— Идём. Конюх уже оседлал нам лошадей.
— Герда мне нужно в храм Фрейи.
— Не время сейчас впадать в религиозный экстаз! — буркнула сестра.
Я улыбнулась.
— Нужно.
— Значит заедем. Идём, — и она потащила меня к воротам, где нас и в самом деле ждал конюх, державший под уздцы двух готовых к прогулке лошадей.
Мы вскочили в сёдла и прогулочным шагом, не привлекая к себе ненужного внимания, тронулись в путь.
— Конюх не выдаст. Я велела ему срочно собираться и ехать с новостями к отцу. Он отправится сразу же после нас. Наследный принц просто не успеет его допросить. Сторож и экономка тебя не видели. — чуть наклонившись ко мне, сказала Герда.
Я сдержанно кивнула. Это его не остановит. Но я надеюсь, хотя бы задержит.
Мой план был в том, чтобы бегать до тех пор, пока Наследнику не надоест меня ловить.
А потом его дражайшая жёнушка родит ему ребёнка, и, надеюсь, от меня все отстанут. Ну, так себе план, конечно, но лучше такой, чем совсем никакого.
К храму богини Фрейи мы подъехали спокойно, сдержанно и, заехав за ограду, спешились, оставляя лошадей слуге при храме.
— Внутри кто-то есть? — спросила я у прислужника.
— Нет, эманта. Многие после беспорядков разъехались по своим поместьям. Внутри никого.
— Проследите, чтобы нам не мешали. Мы с подругой хотели бы помолиться, — сказала я, протягивая ему монетку.
Прислужник склонился, а мы прошли в храм.
— Что ты тут забыла? — шепотом спросила меня Герда.
— Герда, я не всё вам рассказала, — сказала я и быстрым шагом направилась к центральной статуе Фрейи.
Статуя была выше меня и намного. Но сейчас меня уже абсолютно ничто не могло остановить. Я влезла на постамент. Брисингамен, золотое ожерелье Фрейи, всё так же зиял пустотами. Но это ненадолго.
Я достала синий сапфир. Я успела рассмотреть камни вдоль и поперёк. Они были разные не только по цвету. У синего сапфира форма была круглой, и огранка представляла собой «розу». Огранка розой — довольно старый способ огранки, и в моём мире встречается уже крайне редко, а вот раньше его использовали почти повсеместно, начиная с шестнадцатого века. Роза — фасетная огранка без площадки и нижней части, то есть, при огранке розой, основание камня плоское, корона состоит из треугольных граней, расположенных симметрично. Я покрутила камень в руках.
А потом поднесла его, привстав на цыпочки, к круглому пустому углублению в ожерелье Фрейи. И сапфир притянулся, как будто это был вовсе не камень, а магнит. Он буквально выскочил у меня из пальцев, чтобы встать на место!
И тут на меня накатила синяя волна. Я, прислонившись и почти обняв статую, замерла. Перед моими глазами замелькали картинки. И будто обухом по голове ударило осознание — я должна закрыть разломы. Все до единого. Собрать все камни и принести их сюда. У меня получится, потерянная девственность не имеет значения. Важна кровь Гранатоврождённой и решимость. И то и другое у меня есть, и я должна справиться.
Я достала из мешочка на шее жёлтый топаз. Он не соседствовал с сапфиром и был совершенно другой. Огранка у него была ступенчатая или, проще говоря, лесенкой. Грани как-бы спускаются вниз. Такой тип огранки сейчас и распространен в моём мире. Верхняя площадка моего топаза имела форму прямоугольника, от неё и спускалась вниз по граням камня лесенка. Я точно также протянула руку, чтобы поместить его в прямоугольный паз.
И снова, как магнитом притянутый, камень встал на место. И новая, теперь жёлтая, волна накрыла меня. Мне показывали Рагнарёк. Вот что произойдёт, если я не справлюсь. Разломы будут расти и в ширь, и в глубь. И рано, или поздно поглотят всё. Я просто обязана это предотвратить! С трудом оторвавшись от статуи, я спрыгнула вниз с постамента. Меня слегка покачивало от произошедшего.
— А…— открыв рот, на меня смотрела Герда.
— Потом. Погнали прочь из столицы.
Я оглянулась. Заметят ли, что у Фрейи появились камни в ожерелье? Ну, если знать, куда смотреть — то тогда определённо увидеть можно. Только взгляд у любого существа замыливается. И я уверена, что прислужники не разглядывают пристально Фрейю так уж часто. А посетителей сейчас немного. К тому же, камни располагались не рядом, и заметить их реально только приглядевшись очень внимательно. Будем надеяться, что мне опять повезёт.
Мы вышли из храма и забрали у прислужника наших лошадей. Вскочив в седло, я направила лошадь прочь из столицы.
— Мы куда? — спросила меня Герда, когда мы выехали за черту города.
— К другу. Нам нужна помощь, а он сказал, что окажет мне её, не задавая лишних вопросов. К тому же, он — единственный, кого я могу, не боясь за его судьбу, попросить пойти против императорской семьи.
Герда кивнула, и мы припустили лошадей во весь опор, потому что время начало работать против нас.
Мы скакали весь оставшийся день, но на ночь остановились в первом же попавшемся постоялом дворе при сельской ярмарке. Отъехали мы уже довольно далеко от столицы, но я понимала, что задать такой темп с каким передвигался Наследный Принц, мне не удастся. Мы с Гердой устаём, нам нужен отдых. Безусловно, я опасалась, что Рунольф выберет для преследования это же направление. Но всё же рассчитывала, что у меня есть ряд преимуществ. Фора хотя бы в пару дней, и то, что будут искать одиноко путешествующую Гранатоворождённую, а не двух эмант на прогулке, и то, что он всё же решит, что я буду искать защиты у родителей.
Чего я делать категорически не собиралась.
Уже вечером пред сном, сняв одну комнату на двоих и лежа в кроватях, я рассказала Герде всё, что со мной произошло. Сестрёнка охала, ахала и даже всплакнула пару раз. Я, признаюсь, тоже рыдала. Только рыдали мы с ней в разных местах моего повествования. Но в целом мой рассказ прошёл в непрерывных слезах. То моих, то её. И дело тут было вовсе не в том, что мы слабые и никчёмные. Просто нужно было порыдать. Это что-то вроде ритуала. А сестра меня в нём просто поддержала. Так и буду это воспринимать. Утешила я себя под конец моего рассказа.
— А ты-то, как в столице оказалась? — спросила я Герду.
— К нам в поместье с опозданием, но докатились слухи о том, что произошло ограбление нашего особняка. А ещё о погроме, учинённом в столице, и о ранении Сверра. Папа хотел было поехать сам, но я его уговорила, что и сама прекрасно справлюсь.
— И папа отпустил? — удивилась я.
— Я была очень убедительна. Уверила его, что если ты вернёшься в столицу, то тебе будет нужна моя помощь, и я лучше кого бы то ни было с этим справлюсь. Даже лучше него самого. И он отпустил, но, разумеется, не одну. Наши соседи тоже собирались в столицу. Их младшей дочери в этом году дебютировать на зимнем сезоне, и она решила, что ей необходимо обновить что-то там в гардеробе. Они отправились сюда, ну и я с ними. Пообещав папе, что вернусь тоже вместе с ними.
— А жить ты планировала тоже у них?
— Да. Но это я так папе сказала. А приехав в столицу, первым делом, убедила их, что в нашем особняке мне будет удобнее, тем более, что они живут неподалеку.
— Всё равно это странно. Почему папа тебя отпустил?
— У них с мамой что-то типа нового медового месяца. Они только и делают, что зажимают друг друга в коридоре и вваливаются, позабыв обо всём на свете, в свою спальню. А ещё — у папы же хозяйство. Как он его оставит-то? Лето только началось, — пояснила Герда.
— Я рада, что ты со мной. Я боюсь не справиться, — и я протянула сестре руку.
— Не бойся, я с тобой, — серьёзно произнесла та, пожав мне руку в ответ.
А я расхохоталась.
— Ты чего? — тоже довольно улыбнулась сестра.
— Да, так вспомнилось кое-что, — ну не рассказывать же ей о кино, что я смотрела в детстве с точно таким же названием, в конце-то концов, — Не обращай внимания. Спи. Нам ещё завтра целый день в седле провести.
Утром мы обе встали с трудом. Н-да. Это тебе не карета, и долго мы так не выдержим. Поэтому мы приняли решение не гнать во весь опор. Иначе просто не доедем. А нанимать карету мы посчитали рискованным, и вскоре убедились в своей правоте. Все экипажи обыскивали и задерживали на дорогах. Но нас не останавливали. Никому и в голову не приходило, что две эманты могут быть так далеко от дома, да ещё и верхом. Нас принимали за двух сестёр, выехавших на прогулку из своего поместья, на что, собственно, я и надеялась. И не останавливали.
Мы остановились на обед в одном из трактиров при очередной сельской ярмарке, когда туда с громким шумом вошли пятеро императорских гвардейцев и громкими голосами потребовали еды.
Я была в этом трактире раньше. И мне тут очень нравилась идея хозяйки с ширмами. Вот вроде бы и уединение, но в то же время — все на виду. Императорские гвардейцы расположились за соседним столиком, но их от нас отделяла такая вот ширма. Мы с Гердой затаили дыхание, но они не обратили на нас ни малейшего внимания.
Две эманты зашли после посещения ярмарки перекусить. Ничего необычного, тем более, что ни один волос не выбивался из моей причёски.
— Всё-таки я не могу понять, как это так получилось, — продолжил скорее всего начатое ранее обсуждение вопроса один из гвардейцев.
— Скорей всего тут дело в том, что Наследный Принц сильный варг. И Каллис ему под стать, — высказался другой гвардеец.
— Каллис не может вот так всё бросить и уйти. Это просто невозможно! — горячо возразил третий.
— Ну, как видишь, возможно. Она это с успехом проделывает уже в третий раз.
— Как это третий?
— А вот сам посчитай? Первый раз на балу зимой, когда она сбежала и не стала подтверждать, что она его избранная. Второй раз, когда вышла замуж на празднике за другого молодого варга, что вообще ни в какие рамки не укладывается. Каллис не может выйти замуж за другого. Её должно было корёжить и ломать от обряда. А она вон и документы подписала и уехала в поместье к мужу. И в третий раз — вот сейчас, — пояснил ещё один гвардеец.
— Мне кажется, что зря мы едем. Но начальник охраны Принца это и сам озвучил. Она наверняка едет себе в карете в сторону поместья родителей. Что ей у бывшего мужа-то делать?