Михаил не понимал, но задумался. Линээ способна увеличить боевой потенциал группы на восемнадцать единиц, представленных не самыми худшими бойцами, прошедшими горнило войны. Но вот можно ли им доверять?
— Ты уверена в каждой из восемнадцати?
— Как в самой себе. — Линээ обаятельно улыбнулась. Она получила шанс на свободу.
— Веселиться будешь по факту, — охладил ее пыл Михаил. — Когда стемнеет, приходи. Знаешь куда?
— Знаю! — Ваарка развернулась отточенным движением и едва ли не промаршировала прочь.
— Теперь с тобой, э-э…
— Лооза.
— Найди остальных и передай, чтоб возвращались. Мы нашли нужного человека. Ты отличилась, спасибо.
Михаил одобрительно кивнул. Саданув его на радостях в плечо, ваарка умчалась.
— Теперь радуйся, ты стал командиром, — досадливо прошептал Михаил. Всю сознательную жизнь он удачно избегал ответственности, предпочитая незамысловато-прямолинейную роль исполнителя. Никаких обязательств — пришел, сделал, пришел повторно… Одна радость — вовремя принять решение за себя и только за себя. И вот теперь, совершенно неожиданно, в каком-то пароксизме черного юмора, на него обрушилась роль идеолога. В нем видели надежду. И это напрягало.
Когда он появился в камере, дгор без лишних слов сунул ему в руку комплект из фляги и лампы, объединенных хитросплетением металлических полос, сделанных из разломанной тарелки.
— Работает? — недоверчиво спросил Михаил.
— Еще как! — Дгор гордо выпятил грудь. — Подгорные мастера марку держат. Ты нашел жертву?
— Да. Спрячь пока…
— Какие дела? — В келью влетел Шарет. Заметив в руках дгора шедевр кустарного искусства, он широко улыбнулся.
— Судя по твоей физиономии, стегардец, дело движется, — раздался голос Дзейры. — Когда опробуем?
— Вечером, когда придет Линээ, — ответил Михаил.
— А Линээ у нас кто? — внимательнейшим образом посмотрела на него Дзейра.
— Ваарский ктан. Наша испытуемая.
— Ей можно верить?
— Да, — встряла в разговор Лооза. — Мы вместе росли…
— Как скажешь. А теперь нам пора отобедать.
***
Раздался тихий шорох и Линээ проскользнула в камеру.
— Наконец-то, — встретил ее недовольный голос Труга.
— Никогда не встречала вежливого дгора. — Ваарка пренебрежительно фыркнула.
— Садись, — предложил Михаил. — Прежде, чем начать, нам необходимо кое-что обсудить.
Женщина послушно села. Наступила тишина. Заговорщики пристально смотрели на Михаила в ожидании обещанных откровений. Он чуть стушевался, желая облечь мысли в доходчивые слова и не находя таковых.
— Обрисуй мне план, — пришла на помощь Линээ.
Бодро кивнув, Михаил вкратце поведал ей о намечавшемся действе и не услышав ответных возражений, заключил:
— Нас набирается тридцать душ. Если никто не против, давайте распределим обязанности. Прежде всего, кто полезет в сток? Сразу предупреждаю — там хетч. Много.
— Там слишком узко, — заметил Труг.
Собравшиеся разом посмотрели на Линээ. Женщина, не задумываясь, кивнула. Михаил удивленно на нее посмотрел. Осознала ли она, куда именно пророчат ей идти? Слишком легкое согласие грешит недооценкой ситуации…
— Ну чего уставились? Дыру протрете, — пробурчала Линээ. — Я сама подумывала воспользоваться сточным каналом, только не была уверена, куда он меня выведет.
— Решено. Послезавтра, на рассвете, ты проникнешь в караулку и откроешь нам дверь. На ночь там остается пара не слишком ретивых солдат. Проблем с ними не возникнет.
— Притянуто за уши, — не преминула поделиться сомнениями Дзейра. — Залезть в сток одно, вылезти другое, а вот кого встретим в караулке — неизвестно…
— Я пойду, — перебила лепурку Линээ. — Пойду при любом раскладе. Тебе надо просто мне не мешать.
Дзейра нахмурилась. Гнев добавил ей определенного шарма, как заметил Михаил.
— Дальше что? — нивелировал ситуацию Шарет.
— Дальше? — Михаил почесал затылок. Красивые идеи не вовремя попрятались по задворкам сознания. — Разобьемся на две группы. Часть из нас будут ждать Линээ, остальные займутся конторой Чедра. Труг, приспособа на тебе… И, собственно, нам необходима демонстрация страсти…
— Есть у меня одна искусница. — Линээ недобро усмехнулась. — Мертвого поднимет.
— Предположим, нам удастся осуществить задуманное, — вновь подала голос Дзейра. — Куда мы направимся посреди Эгора?
— До чего ж ты нудная, — фыркнул Труг. — В порт. Мы двинемся в порт. Надеюсь, никто не возражает против порта?!
— Ни в коем разе, — успокоил гнома Михаил, выставляя перед Линээ созданный ими агрегат. — Накройся курткой, зажги лампу и дыши.
— Я просто должна сидеть и дышать? — недоверчиво уточнила Линээ. — Шутите?
— Да. Нет.
Сохраняя на лице недоуменно-подозрительное выражение, Линээ сгорбилась и накрылась курткой. Реальность замерла в статике пугающей неопределенности — либо победа, либо совсем никуда. В наступившей тишине — ни шороха одежды, ни звуков дыхания — набатом прозвучал голос дгора:
— Через несколько минут гасим станок. Масло надо беречь.
Никто ему не ответил.
— Да хрен ль там! Тут дышать невозможно, — сдавленно раздалось из-под куртки. — Кто ее на хрен носил? Воняет гнильем!
— Терпи — ответил Михаил. — Считай на халяву…
По келье поплыл легкий аромат годокского. Дгор занервничал…
— Не суетись, — попросил его Шарет.
— Тихо ты, я считаю… Хватит! — Дгор откинул куртку и торопливо притушил лампу. Поморщился от ударившего в нос амбре.
— Ты чего? — раздался слабый лепет. — Верни как было!
— Вроде получилось… — неуверенно сказал Труг.
— Ничего подобного. — Линээ с трудом распрямилась. — Я в полном порядке.
Он победно воздела руки вверх и рухнула на пол.
— По-моему мы перестарались, — заметил Шарет в наступившей тишине.
— Пусть спит. — Михаил устроил ваарку у стены. — Будем считать достигнутые результаты положительными.
— Действует, — удивленно прошептала Лооза. — Правда, действует…
— Скажи мне, Мик, а как ты предлагаешь заставить стражника вдохнуть эту гадость? — спросил Труг, бережно укладывая лампу в созданный из тряпья тайник.
— Ну…
— Хетча гну, — Дгор развернулся и невежливо ткнул пальцем в стоявшую рядом ваарку. — Это у тебя что?
Женщина отшатнулась и беспомощно оглянулась на товарок. Репутация гнома впечатляла — один жест и столько эмоций.
— На шее у тебя что?
— Амулет Ло… — Поскольку указующий перст гнома и не думал опускаться, ваарка добавила: — И шнурок…
— Вижу, что не удавка. Из чего он?
— Жила прокра.
— Отлично. Сходи и тщательно размочи его. В перспективе, если выделка качественная, мы получим гибкую полую трубку…
— Преклоняюсь перед вами мастер, — усмехнулся Михаил. Он кивнул вопросительно смотревшей на него женщине. Восприняв жест сигналом к действию, она рванула в сторону умывальни. Он проводил ее задумчивым взглядом и вздохнул — ваарка признала его лидерство. А какой из него лидер? Ему бы решить собственные проблемы и вернуться домой. Выпить пивка, расслабиться с друзьями, если таковые вдруг появятся. Но пивка выпить точно — холодненького, из запотевшей бутылки…
— Отбой бойцы, — скомандовала Дзейра. — Много мыслей — лишние печали.
Бойцы согласно кивнули и легли. Но еще очень долго в келье слышались возня и тяжелые вздохи — уснуть оказалось не просто — призрак свободы приобрел некую весомость, материальность, будоражившую сердца.
***
Лежа в темноте камеры, Фоота мрачно усмехнулась. Подслушанный в келье лепурца разговор наполнил ее жгучей радостью — теперь она знала, как разобраться с человеком, отнявшим у нее самое дорогое.
***
Проснулся Михаил резко, точно от удара. Судорожно вздохнув, он попытался вспомнить, снилось ли ему хоть что-нибудь, но память не содержала на этот счет никаких сведений. Пустота никак не объясняла толчка нервов, иглами прошедшего по телу. Михаил взглянул на Дзейру.
— Тебе чего, бабу надо? Ты какой-то напряженный. — Дзейра с чувством потянулась.
— Слушай, а ты не предлагала Роми отправиться с нами? — неожиданно для себя спросил он.
— Предлагала. Она не пойдет.
— Вот как, — нахмурился Михаил. — Однако она рискнула всем, когда доставала нам сейбин.
— Каждому своя дорога, Мик, — пугающе мягко сказала Дзейра. Лучше бы она привычно и холодно занудствовала. — Роми выбрала.
— А и Эфг с ней.
— Чего шумите с утра? — спросил Шарет, зевнув.
— Подъем солдат. — Лепурка встала. — Сегодня у нас великий день.
Заслышав столь греющие душу слова, зашевелились остальные. Апогеем пробуждения открыла глаза Линээ, хотя и выглядела при этом не самым лучшим образом.
— Ты мне должен, Корноухий, — прохрипела она, пытаясь распрямиться — И много должен.
Под углом в сорок пять градусов женщина покинула келью. Во избежание эксцессов, способных повредить столь ценный кадр, Михаил ненавязчиво последовал за ней. Издалека понаблюдал, как ее сочувственно встретили компаньонки, и, удовлетворенный увиденным, направился завтракать.
До камеры он не добрался.
— Шестьсот двадцать пять, шестьсот один, на выход отродье! — заметался под сводами крик.
Михаил замер. Первым необъяснимым чувством родилось удивление — яроттцы изменили процедуру и пропустили завтрак. Сердце отчаянно грохнуло и остановилось. Везение закончилось в самый неподходящий момент. Случайность? Коварство тюремного начальства в лице Чедра? От предстоящего боя зависело слишком многое.
Проникнувшись, Михаил быстро зашагал к выходу на арену, надеясь, что его будущий противник окажется маленьким и невзрачным.
— Пошевеливайся! — донесся из караулки сдавленный рев.
Михаил остановился. У двери его ждал Шарет.
Глава 11
Секунду другую двое мужчин молча смотрели друг на друга. Сказать нечего — столь подлый выверт судьбы не поддавался комментариям. Только досада и боль, захолонувшие грудь.
— Лезь, отродье Эфга! — подстегнул их оклик.