— Ты со мной? Или будешь своего монстра рисовать? — спросил Мамбов.
— С тобой. Все равно желание рисовать пропало. — Я мельком посмотрел на гигантского ящера, которого пытался изобразить. Вот бы ещё раз увидеть его в небе. Только, желательно, издалека и с безопасного расстояния. Наверное, тогда я сумел бы изобразить его более достоверно.
Сыров обнаружился действительно неподалёку. Мы прошли одно длинное здание, на углу которого и обнаружили знакомый экипаж.
— Покатай нас по форту, Андрей, мы вчера не всё запомнили. — Сказал Мамбов, запрыгивая на сиденье.
— Да, и начни с объяснения такого интересного места стоянки. — Добавил я. — Это не слишком подозрительно, стоять там, где тебя, скорее всего, никто не наймёт?
— Не скажите, ваше сиятельство, — Андрей свистнул, и лошади медленно побежали по пороге. — Вон тот маленький домик, напротив которого я стоял, не так прост, как кажется. Это вход в игорный дом. Основные помещения расположены в подвальных помещениях. Там всё шикарно и по высшему разряду. А вот вход замаскирован под такую вот избушку. В ней даже дед столетний живёт, — Сыров хохотнул. — Постоянно живёт, представляете? Сам уже поди от твари этого уровня не отличается.
— На случай проверки маскировка? — довольно равнодушно спросил Мамбов.
— Ну, конечно, — подтвердил Андрей. — Проверки-то часто проводятся. Раз в квартал точно. Жила макров здесь дюже богатая. Такую без присмотра никак не оставишь. Да и ротация раз в три года происходит с обязательным аудитом. Воруют, конечно, как без этого, но меру знают. Всё-таки Пётр Алексеевич Кречет не первый год правит, всех этих сукиных детей насквозь видит.
— Значит, к вновь прибывшим чиновникам сначала присматриваются, и только потом постепенно вводят в мир настоящего, хоть и подвального форта, — я задумался. — А ты откуда знаешь, как там внутри всё обустроено?
— Так порой господа так устают, так устают... Их тащить в экипаж приходится. Лакей выбегает и сразу ко мне. Вот мы вдвоём и вытаскиваем отдохнувшее тело. Один под руки, второй за ноги... В общем, пока справлялись. — Пояснил Андрей.
— Наш заговорщик Жуков допущен в этот клуб по интересам? — просил Мамбов, отрываясь от созерцания хорошенькой девушки, которая шла по тротуару.
— Допущен. Долго он приглашение выпрашивал. Полгода за Леднёвым ходил, как привязанный. Полгода назад заветное приглашение получил. Сейчас почитай каждый вечер здесь отдыхает. Когда никакая дама вечер не устраивает. Ну, а в таких случаях вынужден отрываться от любимого места. Здесь же в основном чиновничьи жёны со скуки такие вот вечера устраивают, чтобы почувствовать себя дома. А когда тебя непосредственное начальство приглашает на вечер, ноги сами собой несут в нужную сторону, — сегодня Андрей чувствовал себя с нами свободнее. Во всяком случае, болтал он уже совершенно нас не стесняясь. Вчера-то ещё немного скован был, а сегодня уже освоился.
— Значит, Жуков будет сегодня на вечере у Шиповникова. — Я задумчиво посмотрел Андрею в спину. — Так, значит, конкретно этот клуб содержит кто-то из наших. Не могу понять по фамилии, у него есть бог-покровитель, или он из простолюдинов?
— Тайна это великая, никто не знает, кто такой Леднёв на самом деле. — Мы свернули на какую-то очередную улочку.
Здесь всё было вроде бы такое же, как и там, где мы только что ехали, но всё равно присутствовал некий восточный колорит. Похоже, мы заехали на территорию, контролируемую господином Маэда.
— Поехали домой, — нарушил воцарившееся молчание Мамбов. — Или ещё покатаемся? — он повернулся ко мне.
— Нет, поехали, — я видел, что Олег получил достаточно информации, чтобы оставшееся до вечера время ему было, чем заняться, анализируя и раскладывая по полочкам полученные данные. — Думаю, что на сегодня достаточно. Андрей с половине седьмого заедешь за нами. Мы решили принять приглашение к Шиповниковым.
— А как вы так быстро сумели приглашением обзавестись? — Сыров даже обернулся, чтобы посмотреть на нас.
— Вот такие мы умельцы. А ты на дорогу лучше смотри, — улыбнувшись, посоветовал я ему. И, вроде бы, улыбнулся довольно искренне, а Сыров почему-то отпрянул и быстренько сел на козлах, выпрямив спину.
До гостиницы добрались быстро. Гораздо быстрее, чем доехали до этой улицы. Уже в коридоре перед дверью в мою комнату Мамбов спросил.
— Будешь думать, какую именно пилку с собой брать, чтобы сразить всех присутствующих наповал? — он хмыкнул.
— А вот ты не смейся, а только подумай, насколько это серьёзная и важная деталь на самом деле, — чопорно произнёс я, и вошёл в номер, захлопнув дверь у него перед носом.
Заняться мне было чем. Например, полноценно изучить уже брошюру, делая акцент на личностях, которые хоть кратко, но были описаны. Плохо, что к описаниям не прилагались фотографии, или хотя бы портреты. Без лиц характеристики были неполные что ли. Надо всё-таки купить фотоаппарат и научиться им пользоваться.
За изучением и попытками проанализировать прочитанное ушло несколько часов. Что-то у меня не складывалось. Как будто чего-то не хватало для получения полной картины.
Вот, что мы имеем? Мы имеем чиновников комендатуры вместе с комендантом. Их не слишком много, всего двенадцать человек. А, может быть, и много для этой дыры. Чёрт его знает, я в делопроизводстве ещё меньше, чем в бытовой маги разбираюсь.
Пока что мне думается, что комендатура — это своего рода каторга для неугодных коллежских и не только чинов. Провинился в чём-то тот же Шиповников, его раз, и сюда. Чтобы не воровал слишком много.
А у шахт и настоящей каторги было своё начальство, которое к комендатуре имело очень опосредованное отношение.
Вот только заговорщик Жуков ну никак не вписывался в эту скучающую компанию. Слишком маленький это жучок. Его вон, даже в игральный клуб не пускали, скорее всего, сомневались в платёжеспособности.
Всё изменилось полгода назад. Остаётся выяснить, а что же именно изменилось полгода назад, и тогда недостающие куски пазла встанут на своё место, явив нам всю картину целиком. Надеюсь сегодняшний вечер хоть что-то прояснит.
Костюм у Мамбова всё-таки был. Тот же самый, в котором он вчера ужинал. Так что, слишком сильно он не должен был выделяться. В отличие от меня. Я-то сразу привлёк к себе внимание. Обозначив поцелуй на ручке хозяйки салона, которая действительно была молода и очаровательна, я рассыпался в комплиментах, после чего сразу же направился к свободному креслу. Сев в него и закинув на плечо обязательный шарф, уже приготовился достать из кармана свою любимую пилку, чтобы усилить гул в зале от перешёптываний.
Мамбов смотрел на меня, едва сдерживая смех. Он старательно напускал на лицо скучающее выражение, но блеск в глазах выдавал его с головой. Вот ведь... Серьёзнее надо относиться к делу. Серьёзнее!
Щеку обожгло огнём, а в ухе появился посторонний шум, заставивший меня сесть так, чтобы прикрыть ухо рукой. Пентакль нагрелся так, что я чувствовал его тепло сквозь ткань брюк.
— Женя, у нас прорыв прямо в центре восточного квартала, — быстро проговорила Маша. — Я не могу понять, что это за твари. Третий уровень. Нас теснят, и я не могу выбрать позицию для стрельбы.
Это мы обговорили ещё утром, перед тем, как она ушла. Пентакль был настроен ещё в нашем замечательном форте нулевого уровня. Я настоял, что, если возникнет даже тень проблемы, то Маша сразу же связывается со мной.
И вот, она связалась. А как же утверждение, что прорывы — это такая редкость, такая редкость... Вот только у меня возник очень важный вопрос, что мне сейчас делать?
Глава 10
Я выпрямился в кресле, лихорадочно соображая, что же мне делать.
— Почему не звучит тревога? — пробормотал я. — В нашем форте сразу же ревела тревога. Здесь же, словно ничего не происходит, и, вообще, такое в порядке вещей. Подумаешь, прорыв, что в этом такого?
— Простите, ваше сиятельство, что? Вы ко мне обращались? — рядом со мной остановился парень с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским. Я задумчиво посмотрел на официанта, и более громко проговорил.
— Да, любезный. Не покажите мне, где здесь комната для раздумий? Мне что-то срочно подумать в одиночестве захотелось.
— О, прошу за мной, — он ловко сгрузил свой поднос на ближайший столик, и пошёл куда-то в сторону.
Я поспешил за ним, лишь в последний момент заметив боковую дверь, настолько хорошо она была замаскирована. Выходя из зала, вспомнил, что не предупредил Мамбова. Повернувшись, нашёл его взглядом. Он смотрел прямо на меня, но подходить не спешил. Я кивнул ему. Олег нахмурился, а потом проложил палец к уху, и сразу же убрал. Понятно, он аналитик и моё спешное бегство вполне сумел связать с сообщением, которое мне прислали. Благо на себе сумел ощутить, что это такое, когда мы под раздачу несчастной любви и ревности попали на учебном задании.
— Ваше сиятельство, вы передумали? — в дверном проёме появился официант. Ну, правильно, прямо-то он сказать не может, чтобы я пошевеливался, потому что у него работа, да и конфуз может приключиться. А кому это всё надо? Правильно, официанту точно не надо. Его дело шампанским гостей снабжать, а не что-то другое.
— Конечно, иду, — и я вышел, наконец, из зала.
Комната для раздумий располагалась недалеко от зала. Буквально за углом. Указав на неё, официант коротко поклонился и быстро вернулся в зал, оставив меня в одиночестве.
Я зашёл в туалет и огляделся. Так, планы меняются. Сначала я хотел потихоньку выскользнуть отсюда и выйти на улицу через какой-нибудь черный ход, или, в крайнем случае, через кухню, где обязательно есть второй выход на улицу. Но, удача мне улыбнулась. Это был не просто туалет, а целая туалетная комната, в которой присутствовало окно.
Первый этаж, окно, ведущее в небольшой палисадник, всё это прекрасно подходило для того, чтобы выскользнуть из дома незаметно. Скинул пиджак, и заперев дверь, я решительно направился к подоконнику.