Этот переезд повлиял на всю остальную жизнь принца Карла, так как, выросши в датской королевской семье, он стал в большей степени датчанином, чем немцем, хотя и испытывал сильное английское влияние со стороны матери, принимавшей активное участие в его воспитании. Для англичан короли Георг I и II казались похожими на немцев, так и не научившихся правильно говорить по-английски, однако дочь Георга II, принцесса Мария, хотя и была выдана замуж за немца, взяла на себя заботу научить принца Карла и его братьев английскому языку. И, разумеется, они выучили французский, который был тогда языком европейской культуры. Гувернерами мальчиков были два швейцарца.
В мемуарах принц Карл благодарит своего гувернера-швейцарца, который сказал ему: «Забудь, что ты принц, и знай, что ты сделан из той же глины, что и другие люди», хотя, надо отдать ему должное, он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь думал по-другому. С самого детства он всегда считал всех людей равными перед Господом, различие было только в добродетели и заслугах. Недаром принятый принцем девиз был Omnia cum Deo.[395]
В период царствования царя Петра III, когда русские войска готовились к вторжению в Данию, он стал командиром под начальством фельдмаршала графа Клода-Луи де Сен-Жермена, с которым он отправился в Померанию, куда и пришло сообщение о перевороте, в результате которого Екатерина сменила на троне Петра III и русские войска отступили.
На обратном пути принц Карл посетил графство Ханау, куда после развода удалилась его мать и с момента смерти его деда была там правящей принцессой.
Принц Карл был воспитан как брат кронпринца Дании, который унаследовал трон после того, как 14 января 1766 года «добрый король Фридрих отошел в мир иной, слишком рано, с точки зрения блага его народа». После коронования под именем Кристиана VII новый король сказал принцу Карлу: «Я надеюсь, вы окончательно устроитесь здесь и станете моим другом навсегда». Эти слова поощрили принца Карла просить руки младшей сестры короля Кристиана-Луизы, которой в то время было шестнадцать лет, и между ними уже возникла взаимная сердечная склонность. Кристиан упал ему на грудь, воскликнув: «Да, быть по сему!», и 30 августа 1766 года они поженились. Брак оказался долгим и счастливым, в нем родилось 6 детей.
Принц Карл и принцесса Луиза продолжали некоторое время поддерживать очень близкие отношения с Кристианом, и принц Карл ежедневно после полудня несколько часов работал с ним наедине. Но теперь стало очевидно, что с ним не все было в порядке — у короля случались припадки. После одного из таких припадков, вскоре после свадьбы с сестрой короля, Карл впал в немилость, и в начале 1767 года он вместе с женой уехал в Ганау к своей матери Марии.
В 1769 году от имени Кристиана принц Карл был назначен губернатором герцогства Гольштейнского. Хотя правительство находилось в Алтоне, но традиционной резиденцией губернатора был замок Готторп — огромный дом в западной части бухты Шлей, уже вне Шлезвига. В 1770 году Кристиан VII подарил своей сестре Луизе, супруге Карла, поместье Тегелхоф в Гюби, располагавшееся между городами Шлезвиг и Эккернфёрде. Там, в период с 1772 по 1776 годы, Карл отстроил летнюю резиденцию, назвав ее Луизенлунд в честь своей жены. В сентябре 1772 года он был назначен верховным главнокомандующим норвежской армии, и вместе с Луизой перебрался в Норвегию, в Кристианию. Норвегия в это время политически еще оставалась частью Дании. Эта поездка была связана с государственным переворотом, произведенным шведским королем Густавом III, и с перспективой войны с Швецией. В 1774 году Карл отправился назад в Шлезвиг-Гольштейн, но оставался в должности главнокомандующего норвежской армии вплоть до 1814 года. К тому времени, как он вернулся из Норвегии, ему пожаловали звание фельдмаршала.
Возвращаясь через Ютландию, он заехал к жившему близ Фредериксверна графу Лаурвигу. Не был ли человек с этим именем старинным другом Сен-Жермена? — вопрошает Джин Овертон Фуллер.
Когда некоторое время спустя король и королева Швеции посетили Данию, они, совсем как старые друзья, остановились в Готторпе у принца Карла и принцессы Луизы.
Весной 1774 года принц Карл принял масонское посвящение в Ложе в Шлезвиге. В тот вечер, сразу после церемонии, они вернулись в Готторп, чтобы отпраздновать событие. На следующий год Великий Магистр ордена герцог Фердинанд Брауншвейгский назначил принцу Карлу встречу в Алтоне, и вскоре они стали хорошими друзьями.
В 1776 году король Кристиан предложил принцу Карлу какое-то время послужить в прусской армии. Принц Карл согласился, чтобы приобрести такой опыт, и, так же, как во время маневров в Силезии, не спеша проехал через Брауншвейг, Берлин и Бреслау. Возможно, именно во время его посещения Бреслау он впервые встретился с графом Кристианом Августом Генрихом Куртом фон Гаугвицем. Фон Гаугвиц был посвящен в масонство всего на несколько месяцев раньше принца Карла (18 апреля 1774 года, в Ложе Минервы Трех Пальм, в Лейпциге). В следующем, 1775 году, он совершил путешествие в Цюрих, специально, чтобы увидеться с Лафатером, праведным швейцарским пастором. Так как Лафатер не был масоном, фон Гаугвиц, вероятно, из разговора с ним вынес уверенность в том, что между масонством и лютеранством не было ничего несовместимого. Вероятно, принц Карл почувствовал эту серьезность, когда его пригласили быть гостем Ложи в Бреслау, Магистром которой был фон Гаугвиц, и это стало основой их будущей дружбы. На следующем этапе своей поездки он встретил короля Фридриха, своего прусского кузена, которому он был представлен как «датский фельдмаршал». Именно в этот момент поступило сообщение об австрийском вторжении в Баварию, произошедшее после смерти последнего из баварских Виттельбахов 30 декабря 1777 года. Король Фридрих, конечно, не мог допустить такого изменения баланса сил и вошел в Богемию. Принц Карл, думавший, что принимал участие только в маневрах мирного времени, оказался постоянным спутником короля Фридриха в войне, ставшей войной за баварское наследство. Вот так и вышло, что во время войны за баварское наследство в 1778–1779 годах Карл служил добровольцем в армии прусского короля Фридриха Великого, чем снискал его доверие.
Война оказалась мучительной и тяжелой. Людей косила дизентерия, началось дезертирство. Король Фридрих признался Карлу, что в соответствии с его надеждами кампания, вероятно, не затянется надолго, так как он страдал от приступа подагры, столь серьезного, что каждое движение причиняло ему ужасные мучения.
Несмотря на эти трудности австрийцы перед ними отступили, что позволило Фридриху считать кампанию, если не всю войну, законченной, и принц Карл отправился в герцогство Гольштейн, где к тому времени обосновался граф Сен-Жермен.
Существует письмо, написанное из Гамбурга 25 октября 1778 года Йозефом Филиппом Дрессером, гамбургским адвокатом и Мастером масонской ложи «Георг», барону Юффелю, судье Высшего апелляционного суда в Зелле, тоже масону, которое содержит информацию о том, что Сен-Жермен проживал в гостинице «Кайзерхоф Инн» в Алтоне,[396] где обычно встречались местные художественные знаменитости. Узкая и длинная пивная на первом этаже иной раз становилась тесна для толп иностранных и местных гостей, привлеченных либо славой учреждения, либо ее постояльцами.
Как только граф приехал, с ним пожелали познакомиться многие, но это оказалось трудным делом, ибо он оставался замкнутым и знакомств заводил мало. Некий адвокат из Гамбурга Филипп Дрессер стремился познакомиться с ним, но безуспешно, и из-за этого затаил на графа злобу.[397] Сообщалось, что он жил на широкую ногу и платил за все немедленно и наличными, хотя, насколько известно, он не получал никаких чеков, ничего не продавал и не имел накоплений, поэтому источник его средств был неизвестен. Советник датского посольства утверждал, что был знаком с графом в Париже, в Лондоне и Гааге, что в тех городах он вел себя в точности так же, всюду был принят при дворе со всякими почестями, однако никому никогда не удавалось узнать, кто он на самом деле. Другие утверждали, что опрос его слуг ничего не дал, поскольку он менял слуг, как только уезжал в новое место. Наконец, поговаривали, будто пишет он днем и ночью и находится в переписке со всякими коронованными особами.[398] Полагали, в частности, что графу приходили письма от императрицы Екатерины и принцессы Вильгемины. Полагали, что он творил чудеса с какими-то «каплями», которые могли бы дать ему возможность воздействовать на камни, металлы и даже монеты таким образом, чтобы они до конца сохраняли вид новеньких, только что отчеканенных. Он купил у графини Бентинк целый столовый сервиз из серебра и заплатил за него полностью монетами, которые выглядели совершенно новыми. Мог ли он, удивлялся Дрессер, быть одним из тех, кого искал барон Юффель? Джин Овертон Фуллер предполагает, что Юффель, будучи масоном эзотерического направления, и даже, может быть, розенкрейцером, искал Адепта, Дрессер же пытался завязать знакомство с Сен-Жерменом, сначала попробовав разузнать о нем у его слуг, а потому и не был принят графом.
Единственные люди, с которыми Сен-Жермен поддерживал отношения в Алтоне, по-видимому, была графиня Бентинк (урожденная Олденбург, вдова старого друга Сен-Жермена, графа Бентинка ван Роона, умершего 17 октября 1777 года) и представитель Франции в Гамбурге министр, барон Матиас де ла Усс. Он был близко знаком с губернатором Гольштейна принцем Карлом Гессенским, и именно благодаря барону была устроена встреча между принцем и графом Сен-Жерменом в декабре 1778 года в особняке губернатора.
Губернатор принц Карл, возвращавшийся с войны, приехал в Алтону в день своего тридцатичетырехлетия, 19 декабря 1778 года, и в этот же день французский министр барон де ла Усс пригласил его к себе и выразил ему свои сожаления по поводу очевидного нежелания короля Фридриха заключить мир. Принц Карл, зная из частной жизни о подагре своего кузена, заверил его, что существовала вероятность того, что король Пруссии согласится принять разумные условия, если таковые ему будут предложены. Де ла Усс ответил, что он немедленно сообщит это в письме королю Людовику, убежденному в обратном. И принц Карл в ту же ночь написал королю Фридриху о том, что противная сторона в поисках возможности заключения мира прислала разведчика.