ной жилплощади, Airbnb убедило своих пользователей выразить нам протест, потому что предложенная нами мера якобы выходит за границы разумного и является посягательством на частную жизнь горожан. Вот насколько они высокомерны!
На сегодняшний день нами установлен допустимый максимум посуточной сдачи частного жилья в размере двух месяцев в год. Мы исследуем вопрос того, нельзя ли запретить кратковременную аренду квартир полностью, хотя бы в некоторых районах, но это сложно в юридическом плане. В Берлине предпринималась такая попытка, но от нее пришлось отказаться из-за отсутствия юридической основы. К тому же каждое вводимое ограничение буксует, едва встает вопрос о проверке его исполнения. Обязанность доказать, что жилье сдано незаконно, ложится на муниципалитет. К нам должно поступить заявление о мошенничестве в области эксплуатации жилплощади, после чего туда направляется контролер, который должен найти подтверждения тому, что данная квартира используется не как настоящее жилье. Нам приходится посылать сотрудников ходить по домам. Это затратно с точки зрения как времени, так и денег, да и вообще, если честно, нереально.
Я скорее сторонник кампании по повышению сознательности, в духе той, что мы проводили в связи с деятельностью, негативно влияющей на окружающую среду. Важно разрушить образ Airbnb как веселой и безобидной организации. Мы должны убедить людей, что, снимая через этот сайт недорогое жилье за границей или предлагая через него собственную квартиру, они играют на руку системе, изобретенной американскими капиталистами исключительно с целью обогащения, системе, подрывающей социальную структуру наших европейских городов. Что они вносят вклад в разрушение хорошо отлаженного и контролируемого городской властью гостиничного сектора и тем самым должны будут разделить ответственность за разрастание серой полулегальной сети, пренебрегающей безопасностью и уклоняющейся от налогов, а в итоге и за отток населения и уничтожение исторического центра нашего города. Туристам кажется, что жить в квартирах у простых горожан — это так аутентично, но в итоге город превращается в Диснейленд.
Но поможет ли такая кампания по повышению сознательности — это вопрос, скажу честно. Дело сводится, как всегда, к спросу и предложению. Единственным настоящим разрешением проблем, вызванных туризмом, было бы снижение количества туристов.
Я уже слышу ваше возражение: наших туристов надо холить и лелеять, ведь они вносят немалый вклад в городскую экономику. Так что нам следует искать баланс, взвешивать все за и против. Данный аргумент звучит нередко. Но позвольте я в ответ приведу кое-какие цифры.
Определить, сколько именно туристов приезжает в Амстердам и сколько они здесь оставляют денег, крайне затруднительно, так как это зависит от используемых дефиниций. А вот сумму, которая поступает от туристов в муниципалитет, можно подсчитать с легкостью. Это четкие и ясные цифры. Так вот, мы получаем шестьдесят миллионов восемьсот тысяч евро в виде налога на туристов и три миллиона триста тысяч евро от продажи билетов на кораблики. Так что суммарная прибыль муниципалитета составляет шестьдесят четыре миллиона евро в год. Привожу данные по прошлому году, самые последние, какие у нас есть.
Однако необходимо учитывать и наши затраты. Из-за этих пьяных и заблудившихся туристов, которых к тому же охотно грабят, нам приходится увеличивать численность полиции. Примерно десять раз в день к иностранным туристам по срочному вызову выезжает скорая помощь. Заметно прибавляется работы также у городской службы уборки — и так далее и тому подобное. Избавлю вас от перечисления деталей, но если суммировать все дополнительные расходы, связанные с туристами, то получим семьдесят один миллион евро в год. Иными словами, для муниципалитета это ежегодная статья затрат в семь миллионов евро.
Мы подсчитали только прямые затраты. А ведь есть и так называемые косвенные расходы, которые трудно вычислить, но они абсолютно реальны. Здесь можно подумать, например, о снижении привлекательности Амстердама как места постоянного проживания, об амстердамцах, разлюбивших в выходные заниматься шопингом в центре города, о малых предприятиях, покинувших город или избегающих его из-за многолюдности или оттого, что их сотрудникам становится не по карману снимать жилье.
Из-за этого муниципалитет лишается доходов, которые мог бы получать. То есть фактически это тоже затраты. Тем самым сумма убытков для города в целом оказывается еще выше, чем семь миллионов евро в год.
Да, частный сектор, разумеется, способен на туризме заработать. Но эти деньги в основном исчезают в карманах горстки крупных бизнесменов. В результате получается, что общественные деньги уходят на то, чтобы предоставить возможность обогатиться нескольким большим игрокам. Теперь подумайте сами, насколько желательна такая ситуация.
К этому надо добавить, что большая часть учреждений, получающих доход от туризма, находится в руках иностранцев. Музей мадам Тюссо и «Амстердамское подземелье» принадлежат британской развлекательной компании Merlin Entertainment, которая также осуществляет эксплуатацию «Леголенда» и «Лондонского глаза». Это собственность американской инвестиционной группы компаний Blackstone Capital Partners. Отель «Амстел» был продан в 2014 году покомнатно из расчета восемьсот тысяч евро за номер некоему инвестору в Катаре. Отелем «Краснопольский» владеет французская инвестиционная компания Axa Group. Прогулочные кораблики на каналах, плавающие под вывеской Canal Company, принадлежат шведской фирме. И это лишь несколько примеров, пришедших мне в голову. Получается, что сопряженные с туризмом расходы оплачиваются из кармана налогоплательщиков, а доходы от этого сектора в большей мере утекают за границу. Представления о том, что туризм выгоден Амстердаму, относятся к области фантазии. Мы могли бы назвать много причин, почему нам хотелось бы встречать туристов с распростертыми объятиями: например, потому, что мы гостеприимны и гордимся нашим чудесным городом, — но необходимо осознавать, что гостеприимство стоит нам денег.
И вот в какой-то момент мы в муниципалитете крепко задумались, что можно сделать, чтобы хоть отчасти держать под контролем этот постоянно растущий поток туристов. И вместе с отделом внешних коммуникаций я лансировал полностью новую модель городского маркетинга. Я ею даже немного горжусь, не скрою. Это поистине революционный способ продвижения города как туристического объекта, совершенно уникальный, направленный на то, чтобы выдворить туристов из города, а не привлечь в город. Можно также сказать, что мы значительно расширили границы Амстердама. Так, Зандворт в нашей модели называется Amsterdam Beach, Амстердамский пляж. Мейденский замок мы окрестили Amsterdam Castle, Амстердамским замком. Голландские озера стали Lakes of Аmsterdam, Амстердамскими озерами. Еще мы хотим переименовать Роттердам в Amsterdam Harbour, Амстердамскую гавань, но пока что сталкиваемся с сопротивлением роттердамцев.
Вы, конечно, спросите меня, сработала ли наша модель. Благодарю вас за вопрос. Ответ: «да». После изменения названия Мейденского замка число посетителей удвоилось. В Зандворте модель сработала настолько великолепно, что жители этого приморского городка создали ассоциацию для совместного протеста против туризма, который у них уже зашкаливает. За два года у них возникли те же проблемы, что и у нас. Лично я считаю это блестящим успехом. Единственное, чего мы, вопреки ожиданиям, еще не достигли, — это снижение числа туристов в Амстердаме, соизмеримого росту числа туристов в соседних муниципалитетах.
По нашему мнению, залог успеха — упорство, и потому мы расширили нашу стратегию распределения туристов по всей стране с помощью целого веера сюжетных линий. Одна линия — это Ван Гог. Ее мы начали разрабатывать в 2015 году. Было решено увязать воедино амстердамский Музей Ван Гога с Музеем Крёллер-Мюллер в Гелдерланде и с городишками в Брабанте, где художник родился и вырос. Идея заключается в том, что турист следует нашей сюжетной линии, тем самым наши нежные руки уводят его подальше от Амстердама. Речь идет, разумеется, о туристах, интересующихся культурой, которые составляют в общем потоке меньшинство, но полученные от этого культурного меньшинства отзывы весьма положительны.
Так что мы продолжили в том же духе и создали еще несколько сюжетных линий.
Например, в юбилейный год Мондриана и группы «Де Стейл» мы подключили к работе город Драхтен, где архитектор из группы «Де Стейл» Тео ван Дусбург в 1920 году спроектировал двадцать домов для среднего класса. Так вот, мы сели за стол переговоров с муниципалитетом Драхтена и говорим: «У вас имеется интересный объект, который хорошо увязывается с нашей сюжетной линией, но готов ли ваш музей принять иностранных посетителей? Снабжены ли таблички английским переводом?» В таком вот духе. Простейшие вещи. Но о них нельзя забывать. «Впрочем, один только ваш город — это маловато. Нет ли поблизости еще чего-нибудь интересного?» Интересные места и правда нашлись. И теперь у нас есть целый туристский кластер, включающий Элде, где находится Академия летчиков гражданской авиации, в здании, построенном по проекту Барта ван дер Лека. А также Леуварден, где расположен музей керамики «Принсесхоф». Потом мы постарались сделать что-нибудь занятное из произвольно выбранного живописного городка там же, неподалеку. В данном случае выбор пал на Бетстерзвах. Это совсем рядом. И там есть отличный отель. Чтобы добиться хорошего результата, необходимо много и тщательно работать, шаг за шагом, только тогда удается создать «комбинированный пакет предложений», как мы это называем. А когда пакет уже готов, его можно начать продвигать.
Так что сейчас я разрабатываю новую сюжетную линию — о Рине Портвлите. Да-да, о художнике «Энциклопедии гномов». Его гномы известны во всем мире, не сомневайтесь. В Японии от них просто без ума. В Испании по этой книге сделали суперпопулярную серию мультфильмов. А вот имя Рин Портвлит за границей совершенно не известно. Так что мы хотим восстановить справедливость. В настоящее время я веду переговоры с музеем Рина Портвлита в Тингеметене. Чтобы музей обрел международный размах, им надо еще многое сделать, но я им с этим помогаю. Одновременно размышляю, как бы увязать сюжет о гномах с небезызвестными указателями в форме грибов, которые там и сям расставляет вдоль пешеходных и велосипедных дорожек Королевский туристический союз. Тут уже перекидывается мостик к теме природных заповедников.