Однако что же стало с троном Великих Моголов?
Некогда могучая империя Великих Моголов клонилась к закату. На западе, в Персии, восходила новая звезда — Надир-Кули, или «Раб чудесного», как он называл себя. Он был пастухом, которого в восемь лет вместе с матерью похитили узбеки и увезли в Хиву. Там в рабстве мать умерла, а молодой Надир бежал в Хорасан, где и началось его восхождение к вершинам власти. В 1732 году Надир-Кули сместил слабого правителя Персии и занял его место. Он нанес поражение афганцам и туркам, оттеснил русских из каспийских провинций. После этого Надир-шах, как он стал именоваться, устремил взор на хиреющую империю Великих Моголов. Правящий император Мохамед-шах, вступивший на трон в 1719 году, оказался жалким потомком некогда могущественных владык. О нем говорили, что «у него в объятиях постоянно была любовница, а в руке он всегда держал стакан с вином». Надир-шах двинул войска против сластолюбивого индийского императора.
Когда Надир-шах захватил Кабул — административный центр провинции империи Моголов, он направил индийскому владыке Мохамед-шаху ультиматум с требованием отдать Персии две богатые провинции Пенджаб и Кашмир. Особый пункт ультиматума гласил: «Я пришел, чтобы взять также известный трон Моголов». Мохамед-шах отказался удовлетворить эти требования. Тогда на пенджабской равнине произошло сражение. Победителями вышли персы. И первым условием мира Надир-шах выдвинул требование передать ему знаменитый трон.
С тех пор трон находился при персидском шахе, пока тот не погиб во время сражения с курдами.
Дальнейшая судьба трона не вполне ясна. Курды утверждали, что разбили его на части, которые поделили между собой. Вскоре, однако, наследнику Надир-шаха будто бы силой удалось возвратить большую часть сокровищ своего предшественника. Среди них оказались и части разбитого трона, тогда же воссоединенные. Точно, правда, не известно, был ли трон действительно восстановлен из осколков оригинала или же его собрали, добавив недостающие части из «жемчужного тента» — чехла для трона, изготовленного из шелка, расшитого бриллиантами и жемчугом.
Впрочем, поговаривали, что курдам достался не подлинный трон Великих Моголов, а его искусная имитация. Оригинал же якобы остался целым и невредимым и в конце XVII века попал в руки англичан.
А куда делись украшавшие его знаменитые алмазы?
Когда Надир-шах разбил императора Мохамед-шаха, тот вынужден был вступить с непрошеным гостем в переговоры. Цель их состояла в том, чтобы путем уступок склонить грозного перса сохранить власть индийскому императору. Встреча состоялась. Мохамед предстал перед своим победителем в короне, которую украшал «Бриллиант Бабура». Увидев это чудо, Надир-шах будто бы воскликнул: «Гора света!» И предложил в знак «братской» дружбы обменяться головными уборами. Так взамен своей простенькой тюбетейки кочевника Надир-шах получил корону с понравившимся ему бриллиантом. С этих пор камень и стали называть «Кох-и-Нур» — «Гора света».
В 1741 году Надир-шах послал русской императрице Елизавете Петровне, только что вступившей на престол, среди прочих даров и кольцо с огромным бриллиантом. Когда-то оно принадлежало Шах-Джехану. Но это не был «Кох-и-Нур», как некоторые думали, он оставался у Надир-шаха.
Но недолго наслаждался красотой своего бриллианта грозный персидский владыка. Когда он был в 1747 году убит, бриллианта в его шатре не оказалось, он исчез…
Вновь следы его объявились в персидском городе Исфагани, куда, видимо, отвез его Надир-шах. Здесь обладателем драгоценного камня стал афганец Ахмад Абдали, который предпринял безуспешную попытку захватить трон. Прихватив «Кох-и-Нур», он бежал в родной Кандагар, где основал королевскую династию и принял имя Дурр-и-Дуаран (жемчужина века). Умер он в 1773 году. Его сын Тимур перенес столицу в Кабул и туда же перевез свои сокровища, в том числе и бриллиант «Кох-и-Нур». После смерти Тимура в 1793 году наступила долгая смута.
Преемником Тимура был пятый из двадцати трех его сыновей, победивший остальных, Заман-шах. Шесть лет спустя его ослепил брат Мохамед, захвативший трон. В 1803 году другой брат, Суджа, бросил Мохамеда в темницу и стал владыкой страны. Но Мохамеду удалось бежать и вернуть трон. Однако он так никогда и не получил вожделенный бриллиант «Кох-и-Нур». Заман-шах тайком захватил его с собой в тюрьму и спрятал в штукатурке стены своей камеры. Он поведал об этом лишь брату Судже.
В 1810 году основанная Ахмад-шахом Дурранийская держава развалилась и два несчастных братца Заман-шах и Суджа-шах попросили убежища в Лахоре у магараджи Ранджиту Синха, по прозвищу Лев Пенджаба. Воспользовавшись распрей афганских владык, он провозгласил себя независимым правителем Кашгара, Пешевара и Мультана. О том, что Суджа-шах захватил с собой «Кох-и-Нур», стало известно Ранджиту Синху. Он вознамерился завладеть бриллиантом за то, что предоставил убежище Судже и его семье. Но тот всячески противился этому. То заявлял, что бриллиант заложен у менялы, то уверял, что он потерял его вместе с другими своими драгоценностями. А однажды послал Синху крупный топаз, заверяя, что это и есть столь желанный ему бриллиант. После того как при дворные ювелиры осмотрели подаренный камень и не признали, что это «Кох-и-Нур», Лев Пенджаба пришел в ярость. Он повелел оставить обманщика и его домочадцев без воды и пищи. Только тогда Суджа-шах согласился передать Синху бриллиант.
Ранджит Синх очень гордился тем, что он владеет «Кох-и-Нуром», ибо был уверен, что «тот, кто владеет «Кох-и-Нуром», правит миром». Он носил его на браслете между двумя бриллиантами поменьше, видимо чтобы подчеркнуть его ценность и значение.
С тех пор «Кох-и-Нур» находился в Лахоре вплоть до 1849 года, когда Пенджаб был аннексирован англичанами. По Лахорскому договору махараджа Дхулип Синх (сын Ранджита Синха) должен был передать в качестве репараций все свои сокровища в собственность английской Ост-Индской компании. Особым пунктом предусматривалось, что «бриллиант под названием «Кох-и-Нур», взятый у Суджи-шаха махараджей Ранджитом Синхом, должен быть передан махараджей Лахора британской королеве».
Персонально отвечал за выполнение этого пункта английский генерал-губернатор лорд Дэлхаузи. Он считал, что преподнести бриллиант королеве должен сам побежденный махараджа, тогда это не будет выглядеть подарком с его стороны, иначе говоря, милостью. Однако план этот не состоялся.
Доставить «Кох-и-Нур» из сокровищницы Тошаханы, близ Лахора, где он хранился, поручено было сэру Джону Лоджину. Старик казначей, передавая ему бриллиант, заявил, что теперь у него как гора с плеч свалилась (можно понять как игру слов, ведь «Кох-и-Нур» — «Гора света»). При этом старик добавил, что этот камень был причиной смерти многих людей, поэтому ни он сам, ни члены его семьи никогда не чувствовали себя в безопасности. Сэр Лоджин доставил и передал камень пенджабскому правительству, состоявшему из трех членов — сэра Генри Лоуренса, его младшего брата Джона и К. К. Мозеля. Хранение бриллианта поручили Джону Лоуренсу, наиболее аккуратному, практичному и деловому из всей троицы. Но они ошиблись в своей оценке.
Джон Лоуренс положил бриллиант в коробочку и сунул ее в карман жилетки. Переодеваясь к обеду, он отбросил жилет в сторону и забыл думать о доверенном ему сокровище.
Шесть недель спустя от генерал-губернатора пришло распоряжение немедленно доставить «Кох-и-Нур». Старший Лоуренс объявил об этом на Совете правительства. На что его брат Джон сказал:
— В таком случае пошлите за ним.
— Но ведь, насколько мне известно, бриллиант хранится у тебя, — упрекнул его брат.
Тут мысль о его халатности молнией пронзила Джона Лоуренса. Он пришел в ужас. Позже он рассказывал, что в тот момент лишь пробормотал про себя: «Ну вот, в такую передрягу я еще не попадал в жизни!» Но, собравшись, и вида не показал.
— Да, да, конечно. Совсем забыл об этом, — сказал он, будто ничего не случилось.
При первой возможности он покинул совещание и бросился домой. С колотившимся от волнения сердцем он вызвал своего старика-слугу:
— У тебя маленькая коробочка, которая еще недавно была в кармане моей жилетки?
— Да, сабиб, — отвечал индус. — Я обнаружил ее и положил в один из ящиков.
— Немедленно принеси ее сюда, — распорядился Джон.
Коробочка была принесена, и Джон, сдерживая волнение, приказал:
— А теперь открой ее и посмотри, что внутри.
Старик вынул комок из бумажек и, медленно разворачивая его, извлек драгоценный камень, даже не подозревая, какое сокровище он держит.
— Здесь ничего нет, — сказал старик, — только кусочек стеклышка.
Джон с облегчением вздохнул, «стеклышко» было целым и невредимым. Он немедленно принес «Кох-и-Нур» в Совет, где тотчас же занялись подготовкой к его отправке. Камень из Лахора надо было доставить в Бомбей. Тогда это был рискованный маршрут, дороги кишели грабителями. Но все обошлось. И генерал-губернатор, увидев бриллиант, не удержался от восклицания: «Он просто великолепен!»
Лорд Дэлхаузи, которому довелось передать сокровище в казначейство Бомбея, вспоминал: «Я привез камень лично и никогда еще в жизни не был таким счастливым, чем в ту минуту, когда входил в здание Бомбейского казначейства. Бриллиант был зашит в моем поясе, один конец которого был привязан к цепи, намотанной вокруг моей шеи. Я не снимал пояс ни днем, ни ночью, за исключением одного раза, когда пришлось пояс оставить на хранение капитану Рамсею (который вместе со мной знал о том, что я везу и, как и я, отвечал за сохранность камня). Рамсей запер его в казначейский ящик, получив от меня строгую инструкцию сидеть на нем верхом до моего возвращения. Боже, — восклицал в конце письма лорд, — какое счастье наконец избавиться от этого камня!»
В апреле 1850 года «Кох-и-Нур» был отправлен из Бомбея на судне «Медея» в Англию. На корабле никто не знал о бесценном грузе, кроме двух офицеров, которым было поручено охранять курьерский ящик, где лежал драгоценный камень, — подполковника Макесона и капитана Рамсея.