То, что было потом, стало историей. Где-то в двухстах милях на север лежало засыпанное снеговыми заносами летное поле САК. Шеридан дал радиограмму на ближайший аэродром о том, что собирается делать. Оттуда ракетами подтвердили, что его сообщение получили. Шеридан повернул самолет с адским грузом на север. Тут уже работали. Работали яростно. Все бульдозеры и снегоочистительные машины, которые были на аэродроме, были пущены в дело. Но они не расчищали летное поле от снега, а нагребали огромную гору в конце самой длинной посадочной полосы.
Летчики посадили уже почти неконтролируемый бомбардировщик на брюхо, отчаянно поворачивая руль управления, чтоб хоть удержаться на полосе и попасть на снеговую гору. Б-52 врезался в сугроб, подняв в небо огромные снеговые фонтаны, на ходу теряя скорость, прополз еще тысячу метров, и затем нехотя остановился. Никто в момент посадки не покинул аэродром. Эвакуация не была объявлена. Если бы Шеридан допустил малейшую ошибку, бомба могла взорваться, и образовался бы кратер диаметром в шесть миль. На пятнадцать миль в окружности не осталось бы ничего живого. Некуда было бежать, негде было спрятаться.
Самолет остановился, полузасыпанный снегом. В последний раз заскрежетав, словно возмущаясь и протестуя, Шеридан даже не шелохнулся, отказался от помощи и не покинул самолет до тех пор, пока аварийная команда не проникла к бомбам через запасной люк и не обезвредила их.
За неделю его густые волосы почти целиком поседели. Шеридана отметили. Пентагон начал его выдвигать. Новая звезда засияла в его жизни. Серебряная, на плечах.
И вот это треклятое исчезновение С-130. Да еще с пятью атомными бомбами. Как сквозь землю провалился. Генерал понимал, что если не развяжет этой головоломной загадки, то вторую звезду, которая так влечет и притягивает его, заслонит большой знак вопроса. Снова — или выиграл, или проиграл. Но теперь ход событий не подчинялся ему. Он не имел сведений, крайне необходимых ему. Тогда Шеридан сумел подчинить себе полумертвый самолет. Но тот самолет, с которым он имеет дело теперь, бесследно растворился в воздухе.
— Пришлось повозиться, пока мы поняли, в чем дело, — промолвил Фред Эллиот, — когда мы сложили вместе первые детали, другие сами стали на свое место.
Фред замолчал и посмотрел в свои записи. Он прибыл на Нортонскую базу из Лос-Анджелесского отдела Федерального управления авиации по экстренному вызову. Эллиота считали в ФУА специалистом по воздушным трассам и потому немедленно подключили к расследованию таинственного исчезновения С-130.
— Те, кто выкинул эту штуку, — продолжал Эллиот, — настоящие профессионалы.
— Почему вы так считаете? — спросил Шеридан.
Эллиот улыбнулся.
— Генерал, эти люди уж никак не новички в летном деле. И каждый их шаг демонстрирует незаурядное мастерство. Они действуют безошибочно.
Генерал Шеридан старался скрыть свою тревогу. С-130, оказывается, не просто исчез. Кто-то его захватил и заставил приземлиться.
Но кто и как может заставить приземлиться транспортный самолет военно-воздушных сил, который находится над территорией США? И откуда эти люди знали, когда и где совершить нападение? Пентагон за такое по головке не погладит. Полковнику Хэнку Рейдеру из штаба Тактического авиационного командования, который сидит за столом все еще в летном костюме, придется поплатиться. Ничего, что он никакого отношения к этому делу не имеет. Рейдер — из штаба ТАК, исчезнувший С-130 с пятью бомбами был их, следовательно, больше некого обвинять.
Шеридан посмотрел на участников совещания. Кроме Бейерсдорфа, Хэнка Рейдера да Фреда Эллиота, тут был еще Билл Торп из Управления гражданской авиации, известный как в УГА, так и за ее пределами своим жестким видом и твердым характером. Одевался он небрежно. И за двадцать лет расследований происшествий с самолетами заработал репутацию прирожденного детектива. Бейерсдорф обратился со специальным запросом в Вашингтон, в УГА, чтобы заполучить Торпа. Управление гражданской авиации было официальным правительственным органом расследования всевозможных чрезвычайных происшествий с самолетами.
Шеридан обратился к Эллиоту:
— Расскажите нам все, что вам удалось выяснить. Я хотел бы, чтоб каждый из присутствующих делал в процессе совещания свои замечания. Это поможет заполнить те или иные пробелы.
Он кивнул Эллиоту, и тот начал:
— Как я уже говорил, в этой истории явно не обошлось без профессионалов. Очень важно уяснить это с самого начала.
— Вы можете еще что-то добавить, Фред? — прервал его Шеридан и, не ожидая ответа, продолжал: — Те, кто захватил самолет или виноваты в его исчезновении, должны знать больше, чем просто то, как проводится подобная операция. Они должны были иметь точное расписание полетов самолетов ВВС. Больше того, летное расписание с ограниченным доступом. Полковник, — обратился он к Рейдеру, — как классифицируются перелеты транспортных самолетов с ядерным оружием?
— Как секретные, сэр.
Шеридан знал это, но хотел услышать ответ Рейдера.
— Кто имеет к этому доступ?
— Один экземпляр расписания обычно получают ответственные за оружие, — ответил Рейдер. — Оперативная служба имеет три экземпляра, один из них передают экипажу и один — службе безопасности. Все экземпляры регистрируются в штабе ВВС, и, кроме того, расписание передается шифром на место назначения.
— А как же Федеральное управление авиации?
— Им ничего не известно, сэр, — сказал Рейдер. — Они, естественно, знают расписание полетов, но мы никогда не осведомляем их, даже шифром, о транспортировке ядерного оружия. Мы шифруем перелет как «особенный», но под эту категорию подпадает несколько видов перелетов.
Шеридан кивнул Эллиоту.
— Обратимся к тому моменту, когда служба наблюдения потеряла самолет из поля зрения, — начал представитель ФУА. — Прекратилась как радиосвязь, так и радиолокационное слежение. Вам известно, что станция Моньюмент-Велли не следила за полетом? За несколько минут перед тем, как самолет должен был войти в ее зону, полностью прекратилась подача электроэнергии. — Эллиот посмотрел на присутствующих. — И это не была авария на линии, — с ударением проговорил он и взял один из листов, которые лежали перед ним. — В течение тридцати пяти минут стотридцатка должна была находиться в зоне контроля станции Моньюмент-Велли. Вы все знаете общее правило: если экипаж почему-либо не докладывает на очередную станцию, а особенно при таком перелете, немедленно объявляется тревога. Мы за несколько минут проверяем всю линию и находим последнюю станцию, на которую экипаж докладывал. Те, кто охотился за самолетом, знали об этом. — Эллиот помрачнел. — Они знали все до мельчайших подробностей и потому устроили так, чтобы отсутствие связи с самолетом не вызвало подозрения, поскольку станция не работала.
Самолет должен был войти под контроль Моньюмент-Велли, как мы смогли установить, в пятнадцать четырнадцать по местному времени, — Эллиот оторвался от бумажек и обвел взглядом всех присутствующих. — И вот в пятнадцать ноль-девять, опять-таки по местному времени… — Эллиот сделал ударение на последних двух словах, давая понять, что речь идет именно о местном времени, а не гринвичском или каком-то еще… — …Так вот, в пятнадцать ноль-девять по местному времени энергокомплекс станции Моньюмент-Велли был взорван. Радиостанция и радар Моньюмент-Велли расположены на расстоянии трех миль от энергокомплекса, поэтому преступникам удалось разрушить все до основания, причем их никто не видел.
— И нет никакого способа узнать, кто же это был? — Бейерсдорф задал вопрос, не надеясь получить на него удовлетворительный ответ.
— Пока что мы ничего не знаем, кроме того, где именно произошел взрыв, — задумчиво промолвил Эллиот. — Теперь, правда, там ведет расследование ФБР…
Генерал Шеридан был, видимо, недоволен этим сообщением. Тут и так хлопот не оберешься, а теперь еще Гувер со своими легионерами к ним на шею сядет. И это только начало. Агенты правительственной безопасности, ох, как жадны до подобных ситуаций. Если в ближайшее время мы не найдем стотридцатку, за нами сквозь замочную скважину начнет подглядывать ЦРУ, склонное во всем видеть коварные происки русских. Ну а если уж ЦРУ с ногами залезет к нам в кровать, то и Управление национальной безопасности непременно сунет свой нос под простыни. «Только этого нам недоставало», — подумал вконец расстроенный Шеридан.
Тем временем Эллиот продолжал говорить:
— Единственное сообщение, стоящее внимания в этой связи, это донесение из центра, расположенного в Сан-Франциско. Под вечер, через несколько часов после событий на станции Моньюмент-Велли, в их зоне было зафиксировано появление большого самолета, который летел курсом на запад. Само по себе это не представляет чего-то необычного, — добавил Эллиот, — однако у нас существуют определенные трассы, а этот самолет направлялся точно на запад, к Тихому океану. Он не значился ни в одном расписании полетов, и именно потому оператор решил доложить о нем.
— А как же САПО?[13] — возмущенно рыкнул Рейдер. — Почему они не…
— Они сделали все, что следовало сделать, полковник, — опережая Шеридана, ответил Бейерсдорф. — САПО получила сообщение о неизвестном самолете, который вошел в ОЗПО[14] и…
Шеридан знал все подробности. В небо поднялись два истребителя, чтобы проверить неизвестного. К сожалению, они его не догнали. Преследуемый ими самолет летел с большой скоростью. Правда, истребители, скорость которых превышает тысячу миль в час, рано или поздно перехватили бы его. Но над побережьем неизвестный самолет вошел в зону тяжелых метеоусловий, и истребители его потеряли. Мощные воздушные потоки, а затем и град преградили им путь и не позволили опознать самолет, который скрылся в неизвестном направлении.
Следовательно, пока что они не продвинулись вперед ни на шаг.
Как только Артур Шеридан получил первые известия об исчезновении С-130, он не теряя ни минуты взялся за дело. Запершись с Полом Бейерсдорфом, они по имеющейся информации попробовали восстановить ход событий. Могло ли так случиться, что в результате какой-то аварии на борту самолета пилот сделал вынужденную посадку? В таком случае это случилось над местностью, где не было радиолокационного наблюдения. В ту же ночь, когда Шеридан получил экстренное сообщение, он всех поставил на ноги. Над подозреваемым районом по тщательно спланированной схеме немедленно полетели поисковые самолеты. Не ограничиваясь этим, Шеридан попросил штаб САК отправить в район поисков летную лабораторию РС-71. Для съемки в инфракрасном излучении.