Хартман кивнул. Но если все обстоит именно так, то это значит: Гвидо Хартман, помощи тебе ждать неоткуда, и если необходимо что-то сделать, кроме тебя никто этого не сделает.
В клубном помещении спецшколы № 4 Харальд Хаммерен произнес, поднимая стаканчик виски:
— Надо поскорее сделать то, что пора было сделать давно. И кому же на это пойти, как не нам! Скоол, друзья, за удачу!
Молодые люди вскочили:
— Скоол! — выдохнули они.
Все остальное майор Хаммерен сказал за них.
Хаммерен знал, что Лондон ему мешать не станет. Напротив, военный кабинет поторапливал. В штабе СОЭ майор Хаммерен добился, чтобы на сей раз они действовали без прикрытия друзей из Рьюкана. Ему и его людям просто стыдно перед милорговцами, которые уже раз шесть с риском для жизни выходили для их встречи в горы. Кроме того, без предварительной договоренности группа не зависит от абсолютно точного места и времени десантирования. В одну из ближайших полнолунных ночей все должно получиться.
22
Тор Нильсен прыгнул первым. В первые секунды свободного падения перехватило дыхание — воздух, словно лед. С чувством облегчения ощутил рывок раскрывшегося парашюта. Под ним, метрах в трехстах, мерцающее искристым снегом безмолвие Хардангской Видды. Пока что в тишине еще слышится жужжание моторов Виккерса. Оно становится все менее и менее различимым. Но пятеро парящих между небом и землей прислушиваются к этому пропадающему звуку. И каким бы он ни был слабым, едва уловимым, для них он равнозначен рухнувшему мосту, который соединял их с теплом и надежным кровом, ярким светом, музыкой, горячим чаем, дружеской компанией. Впереди — холод, ночь и смертельная опасность.
Приземлившись, Тору пришлось порядочно повозиться, чтобы собрать раздувшийся на сильном ветру парашют. А вот и его друзья, они опустились совсем рядом. Выходит, все сошло как нельзя лучше, и «Ласточка» вернулась в Норвегию гораздо раньше, чем имеют привычку прилетать первые птицы весны.
— Итак, следопыт, где же мы? — спросил Харальд Хаммерен, когда они все наконец собрались.
Тор огляделся.
— Пилот сказал: «Конечная, всем выходить!» Поэтому я предполагаю, что мы на Хардангской Видде.
— А не на Северном полюсе, например. Весьма утешительно. Но если я правильно усвоил уроки географии, то Хардангская Видда — это четыре тысячи квадратных миль. Недурно было бы сориентироваться поточнее, — поддел его Хаммерен.
— К сожалению, не припоминаю, чтобы я тут играл в прятки. А нет ли здесь где-нибудь указателя: «До гостиницы «К вашим услугам» — пять минут хода»?
И действительно, они прошли каких-то метров триста-четыреста и наткнулись на хижину, которую за отсутствием ключа открыли топором.
Легли спать, не принимая никаких мер предосторожности. В этой глуши им ничто не угрожало. Видда — свободная территория, часть Норвегии, которая благодаря своим исключительно суровым природным условиям фашистам не поддалась.
Они уснули так крепко, что даже не заметили, какой бешеный ветер поднялся.
Буран бушевал три дня и три ночи. Хижина кряхтела и стонала под порывами ветра. Четверо мужчин, никогда прежде в этих местах Норвегии не бывавшие, безо всякой радости познакомились с капризами здешней природы. Хорошо еще, что они в укрытии, в тепле, сыты и здоровы. Но что ждет их? Халвар, искавший на полках стеариновые свечи, наткнулся на «дневник хижины», на первой странице которой были обозначены ее координаты. Теперь они знали, где находятся. Только и оставалось, что покачать головой. Они приземлились в ста тридцати пяти километрах от Рьюкана, неподалеку от Скрипенватна.
Когда буря утихла и они выбрались из хижины, то оказались в совершенно незнакомом для них месте: высоченные снежные холмы исчезли, зато намело и насыпало целые горы. Перепуганные не на шутку, они принялись искать спрятанные трое суток назад контейнеры и ящики. Поиски заняли целый день.
— Если так будет продолжаться, мы увидим шпиль церкви не раньше, чем русские успеют занять Берлин, — ругался Хаммерен.
Прошел все-таки еще целый день, пока они двинулись в путь. И хотя они оставили все, без чего в крайнем случае можно было обойтись, каждый из них нес тяжелую поклажу. Оружие, взрывчатка, электрические взрыватели, провиант, спальные мешки, патроны в каждом кармане. Тем не менее им удалось поддерживать вполне приличный ход, умело смазанные лыжи скользили легко.
Тор, шедший впереди, вдруг остановился и указал на какую-то точку на равнине, которая несомненно с ними сближалась. Взяв бинокль, он разглядел, что это мужчина, тянущий за собой тяжелые длинные санки. Он шел прямо им навстречу, и его наверняка удивит присутствие пятерых незнакомцев в этом районе Видды.
Путник до смерти перепугался, увидев вдруг направленные на него дула автоматов. Солдаты? По заснеженным комбинезонам не определишь, какой они армии. Говорят по-норвежски. Ну, и что из того? Хирдовцы, накажи их господь, тоже норвежцы. Он подстрелил олениху. А вдруг заподозрят, будто он снабжает продовольствием скрывающихся в горах противников режима? Или, наоборот, что он браконьер?..
Хаммерен не знал, на что решиться. Человека, верного НС[8], нельзя отпустить, как нельзя расстрелять честного норвежца. Как бы выяснить поточнее, кто перед ними? Он решил идти напролом.
— Вы член Насьонал Самлинг?
Тот испуганно съежился.
— Вступить я пока еще не вступил. Но сочувствую, — проговорил он.
— Это каждый о себе может сказать, — проворчал Хаммерен. Тогда тот начал уверять, что давно поддерживает партию Квислинга. Йон Скинндален прошептал:
— Шлепнуть его, и дело с концом!
Однако Тор Нильсен сомневался — слишком уж испуганным выглядел этот человек.
— Слушайте меня внимательно, — начал он. — Судя по вашему удостоверению, вы из Удвала. Мы пошлем сейчас туда человека, и он выяснит, действительно ли вы поддерживаете Квислинга. Если это не подтвердится, вас ничто не спасет.
Пленный испуганно забормотал:
— Не можете вы этого сделать, нет. Знаете, сколько у меня там завистников, врагов… И каждый захочет мне подложить свинью. «Этот — и член НС? Нет, это просто курам на смех» — вот что они скажут. И все только потому… Ну, вы сами знаете, какие бывают люди…
— Назовите одного или двоих, кто подтвердит ваши слова, — продолжал допытываться Тор Нильсен.
— Все они одним миром мазаны, все из одного теста, — причитал удвалец.
Солдаты заулыбались.
— А старик — хитрец, — сказал Хаммерен Тору и повернулся к пленному. — Ты еще не забыл, как выглядит мундир солдата короля? — при этом он расстегнул комбинезон.
Удвалец от удивления разинул рот. Он даже собственным глазам боялся поверить.
— Давайте прочтем ему кое-что из вчерашней газеты, — предложил Халвор и достал из кармана сложенную в несколько раз «Таймс».
— Боже мой, — всплеснул тот руками, — я не раз слышал уже о людях из ЮК, но не верил, что они в самом деле существуют…
— Кто они такие, «люди из ЮК»?
— ЮК — Юнайтед Кингдом[9]. Так у нас называют тех наших, которых забрасывают из Англии, — объяснил им удвалец, удивленный тем, что им, настоящим юковцам, об этом ничего не известно.
— Вот как? В ваших местах о них говорят?
— А то нет! Везде! Жаль только, у нас в Удвале мне ни один из них не встретился.
Майор отвел обоих лейтенантов в сторонку.
— Что будем делать?
Сумеет ли удвалец никому не проговориться об этой встрече? А если и расскажет кому, не распространится ли это известие за пределы Удвала?.. Так они ни на чем и не сошлись. Расстрелять? Не может быть и речи. Отпустить? Опасно. Хаммерен решил взять его с собой. Как пленного, что ли.
— Будем надеяться, мы не каждый день будем брать таких пленных, — вздохнул Халвор Вармевоолд.
Удвалец ничуть не противился тому, что ему было уготовано судьбой.
— Мою олениху вместе съедим, — сказал он и не без гордости: выходит, и он внесет свой вклад в снабжение королевской норвежской армии.
Уже за полночь, а они все шли и шли. Удвалец обещал привести их к еще одной хижине. Она оказалась обжитой, дров припасено достаточно. Удвалец оказался превосходным поваром — мясо жарил просто мастерски. А так как гости выложили сушеные фрукты и сварили душистый чай, пиршество вышло на славу.
На оставшуюся часть ночи они выставили часового — из-за удвальца.
— Так у нас ничего не выйдет, придется его все-таки отпустить, — прошептал Тор на ухо Харальду Хаммерену.
Утром Килл Сиверстадт сел за передатчик и начал что-то выстукивать.
— Слушай меня внимательно, — обратился майор к пленному. — Мы передали сейчас твои данные в Англию. Руки у короля длинные. И если вздумаешь дурить, тебя достанут.
Удвалец поклялся всем святым, что будет нем как могила. Дав ему еще несколько пачек чая и шоколада, отпустили.
Решили пройти за этот день восемьдесят километров. Тогда они окажутся вблизи Ваэра, родины Тора Нильсена. После недолгого отдыха Хаммерен послал Вармевоолда и Сиверстадта обратно, на место приземления, где оставались еще контейнеры с нужной аппаратурой и мешки с гражданским платьем. А Тор Нильсен ждал наступления темноты, чтобы спуститься в Рьюкан. Пешеходу, не соблюдавшему особенных предосторожностей, требовалось для этого примерно пять часов. Хаммерен приказал, чтобы к рассвету Тор вернулся, хорошенько в Рьюкане осмотревшись.
Когда постучали в окно, Арне Бё испуганно вскочил с постели. Приблизившись к двери, спросил, кому это он понадобился в столь поздний час.
— Арвид Ларсен из Нотоддена, — прошептали снаружи.
— Боже мой, Тор!
Тор не стал терять времени на долгие приветственные церемонии.
— Время — деньги, и даже дороже! Как обстоят дела?
Арне в нескольких словах обрисовал положение в городе и на комбинате. При этом ему снова пришло на ум, что при всех своих усилиях добились они сравнительно немного. И он не стал этого скрывать. Лейтенант с ним не согл