Граф Савва Владиславич-Рагузинский. Серб-дипломат при дворе Петра Великого и Екатерины I — страница 38 из 50

Известно, что упомянутый сир Паоло 2 декабря 1379 года, во время Кьоджанской войны[74] с генуэзцами, выложил на оборону Венеции 15 тыс. дукатов, что по тем временам составляло огромную сумму, доказав тем самым богатство рода. Патриотизм и благотворительность сира Паоло Тривизаны были вознаграждены правительством: он и его потомки получили право заседать в Большом совете. У сира Паоло было три сына: Джованни, родивший знаменитого государственного деятеля Захарию, Аццо и Антоний. Потомки Тривизани дали Венеции нескольких знаменитых людей – писателей, администраторов и политиков. Самым известным стал Дож Марк Антонио Тривизани, избранный 4 июня 1553 года и скончавшийся уже в следующем году. Линия Вирджинии Тривизани-Владиславич исходит от старшего сына сира Паоло, Джованни. А дож Марк Антонио Тривизани ведет родословную от среднего сына, Аццо.

Величайшей гордостью семьи, наряду с другими славными именами, был, естественно, дож Марк Антонио. В набожной Венеции XVI века он прославился богоугодными делами. Историк Муратори пишет, что это был самый набожный венецианский дож: «il piissimo doge di Venezia». Он пробыл дожем всего лишь год, однако у него и ранее были огромные заслуги в самых разных отраслях государственного управления. Особенно хорошо он организовал управление республикой после завоевания Кипра и Камбры. К семье дожа Марка Антонио принадлежал знаменитый венецианский генерал Маркиа, доставивший в Венецию частицу крови Христовой, которая по сей день хранится в венецианском соборе Деи Фрари.

Знаменитый художник Тинторетто несколько раз писал дожа Тривизано. В тронном зале Дворца дожей он изображен коленопреклоненным, благоговеющим перед возносящимся Христом: справа от него преклонил колени предыдущий дож Пьетро Ланди. В венецианской галерее Academia delle Belle Arti находится знаменитый портрет Марка Антонио, также кисти Тинторетто.

Дож Марк Антонио Тривизани упокоился в центре периферийной венецианской церкви Сан Франческо де ла Винья, под прекрасным надгробием, на котором нанесены только имя и дата смерти дожа. По углам высятся большие бронзовые подсвечники со львами Святого Марка, что подчеркивает государственный характер могилы, однако они слегка пострадали от времени. Память о доже Тривизани в этой церкви отмечена и над часами у входа в сакристию. Рельеф изображает его молящимся Христу на коленях, со львом Святого Марка в левой руке. Говорят, это работа Джироламо Кампаньи, архитектурное решение приписывают самому Сансовино. Дож Тривизано изображен коленопреклоненным в молитве не только потому, что был, как говорит Муратори, самым набожным дожем, но и потому, что скончался он во время молитвы, стоя на коленях. Ему приписывают и другие легенды подобного рода. Говорят, однажды он уснул во Дворце дожей на роскошной постели, и ему приснилось, что на площади Св. Марка замерзает нищий. А когда он спустился, чтобы посмотреть на него, оказалось, что там замерзает св. Игнатий Лойола.

Отец Вирджинии Тривизани-Владиславич, венецианский патриций Камилло Тривизани, сам был одним из влиятельнейших господ в Serenissima dominante citta di Venezia[75]. Он гордился тем, что носит имя дожа, чей портрет кисти Тинторетто висит над престолом венецианских дожей в зале Сената Дворца дожей. Между тем о нем самом нам не удалось найти почти никаких сведений. Он был подестой в Кремоне, на родине своих предков, пришедших туда из Фриули, откуда потом, скорее всего, в XV веке они перебрались в Венецию. Он был венецианским сенатором, как об этом говорит Владиславич в письме, отправленном графу Апраксину по случаю женитьбы.

Камилло Тривизани родился 20 мая 1656 года и венчался с донной Корнелией Бенцони, также венецианской патрицианкой, матерью Вирджинии, 2 августа 1698 года. В Венеции он жил с сыном Марко Антонио в крыле дворца своих предков, в епархии святого Евстахия, у моста дель Равано, а в другом крыле, на фундаменте С Pesaro, проживала с остальными сыновьями донна Корнелия. Камилло скончался 4 июня 1718 года на 64-м году жизни, всего за три месяца до венчания его дочери Вирджинии с иллирийским графом Саввой Владиславичем. К большому сожалению, мы не смогли отыскать завещание Камилло Тривизани, а ведь из него можно было бы многое узнать о Савве и Вирджинии. Однако сохранилось завещание его супруги Корнелии, из которого следует, что он умер в Кремоне и похоронен, как подеста, в кафедральном соборе. Его завещание тоже могло бы найтись, если бы пожары 1797 и 1799 года не уничтожили городские архивы. Старая надгробная плита на полу собора также была снята в 1833 году во время ремонта – так был утрачен последний след Камилло Тривизани. Следует добавить, что в то время подесты в Кремоне завершали жизненный путь отнюдь не мирно. К тому же бросается в глаза, что Камилло Тривизани похоронили сразу, в день смерти. Правда, это можно объяснить и тем, что он умер сразу после полуночи, а тело было предано земле в тот же день еще до наступления темноты. Во всяком случае, важно то, что отпевал его сам епископ, а похоронили его посреди кафедрального собора.

Об отце Вирджинии известно еще и то, что его братья породнились с другими знаменитыми венецианскими семьями – Балби, Дандоло, Содерини и Негри. Следовательно, именно в этих кругах вращался Савва Владиславич во время своего пребывания в Венеции.

Мать донны Вирджинии была венецианской патрицианкой из рода Бенцони-Бригадини-Джакомо. Семья Бенцони также была родом из Кремоны. Ее прославил Джорджо Бенцони, который еще в 1407 году стал венецианским дворянином. Живя в Венеции, Тривизани и Бенцони веками сохраняли духовные и материальные связи с Кремоной. Донна Корнелия на тринадцать лет пережила своего мужа: скончалась 13 февраля 1731 года.

Наконец, о братьях Вирджинии известно следующее: у дона Камилло и донны Корнелии было пятеро сыновей и одна дочь. Братьев звали: Лунардо, который стал священником и умер молодым (1700–1730), Марк Антонио, Габриэль, Бенетто, и еще брат Джорджо, которого мать не упоминает в завещании, вероятно, потому, что он умер прежде нее. У Габриэля был сын, которого также звали Марк Антонио, скончавшийся раньше отца. С ним угасла эта ветвь рода Тривизани.

Ровно столько я смог разузнать о семье донны Вирджинии, жены Савы Владиславича.

Брак Саввы Владиславича с Вирджинией Тривизани был оглашен 19 сентября 1718 года. Венчание проходило в доме невесты на улице Санта Стае по католическому обряду. Дружками были два венецианских патриция, Марко Молнии и Доменико Котони. До сих пор не удалось найти свидетельство prova di liberta, то есть документ о том, что Савва в то время не был женат и мог заключить новый брак. А ведь по этому документу можно было бы выяснить, когда и где именно он родился, имя его первой жены, ее происхождение и имена свидетелей на первом венчании. Но такой документ должен был существовать! Может быть, мы его разыщем позже, как мы нашли все, что имеет отношение к Вирджинии Тривизани.

Венчал Савву священник из церкви Санта Стае Андреа Галли. Для полного счастья в тот день не хватало только отца Вирджинии, который умер за три месяца до венчания.

Спустя четыре дня после обряда в доме невесты брак при более широком стечении гостей благословили в знаменитой венецианской церкви Кармелитани Скальпи. Документ о браке Саввы и Вирджинии находится в венецианской церкви Сан Касьяно, в книге регистрации браков, заключенных в церкви Санта Стае. В ней записано: граф Савва, сын Луки Владиславича, представил удостоверение о свободе и заключил этот брак, что подтверждают здешний приходской священник и патрицианка Вирджиния, дочь покойного дона Камилло. Венчание оглашено в доме невесты, брак совершал священник церкви Санта Стае. Свидетелями были патриции Марко Молнии и Деменего Готтони.

Было бы очень важно узнать, венчался ли Савва Владиславич в Венеции только по католическому обряду или также по православному, ведь в то время в Венеции существовала греческая православная церковь. Однако наши поиски в архивах этой церкви результата не дали. Если Владиславич и в самом деле венчался во второй раз по православному обряду, то это могло произойти только в России, но должно было обязательно состояться, потому что Савва был истинно верующим православным, тем более что это было необходимо совершить ради продолжения рода и установления порядка наследования. К сожалению, нам не удалось найти в России никаких документов.

В акте венчания указано, что Савва в Венеции жил в contr San Angelo. Это был известный квартал адвокатов и других посредников во всех делах венецианского правительства.

Ровно столько могу я сообщить о пребывании Савы Владиславича в Венеции с 1716 по 1720 год.

6


Дела с католической верой в России обстояли очень непросто. В 1720 году Савва Владиславич получил через Петра Неплюева, русского дипломатического агента в Beнеции, документы для аккредитации в качестве полномочного министра Петра Великого: ему предписывалось отправиться в Рим и начать переговоры с папой Климентом XI о заключении конкордата между Россией и Святым престолом. Известно, что папа принял Савву 14 ноября 1720 года. Владиславич взял с собой в Рим молодую жену, и вполне вероятно, что там он просил папу благословить их брак.

Папа Климент XI был родом из аристократической семьи Альбани, которая, как полагают, переселилась в Италию из Албании во времена Скендербега[76]. Семья обладала огромными богатствами, однако род быстро прервался. Нынешний знаменитый римский дворец Палаццо дель Драго был когда-то их собственностью, а библиотека и галерея семьи Альбани соперничали с галереями Боргезе. Племянник папы Александр придал блеска этой вымирающей аристократической семье.

Прежде она проживала в Бергамо, позже в Удбино, после чего наконец переехала в Рим. Про папу Климента XI, который провел на престоле целых двадцать лет, историк Муратори говорит, что он был одним из величайших пап римской церкви. Он правил с1700по1721 год. Между Россией и Святым престолом разногласия возникли в связи с «дипломами и титулованиями Царскими». Кардинал Оттобони был назначен для переговоров с полномочным царским министром Владиславичем. Отношения были неважными. Русский царь предоставил равные права всем католическим орденам, за исключением иезуитов, которых он ненавидел за их стремление вмешиваться в политику, а к капуцинам относился хорошо.