На лице Доминика Фроста не дрогнул ни один мускул.
– Это тюрьма?
– Нет. Свободное поселение.
– Тогда какого Фрайга нам напялили эти чертовы ошейники? – хрипло осведомился Генрих Саймон – низкорослый, абсолютно лысый мужчина, производивший впечатление манекена из супермаркета из-за постоянных бликов, что гуляли по его обтянутому кожей черепу при каждом движении головы.
– Ошейники вовсе не обязательный атрибут, – успокоил его Грин. – Тут не тюрьма, но я не знаком с каждым из вас лично, а дурная репутация, которой вы обладаете, заставила меня соблюсти первичные меры предосторожности.
– Где мы и какого черта от нас нужно? – угрюмо, но теперь уже с явным вызовом в голосе вновь спросил Фрост.
Грин усмехнулся, медленно прохаживаясь вдоль строя.
– Я уже сказал: вы депортированы на планету, название и координаты которой вам абсолютно ничего не скажут. Учитывая тяжесть преступлений, вы все приговорены к пожизненному заключению. Я вырвал вас из криогенных камер, где ваши тела медленно старели на протяжении многих лет. Теперь у вас есть шанс поработать по своему старому профилю. Можете считать, что принимаете участие в исследованиях, где востребован ваш преступный опыт по взлому электронных сетей.
– Будем грабить межпланетные банки?
– Нет, господин Саймон, мы будем исследовать определенную структуру глобальной сети с минимальным воздействием на нее. Задача состоит не в том, чтобы взломать и украсть, а в том, чтобы понять, как это работает. Конечные цели вас не касаются. Вы должны усвоить, что важными лично для вас являются две вещи: добросовестная работа и конечное вознаграждение.
– Какое? – последовал немедленный вопрос.
– После окончания исследований вам будет предоставлен выбор из нескольких слаборазвитых миров, не имеющих постоянной гиперсферной связи с остальными планетами человечества. Вместо старения в криогенной ячейке вы получите шанс прожить остаток своих дней там, где ваши способности более не причинят вреда людям.
– А если нет? – Это опять с вызовом заговорил Фрост.
Грин пожал плечами и ответил, переходя на грубую фамильярность:
– У меня есть два выхода, Доминик. – Он остановился напротив Фроста и пристально посмотрел тому в глаза. – Либо я взрываю твой ошейник на глазах остальных, либо отправляю тебя назад, в криогенную камеру. Подумай об этом. Выбор небогатый, но я ведь сказал – ему есть нормальная альтернатива: вы выполняете порученную работу и получаете шанс прожить остаток своей жизни под открытым небом, на поверхности вполне приличного с точки зрения экологии мира. Выбирать вам. Периметр этих зданий охраняется взводом андроидов плюс ограниченный контингент космической пехоты, на тот случай, если кто-то из вас рискнет применить свои навыки программирования к человекоподобным механизмам. – Александр выдержал паузу и добавил: – Впрочем, как я уже сказал, бежать отсюда некуда, и я велел охране пропустить желающих наружу, если у кого-то возникнет болезненная потребность в экскурсии. Ошейники автоматически взорвутся только в том случае, если кто-то из вас попробует спуститься вниз, покинув пределы периметра возвышенности. – Грин посмотрел на собравшихся и завершил свой монолог: – У вас есть двадцать четыре часа на адаптацию. Если решите прогуляться, советую воспользоваться защитными костюмами, атмосфера на улице слегка ядовита. Еще вопросы?
– Жрать дадут? – после некоторого молчания осведомился Саймон.
– Столовая прямо, – Александр указал на дверь. – Все автоматизировано, пища синтетическая. Пять дверей за вашими спинами ведут в личные комнаты отдыха. Этот коридор, – он указал на проход за своей спиной, – выведет вас к обзорному залу, в стене которого есть шлюз для выхода на поверхность. Следующая наша встреча ровно через сутки, в этом холле. Отсутствие на ней кого-либо из присутствующих тут буду считать автоматическим отказом от сотрудничества. Если возникнут дополнительные вопросы – вот интерком, по нему всегда можно связаться либо со мной, либо с моим заместителем, капитаном Столетовым. Остальной персонал, как я уже упомянул, – дройды и космические пехотинцы. К ним приставать не советую – машины содержат боевые программы, а люди набраны из спецподразделений, прошедших огонь и воду…
По лицам пятерых заключенных было видно, что вопросов больше нет. Каждый из них в данный момент пытался как-то осмыслить приключившиеся с ними перемены, а для этого действительно требовалось время и изрядная доля самообладания.
– Всего хорошего, – подвел итог их беседы Грин. – Увидимся через сутки.
Нужно сказать, что ни до ни после личного знакомства с заключенными Александр не испытывал никакого восторга от персонала, который оказался в его распоряжении по воле Белова. Разумом он понимал логику действий генерала: получить необходимое количество специалистов определенного класса, набирая их в военном ведомстве, означало сразу же обречь операцию на огласку и провал. Естественно, во флоте и армии хватало людей, чьи способности отвечали требованиям операции, но они занимали определенные посты, имели свой фронт работ, и выдернуть их из повседневных обязанностей, не объявляя причин, могла разве что президент Конфедерации Шейла Норман…
Еще хуже обстояло дело с гражданскими специалистами. Операция, которую наметил Белов, требовала строгой секретности, и ее исполнители должны были исчезнуть по завершении тем или иным способом, чтобы не маячить в поле зрения прессы, когда правда о Логрисе, неважно, какой она будет, ляжет сухими отчетами на столы власть предержащих. Возможно, кто-то из высшего эшелона власти пожелает откорректировать факты, смягчить либо, наоборот, ужесточить, их… и в поле зрения таких лиц не должны оказаться исполнители, которыми можно манипулировать.
Все это понимал генерал Белов, потому и остановил свой выбор на заключенных. Они уже были вычеркнуты из списков общества, на каждого из пятерых имелись справки о смерти, а вознаграждение за успешно проведенную операцию, о котором упомянул Грин, было идеей самого Александра. Хотя полковнику на самом деле претили эти люди, ответственные не только за взлом конкретных компьютерных сетей, но и за гибель ничего не подозревающих граждан, которым выпала судьба оказаться в определенное время и в определенном месте, но Александр был не из той категории людей, кто воспринимает каждый пункт весьма специфичной подготовки разведчика как непреложную инструкцию к действию в любых обстоятельствах.
Когда возможно обойтись без крови, он предпочитал действовать более гуманными способами.
Предстоящая операция одновременно и пугала и притягивала его. Белов поставил Александра перед серьезной проблемой, семена которой за время подготовки операции дали обильные всходы.
Он хотел понять, что такое Логрис, и предстоящие семь дней тренировок, в ходе которых исполнители должны были ознакомиться с аппаратурой и отведенными им ролями, Грин предвкушал как самую длинную неделю в своей жизни.
Ему хотелось быстрее попасть туда – в загадочный, потусторонний мир, дорожку в который открывал видоизмененный кристалл с сознанием Кристофера Раули.
Вопреки опасениям полковника, пятеро заключенных провели этот день достаточно спокойно.
Они не стремились объединиться в группу. По роду прошлых занятий каждый из них был волком-одиночкой, и сейчас ни у кого не нашлось ни причин, ни желания сбиваться в стаю.
Только Фрост воспользовался разрешением на прогулку. Надев защитный костюм, он вышел за пределы загерметизированных помещений офиса, но пробыл на продуваемом всеми ветрами плато не более получаса. Прогулка ему явно не понравилась, он лишь смог убедиться в справедливости утверждений полковника Грина. Бежать тут действительно было некуда.
«Ладно… – заключил про себя Фрост, возвращаясь к комплексу зданий. – Поищем лазейку в другом месте…»
Колония Гефеста.
Семь дней спустя…
– Итак, господа. Сегодня мы приступаем.
Полковник Грин медленно прохаживался меж вертикальных перегородок, выполненных из тонированного стекла, которые делили компьютерный центр колонии на восемь отсеков с отдельными терминалами.
– Каждый из вас имел достаточно времени, чтобы ознакомиться с аппаратурой и со своей конкретной задачей. Судя по отсутствию жалоб, проблем при предварительных тренировках не возникло, но повторяю: неизвестно, с чем нам придется столкнуться в недрах той машины, вторжение в которую мы начинаем. – Грин остановился напротив перегородки, за которой маячил сгорбившийся в кресле силуэт Фроста. – Доминик, ты готов?
– Да, – ответила смутная тень.
– Твоя задача?
– Копировать все доступные массивы информации.
– Верно. Саймон? – Александр обернулся к другой перегородке.
За неделю тренировок Генрих стал более покладист.
Он уже не рычал в ответ на каждое обращенное к нему слово.
– Я отслеживаю информационные потоки и пытаюсь уйти по ним как можно дальше от зоны вторжения, одновременно снимая информацию.
– Отлично. Загер?
– Прикрываю Саймона, – раздался лаконичный ответ.
– Донован?
– Отслеживаю по информационным потокам процессор интересующего нас узла.
– Верно… – Грин пока что был доволен. Он обернулся к последней перегородке.
– Клаус?
Голос, раздавшийся в ответ, не в пример другим был чуть хрипловат от волнения:
– Изображаю фантом заблудившегося в сети пользователя. Отвлекаю на себя гипотетические охранные программы.
– Отлично. – Александр прошел в узкий отсек и уселся в кресло за терминалом.
– Начинаем, господа. Не забывайте, первый контакт – это разведка. Ничего не тревожить, ни единого байта, никаких нарушений структуры, только копирование…
– Не учи отца… – дальше последовало нецензурное выражение. Фраза принадлежала Доминику Фросту – человеку, который двадцать лет назад сумел полностью взломать защиту и подчинить своей воле кибернетический мозг боевого крейсера Конфедерации Солнц.