Старик начал визжать нечто фальцетом, типа он здесь миллион лет живёт и прав у него куда больше, чем у какой-то девчонки из провинции и вообще, я сама виновата.
- Да-да, вы ещё прикажите выпороть меня, как дворовую девку, и лишите меня денег "на булавки"! – съязвила я, поморщившись и продолжая недостойно размышлять о мере моего возможного наказания за непредумышленное умерщвление мерзкого дедуси.
И тут в столовую бочком, осторожно внедрился Иоганн. Он протянул гувернеру миску с мелко наколотым льдом, стопку льняных салфеток и какой-то листок мне с таким видом, словно каждый день занимается лечением травм:
- Телеграмма для госпожи графини!
Я взяла листок, оторвала клейкую полосу, закрывавшую текст, и прочитала: «Прибываю завтра с Ее Высочеством княгиней Ирмой и наследным принцами. Подготовьте их апартаменты. Генрих».
Я прочитала вначале про себя, потом вслух. И добавила:
- Итак, господин генерал, я жду, когда вы нас покинете за этим столом. И, кстати, ключ от сада с виноградом положите на стол! Ребенок хочет тех фруктов! Если вы против, то завтра Генрих увидит эти следы от удара и княгиня Ирма тоже.
- Я не хотел вас ударить, вы сами! – жутко оскорбился старик и плотнее уселся в своём кресле.
- Чем лучше, если вы хотели ударить моего! ребенка? Давайте спокойно - ключ я вам верну, много ли съест малыш? Гроздь одну? И завтра промолчу. А сейчас вы нас покидаете и больше не будете настаивать на том, чтобы обедать вместе со всеми. Кругом польза, как ни крути.
Ключ старик практически швырнул на стол, заявив, что подобное оскорбление он мне не простит. Я велела Иоганну позвать слуг, чтобы те увезли генерала и подали завтрак в его комнаты. Наблюдая за тем, как инвалидное кресло старика выкатывают за дверь, я не испытала ожидаемое счастье, только усталость и разочарование. Пока гувернер бинтовал мою несчастную конечность, он негромко высказался:
- Вы напрасно пострадали, уверяю вас, госпожа графиня. Я не допустил бы, чтобы дед ударил Дитриха, уже приготовился выхватить трость. Но вы меня опередили. Каков бы он ни был, но бить ребёнка – это слишком!
- Благодарю вас, Герман! Прошу, присаживайтесь с нами за стол! Иоганн, приборы для господина Германа! И позовите фрау Эльзу!
Появившейся тут же экономке я передала распоряжение насчёт княжеских апартаментов, все равно я в этом ничего не понимаю, да и потом – что-то мне подсказывает, что они наверняка привыкли селиться в одних и тех же комнатах. Спросила у фрау Эльзы насчёт меню, она заверила, что вкусы у княгини и ее сыновей постоянны и им известны, повар все приготовит в лучшем виде. Вот и отлично! В результате, мне остаётся самая малость – всего лишь только выглядеть прилично и вести себя достойно. Ну, и следить за Дитрихом и, разумеется, демонстрировать самые теплые чувства к моему дорогому супругу Генриху… В общем, быть добродетельной матерью, примерной супругой, внимательной хозяйкой. И только-то.
Тем временем, мы продолжали завтракать. Гувернер явно чувствовал себя неловко за нашим столом, словно он сам сделал что-то для того, чтобы я пострадала, а он этим воспользовался в своих корыстных интересах. Чтобы сгладить тягостное чувство от произошедшего, я вежливо спросила, повернувшись к гувернёру:
-Простите, господин Герман, я пока не успела хорошо с вами познакомиться, а хотелось бы узнать вас получше. Например, сколько вам лет, какое у вас образование?
Герман отложил ложку, аккуратно промокнул губы салфеткой (ага, манеры у него хоть куда!) и ответил мне с лёгким равнодушием:
- Буду счастлив удовлетворить ваше любопытство, госпожа графиня! Мне тридцать восемь лет. Образование… кадетский корпус, затем шесть курсов Военной академии в Перуссии. Мне оставалось только сменить юнкерскую форму на офицерскую, когда я решил, что стезя военного - не мой путь. Хотел остаться в столице, но генерал, узнав, что я бросил академию, очень огорчился и потребовал, чтобы я вернулся сюда. Я не посмел ослушаться. Некоторое время был секретарем у генерала, затем умерла Тильда и я стал воспитывать Дитриха. Дед желает, чтобы хоть внук пошел по его пути, стал военным. Но, сами видите, вряд ли у мальчика есть задатки к военному призванию. Скорее, у него есть способности к естествознанию, путешествиям. Впрочем, его любознательность вы и сами наверняка уже заметили. Я достаточно подробно ответил на ваши вопросы?
Естественно, что мне пришлось с лёгкой улыбкой уверить мужчину в том, что моё праздное любопытство было полностью удовлетворено. Конечно, у меня ещё были вопросы, но пока я промолчу. Хотя мне очень интересно, какую такую власть над ним имеет старик? Ну, помимо того, что тот якобы считает беднягу Германа своим сыном. Бред, конечно, я очень сомневаюсь в том, что сумасшедший старик любил в этой жизни хоть кого-то, включая давно почившую супругу и дочь. Или вот про личную жизнь самого Германа тоже спросить было крайне любопытно. Но это неприлично, для того она и личная, чтобы не выставлять на всеобщее обозрение. А, учитывая тот факт, что Герман не женат, возможны варианты. Я как раз задумалась об этом, но тут Дитрих решил напомнить о себе:
- Труди, а мы сегодня пойдем гулять?
Ага, хотел ненавязчиво узнать, зайдём ли мы на конюшню к его Зевсу. Невольно, мои губы сами расползлись в улыбку, и я ответила:
- Непременно пойдем! Но только после обеда. Сейчас у тебя занятия, у меня дела. А вот после обеда советую запастись самой сладкой морковкой для твоего пони! Иоганн, передайте мою благодарность на кухню, все было очень вкусно.
И мы разошлись по своим делам и задачам. Я пошла к себе, у меня намечена работа с экономкой. Менять платье в связи со своей травмой я не стала, также оставила и шаль. Смысла сегодня прятать следы от травмы нет ровно никакого, Иоганн наверняка уже наверняка в красках всем рассказал, чему он был свидетелем в столовой. Разумеется, дело не обошлось без трагических подробностей и несуществующих красивостей, но мне пока не до сплетен прислуги.
Дело у нас с фрау Эльзой в области дешифровки учётных книг продвигалось успешно. Я медленно распутывала невнятные каракули гроссбухов, экономка аккуратно разносила все записи в чистые тетради. Мы почти закончили, когда осторожно просунулась голова Марты, украшенная белым накрахмаленным чепцом, в приоткрытую дверь моего кабинета. Заметив, что я не бью баклуши, а на самом деле занята делом, Магда с некоторой робостью кашлянула. Я сделала ей знак, чтобы она обождала, девчонка внедрилась уже полностью и вышколено замерла возле двери, сложив руки ковшичком на белом переднике. Наконец, когда я поняла, что от обилия цифр у меня уже зарябило в глазах, я сказала экономке, что на сегодня на этом всё. Фрау Эльза, собрав свои талмуды, почтительно присела в книксене и, довольная, отправилась к выходу моего кабинета.
- Госпожа графиня, там к вам посетитель. Это дядя Вилли, Вильгельм, то есть. Лесник наш бывший, - затараторила Магда, когда заметила, что я перевела взгляд в её сторону.
Странно, какое дело может быть у лесника, да ещё и бывшего, ко мне? Да и фрау Эльза, которая в этот момент радостно шагала к двери, сразу как-то напряглась и кинула в сторону Магды настороженный взгляд. М-да, снова тайны. Интересно... Кивком велела Магде привести сюда этого посетителя.
Глава 12
Лесник Вилли оказался именно таким, каким я могла бы представить себе лесника - высокий, кряжистый, возрастом около пятидесяти лет. Одет добротно: сапоги чуть ниже колен, куда он заправил клетчатые штаны, тёмный жилет и опрятная рубаха. В руках мнет шляпу пирожком с пером - отличительный знак лесников. Я, видя его неуверенность, постаралась быть как можно приветливее:
- Доброе утро, господин Вильгельм! У вас какое-то дело ко мне? Говорите смело.
- Да, - степенно поклонившись, отвечал лесник. - Вот, в деревне слухи ходят, что в поместье новая хозяйка. Разумная, справедливая, добрая. Вот я и пришел проситься назад лесником. Ведь жалко же, такой лес рубят! Я ж, как служил у господина графа, не дозволял хороший лес трогать, только сухостой да переспелый, ежли такой попадался, и валежник весь выбирали, у меня лес чистый стоял! А за три месяца так споганили - тьфу, срамота!
Я, нахмурившись, повернулась к экономке, застывшей на месте при появлении лесника, мимоходом отметив про себя: «Надо же, а ведь только что спешила куда-то!»:
- Фрау Эльза, а новый лесник не докладывал управляющему о проблемах, вы не знаете?
Та отвела взгляд в сторону и выговорила:
- Я? Нет, я ничего такого не слышала…
Лесник тут же прогудел:
- Конечно, вы и не могли слышать, лесника ведь так и нет!
Я неприлично вытаращила глаза - как это такой лес и без присмотра, без лесника? Фрау Эльза тут же неловко забормотала:
- Господин генерал сказал, что ничего страшного, если и срубят одно-два дерева, а леснику надо платить и немало…
Вильгельм всплеснул руками:
- Да кабы одно-два дерева! Ведь сам видал - подводами вывозят! И говорят, что разрешение есть у них от хозяина, самого генерала!
Я недобро прищурилась:
- Когда это генерал успел стать хозяином и торговать нашим лесом? И, как мне кажется, в этих тетрадях нет записей таких и вряд ли это известно графу Генриху! Ничего, завтра он приедет и все узнает! А вы, Вильгельм, сегодня же вновь приступаете к своим обязанностям лесника. И чтобы ни одного сотрудника с разрешением от генерала! Только графа или от меня, в самом крайнем случае.
- Так я могу занять снова свой домик в лесу? - и, дождавшись моего кивка, смущённо-радостно добавил: - Пойду Илзе мою обрадую, вещи погрузим, да и поедем…
М-да, что тут скажешь… надо прикрывать эту "кормушку" господина генерала. Вроде и по мелочи, а собрать все вместе, так и прилично получается. Вот интересно, для чего генералу нужны деньги? Живёт он в этом доме не первый год, как говориться, на всём готовом, ни в чём нужды не знает, и такое… мелочное воровство! И фрау Эльза хороша - ведь промолчала бы про аферу с лесом! Хорошо, что Вилли такой неравнодушный.