— Ничего, есть куда стремиться, — ободряюще улыбается Александр.
Элджи я не видела весь день и встречаю ее только в баре.
— Я была на трибуне во время твоей тренировки. Почему ты никогда раньше не катала меня на машине и не говорила, что умеешь так здорово рулить? — морщит нос подруга, — Ну, знаешь, как в ретро-фильмах, две подруги на кабриолете уезжают в закат, и лишь игривый ветерок ласково треплет их волосы, — мечтательно щебечет она.
— Потому что герцогские дочки не водят машины, у них для этого имеется целый штат прислуги, — пожимаю плечами, — Кстати, как поживает твоя карьера?
— Вот сейчас пойду в ночной клуб на собеседование, буду танцовщицей, — безмятежно выдает рыжая, а мои глаза вылезают из орбит.
— Ты в своем уме? — восклицаю.
— Успокойся, шучу! — заливисто смеется подруга, — Ну, наполовину шучу. Сегодня познакомилась с девчонками из группы поддержки, и они предложили поехать с ними в клуб. Просто развеяться, никакого собеседования, не переживай. Ты со мной? Будет весело.
— Извини, я не могу, у меня завтра свободный заезд, я должна быть в форме.
— Может, тогда после него? — огорченно вздыхает Элджи.
— После него будет квалификация. А после квалификации сами соревнования.
— Тогда после соревнований! — уверенным тоном заявляет она, вроде бы спрашивает, и вроде бы уже все решала за меня.
— Хорошо, в воскресенье обязательно составлю тебе компанию, — мягко улыбаюсь ей.
Элджи возвращается домой рано, говорит, что без меня в клубе ей было скучно. Она уходит в комнату, а я остаюсь в гостиной. Завтра важный день, а сна нет ни в одном глазу. Понимаю, что свободные заезды — обычная разминка и знакомство с трассой, но все равно волнуюсь.
Несмотря на бессонную ночь, утром чувствую себя вполне бодрой и полной сил. И с этим настроем выхожу на дистанцию.
Замечаю, что некоторые участники отсутствуют, в том числе и Уиллер. Опытным водителям не запрещается пропустить один из этапов свободных заездов. Но машин, по моим меркам, все равно много, в их компании ехать страшно, но спасает меня то, что никто не спешит и намеренно не обгоняет. Некоторые болиды съезжают на пит-лейн сразу же через несколько кругов, протестировав во время заезда необходимые характеристики автомобиля, а кто-то, так же как и я, торчит на трассе до последнего.
— Донна, ты молодец, — поощряет меня Ханниган, — Не страшно же?
Я улыбаюсь и таинственно молчу. Очень страшно, но признаваться не собираюсь.
В субботу в десять утра начинается второй этап свободных заездов, механики последний раз вносят коррективы в своих детищ. У меня все еще с трудом получается плавно переключать скорости, не теряя при этом драгоценные секунды, зато машина едет как по накатанной и слушается меня на поворотах.
— Диди, все будет просто супер, — дает мне последнее наставление Элджи и обнимает за плечи, — Я побежала на трибуны, а то мне нельзя здесь находиться. Я верю в тебя!
Натянуто улыбаюсь и радуюсь, что хотя бы один человек верит в меня.
Стартовая расстановка в соответствии с нашими номерами. Болиды один за другим начитают движение. Первый круг прогревочный, тянемся друг за другом единым потоком. На втором круге многие уходят в отрыв, но я и его прохожу в спокойном темпе, и разгоняюсь только на третьем.
На стартовой прямой слишком сильно выжимаю педаль газа, это мешает мне плавно зайти в первый поворот, теряю секунды и скорость, зато последующую серию сложных поворотов на низкой скорости прохожу без проблем. Туннель — и я разгоняюсь, но боюсь пережать газ — впереди очередной вираж. И теперь из-за своей нерешительности вновь теряю драгоценные секунды. Впереди два поворота и финишная прямая, иду не снижая скорости. Четвертый круг. Пятый. Времени на шестой не остается, и я ухожу на пит-лейн.
— Время? — спрашиваю хмуро в микрофон.
— Поздравляю, это новый рекорд, — в динамике раздается веселый голос Ханнигана, но я напряжена и мне не до шуток.
— Лорд Ханниган, будьте любезны! — рычу на мужчину.
— Твой личный рекорд, минута тридцать шесть, — наконец выдает он.
Я снова улучшила время, но до идеала еще далеко.
— А лучшее время?
— Уиллер, минута и семнадцать секунд.
— А Эрин?
— Минута двадцать один.
Занимаю последнее место в квалификации, поэтому следующий ее этап проходит без моего участия. Эрин же удается попасть в десятку и побороться за стартовое распределение мест. А там уже Уиллер улучшает время до минуты тринадцати секунд и сохраняет за собой лидирующую позицию, а моя напарница оказывается только седьмой.
После квалификации Ханниган выгоняет меня домой пинками и настаивает, чтобы я отдохнула и хорошенько выспалась перед соревнованиями, наивный.
— Зомби запрещено принимать участие в заездах, — шутливо поясняет он, но я не разделяю его юмора.
Мое тело и сознание напряжено до предела. Элджи отпаивает меня травяными настойками, но я все равно нервничаю как перед выпускным экзаменом. Меня даже посещают малодушные мысли отказаться от заезда, заглохнув в нескольких метрах от старта, чтобы не испортить репутацию клуба. Но все мои сомнения неожиданно пресекает Томас Уиллер.
Когда болид откатывают на стартовую решетку, а я остаюсь одна в пустом боксе, до моих ушей доносится его шутливый голос:.
— Эй, Донна! Я тебе подмигну фарами, когда буду проезжать мимо. А ты потом скажешь, сколько раз насчитала.
Вроде ничего особенного, обычное спортивное подтрунивание. Но меня оно жалит за живое.
Оглядываюсь по сторонам, замечаю, что никого кроме Уиллера по близости нет, и только после этого демонстрирую ему свой средний палец. Стыдно, но у гонщиков, наверное, это в порядке вещей. Мне же мужчина в ответ довольно поднимает большой палец и делает несколько демонстративных хлопков в ладони.
Я не отступлюсь, и пройду дистанцию целиком, что бы мне это ни стоило.
За тридцать минут до начала гонки болиды выстраиваются на стартовой решетке, моя позиция самая последняя. Проезжаю ознакомительный круг и понимаю, что ночью ребята опять что-то правили в моей машине, чувствую себя на дороге более уверенно. А может, это тренировки дают о себе знать.
За пятнадцать минут до гонки болиды вновь занимают стартовые позиции, и загораются пять красных сигналов стартового светофора. От страха желудок скручивается в тугой узел, и я радуюсь, что он пуст.
Механики крутятся вокруг моей машины, вносят последние штрихи. Проверяют колеса и заряжают камни до максимума.
Десять минут. На стартовой решетке остается только команда.
Пять минут. Сажусь в кабину, пристегиваюсь, проверяю связь. Меня будет вести Скорсезе.
Три минуты. Все машины готовы к старту.
Минута. Завожу мотор. Механики покидают стартовую решетку.
Пятнадцать секунд до старта. Горит одна пара красных сигналов. Я чувствую напряжение, висящее в воздухе. Моя тревога, волнение остальных пилотов и бешеная энергетика со зрительских трибун сливается в дикий коктейль эмоций, который дурманит сознание и настраивает на нужный лад.
Красные сигналы сменяет зеленый цвет. Машины идут на прогревочный круг, единым рядом, без обгонов. Не замечаю, как вновь оказываюсь на стартовой решетке. Моторы ревут, сигналы отсчитывают пять секунд. Гонка начинается.
Круги сливаются один с другим, сначала я пытаюсь отслеживать машины соперника, но понимаю, что это бесполезное занятие. Кто-то уходит на штрафную линию, кто-то стоит на пит-стопе. Где-то на трассе поднимаются желтые флаги, запрещающие обгон, и это позволяет мне наверстать упущенные секунды.
— Донна, тебе осталось продержаться семь кругов, — раздается ободряющий голос Скорсезе в наушниках.
— На сколько кругов я отстаю от лидера? — единственное, что волнует меня.
— Три.
Три это не тридцать, но все равно очень много.
— Донна, впереди желто-красный флаг, была авария, последствия устранены, но на трассе масло, — предупреждает Рауль, — Снижай скорость перед поворотом. Донна, снижай скорость.
— Да, — односложно отвечаю и послушно следую рекомендациям. Захожу в вираж. Болид заносит, но мне удается выровнять руль. Только я перевожу дыхание, как чувствую глухой удар в задний бампер. Меня начинает вести в сторону.
— Уиллер, зараза! — ругается Скорсезе, — Выкручивай руль в обратную сторону, Донна! Ты сейчас вылетишь с трассы!
Легко сказать «выкручивай», на деле машину уже вертит вокруг своей оси. Болид Уиллера тоже сбивается со своей траектории, и наши машины кружатся в едином танце, улетая в инсайд.
В наушниках идут шумы, и моего слуха касается взвинченный голос Ханнигана:
— Донна, красная кнопка! Быстро!
Если я нажму на красную кнопку, то автоматически завершу свой заезд. Я не готова этого сделать.
— Я сказал: быстро! — орет Ханниган в самое ухо.
Но мои пальцы еще крепче сжимают руль.
— Нет, — твердо говорю я сама себе и прикладываюсь плечом о дверцу болида, а головой о руль. В ушах звенит, а может быть, просто цензура запикивает слова Ханнигана.
— Донна! Донна! Прием.
Лоб болит, но не так сильно как плечо. Тупая ноющая боль, и тяжело дышать. Стоит пошевелить рукой, как острая боль простреливает весь позвоночник.
— Да, все хорошо, Александр! Не кричите, иначе я оглохну, — быстрым взглядом пробегаюсь по автомобильным датчикам, они все в норме, — Я продолжаю заезд.
— Ты там паленой резиной надышалась или протащила с собой рюмашку водки? — ворчит Александр, но слышу, как он отдает приказ, чтобы мой болид вернули на трассу, — Тебе нужна анестезия?
— Думаю, что со мной все в порядке, — спешу успокоить мужчину.
Вижу, что медицинская бригада облепиха машину Уиллера и оказывает ему первую помощь. Но судя по ругани, доносящейся из салона соседнего болида, он собирается продолжить гонку. Я тоже.
Ко мне тоже подходят трое санитаров, но я жестом показываю, что со мной все хорошо. Машинально взмахиваю рукой, и тягучая боль расплывается по всему телу, заставляя поджиматься пальцы на ногах.