– А вы заметили, как он сегодня выглядел? – хихикнула еще одна из девушек.
Одни восторженно закивали, лица других засветились любопытством.
– Как? – жадно спросила очередная фрейлина.
– У него царапина на щеке и припухла губа. Наверняка от укуса.
– О боги! – всплеснула руками леди Милони. – Его что же, укусила в губу пчела?!
Женщины помоложе, да и некоторые постарше тоже, захихикали, прикрывшись веерами. «Ж-ж-ж», – мысленно прожужжала упомянутая пчела.
– Да, и она же ему лицо расцарапала, когда попытался отмахиваться, – подхватила еще одна придворная дама, из смелых.
Ироничный тон последней не ускользнул от леди Милони. Да и не заметить смех окружающих было трудно. На то, чтобы сложить два и два, ушло не слишком много времени. После чего дама зарделась, потом побледнела и, откинувшись на спинку стула, принялась обмахиваться веером. Леди Крэнбери подсела к ней поближе и стала тоже энергично обмахивать бедняжку, глядя на нее со снисходительным превосходством. Дескать, мои моральные устои столь же высоки, сколь ваши, однако при этом я куда более устойчива к стрессовым ситуациям.
– Он что же, насильно взял какую-то женщину? – полушепотом спросила леди Милони, когда ей чуть-чуть полегчало.
Я закатила глаза. Все-таки, миледи, вы очень плохо разбираетесь в людях. Рэм действительно из тех мужчин, которые привыкли легко получать желаемых женщин, но женщины скрашивают их досуг совершенно добровольно.
– Насчет насилия сильно сомневаюсь, – проявила бо́льшую проницательность леди Крэнбери, – но вообще-то этот молодой человек заслуживает хорошей порки. Его нравственные устои оставляют желать лучшего. Он невероятно избалован и думает только о себе. Не понимаю, как только кардинал терпит подобное.
Прекрасная мысль насчет порки. Леди Крэнбери, вы подали мне отличную идею. Надо бы воплотить ее в жизнь.
Несмотря на открывшиеся перспективы, я сочла нужным вступить в разговор.
– Есть нечто, чего вы не учитываете, леди Крэнбери, – заметила я. – Граф Монтерей, конечно, не ангел во плоти и действительно страдает как самолюбием, так и повышенной степенью избалованности. Однако не стоит забывать, что и он, и его высочество не просто имеют военное звание, но и действительно воевали. А подобные вещи никогда не проходят без последствий. Я недостаточно хорошо знакома с этими людьми и тем более не знаю, какими они были до эркландской кампании. Но война – это всегда излом.
– Для тех, кто по-настоящему воюет, – возразила леди Крэнбери. – А этот мальчишка наверняка весь год прятался за чужими спинами.
«Ну да, за спиной у принца», – припомнила я, но промолчала. Не нанималась же я, в самом деле, защищать Рэма!
Чуть позже нам с Лидией удалось выйти в сад без сопровождения.
– Леди Кальво, – без обиняков начала я, – я и есть та самая женщина, о которой говорил с вами один небезызвестный граф.
Лидия стрельнула в меня напряженным взглядом, потом кивнула.
– Я это предполагала, – произнесла она, глядя на дорожку. – Стало быть, он – граф Ортэга. И вы действительно не его жена?
– Нет, – подтвердила я. – Граф холост, в этом вы можете не сомневаться. Но я хотела сказать вам другое. Леди Лидия, если этот прохвост докучает вам, препятствуя спокойной и счастливой жизни, просто пошлите его по тому адресу, который охотно подскажет вам на такой случай любая из служанок.
Девушка подняла на меня изумленный взгляд.
– Сказать по правде, я ожидала от вас совсем других слов. – Теперь в выражение ее глаз добавилось веселье. – Думала, вы станете убеждать меня, что он – самый лучший мужчина на свете и только его-то мне и надо.
– Самых лучших мужчин на свете не бывает по определению, – доверительно сообщила я. – Но это не повод для расстройства, поскольку среди худших находятся порой чрезвычайно стоящие экземпляры.
– Вы считаете Армана худшим? – улыбнулась краешками губ Лидия.
– Я считаю Армана мужчиной, – немного подумав, объявила я то, в чем могла быть однозначно уверена. – Итак, леди Кальво, если вы того захотите, можете смело прогнать его прочь.
– А если не захочу? – проговорила она, глядя на меня в упор.
– А вот это уже другой разговор, – откликнулась я. – В этом случае я бы на вашем месте постаралась первым делом выяснить всю его подноготную.
– И как бы вы это сделали? – нахмурилась девушка. – Секретари моего отца, конечно, способны раздобыть информацию о ком угодно, но не могу же я к ним обратиться! В этом случае мой отец узнает, что я проявляю интерес к графу. А это может плохо закончиться.
– Нет, впутывать в это дело секретарей вашего отца нельзя ни в коем случае, – подтвердила я. – Но так уж сложилось, – я лукаво улыбнулась, – что у меня есть полное досье на вашего поклонника.
Еще бы его не было! Я тщательно собираю информацию о своих клиентах, особенно в случае, если собираюсь на целый месяц уезжать с ними за границу.
Лидия прикусила губу. Похоже, романтически настроенная девушка боролась в ней сейчас с прагматиком.
– И… где у вас хранится это досье?
Прагматик все-таки победил.
– Вот здесь, – улыбнулась я, поднеся руку к собственной голове.
Еще не хватало хранить подобную информацию в письменном виде!
В скором времени Лидия знала об Армане почти все, от скарлатины, которой он переболел в пятилетнем возрасте, и до приемов, при помощи которых ловко обводил вокруг пальца некоторых ристонийских политиков. Про небольшую интрижку с маркизой Деколле я рассказывать не стала. Все же Лидия получила довольно специфическое воспитание и потому может придать той истории большее значение, чем она в действительности заслуживает.
Зато никакой серьезной информации, способной по-настоящему отвратить девушку от Армана, в досье не нашлось. Да, присутствовало некоторое жульничество, без которого невозможна работа дипломата, однако грязи не было. Так что я совершенно не удивилась, когда на следующий день ряженный садовником Арман влез в окно моей спальни в весьма хорошем настроении.
Тут следует кое-что прояснить. Дело в том, что окна наших покоев располагались совсем невысоко над землей. Поэтому вместо того, чтобы переодеваться где-нибудь в кустах, рискуя быть застигнутым за этим занятием, Арман предпочитал забираться через окно. В вечерние часы, предварительно как следует оглядевшись, риск оказаться замеченным хоть и существовал, но был невысок. Ну, определенной степени риска его игра требовала в любом случае.
– Привет, дорогая! – воскликнул он, плюхаясь в кресло, скидывая шляпу и отклеивая рыжеватые усы.
В мою кровать этот герой-любовник, к счастью, не лез, иначе погнала бы его оттуда поганой метлой, в таком-то виде.
– Привет, неверный муж! – благодушно откликнулась я. – Судя по твоему настроению, девушка все еще продолжает тебя терпеть?
– Представь себе, да.
Арман вальяжно вытянул ноги.
– И тебе хватает наглости после всего заявляться в спальню законной супруги! – попеняла я.
– Я не виноват, что окно именно твоей спальни выходит в сад, – высказался в собственную защиту «муж». И вдруг, что-то вспомнив, хищно подался вперед. – И вообще, дорогая, прежде чем предъявлять претензии, проверь: вдруг мужу тоже найдется, что тебе предъявить.
Я вопросительно изогнула брови. Неужто до Армана дошли сведения о моих развлечениях с Рэмом?
– До меня дошли слухи, что на днях ты играла в карты, – обличительно заявил «супруг». – Азартные игры – это не то, чем должна увлекаться высоконравственная замужняя дама. В придачу, я еще и слышал, что тебе невероятно везло! Знакомые мне все уши прожужжали шуточками, дескать, у нас с тобой семейные проблемы, ведь в карты везет тем, кому не везет в любви.
– Чепуха, – фыркнула я.
– Про любовь?
– Нет. Про то, что мне везло в карты.
– А что же, мне солгали? Разве ты не выиграла кучу партий?
– Выиграла. Но везения в этом не было ни капли.
– Ну, в картах всегда играет роль везение, – не согласился Арман.
– Только в случае, когда играет дилетант, – возразила я.
– А ты, стало быть, профессионал?
Я ухмыльнулась.
– А что, разве я похожа на дилетанта?
Полагаете, такое открытие вызвало в дипломате чувство презрения или брезгливости? Совсем наоборот, он смотрел на меня с таким выражением, будто перед ним стоял сундук с нежданно-негаданно обнаруженным кладом.
– Послушай, Аделина, поделись со мной своими секретами! – воскликнул он.
Я даже отвечать на это не стала, просто громко расхохоталась.
– Ты на меня работаешь! – Арман оказался не из обидчивых и попытался подойти с другой стороны.
– В мои обязанности не входит обучение клиента игре в карты, – напомнила я.
– Хорошо, я заплачу тебе за это отдельно. Сколько ты хочешь?
– Нисколько. Я не имею привычки делиться своими секретами.
– Аделина, пойми, мне это буквально необходимо! – На сей раз Арман попытался надавить на жалость.
– Зачем? – изогнула брови я. – Ты же дипломат, а не рыцарь туза и валета.
– В том-то и дело, что дипломат! Ты представляешь себе, какие можешь сейчас открыть для меня профессиональные горизонты?
– При чем тут дипломатия? – изобразила удивление я. – Ты ведь хочешь попасть в альтинг. Как, скажи на милость, ты собираешься использовать там умение выигрывать в карты? Что, будете играть с коллегами на новые законы? Все поддерживают тот указ, который предложит победитель? Хотя… – задумчиво протянула я. – Если припомнить некоторые законы, не исключено, что именно так их и принимают.
– Ладно, – сменил тактику Арман, – в таком случае давай сыграем?
– Не имею ничего против, – пожала плечами я. – Во что?
Поскольку нас было двое, истанс отпадал.
– В шута? – предложил Арман.
– Годится.
В шута было вполне реально играть вдвоем.
Мы сели за столик.
– На что играем? – осведомилась я.
– Просто на интерес? – предложил Арман.
– Э нет, – покачала головой я. – Профессионалы никогда не играют на интерес.