Мы валимся на землю, снова больно ударяясь. Но эта боль ничто по сравнению с кровоточащей душой.
Не помня себя и, ничего не видя перед собой, я кричу скрывая связки, отбиваюсь и ползу в сторону входной двери. Падаю, и снова ползу.
Мне все рано.
Он жив.
Нет.. только не так.. .
— Сандра! Нет! Не лезь!
Рёв пожарной сирены смешивается с воем скорой помощи. Повсюду крики людей.
Меня попрежнему кто-то держит крепко прижимая к каменной груди. Мы сидим на земле.
— Все хорошо.. . — Пальцы проводят по волосам, гладят спину. Мой вопль тонет в крепкой груди облаченной в белую рубашку. — Все хорошо.
Родной запах. Родной голос. Кемаль.
— Все хорошо. — Как заведённый.
Все меркнет. Все гаснет. Куда-то подевался свет. До сих пор нечем дышать. Кашляю. Внутри пусто.
— Все хорошо. — Неосознанно раскачивает меня из стороны в сторону.
Нет, не хорошо. Я только что потеряла.. папу.. .
Интерлюдия
Здесь было тихо и пахло смертью.
Настолько тихо, что была слышна каждая затяжка курившего: лёгкое потрескивание тлеющего табака уничтожающего бумагу на пути к фильтру.
Трое мужчин находились в цокольном этаже особняка Кемаля. У него не было времени выбирать место, где подохнет эта мразь Адольфо Грассо. Поэтому, интуитивно, привёл сюда.
Сам Адольфо сидел на стуле. Именно он излучал смерть. В его запястья впивались грубые верёвки, режа кожу до крови, а на лице уже красовались гематомы. Кемаль не смог удержаться и ударил его на глазах у сотни людей, когда он поджав хвост пытался улететь из аэропорта Фьюмичино (Рим).
Но, стоит отдать должное — мужчина достойно выдерживал угнетающий тишину.
Третьим был неожиданный гость. Марко Бруно. Тот, кому Кемаль чуть ли не продал душу, чтобы отыскать подонка. Марко сидел на диване, пытаясь трезво оценить ситуацию. Что изменит смерть Адольфо и какие неприятности она может за собой повлечь?
Кемаль же в этом вопросе был не так сентиментален. Единственный, почему он тянул, это потому, что не мог определиться: для начала выколоть ему глаза или, отрубить пальцы?
И где, черт возьми, сейчас находится Рамазан, со своим паяльником, когда он так нужен?
— Я полагаю казнь на сегодня отменяется. — Ухмыляется Адольфо заставляя две пары глаз метнуться к его фигуре.
— С чего такие выводы? — покачивая ногой, поинтересовался Бруно.
— Вы все медлите и медлите, — смотрит на носы своих пыльных туфель, — знаете, это как с суицидником, — подливает масло в огонь, потому что у Кемаля перед глазами вспыхивает образ брата, — если не убьёт себя впервые минуты, когда ему в голову пришла эту идея, то он станет вечно оттягивать смерть, находя какие-то оправдания, доводы для своей никчемной жизни.
Этот сукин сын ещё долбанный психолог?
— Вы думаете меня не ищут? — горько улыбается. — Тяните время. Продолжайте.
— Если он сейчас не заткнется, я оболью его бензином и подожгу его гнилую плоть, а перед этим, затолкаю в горло бутылку с отравой. — Цедит Кемаль. Он не в себе. Сейчас он перестал держать ситуацию под контролем. Наверное, поэтому здесь и присутствует Марко Бруно.
— Оригинально. — Заключает Адольфо.
— Он издевается? — Кемаль разводит руками поворачиваясь к Марко: — Нет, сначала я вырву его язык!
— Остановись! — перебивает его Бруно. — Неужели ты не видишь? Человеку нужна исповедь.
Марко не настолько ослеплён раздирающим гневом, поэтому решает подыграть Адольфо в его бесполезной игры.
— Расскажи нам, каково это обижать беззащитных, маленьких девочек? Твоё Эго унизили и ты решил дать девчонке отпор?
— Это говоришь мне ты, — Адольфо пренебрежительно сплёвывает на пол, — тот, кто в грязном переулке, путём насилия лишил девственности Камиллу Дель Сарто?
Марко делает вид, что не видит удивленного взгляда со стороны Кемаля.
Он не должен был этого услышать.
— Мы сейчас говорим не обо мне. — Спокойно произносит, чувствуя как кобура, маняще впивается ему в рёбра. Так и хочется закрыть ему рот, пустив пулю в лоб. — Моя исповедь закончилась тогда, когда Гаспаро Дель Сарто убил меня. Господь смиловался надо мной и я попал в рай! — ухмыляется. Разводит руками.
— Эту мелкую сучку Дель Сарто, давно нужно было поставить на место. — Переводит взгляд на Кемаля в надежде разбудить его зверя, потому что с Бруно — дохлый номер.
— Ещё раз грубо отзовёшься о моей жене, я тебе рот разорву. И я не шучу! Марко, какого хера мы тянем?
— Подожди! Я жду когда он скажет, кого покрывает. — Поднимается, размещая руки в карманах.
— Что ты несёшь? Я сам себе Бог!
Самовлюблённый идиот!
А это уже плохо. Потеря контроля над эмоциями — это как идти по острию ножа. Неверный шаг приводит к неминуемой смерти. Возбужденная вспышка, вызывающая страх, гнев, ненависть, агрессию вытесняет способность здраво мыслить. Даёт глубокую трещину, через которую, пробирается истинное обличие человека.
Истинное обличие Адольфо — трусость.
Мужчина сам попался на свой крючок.
Испытывая своих палачей, думая что тянет время, раскрыл все карты, которые хотел скрыть.
— Я столько лет горбатился на Дель Сарто, что после смерти старика, должен ещё и перед какой-то соплячкой прогибаться? Не захотела делиться? Осталась ни с нем!
— Да ты ублюдок..
Кемаль срывается с места, но реакции Марко можно позавидовать. Пуля, которая вылетела из его револьвера, опережает Кемаля и за считанные секунды достигает цели: прошибая череп предателя — насквозь.
Выстрел, заставил Кемаля застыть в шаге от трупа. Не верит своим глазам.
Он должен был мучаться. Захлёбываться собственной кровью. Орать от невыносимой боли сломанных рёбер. Задыхаться и просить пощады.
Но теперь ничего из этого он не почувствует. Адольфо умер незаслуженной смертью. И, не от его руки.
— Что ты сделал? — цедит.
— Ускорил процесс!
— Он должен был умереть не так! — оборачивается к Марко.
— Но он мёртв. — Прячет на место оружие.
— Он должен был умереть не так!!! — Кричит и кидается на мнимого союзника.
— Успокойся! Иначе вторая полетит в тебя! — отталкивает его от себя, предупреждающе занося руку к револьверу.
— Она потеряла своё наследие! Она потеряла отца.. второго за два месяца, а ты, смиловался над ним, и просто застрелил? Да он хотел убить твою жену!
— Она оправится! — шагает вплотную к Кемалю. — У неё для этого есть ты! — цедит прямо в лицо: — Девочки Дель Сарто намного сильнее чем кажутся не первый взгляд. Они сильнее нас месте взятых! — Ощутимо толкает его в плечо и покидает гараж цокольного этажа.
Марко было важно знать, что Адольфо не мелкая рыбешка, что его смерть не повлечёт серьезных последствий. Ему откровенно надоело это все. Он устал и хотел размеренной жизни дома, в Давосе. С семьей. И, когда Адольфо Грассо взорвался, высказываясь о какой-то там несправедливости, Марко понял, что он идиот с синдромом пешки, которая самозабвенно хотела сместить королеву. На этом, он решил прекратить агонию Кемяла и принял решение самостоятельно.
На другом конце города, мужчина, который отдал столько лет службе клану Дель Сарто, поспешно собирал свои вещи. Он хотел покинуть город до заката, потому что не понаслышке знал где сейчас находится его настоящий Босс.
Дальше входной двери ему сбежать не удалось. Как только он открыл дверь, тут же был выбит из равновесия четким нокаутом в челюсть.
***
— Оклемался? — смотрит на своего смертника, выдыхая в его сторону белое облако никотинного дыма.
Сегодня как никогда Рамазану захотелось поговорить, прежде чем завершить начатое. Ведь сегодня он сорвал куш, нашёл недостающий пазл в картине под названием «предательство». А именно, он нашёл человека, чьими руками были совершены все ключевые поступки в уничтожении Сандры Дель Сарто.
Конечно же, никто не посмеет подумать на приближенного человека семьи. К счастью, Рамазан не был причастен к уважаемому клану Дель Сарто, поэтому, он смог увидеть картину целевом и, спустя время, парню удалось понять, что же из себя представляет Джакомо Гоббо — единственный, кто неизменно, многие года, был предоставлен к Сандре.
— Меня зовут Рамазан. Я наемный убийца. Верный наемный убийца, в отличие от тебя мразь, — кидает в него окурок, не желая тушить его излюбленным способом, о ладонь. — Я служу одному Господину!
Джакомо и хотел бы что-то возразить, но ему мешала, бесцеремонно засунутая в рот, тряпка. Сколько он пытался вытолкнуть ее языком, ничего не получилось.
— Я обычно люблю поговорить перед казнью. Кто лучше сохранит все тайны, чем тот, кого через несколько часов не станет? Это как, — щёлкает пальцами подбирая нужное слово, — как сеанс с психотерапевтом. Когда проговариваешь все волнующие тебя вопросы вслух, они становятся не такими и волнующими. И при этом платить-то не приходится, да ещё и пар спущу, калеча твою огромную тушу.
Поднялся со стула и размял спину. Он долго ждал пока мужчина придёт в сознание. Хотел, чтобы его лицо он увидел первым, после пробуждения.
Подошёл к столу и вытащил новую сигарету. Всунул в зубы:
— Я закурю, ты не против? — чисто, чтобы позабавить себя задаёт вопрос. — Из-за тебя я поругался с другом. Он молчит, но я по глазам вижу, что начал расстраивать его. Плюс, ко всему прочему, в моей голове крепко засела кудрявая бестия. Спорить не буду, ваши итальянки ещё те горячие штучки. — Вдыхает отраву, упивается ядом что незаметно убивает его легкие.
Кто-то же должен убить его?
— Тебе наверное интересно как я вышел на тебя? Кивни!
Джакомо молчит. Не шевелится. Прожигает дыру в парнише и изо всех сил пытается растянуть верёвки. Когда он выберется их силы станут равными.
— Кивни! — подлетел к нему и, схватив за волосы, насильно покачал чужой головой. — Вот так-то лучше!
Тяжело дышать, как разъярённый бык, вот, что мог мужчина.
Терпеливо принимать все издевки в надежде, что сможет развязать руки.