где, говорят, золото валяется по дорогам.
— Ну, это было не глупо, заметил Длинныя Руки.
— Нет…. но что было глупо, это то, что золота не оказалось и что в замен того, индейцы оказались очень щепетильны…. Один из этих негодяев, сказал нашему другу, что знает дорогу в Эльдорадо, страну алмазов. Но он не хотел выдать своей тайны, от этого завязалось ссора с краснокожим животным, индеец стал горячиться, тогда наш друг убил его Очень естественно, он нашел благоразумным удалиться; но счасте было против него…. он попал на отряд из Каэнны, разыскивавший какого–то беглаго. Новое недоразумение. Наш друг опять показал недостаток кротости…. он убил начальника отряда и двух солдат….
— Ну, молодец! с восхищением вскричал Косматый.
— После этого, он убежал в лес. Его преследуют, но не могут поймать… Но так как надо–же чем–нибудь жить, то он стал немного воровать, поджигать и грабить, где только представится случай. Его боялись на двадцать миль вокруг…. Самое интересное то, что у него вид настоящаго джентльмена…. Когда его встречали где–нибудь случайно, то его наружност и манеры не допускали ни малейшаго подозрения…. Он говорил мне, что никогда не убивал никого, не надев предварительно перчаток из боязни запачкать руки.
При этом последнем известии, два негодяя не могли удержаться, чтобы не расхохотаться.
— Хорошо! Но всему есть граница: и, в один прекрасный день, подлые люди, не останавливаясь перед изменой, застигли его ночью и связав по рукам и по ногам, предали французской полиции. Вот в чем несправедливость! Американец должен быть священ для этих проклятых французов, а то международное право есть, значит, не что иное, как пустое слово.
— Да, пустое слово! сказал серьезно Косматый.
— Одним словом, это так. Друг был взят, судим и приговорен….
— К смерти? докончили слушатели.
— Ну! нет…. Вот что страннее всего…. Почему ему не отрубили голову? я признаюсь, что ничего ни понимаю в этом чуде. Как кажется, он нашел себе адвоката, который доказал, что убитые им люди были сильно виноваты против него…. Одним словом, судьи удовольствовались тем, что отправили его на каторгу.
— На сколько времени?
— О! на всю жизнь… Конечно, это было очень жестоко, потому что нашему молодцу было тридцать лет и он не имел ни малейшаго желания посвятить лучшие годы своей молодости каторге.
— Что–же потом, спросили с нетерпением взволнованные слушатели.
— Чорт возьми! это очень просто…. для того, чтобы избавиться от каторги, есть только одно действительное средство….
— Бежать?
— Конечно. Он это и сделал. Но, так как он хитрец, то нашел и там француза, который поручил ему дело…. О! дело, в котором можно получить больше чем деньги.
— Что–же такое?
— Дети мои, если наш товарищ будет иметь успех, то он получит зараз громадное состояние, блестящее положение…. он получит себе семейство…. и я не знаю, где он остановится….
— Он здесь?
— Здесь.
— Но, зачем–же он явился сюда?
— Это не моя тайна. Я могу вам только сказать одно, он приехал жениться.
— О! о! о! вскричал Длинныя Руки, смеясь во все горло и выпивая пятый стакан джину.
— Чорт возьми, говорил в свою очередь Косматый, я отдал бы последний фартинг, чтобы познакомиться с ним….
— Ну, старый, это тебе не будет ничего стоить, так как через пять минут он будет здесь.
— Но как же, наконец, его зовут?
Здесь Джэк Веревка принял таинственный вид и сказал, наклоняясь к своим друзьям:
— Вы помните нападение на Коттедж—Ред-Роад?
— В Бруклине? еще бы не помнить! оно наделало не мало шума….
— Это была славная штука…. больше двух тысяч долларов достались за один раз.
— Вы знаете этого молодца?
— Еще–бы! я всегда сожалел, что он мне не друг.
— Ну, так вам представляется для этого случай, котораго не следует упускать, сказал Джэк, указывая на отворявшуюся дверь.
— Нед—Фразер! вскричали оба друга.
В комнату, где сидели наши три собеседника, вошел человек.
III.
Новоприбывший, встреченный восклицаниями троих негодяев, заставил их молчать, жестом, сопровождавшимся несколькими энергическими ругательствами.
— Когда вы перестанете реветь мое имя, как мальчишки! сказал он.
Затем оборотившись к Джэку, он прибавил:
— Поди сюда, мне надо показать тебе одну вещь.
Джэк сейчас–же встал и послушно пошел за Недом, который вышел в первую комнату таверны.
Войдя туда, Нед указал на какую–то безформенную массу, лежавшую около двери, в углу, едва освещенном лампой, висевшей над выручкой.
— Посмотри, сказал Нед, и скажи мне, что ты об этом думаешь….
Нед наклонился, грубо толкнул указываемую массу, из которой раздалось что–то в роде глухаго ворчанья, и подняв голову сказал:
— Это человек….
— Я думаю, что да, но между нами будь сказано, я не думаю, чтобы он долго останется им.
— Что ты с ним хочешь сделать?
— Сначала, если ты позволишь, то разсмотрим его поближе…. а потом решим, что с ним делать….
— Куда мы его денем?
— Сюда, на скамейку.
Масса, о которой шел вопрос, была поднята двумя друзьями и так сильно брошена на скамейку, что кости застучали.
— Где ты его нашел? спросил с любопытством Джэк?
— В ста шагах отсюда; но тогда он стоял на ногах, как следует человеку.
— Это ты его так скрутил?
— Да, я всегда ношу с собою все, что надо…. Следует быть всегда ко всему готовым. Развяжи ему голову, посмотрим немного его рожу.
Джэк развязал платок, который закрывал почти все лице несчастнаго и был завязан сзади.
Человек вздохнул с облегчением и его первым словом было просить пощады у тех, которые держали его в своей власти.
— Ты начнешь с того, что замолчишь, сказал Нед. Когда тебя будут спрашивать, тогда отвечай…. и то если еще тебе позволят. Подними его немного, продолжал он обращаясь к Джэку, и посвети ему в лице.
Джэк снял лампу, висевшую под вывеской, и так сунул ею в лице незнакомца, что тот поспешно отшатнулся с криком ужаса.
— Как кажется мы не любим света? сказал смеясь Нед. Ну! держись прямее.
Сказав это, он так ударил незнакомца, что тот немедленно снова принял вертикальное положение.
Говоря незнакомец, мы можем сказать, что это выражение справедливо относительно Неда и Джэка, что–же касается читателя, то физиономия этого человека для него уже знакома, одним словом, перед нами сам Ферм, посланный в Англию под начальством Лекофра и желавший во–что–бы то ни стало отличиться. Как кажется, он попал на ложный путь и несмотря на всю свою ловкость, попал в такия руки, из которых желал как можно скорее освободиться.
Самое любопытное из всего этого было бы, конечно заглянуть в мозги агента и прочитать его мысли. Сейчас мы узнаем каким образом он попался в руки знаменитаго Неда Фразера; но не надо думать, чтобы Ферм пришел в отчаяние от таких пустяков.
— Наверно я получу какия–нибудь драгоценныя сведения, думал он в те промежутки, когда него для давали ему отдых, вот я уже знаю теперь две таверны, посещаемыя американцами, тогда как Лекофр забавляется в каком–нибудь театре. Терпение! Терпение! И действительно, Ферму надо было обладать ангельским терпением, чтобы сохранять хладнокровие в тех критических обстоятельствах, в которых он находился.
Мы должны прибавить, что разговор, завязавшийся между Недом и Джэком, сделал ему такия открытия, которыя не мало должны были взволновать его стоицизм.
— Как, чорт возьми, Нед, говорил Джэк, забрал ты себе на руки эту птицу?
— О, это целая история. Я тебе сейчас разскажу ее. Представь себе, в ожидании того времени, когда я должен был сойтись с тобой, я преспокойно пил водку, сидя в таверне Притон Янки, как вдруг входит это животное. Он сел в угол и принялся искоса глядеть вокруг…. ты знаешь, старик, таким взглядом, на счет котораго обманываются только дураки.
— Не может быть! сказал Джэк, сильно ущипнув за руку Ферма.
— Я не люблю нескромных, продолжал Нед, я незаметным образом пододвинулся к этому идиоту. "Боже мой, сударь, сказал я самым любезным голосом, но хотите–ли вы выпить со мной стакан чего–нибудь?.. Негодяй, только и ждавший случая заговорить с кем–нибудь, отвечал, что я делаю ему слишком много чести….
— Естественно.
— Но он напрасно говорил. С перваго слова я узнал, что имею дело с французом. А ты знаешь, что в виду недавних обстоятельств я имею поводы опасаться этой любезной нации. Впрочем, если у них нет сыщиков похитрее этого, то надо сознаться, что они не наделают блестящих дел.
Ферм слушал во все уши: при этом последнем намеке, столь неприятном для его самолюбия, он повесил нос и принялся размышлять
— Что! это тебе не по нутру! сказал Нед на чистейшем французском языке, отпустив агенту снова такой удар кулака, что он мгновенно вывел Ферма из задумчивости, и напомнил о тяжелой действительности.
— По твоему мнению он сыщик? спросил Джэк.
— Непременно, отвечал Нед, а, кроме того, негодяй имеет несчастие немного заниматься нами. Представь себе, он имел глупость спросить меня, естьли кроме Притона янки какая–нибудь другая таверна, где собираются американцы.
Действительно, заметив по выговору своего собеседника, что он американец, Ферм не нашел ничего остроумнее, как сделать ему этот вопрос.
— Что же ты ему отвечал? спросил Джэк.
— Ты понимаешь, дорогой Джэк, что на вежливый вопрос нужен короткий ответ. Я любезно предложил этому господину служить ему проводником. Мы вышли держась под руки и на углу Лонг—Лэна, я показал ему средство избавиться от несноснаго друга.
— Надо сказать правду, с восхищением заметил Джэк, что ты молодцем скрутил его.
— Да, сказал не без самодовольства Нед, это мне не дурно удалось… путешествия образовывают молодежь.
— Что–же мы с ним будем делать?
— Сначала мы немного поговорим с ним.
Нед наклонился к агенту, который закрыл глаза, думая, что пришел его последний час.