— А ну тащите сюда котлеты—квас, не то я весь ваш сарай сожгу к чертовой матери!
Кузнецы в кузнице испугались и отдали ему всю курицу, которая в этом же горне у них жарилась. Потом они Кощейчика и Бабешку-Ягешку чаем напоили и все звали Кощейчика в ученики:
— Нам позарез такой толковый и шустрый парнишка нужен. Да с такими руками крепкими. Да который огня не боится.
Но Кощейчик отказался:
— Я сначала школу закончить должен, грамоте научиться. Вот когда обратно поеду, тогда и поговорим.
И они дальше в Москву поехали.
И вот на второй день путешествия рано-рано, когда утро только начало красить нежным светом стены древней гостиницы «Метрополь», перед нашими героями открылась Москва. И сразу же закрылась, потому что сотрудник ГАИ с палочкой Емелю на печи остановил и стал допрашивать:
— Что это за транспортное средство у вас? Где документы на право вождения? И что это за сарай за вами бежит?
— Какое такое средство? — не понимал Емеля. — Печь обыкновенная.
Но сотрудник ГАИ в синей милицейской форме не унимался. Он дальше про Емелину машину спрашивал:
— А какой она марки? Это что — МАЗ, КАМАЗ? Или это МЕРСЕДЕС в печном варианте? А может, это шведский вездеход с дровяным подогревом для северных условий?
— Сам ты, синенький дяденька, шведский вездеход с дровяным подогревом для северных условий, — отвечал Емеля. — Я же тебе говорю, это печь обыкновенная, деревенская, русская.
Милиционер дальше спрашивает:
— Сколько в ней лошадиных сил?
Емеля сильнее удивился, глаза вытаращил:
— Ты что, дяденька, совсем умом тронулся? При чем тут лошадиные силы? Лошадиные силы у нас в деревне остались. В ней никаких сил, одни кирпичи.
Милиционер уже совсем запутался:
— А сколько в ней лошадиных кирпичей?
— Не знаю, — говорит Емеля, — сколько в ней лошадиных кирпичей. И вообще, отвяжитесь вы от меня! Мне в школу ехать надо.
Но милиционер не согласен:
— Вы же ничего про ваше транспортное средство не знаете. С такими знаниями не по городу ездить надо, а весь день на печи лежать.
— А я и лежу весь день на печи, — сказал Емеля. — Разве не видно?
— Покажите мне ваши права, — требует милиционер.
Емеля подал ему свои права. Милиционер посмотрел и говорит:
— По-моему, владелец этих прав давно умер.
— Почему? — спрашивает Емеля.
— Потому что там, где должна быть подпись, там крестик стоит.
Емеля глаза вытаращил и как закричит:
— Да ты что, синенький дяденька, совсем того? Как же это он помер, когда он здесь перед тобой стоит! Это я так расписываюсь крестиком. Я же неграмотный. Ты, синенький дяденька, глаза-то протри!
Милиционер рассердился:
— Какой я тебе синенький дяденька! Ко мне надо обращаться — товарищ милиционер.
— Товарищ синенький дяденька милиционер, — говорит Емеля. — Ты глаза-то протри. Вот тебе тряпочка.
— Опять синенький дяденька! — закричал милиционер. — Не хочу я быть синеньким дяденькой.
Тогда Емеля прошептал в кулак:
— По Щучьему Велению, по моему хотению, хочу, чтобы синенький дяденька стал красным дяденькой. — Потом он подумал и добавил — И того хочу, чтобы его будка красной сделалась да и чтобы вся эта улица красной стала.
Щучье Веление в основном Емелиного папу обслуживало. Но иногда и Емеле помогало, когда Емелин папа Емелю баловал. Вот и в этот раз Емеле три Щучьих Веления с собой в дорогу дали. Мало ли что какие трудности!
Смотрит Емеля — Щучье Веление его приказание наполовину выполнило. Оно синенького дяденьку красным сделало и будку красной. (Милиционер стоит, сам на себя удивляется, глаза протирает).
А улица как была вся разноцветная, в основном зеленая, так разноцветная и осталась.
Емеля на Щучье Веление заругался:
— Ты почему халтуришь, плохо работаешь? Я вот все тятеньке расскажу. Почему эта улица не красная?
— Да ты, Емелюшка, глаза-то разуй. Как же она не красная, когда она абсолютно красная. Раньше как она называлась?
Милиционер слышит, что кто-то про название улицы спрашивает. Он, как в полусне, отвечает:
— Она называлась «Улица Маршала Дурасова».
— А сейчас как она называется?
Милиционер отвечает:
— И сейчас она точно так же называется: «Улица Маршала Дурасова».
— Во, — говорит Щучье Веление, — врет и не краснеет. Да ты на табличку с названием посмотри.
Милиционер говорит:
— Во-первых, я не вру. Милиционерам врать не разрешается. А во-вторых, я краснею. Посмотрите, я совсем красным стал с ног до головы.
Но все-таки на табличку с названием посмотрел и сам себя по лбу хлопнул:
— Очень странно. Сейчас она называется улица «Красная». И получается так, что я и вру и краснею. Потому что я красным стал с ног до головы. Значит, теперь я не милиционер, потому что красных милиционеров не бывает. А раз я не милиционер, мне можно неправду говорить.
Тут Щучье Веление совсем распоясалось и как закричит:
— Неправду никому нельзя говорить!!!
Милиционер спрашивает:
— Даже президенту нашей страны? Даже нашему начальнику городской милиции?
— Даже всем начальникам, вместе взятым и в пучок связанным.
Милиционер подумал и вдруг заявил:
— Отвяжитесь от меня, граждане. У меня все дяденьки кровавые в глазах.
Он с места немедленно в химчистку побежал:
— Отсините меня в обратную сторону, дорогие товарищи, не бывает красных милиционеров!
— Видишь, Емеля, — говорит Шучье Веление, — я одно твое веление выполнило, как твой тятенька мне приказал. У тебя еще два осталось.
И тут к пункту ГАИ подъехала молодая учительница Ирина Вениаминовна Мотоциклова. Подъехала она, разумеется, на мотоцикле. Она сказала Емеле, Бабешке-Ягешке и Kощейчику:
— Здравствуйте, мои дорогие! Следуйте за мной!
После этого Емеля на своей печи и избушка на курьих ножках торжественно в город въехали. И больше их милиция не задерживала. И погода была как на праздник — до осени еще далеко, а весна еще недавно была.
РЕКОМЕНДАЦИИ
На этом занятии следует провести раскрашивание милиционера в нормальный синий цвет. Может быть, следует провести раскрашивание улицы.
И хорошо бы провести занятие о названиях улиц, городов, кораблей, и т. д. Неплохо бы поговорить об именах людей и кличках собак. Следует пытаться внедрить в сознание понятие «слова». Например, какими словами можно назвать нашу улицу? Улица, шоссе, проспект, дорога, путь, и т. д.
А сколько названий у собаки? Зверь, кусака, друг человека, сторож, и т. д. А у мальчика? А у девочки?
После прочтения первой главы можно предложить ребятам азбучное лото. Лото состоит из букв и картинок. Хорошо бы в картинки включить Бабешку-Ягешку и Бабу-Ягу, Кощея и Кощейчика, избушку на курьих ножках, печь, и т. д. Чтобы больше приучать ребят к нашим персонажам и к их фольклорному быту. ТАК КАК УЧАСТНИКОВ ЧТЕНИЯ «ГРАМОТЫ» МНОГО, ЛОТО МОЖНО ДЕЛАТЬ ПЕРЕКРЕСТНЫМ, ПРИСТРАИВАТЬ КАРТИНКИ К КАРТИНКАМ ВО ВСЕХ НАПРАВЛЕНИЯХ.
Глава втораяКАК ОНИ УСТРОИЛИСЬ
Устроились они прекрасно. В одном детском саду в тихом месте, в центре города, недалеко от Кремля. На детской площадке среди грибочков и горочек они поставили свою печку и свою избушку.
В саду открыли для них специальную сверхстаршую группу. Кровати им в комнате большие поставили. И сказали:
— Живите здесь да поживайте. Да грамоту осваивайте.
Посмотрел Кощейчик вокруг себя и сказал:
— Ну и красота! Даже турник есть и гантели. Все бы хорошо, кабы не эта грамота.
Емеля сказал:
— У меня кровать мягкая, лучше печки. И телевизор цветной. Зачем нам эти занятия?
А Бабешка-Ягешка на них заругалась:
— Темнота вы сельская, глухомань! Вы зачем приехали — на кровати лежать и гантели подкидывать? Вы учиться приехали. Вот и учитесь, а то так дурачками и помрете. Не зря у тебя, Емеля, в правах крестик поставлен.
Тут как раз Ирина Вениаминовна подъехала на мотоцикле:
— Правильно, Ягешка. Вот мы и начнем первое занятие.
— А что мы будем делать? — спросил Емеля.
— Для начала мы как следует перезнакомимся. Пусть каждый из нас немного расскажет о себе. Прежде чем научиться правильно писать, надо научиться правильно излагать свои мысли.
— Можно я начну правильно излагать свои мысли? — закричала Бабешка-Ягешка. — Я вам так изложу, закачаетесь!
— Пожалуйста, — сказала Ирина Вениаминовна. — Сейчас, только я качалку принесу.
Она принесла кресло-качалку и села в нее:
— Давай.
Бабешка-Ягешка начала:
— Я родилась от папы с мамой в темном лесу. — И она замолчала.
— Все? — спросила Ирина Вениаминовна. — Можно качаться?
— Нет, не все.
— Хорошо. Продолжай.
— Я родилась от папы с мамой в темном лесу.
— А дальше?
— Я родилась от папы с мамой в темном лесу.
— Мы это уже слышали. А дальше?
Но Бабешку-Ягешку словно заклинило:
— Я родилась от папы с мамой в темном лесу… Я родилась от папы с мамой в темном лесу… Я родилась от папы с мамой в темном лесу.
— В темном? — спросила Ирина Вениаминовна.
— В темном.
— В очень темном?
— В очень темном.
— А дальше что было?
— Я родилась от папы с мамой в очень-очень-очень темном лесу.
— Спасибо, — сказала Ирина Вениаминовна. — Очень-очень наполненная биография. А теперь пусть Кощейчик нам расскажет.
Кощейчик встал и сказал:
— Я родился от папы с мамой в темном лесу.
— Прекрасное начало, — сказала Ирина Вениаминовна. — А что дальше было?
— Я родился от папы с мамой в темном лесу… В очень темном лесу.
— Спасибо, — сказала Ирина Вениаминовна. — А про Емелю я сама расскажу. Он родился от папы с мамой в очень темном лесу.
— Нет, — не согласился Емеля, — неправильно. Я не от папы с мамой родился. Меня в капусте нашли.
— Тогда дело было так, — поправилась Ирина Вениаминовна. — Я был найден в капусте папой и мамой в очень-очень-очень темном лесу. Правильно?