— Военно-воздушные силы. — Михаил удивленно приподнял брови.
— Ты хорошо сказал, — улыбнулся Турн. — Это надо запомнить… Нам направо.
Они свернули и пошли вдоль ряда баррикад, сложенных из необтёсанных брёвен. Местами у возведённых укреплений суетились люди под руководством невысоких крепко сбитых бородачей.
— А ведь сдается мне, это гномы… — Михаил остановился. Челюсть его в который раз поползла вниз.
— И чего? — удивился Турн. — Эка невидаль. В Ренэлин-дгоре таких полно… Вернее, было когда-то. Войска Ночного Ветра выбили их с родных гор. Шельмецы — чудные мастера.
— Правда?
— Не сомневайся, — подтвердил солдат. Святая простота. — Идем, Обещанный. Вот и наши костры… Эй! Мы что, на ужин будем жрать зерно?! Именем Эфга, где огонь?!
— Я не виноват, — развёл руками молодой парень, стоя над еле теплящимися углями. Светлые волосы, миндалевидные глаза и заостренные уши выдавали в нем сородича Тейры. — Десятые и двадцать третьи расхватали дрова…
— А ты где был? Девок драл? — грозно надвинулся на кострового Турн.
— Я пытался, честно пытался, — поспешно ответил юноша, — То-есть с дровами пытался… но эти мерзавцы позвали Чида и Дара, а с годоками мне не тягаться. Они оставили гнилье…
— Где Сторд? — перебил Турн.
— У Тейры, — ответил незаметно подошедший Брон. Михаил усмехнулся. Недовольство мага было врожденным.
Турн нахмурился:
— А тебя каким ветром сюда занесло, старик?
— Я попросил его помочь, — замялся незадачливый костровой. — Что ему, трудно?
— Нет, мне не трудно, — едко ответил Брон. — Но, если я буду расходовать Силу на такие пустяки, вы можете пойти и смело сдаться Яротте. Вот прямо сейчас пойти и сдаться! Что?! Молчите?! Если каждый идиот с поросячьими мозгами будет просить меня развести жалкий огонек… Может ты, Крел, и штаны не застегиваешь без помощи?!
Брон фыркнул и победоносно взглянул на молодого парня.
— Он их застегивает, но редко, — сказала женщина, сидевшая поодаль. Она томно потянулась. Грянул смех.
— Торика, молчи, — яростно прошипел Крел. — Клянусь Эфгом…
— Прекратить, — раздался властный голос. Из темноты выступил Сторд. — Брон, сделай одолжение, разожги огонь.
Старик насупился, зыркнул по сторонам недовольным взглядом и пробормотал несколько слов. В душе у Михаила тонко зазвенела призрачная струна. Над углями, чуть колыхнув воздух, вспыхнула корона пламени. Резко развернувшись, Брон величественно удалился. Весело хмыкнув вслед старику, Крел пристроил над костром вертел с будущим жарким.
— Обещанный, ты где? — Заметив Михаила, Сторд подошел к нему и, кивнув, представился. — Сторд, ктан шестьдесят седьмой Лозанской.
— Мик, по некоторым признакам — обещанный.
— Шутишь… — Ктан смерил Михаила спокойным взглядом и повернулся к солдатам, проявившим к разговору неожиданный интерес. — Вы слышали кто это? Торика молчи, и чтобы я тебя не видел. Теперь так, Мик… Тебе бы дать отдохнуть, но, сам понимаешь… После ужина пойдешь с Турном, он подберет тебе оружие в обозе и проводит к Тейре. Ясно?
— А Хрог? — недоверчиво спросил Турн.
— В обозе я уже распорядился, — кивнул Сторд. — Всем все ясно?
Солдаты дружно кивнули. Игра пламени скользнула по их лицам страшными тенями… Вся беда в том, понял Михаил, что он, как раз, ничего не понимает.
— Мне неясно, — вскинулся он. На него посмотрели, как на святотатца, по недомыслию опровергнувшего каноны мироздания.
— Тейра поможет, — обнадежил Сторд.
Пресекая возможный спор, ктан неспешной, валкой походкой удалился к шатру, но вопреки ожиданиям Михаила, вскоре вернулся и примостился на сером боку валуна, облюбованном солдатами под седалище. По кругу пустили бурдюк с вином. Последовав примеру соседей, Михаил добросовестно приложился к горлышку. По вкусу напиток оказался чуть крепче столового вина — с приятным цветочным букетом.
— Не перегни с алькарским, приятель, — доверительно прошептал Михаилу сидевший рядом солдат. — Тейра на дух не переносит хмельных.
— С этого можно захмелеть?
— С трех кувшинов я падаю, — честно признал солдат. — А меня мало кто перепьет.
— Охотно верю.
Михаил вновь приложился к бурдюку. Ему требовалась разрядка — легкий муар на сюрреалистическую картину груэлльской ночи.
***
Турн свернул в узкий проход между шатрами и нетерпеливым жестом поторопил спутника. Михаил послушно пристроился рядом. Кто бы знал, как ему не хотелось никуда идти. Перегруженный мозг требовал отдыха.
— Это ты Обещанный? — гулко спросили из темноты. Турн повел факелом, горящие капли пали наземь.
Михаил бессмысленным взглядом уставился на птичью морду годока. Ему уже было все равно.
— Я с вами на брудершафт не пил.
— Он, — поспешно вступил в разговор Турн. Надкрылья годока чуть разошлись, что служило признаком легкого гнева.
— Нам хотелось взглянуть на тебя, — миролюбиво пояснил второй годок.
— Я похож на… — Михаил глубоко вздохнул и, почувствовав прикосновение Турна, медленно выдохнул. — Может по кружечке?
Начавший разговор годок хохотнул.
— Позже.
Не торопясь, птицы-львы скрылись в ночи. Стихло их бормотание.
— На твоем месте я бы не лез на рожон. — Турн облегченно вздохнул. Потом, немного подумав, добавил: — С годоками шутки плохи.
— Ты не на моем месте, — резко сказал Михаил.
— Ладно уж…
Минут через пять впереди показался обоз — вереница громоздких телег, составленных в кольцо. Внутри кольца паслись обыкновенные лошади. Михаил почувствовал несказанное облегчение — знакомые образы избавили мир от толики безумия.
— Хрог! — внезапно рявкнул Турн. От неожиданности Михаил присел.
Под ближайшей телегой послышалась возня, и на свет костра выбрался невысокий, полноватый мужичок. Из-за обода колеса показалась утонченная смуглая рука. Мужчина шикнул, и рука исчезла.
— Чего орешь?
— Сторд предупреждал тебя?
— Да? — Хрог запахнул куртку и воинственно скрестил руки на груди. — А где я возьму снаряжение?
— Не прибедняйся, пузан, — хмыкнул Турн. — Вчера я видел, как ты перебирал барахло.
— А кто докажет, что это Обещанный? — хмуро спросил Хрог.
— Я могу передать твои сомнения Брону, — многообещающе улыбнулся рыжеволосый.
— Ага, напугал…
Ворча, Хрог подошел к одной из телег. Откинул холст и кивнул на связки курток, штанов, сапог, перевязей и ремней.
— Выбирай.
— Само собой, — неведомо чему обрадовался Турн. — Посвети-ка…
Сунув Михаилу факел, он забрался в телегу и стал неспешно перебирать экипировку, бросая на спутника оценивающие взгляды.
— Штаны у меня свои, — Михаил поддернул джинсы. За них он будет бороться до последнего… Хрог и вправду начал проявлять к ним нездоровый интерес.
— Откуда такие?
— С востока, — честно ответил Михаил и еле успел поймать сверток, брошенный Турном. Следом спустился и сам рыжеволосый. Жалобно скрипнули тележные оси.
На то, чтобы облачиться в сапоги, куртку, походный пояс и две перевязи — для меча и копья, у Михаила ушло около двадцати минут. От креплений для лука и колчана он отказался, желая хотя бы частично оградить себя от стремительно набиравшего обороты колеса новой реальности. К тому же он никогда не отличался особой меткостью в стрельбе.
— Оружие, флягу, точильный камень и лекарства, — потребовал Турн.
Под грозным взглядом рыжеволосого Хрог закрыл рот и направился к следующей телеге.
Михаил на мгновение закрыл глаза… У его левого бедра болтался метровой длины узкий меч, у правого — длинный кинжал. За спиной крепилось двухметровое копье, на поясе — фляга, а в специальные кармашки на ремне были вложены точильный камень, пучки трав и прочие мелочи, без которых бытие воина могло превратиться в сущий хетч.
Турн удовлетворенно кивнул. Посмей он улыбнуться, Михаил воспользовался бы оружием. Выступление, вне всяких сомнений, получилось бы коротким, но ярким.
— Тейра ждет, — напомнил Турн. Резко развернувшись, он двинулся прочь. От его приземистой крепко сбитой фигуры не исходило и грана сочувствия.
Михаил молча догнал рыжеволосого. Впереди — неполные двести метров по полю, украшенному гроздьями бивуаков.
— Не обращай внимания на Хрога, он редкостный скряга. Легче годока научить варить кашу, чем получить помощь от обозника, — затеял Турн разговор.
— Я понял, — лаконично ответил Михаил. Его амуниция скрипела и позвякивала — звук получался неловким, извиняющимся. Копье норовило приложиться к затылку… Из сумрака, сотканного отблесками костров, донесся смех.
— Привыкнешь, — подбодрил Обещанного Турн.
— Кто сказал, что я собираюсь к этому привыкать?
— Увидим.
***
Часовые у шатра Тейры смерили Обещанного пристальным взглядом, кивнули Турну и отступили в сторону. Полог чуть качнулся, по земле скользнул лучик света, обозначив грань, за которой притаилась бездна. Войти легко, вернуться — невозможно. Михаил закрыл глаза, борясь с воображением.
— Встретимся у нашего костра. — Рыжий махнул рукой и скрылся в темноте.
Откинув полог, Михаил осторожно заглянул внутрь. В шатре уютно мерцал золотистый огонек лампы. Изменчивые тени скользили по стенам, окружая массивный стол. У дальней стены приткнулся внушительных размеров сундук, небрежно прикрытый лоскутным одеялом. Хозяйка столь аскетичного убранства нашлась подле стола — восседающей на колченогом табурете с видом аристократичной усталости.
Михаил решительно шагнул вперед… Зацепился копьем за верхнюю кромку входа и, совершив плавный переворот, опрокинулся на спину.
— Ёк…!
Он приподнял голову и встретил презрительный взгляд Тейры. Винить ее не в чем. Он — чужак.
— Хоть сейчас в герои, — сказала женщина, взмахом руки отправляя назад часовых.
Михаил поморщился. Через секунду он скажет нечто такое, отчего война для него закончится прямо сейчас. Но может оно и к лучшему? Покрепче стиснув зубы, он встал, прошел к столу и сел на один из подвернувшихся под руку табуретов. Копье глухо ударило о землю.