И тем не менее в комнате кто-то был. Его выдавало дыхание, тихое, неровное, сипящее, отлично сочетающееся с кашлем, который, собственно, и разбудил Криса.
Осторожно приоткрыв один глаз, он увидел край скомканной простыни, фрагмент сумеречной прихожей и плотно запертую входную дверь однокомнатной квартиры.
«Почудилось…» – с облегчением подумал он и сел в постели.
Нет… Не почудилось.
В единственном кресле у компьютерного терминала, за которым обычно занимался Крис, сидел сухопарый старик и внимательно смотрел на бледного взлохмаченного Раули.
Цепочка на дверях болталась двумя бессильными отрезками, перекушенная точно посередине.
По обе стороны от кресла, в котором сидел пожилой джентльмен, словно статуи, застыли два его телохранителя. В противоположность Рауфу и его компаньону два молодых человека выглядели под стать своему хозяину. Сухопарые, подтянутые, без единой лишней жиринки в теле… Опрятно и неброско одетые, они представляли тот тип людей, которые всегда сливаются с толпой, ничем не выделяясь из потока окружающих ни лицами, ни одеждой.
И тем не менее Крис понял – отсутствие квадратных подбородков и широких перекачанных плеч не говорит об их безобидности… как раз наоборот.
«Все… Влип… Полиция округа… в лучшем случае…»
Если бы…
Старичок опять откашлялся, поймал своим цепким взглядом расширенные глаза Криса и спокойно сказал:
– Долго спишь, мой мальчик.
Раули инстинктивно отполз к стене, пока спина не уперлась в угол.
– Ты скверно стреляешь… – обронил следующую фразу старик. – Но у тебя решительный характер. Я люблю таких маленьких зверенышей.
– Кто вы?.. – наконец сумел выдавить Крис.
– Я? – На лице старика отразилось искреннее веселое удивление. – Я хозяин того казино, в котором ты проиграл два миллиона кредитов.
«О, блин…» – у Криса помутнело в глазах.
Значит, все было зря… Эта скотина Рауф просто лгал ему, что никто другой не знает о проигрыше, и выходит, он зря зверски убил двух человек…
– Рауф и Гир совсем зарвались, – вплелся в его мысли голос хозяина казино. – Они стали вести свою игру, вымогая деньги у клиентов, а это неправильно. Мне так или иначе пришлось бы распрощаться с этими неумными, наглыми ублюдками. – В голосе старика вдруг прорвались стальные нотки, от которых мороз драл по коже. – Ты сделал нужную работу, малыш. – Он опять откашлялся. – Сделал грязно, но для первого раза вовсе недурно. Знаешь, я обычно работаю не так и предпочитаю, чтобы вокруг моего заведения не валялись куски мяса прямо на улице, но ведь тебя приперли к стенке и не оставили выбора, верно?
Крис, в немом оцепенении слушавший этот монолог, нашел в себе силы кивнуть.
– Обычно я нанимаю настоящих профессионалов, которые работают за большие деньги. В частности, за Гира и Рауфа с меня бы взяли два с половиной миллиона. Зато оба умерли бы своей, естественной смертью, предварительно осознав, что нехорошо гадить в том месте, где кушаешь. Так что будем считать, что мы квиты. Ты проиграл в казино деньги, но отработал их. Пятьсот тысяч премиальных я тебе, конечно, не выплачу, однако буду считать, что мы квиты.
У Криса вдруг задрожали губы.
Ситуации в его жизни менялись так стремительно и непредсказуемо, что голова не просто шла кругом: он терял всяческую ориентацию в цепи последовательных событий, находясь в состоянии постоянного затянувшегося аффекта.
Единственной путеводной нитью, которая пролегала средь хаоса мыслей и чувств, был голос этого пожилого человека, удобно устроившегося в кресле за его компьютерным терминалом.
– Теперь давай рассмотрим твое положение, Крис… – произнес хозяин казино. – Тебя видели несколько посетителей моего заведения в момент, когда ты застрелил Рауфа. После того как полиция распространила твой фоторобот, еще несколько прохожих опознали тебя в человеке, который на одной из окраинных улиц под утро пытался отмыть от мозгов и крови свою одежду. Твой отец, судя по всему, отказался от тебя, а визит полиции в эту квартиру только вопрос времени, я думаю.
«Сейчас он предложит мне работать на него…» – с облегчением и тоской подумал Крис, глядя в водянистые глаза старика, но он ошибся.
– У тебя мало опыта, мой мальчик, и очень импульсивный характер. Для того чтобы стать настоящим «профи», необходимо время, а у тебя его нет. Вот эти господа, – он слегка кивнул на людей, что застыли по обе стороны от него, – представители колониальной администрации Аллора, если говорить проще, вербовщики. Они готовы помочь тебе ускользнуть отсюда незамеченным, но для этого ты должен подписать контракт и стать солдатом колониальной космической пехоты. Два года, и все черные пятна будут смыты с твоей биографии, ты станешь настоящим мужчиной… если выживешь, конечно… – внезапно усмехнулся старик. – Окраиной правят корпорации, мир разлетелся вдребезги, Конфедерация пала, и сейчас каждая планета покатилась к дьяволам Элио по собственной узенькой дорожке суверенитета… На Окраине идут войны, там корпорации постоянно рвут друг другу глотки в бесконечном дележе ресурсов и сфер влияния. Колониальная администрация Аллора пытается навести порядок в существующем бардаке, но ей весьма не хватает солдат – таких решительных парней, как ты…
У Раули опять исчезло понимание происходящего.
– Почему вы предлагаете мне это? Какое вам дело до Окраины и Аллора? – Крис почти выкрикнул два вопроса, уже слабо контролируя себя.
– Успокойся, – посоветовал ему старик. – У меня много интересов в самых разных сферах. Расстояния тут не имеют значения. Будем считать, что я должен колониальной администрации определенное количество рекрутов. Тебя устроит такое объяснение?
Крис облизал пересохшие губы. «Что же делать? Два трупа, полиция за спиной… об университете можно забыть… Отцу, видно, уже сообщили о его выходках, последовавших за звонком… Господи, он влип, и у него, похоже, на самом деле остался единственный шанс вырваться отсюда…»
Колонии… Окраина… Корпоративные войны…
Как плохо все это укладывалось в голове, абсолютно не сочетаясь с теми моральными ценностями, которыми жил двадцатилетний парень всего неделю назад.
– К тому же, отслужив на Окраине, многие возвращаются сюда, в Центральные миры, и крепким профессиональным парням тут всегда рады… Для них заранее резервируется некоторое количество рабочих мест. – Последние два слова старик произнес со странной усмешкой, не замеченной в тот момент Крисом.
– Вот моя визитная карточка. – Он встал, протянув Крису крошечный, похожий на микрочип пластиковый прямоугольник. – Постарайся сохранить ее там, куда попадешь.
С этими словами он вышел, даже не обернувшись, оставив Раули наедине с двумя офицерами колониальной администрации Аллора.
– Итак, каким будет ваше решение, сэр?
Колония Гефеста.
Комплекс административных зданий.
Когда спустя некоторое время Дана обошла из любопытства все доступные помещения комплекса зданий и вновь заглянула в спальню, то в глубинах огромного стереоокна уже не было цветущей кьюиганской степи.
Там царило что-то несусветное, невообразимое.
Она испугалась. Хоть ее разум и сформировался среди останков технократической цивилизации, но мертвые, наполовину вросшие в землю остовы сугубо мирных машин не могли предоставить девушке и сотой доли понимания того, каким может быть мир цивилизации века тридцать девятого от Рождества Христова.
Багрово-черное, низкое, клубящееся небо… Между ним и землей повис сумрак, который то резко разрывали вспышки выстрелов, то ярко озаряли лениво взмывающие вверх осветительные ракеты.
Ночь – не ночь, день – не день.
«Это похоже на извержения вулканов, только мало красного света…» – невольно подумалось ей.
Дана никогда не была на войне и потому не могла осмыслить происходящего. Она оцепенела, глядя на изменившуюся до полной неузнаваемости картину, напряглась всего на несколько секунд в наивном и глупом усилии понять – уцелел ли в этом содоме тот бесхитростный домик с четырьмя стенами, и… девушку опять потянуло туда, разум помутился, закручиваясь в мгновенном вихре, когда ее сознание, уже вошедшее, помимо воли хозяйки, в нейросенсорный контакт с электронной машиной, словно мячик, отдаваемый в пас на футбольном поле, прошвырнуло через десяток станций Гиперсферной Частоты, чтобы выпустить там…
…Над пегой, перепаханной взрывами равниной царило несколько остовов зданий, разрушенных до уровня первого этажа, и висел стойкий запах гари.
Сорок лет назад это называлось колонией. Планету развивала и преобразовывала одна из крупнейших корпораций Окраины «ЭХО». Название не являлось словом, заимствованным из древнего языка земли, оно отражало лишь аббревиатуру, созданную из трех начальных букв фамилий основателей промышленного гиганта.
Официально «ЭХО» занималось тяжелой индустрией, добычей полезных ископаемых и выпуском робототехники. Так оно и было на большинстве принадлежавших корпорации миров и орбитальных заводах-станциях, но данная колония являлась особым случаем. Омикрон-6, с точки зрения закона «О правах разумных существ», выглядел, словно гадкий утенок среди стаи белоснежных лебедей…
Дана не имела никакого понятия о колониальной политике, о Совете Безопасности Миров и Конфедерации Солнц. Она воспринимала лишь то, что видели глаза, слышали уши, вдыхал по привычке сморщившийся носик, воспринимал каждый, внезапно натянувшийся до предела нерв…
У далекого темного горизонта злобно засверкали вспышки, и оттуда вдруг раздался гул. Слабый поначалу, он приближался, накатываясь упругой, накрывающей все пространство волной рева, и, наконец, в свете затухающих осветительных ракет появились шесть стремительных горбоносых машин, броня которых отливала черным глянцем, мимикрируя под фон клубящихся облаков.
Многофункциональные космические истребители шли, выстроившись двумя звеньями, и их цель, судя по всему, находилась где-то неподалеку, потому что машины, не умеряя исходящего от них рева, вдруг замедлили свой полет, заходя в плавный вираж над определенной точкой местности.