Матия Змаевич скончался в 1735 году в Таврове, на три года раньше Саввы. Брат адмирала Змаевича, Задарский архиепископ Вицко, перенес его прах в Задар, где он и сейчас покоится в церкви Св. Марии.
3
Надежда сербского народа, как и остальных христиан на европейском Востоке, на то, что русский царь освободит их, не угасала почти до наших дней. Кроме сербов освобождения ожидали валашские князья и греческие патриархи. Канцлер Петра Великого Головкин пишет Михаилу Кантакузену о преданности христианских православных народов русскому царю как о чем-то таком, на что в Москве весьма рассчитывают:
Что же, ваша милость, объявляете о горячести сердец православного народа, сущих под властию турецкою и цесарскою против общего неприятеля салтана турского, особливо же что полковник сербский Вулин до 20 000 в готовности войска имеет, и тот полковник Вулин и другой с ним, Тукелин, и Хаджи прислали ныне от себя и к царскому величеству нарочно поручика с объявлением готовых себя к службе его царского величества с 10 000 человек войска и просят о сем известия и соизволения от его царского величества. <…> И тако всемилостивейше повелел мне к милости вашей писать, дабы вы, по христианской своей ревности и знаемой к его величеству верности, к помянутым полковникам сербским Тукелину, Вулину и Хаджи писали и по известному вашему искусству к тому их действительно привели, чтоб они с тем войском, как они сами объявляют, с 1000 человек или хотя и вяще добрых, конных и добровооруженных людей на службу его царского величества против общего всего христианства неприятеля пришли, и как возможно скоро к границам российским в совокупление с войски российскими поспешили, и против того общего неприятеля оружие свое с войски царского величества соединили, за что им давано будет его царского величества жалованье. При сем пребываю неизменный ваш друг Г. Головкин. Из Санкт-Петербурга 25 марта 1712 года; послано с сербянином Дмитрием Семеновым. Марта в 21 сие письмо изволил царское величество слушать у господина канцлера, и при том был господин Рагузинской. (Московский архив МИДа).
Публикуя это письмо, русский историк Соловьев говорит, что оно было послано с сербом Димитрием Семеновым. Соловьев добавляет, что 21 марта того же года, до отправки Кантакузену, оно было прочитано «в присутствии господина Рагузинского», царского советника по вопросам православного Востока.
Этот документ, созданный до Прутского похода, мы приводим, чтобы показать, что и до этого похода против Турции (1711), и после него Савва Владиславич был главным советником царя по балканским вопросам и православному населению Востока. Владиславич первым установил связь царя Петра Великого с черногорцами.
Влияние Владиславича росло с невероятной быстротой. Война с Турцией за освобождение христианских народов на Востоке казалась в то время неизбежной, так что круг обязанностей Саввы Владиславича становился все шире и значительнее. В 1710 году Владиславич становится и знаменитым русским финансистом, которому в один прекрасный момент удалось ни больше ни меньше, как спасти российскую государственную казну. Он непрерывно демонстрирует свои способности настоящего серба, и в особенности качества настоящего герцеговинца: это означает не только необыкновенную энергию и исключительное уважение к себе, но и смелость планов, и способности к самым разнообразным занятиям. Расскажем о финансовом плане Владиславича.
В 1710 году перепись населения России показала его убыль, что обеспокоило царя Петра, который счел это последствием высоких государственных пошлин. Русский историк Милюков[58], из работы которого мы черпаем интересные сведения, указывает, что этот вопрос пытались разрешить, исходя из его понимания самим царем. Оказалось, что более никакого дополнительного налога народ не вынесет. Советников царя озаботило такое состояние дел. Савва Владиславич в начале 1711 года предложил свой проект под названием: «Как пополнить государственную казну для нужд нынешней войны». (В тот момент Турция уже объявила войну, а русский поход на Прут был также подготовлен.) Владиславич посчитал, что если ввести налог на пользование землей, то крестьяне земли забросят; поэтому необходимо казну снабдить всем необходимым, но так, чтобы не отобрать у бедноты ни одной копейки. Он предложил снизить вес каждой монеты на 10 %. Милюков говорит, что к этому способу уже не раз прибегали в истории, но Савва Владиславич первым вспомнил об этом.
Царь Петр сразу же согласился с его предложением и издал соответствующий указ. Но поскольку в 1712 году репутация серебряной монеты была уже достаточно испорчена, было решено чеканить медную разменную монету, которая уже в 1713 году заполонила рынок и выдавила из обращения серебро. В период с 1712 по 1717 год медная монета в значительной мере увеличила предыдущий годовой доход в 156 тыс. рублей.
Но это был еще не весь финансовый план Саввы Владиславича, пишет далее русский историк. Он предложил увеличить государственный доход за счет соли, причем весьма простым способом: во время войны солепромышленники должны отказаться от личной прибыли. Сенат попытался реализовать эту мысль и приказал удерживать по две с половиной копейки с каждого килограмма с четвертью добытой соли. Однако главный поставщик соли Строганов, а затем и другие его компаньоны, отказались поставлять соль по таким ценам, из-за чего в 1714 году десяток крупнейших солеваренных заводов остановились.
Тогда Владиславич предложил отменить некоторые другие монополии (большое число которых было создано его заслугами, как утверждает Милюков) и разрешить свободную продажу товаров без всяких налогообложений, за исключением фиксированной таксы. Царь Петр приказал изучить предложение Владиславича и, если не возникнет существенных возражений, немедленно ввести его в действие.
Историк Милюков утверждает, что именно за эти предложения по улучшению финансовой системы государства Петр Великий возвел Савву Владиславича в ранг надворного советника.
Далее он сообщает, что метод Владиславича применили и к военному бюджету, затем к бюджету общественных работ и к бюджету Министерства иностранных дел и в конце концов, к бюджету двора. Все эти бюджеты были охвачены комбинацией Владиславича по доходам от Монетного двора и продажи соли. Огромное количество государственных расходов покрывалось из этих доходов. Ранее сбор всех государственных доходов России исчислялся суммой шесть миллионов рублей, а благодаря Савве, в год смерти императора Петра, в 1725 году, он вырос до восьми с половиной миллионов рублей. Это означало, что равновесие государственного бюджета было наконец восстановлено.
4
После победы над шведским королем Карлом XII в Полтавской битве и до русского похода на Прут, то есть в течение двух лет, не было никакого сомнения в том, что войны между султаном и царем не избежать. Поражение шведской армии, которую Турция считала главным союзником, и рост авторитета России после Полтавской победы напугали турецкий двор. Однако Карл XII не терял уверенности, что с помощью Турции в один прекрасный день ему удастся заставить Москву подписать мир под его диктовку. Разбитый под Полтавой, он скрылся на турецкой территории, в бессарабских Бендерах. Вместе с ним там оказался польский король Станислав с сохранившими ему верность польскими дворянами после того, как Петр вернул на престол Польши короля Августа. Сидя в Бендерах, шведский король не переставал подстрекать турок против России и послал в Царьград Понятовского, поляка по происхождению, состоящего на его службе, человека дерзкого и решительного, который интриговал при турецком дворе, используя для этого мать самого султана, Валиду. В то же время русский посланник Петр Андреевич Толстой усиленно распускал слухи о мощном русском флоте, якобы выдвинувшемся к Царьграду, сумев тем самым склонить Турцию к подписанию в 1709 году мира с Россией. В результате Понятовский обвинил великого визиря в том, что его подкупил русский царь.
Однако политическая обстановка все более усложнялась. В октябре 1710 года царь Петр потребовал от турецкого правительства выполнить договоренность об удалении из страны шведского короля, в противном случае он с союзными поляками сделает это силой оружия. Однако на границе курьеров с этим письмом схватили и посадили в тюрьму. Туркам также стало известно, что русский царь с помощью Саввы Владиславича установил связь с христианами вплоть до Албании. «Дубровчанин Савва» лично отправился к этим христианам в качестве царского эмиссара, и потому колебаться было уже нельзя.
12 октября 1710 года началось торжественное заседание турецкого дивана (правительства), которое наконец объявило войну России, после чего русского посланника Толстого со всеми чиновниками водворили в турецкую тюрьму Едикуле (Семь башен). Новость о разрыве отношений произвела невероятный эффект в обеих странах, а также во многих других европейских державах. Венецианцы приняли подготовку Турции к войне с Россией за подготовку нападения на Морею и активно занялись подкупом царьградских чиновников-пашей. Один историк обвинил Толстого в том, что тот не поступил вовремя таким же образом. Однако первыми обвинили посла в подкупах сами турки. Говорят, что Толстого приговорили к смертной казни, все его имущество было конфисковано, и он, скорее всего, лишился бы головы, если бы от гнева султана его не спас великий визирь, заботившийся об авторитете государства.
В то же время казачий гетман Мазепа в Царьграде обвинил валашского князя Бранковяну в том, что тот вступил в связь с Петром I с целью освобождения от турецкой зависимости и что он уже получил от России орден Святого Андрея за союз, который они заключили, и что он обещал снабжать всем необходимым русскую армию, когда та войдет в Молдавию. Обвинение в адрес Бранковяну перепугало пашей султана. Правда, султан и сам до этого считал Бранковяну опасным внутренним врагом, поскольку тот располагал значительным войском. И султан решил сразу же с ним рассчитаться. К нему присоединился и крымский хан, который подстрекал султана против молдавского князя Николы Маврокордато, также ненадежного союзника Турции. Султан немедля сверг Маврокордато и поставил на его место Дмитрия Кантемира, известного румынского литератора и историка, вручив ему княжескую горностаевую мантию с приказом, чтобы тот немедленно обманом захватил валашского князя Бранковяну, а затем забрал под свое правление и Валахию с Молдавией.