– Готовьте стол, сейчас вскрывать будем! Я хочу посмотреть, что у них внутри… О, и этого готовьте, тоже вскроем, – ткнул я пальцем в поручика.
Гоша, староста факультета лекарей, прибежал на мои вопли и тоже совершил ликующий танец вокруг красноармейцев, но тут же сорвался исполнять приказ, выкликивая учеников своего факультета. Вокруг пленных, отчего те нервничали всё больше и больше, начала собираться толпа учеников с вкраплениями спецназовцев. Первым задал вопрос майор Круглов:
– Кто это?
Если до этого майор явно был на стороне красных, а не белых, то сейчас пребывал в сомнениях. Поручик выглядел обычным человеком, без лишних деталей, а когда Мик велел раздеть его до нога, только убедился в этом. Да и красноармейцы кроме рожек лишних деталей не имели.
– Похоже – бески, но я не уверен. Вскрытие покажет, – оптимистично сказал я, придирчиво разглядывая скальпель и размышляя, не поменять ли его на другой, всё-таки у бесков должна быть защита от повреждений кожи. Она на месте разреза уплотнялась.
– Кто такие бески? – терпеливо спросил он.
Ученики, кстати, тоже с интересом прислушивались: до этой информации мы ещё не дошли, это четвёртый курс факультета демонологии, его самого у нас не было, но урезанную теорию я им давал. Ответить я не успел, это сделал поручик, который, прикрывая руками причинное место, хмуро стоял метрах в трёх от шеренги бесков:
– Порождение исчадий ада, вот они кто.
– Это так? – посмотрел на меня Круглов.
– Можно это и так назвать, хотя я сказал бы, что они потомки тёмного бога. Вы их ещё демонами называете. Ошибочно, конечно, но это по незнанию. Тут одна проблема: зачать простая женщина от тёмного бога может, но это очень длительный процесс, растягивающийся на годы.
Задумавшись, я повернулся к поручику и задал несколько вопросов:
– Когда появились первые бески?
– В шестьсот седьмом году после Рождества Христова в Византии, – быстро ответил тот, видимо, дворян неплохо учили истории.
– А сейчас какой год?
– Тысяча девятьсот двадцатый… конец августа.
– Много их?
– Если подсчитать, две трети всего населения Земли, – криво усмехнулся тот. – У нас с ними расовая война…
Махнув рукой, перерывая офицера, мне не особо было интересно, за что они тут борются, я на пару секунд задумался, после чего в изумлении покачал головой:
– А божок-то упорным оказался. Чтобы зачать с простой женщиной хотя бы одного беска, ему нужно было полтора-два года, а тут половина планеты уже ходит в его прислуге. Похоже, он строит тут доминион.
– Это как пару лет, от женщины же к этому моменту ничего не останется? – изумлённо спросил капитан Новиков, зам Круглова. – Сотрёт.
– Да нет, – отсмеявшись, махнул я рукой. – У них всё, как и у нас, просто с первого раза не получается. Может, от тысячи до пяти тысяч спариваний, пока самка не понесёт от бога.
– Женщина, в смысле? – переспросил Гоша. До него я эту теорию тоже пока не доносил, так что он слушал с не меньшим интересом, я даже сказал бы – с наибольшим.
– Боги тем и отличаются. От них может понести кто угодно. Хоть бегемот, хоть касатка. Но что за мутанты получатся, никто сказать не может.
– Подожди, если, чтобы зачать это… э-э-э… существо, нужно пару лет, то как он смог столько населения сделать своим подобием? – спросил Круглов.
– Не своим, – поправил я его, – потомка. Это божок мог потомка зачать с трудом, а вот эти – что крысы, плодятся только так, и ген у них доминирует. Значит, впервые они начали появляться тысяча триста лет назад. Думаю, божок сразу набрал себе тысячи две женщин и зачинал им детишек, после чего отправлял на планету. Сперва единичными экземплярами. Изучая, как к ним отнесётся население, наверняка на кострах жгли, а потом уже и массово выпустил. Потом и за остальные континенты и острова взялся… Правда, такое дело быстро на поток не поставишь. Пришлых не любят и уничтожают, может, кто спрятался из его потомков на первоначальных этапах и организовал свои деревни в труднодоступных местах, так и выжили. Хотя, я думаю, было проще. Он просто посещал женщин на месте. Это просто. Усыпил супругов, после чего спокойно употребляй, вернее, оплодотворяй женщину, муж не помешает, он, как и она, спит. Ну а родиться ребёнок с рожками, так любящие родители просто постараются скрыть это. Так потихоньку бески и начали заполнять планету.
– А сколько такой бог может оплодотворить женщин? – заинтересовалась Белла. Откуда она здесь взялась, я не видел, но интерес в её голосе явно был.
– Практически не останавливая конвейер. Боги не люди, отдых им не требуется. То есть по пять минут на каждую, поиск новой, если в этой же семье не найдётся подходящего экземпляра, ну и дальше. Может, пятьдесят, может шестьдесят за ночь. Да и днём ему ничего не мешает продолжать заниматься выводом потомства. Судя по количеству бесков на планете, он точно был трудоголиком. На начальном этапе он изрядно постарался, это могло занять у него до десяти, а может, и пятидесяти лет, а дальше бески уже сами начали размножаться, и это уже было не остановить.
– А почему дворяне этими бесками не становятся? – спросил с интересом слушавший меня поручик.
Да тут все с интересом слушали, включая «красноармейцев».
– А они не становятся? – искренне удивился я. – Быть такого не может. Бески туповаты, сильны и исполнительны, идеальные слуги, но их ДНК всегда доминирует.
Поручик криво усмехнулся:
– Бывают среди дворян и те, кто рождается с рожками, но их сразу лишают сана, ещё во младенчестве, и отправляют в прислугу. Это ещё Петр Первый издал указ, что дилвы, их так у нас называют, не могут быть дворянами. А то один раз у нас чуть царём дилв не стал, так что пришлось принимать меры. Среди дилвов, даже в среде крестьян, рождаются и те, у кого нет рожек, их сразу берут в боевые холопы или в приёмных детей, с возможностью выслужить не наследное или наследное дворянство.
– А при сношении с горничной или крестьянкой какой ребёнок обычно рождается? – спросил я, с жутким интересом слушая поручика.
– В десяти случаях – один дилв и девять обычных детей.
– Дворянский ген доминирует, – понимающе кивнул я и тут же сверкнул скальпелем. – Сейчас вас препарировать будем.
– Э-э-э, может, не надо нас убивать? – спросил поручик, он уже определил, что мы все к их дилвам ну никак не принадлежим.
– С чего это убивать? – удивился я. – Посмотрим, что у вас внутри, да заживим раны.
Круглов поморщился:
– Я поэтому и не люблю учёных: как глаза загорятся, так не остановить их. Некоторые учёные такие монстры.
– Что есть, то есть, – согласился я. – Только я не учёный, скорее, исследователь-практик.
– Это что-то меняет?
Я на несколько секунд задумался, после чего неуверенно пожал плечами.
– Да нет, пожалуй. Пусть монстром буду, я не в претензии… Чего стоим, кого ждём? А ну быстро к операционному столу.
За всё время, что мы общались, «красноармейцы» так и не проронили ни слова, лишь всё громче сопели, явно пребывая в напряжении, в недовольстве или в испуге.
– Всё готово, учитель, – возник у меня за левым плечом Гоша. – Медицинская палатка развёрнута, инструменты готовы, оператор, который будет снимать процесс препарирования подопытных, тоже готов.
– Отлично, давайте офицера и одного из бесков в палатку. Обеспечьте её охрану.
Мои-то ученики сразу бросились выполнять приказы, на уроках алхимии мы и не такими делами занимались, а вот Круглов что-то захотел вякнуть, но его оттёрли в сторону, где он стал переговариваться со своими бойцами. Их Мик на всякий случай контролировал, мало ли что пришлым в голову взбредёт. Нет, не надо было мне на них соглашаться.
Переодевшись, мы с Гошой и тремя хирургами прошли в палатку, где на двух столах уже лежали связанные подопытные с кляпами во рту. Видимо, они начали возмущаться, я слышал крики, когда готовился к операции, вот им и заткнули рты.
– Начнём с офицера, – решил я. – Гоша, на тебе исследование материала магией, не подведи.
– Сделаем, – серьёзно кивнул тот, подготавливая специализированные амулеты и артефакты. Я их в полную мощность использовать не могу. А Гоше ничего не мешало, опыту он понемногу набирался.
– Ну что, пациент, готов к операции? – спросил я, извлекая кляп изо рта поручика.
– Это не больно? – был его вопрос, на который я ответил избитой студенческой шуткой:
– Сколько я ни делал операций, мне никогда не было больно.
Вернув кляп на место, заткнув тем самым поток брани – а ещё офицер и дворянин! – я убедился, что наркоз начал действовать, и сделал первый надрез. Можно, конечно, и амулетами всё изучить, но если бески действительно потомки бога, то амулеты могут выдавать ложную информацию. Прямое препарирование гораздо вернее.
В палатке мы пробыли порядка пяти часов. Можно было и быстрее управиться, но я никак не верил в результаты и проверил всех захваченных бесков. Нет, всё же дилвов, к бескам они имели относительную близость. Разве что их предком действительно был тёмный бог, тут без вариантов. Причём бог жизни. Не понимаю, как это было возможно, но это было так. Ну не бывает тёмных богов с магией жизни! Чтобы поработать с генами своих потомков, тёмный бог просто должен был быть адептом жизни. Вот это совершенно невозможное дело. Гоша подал идею, что божков было два, тёмный и светлый, как раз жизни, и, пожалуй, я приму его версию. Так как другого ответа не видел. Рожки бывают только у потомков тёмных богов, у светлых не бывает, их потомки мало чем отличимы от простых людей, кроме небольших особенностей, вспомните Геракла, а тут такое разнообразие в геноме.
– Ну что? – тут же спросил Круглов, вскакивая со стула, который находился под навесом метрах в тридцати от палатки.
Сама палатка стояла метрах в шестистах от лагеря, не нужно, чтобы малыши видели или слышали, что происходит внутри. Пока я с учениками лекарского факультета занимался изучением местного населения, Вольт и Эрих с девчатами закончили обустройство лагеря. Даже провели объезд вокруг него на десять километров, расставив по окружности в пяти километрах от лагеря наблюдателей. Сегодня мы уже никуда не поедем, начало быстро темнеть.