Я немного помедлила, сидя в карете перед ступенями храма, боясь выглянуть в окно.
– Там он, там,– шепнул Отто, ободряюще сжав мне руку.
– А я и не сомневалась,– немного резче, чем хотела, ответила я.
– Не нервничай,– примирительно сказала мама.
Действительно, Ирга героически мок в одиночестве на ступеньках. Капли дождя, который все усиливался, стекали по его волосам и черному костюму. Впрочем, жених всем своим видом показывал, что это не доставляет ему никаких неприятных ощущений.
– Пижон,– пробормотала я.– Мог бы зонтик взять.
– Тогда бы он не смотрелся так эффектно,– запротестовала Зария, оттесняя меня от окошка.– Ах, какой красавец!
– Он что, в трауре? – спросила Тария.– Ни одной светлой детали в костюме!
– Еще бы, такое сокровище, как наша сестричка, заполучить! – хихикнула Зария.
Мама молча отвесила подзатыльники сестрам. Я поблагодарила ее взглядом.
Распахнув дверцу кареты, я обнаружила, что перед лестницей, ведущей в храм, разлилась огромная лужа.
– Ёшкин кот! – вырвалось у меня в тысячный раз.
– На этот раз я с тобой согласен,– пробурчал Отто, выходя из кареты.– Проклятая Бездна, какая же она глубокая! Ботинки залило. А ты стой уже, герой! – прикрикнул он на хотевшего помочь Иргу.– Жениху положено быть сосредоточенным во время церемонии, а не думать о том, как в ботинках хлюпает вода.
– Я не верю своим глазам,– сказал Ирга.– Минуту назад этой лужи не было.
– Осторожно, Отто,– руководила мама операцией по выгрузке невесты.– Сейчас платье намочишь!
– Кто придумал такие длинные подолы, Бездна… – пыхтел Отто.
Выскочивший из соседней кареты папа помог перенести меня через лужу, не замочив платья.
Когда меня поставили на более-менее сухое место на ступеньках, Ирга протянул мне руку. Глаза его сияли счастьем и нежностью.
– Милая, ты прекрасна,– прошептал он прерывающимся от волнения голосом.
– Знаешь, о чем я думаю? Может, неправильно, что мы женимся? – спросила я.– Посмотри, небесные знаки нам активно указывают на то, что этого делать не надо.
– Что-то еще? – спросил Ирга, поглаживая мою руку.
– Я тут подумала… – пролепетала я.– А может, ну его все? А? Не совершаем ли мы самую большую ошибку в своей жизни?
– Ты закончила? – вежливо осведомился жених.
– Да,– сказала я, смущенная странным выражением его лица.
– А теперь я скажу. Хватит тебе уже от меня бегать.– С этими словами он легко поднял меня на руки и побежал по ступенькам в храм, на ходу говоря: – Если ты не скажешь перед жрецом «да», то я заставлю тебя оплатить стоимость платья.
– Что ты! – испугалась я.– Конечно, я согласна стать твоей женой, это было просто минутное затмение.
В храме нас ждала толпа гостей, встретивших наше появление приветственными криками. Ирга поставил меня на ноги, но мою руку не отпустил, держа ее очень крепко.
– Букет невесты,– застенчиво прошептали рядом со мной.
Я обернулась. Темноволосая девушка, отчаянно краснея, протягивала мне очень миленький букетик. Он не походил на ужасные веники, которые обычно таскали все знакомые мне невесты. Букет был маленьким, очень простым и одновременно элегантным – три лилии в окружении маленьких розочек и как будто в облаке из крохотных белых цветочков. Он настолько точно подходил к моему платью, словно они продавались вместе.
– Какая красота! – не смогла сдержать я возглас восхищения.
– Это Инна, моя младшая сестра,– представил Ирга.– Это мой отец Рауль и моя… мать Надин.
Отец Ирги чем-то был очень похож на Бефа – высокий, подтянутый, в строгой черной мантии. Он без улыбки кивнул мне, окинув внимательным взглядом. Я непроизвольно поежилась. Ирга это сразу заметил:
– Отец, не пугай мою невесту!
– Значит, любимая ученица Бефа? – произнес Рауль Ирронто, и я поняла, откуда у Ирги привычка растягивать в речи гласные.
Я кивнула.
– Отец, для тебя должно быть главным, что она моя любимая девушка.
– Это для тебя главное,– сказал Рауль.– А для меня важнее, чтобы она не была бестолочью.
«Вот тебе и встреча с будущими родственниками,– подумала я.– Утешает только то, что Ирге пришлось тяжелее».
– Мы очень рады,– мягко проговорила Надин, толстушка с добрым лицом.
Мачеха Ирги смотрела на нас с искренней любовью. Она откровенно любовалась пасынком – так же, как и любая мать на ее месте.
Ирга и Илисса очень походили на отца, только некромант унаследовал огромные голубые глаза своей матери. А Инна была низенькой девушкой со склонностью к полноте. От отца ей достался только крючковатый нос, который очень не шел ее округлому личику.
– Инна у нас занимается составлением букетов,– объяснил Ирга.
– Мне очень понравилось, очень,– еще раз повторила я.– Но как ты угадала так точно?
– Ирга мне много о тебе рассказывал,– прошептала Инна, снова краснея.
– Давайте уже начнем,– раздался хриплый голос.
Я обернулась и с удивлением увидела мужчину средних лет в одеянии жреца. Под глазами у него залегли глубокие тени, левое веко подергивалось, руки дрожали.
– Мы разве с этим жрецом договаривались? – недоуменно спросила я у Ирги.
– Нет,– удивленно ответил он.
Жрец услышал наш разговор и вмешался:
– Тот, с кем вы договаривались, прийти не смог. У него семейные обстоятельства – жена рожает.
Мы с пониманием закивали. Жрецы Богини Рода были обязаны иметь большие семьи. Чем больше семья, тем на более высокую ступень в церковной иерархии мог подняться священнослужитель. Детьми и внуками Верховного жреца можно было заселить деревню средних размеров. Кроме невероятной плодовитости своей жены Верховный был известен еще введением государственного знака отличия «Мать-героиня», первой наградив свою жену. Ничем больше на своем посту он не прославился, посчитав, что этого достаточно, чтобы войти в анналы истории.
– Начнем,– сказал Ирга.
– Возлюбленные дети мои! – возгласил жрец торжественным голосом.– Сегодня мы пришли сюда, чтобы стать свидетелями создания семьи этими двумя дур… молодыми людьми. Знайте, дети мои, что это непростое и трудное решение, которое приведет вас на тернистый путь сплошных несчастий. У вас будет только одна возможность побыть счастливыми – ваша первая брачная ночь. А потом выяснится, что ваш муж не помнит не только даты вашей свадьбы, но даже и даты вашего дня рождения. А у жены будет только два состояния здоровья: болит голова и критические дни.
«Что он несет?» – поразилась я. Гости слушали речь священника в недоуменном молчании.
– А потом,– продолжал жрец,– появятся дети. О, эти ядовитые цветы жизни, состоящие исключительно из колючек…
– Кто бы мне сказал об этом в свое время,– пробормотал за моей спиной папа.
Я покосилась на Иргу. Лицо его уже не выражало твердую решимость, как тогда, когда он нес меня по ступенькам. И руку мою жених отпустил.
«Хороша же я буду, когда он бросит меня прямо здесь»,– подумала я.
– Простите,– резко прервала я жреца, который продолжал вещать о тяжелых буднях супружеской жизни.– Давайте приступим, наконец, к церемонии. И без ваших речей, пожалуйста. А то так по физиономии от моего отца получите, что ваша жизнь до этого покажется раем.
За моей спиной кто-то ахнул, и засмеялся Беф.
– Зачем же человека за правду бить? – неуверенно возразил папа.
– Значит, получите по морде от меня,– заявила я воспрянувшему было духом жрецу.– Давайте, переходите уже к части «согласен-согласна».
И на всякий случай покрепче взяла Иргу за руку.
Церемония оказалась несколько скомканной. Жрец скороговоркой пробормотал положенные слова, мы ответили положительно на его вопросы и положили руки на алтарь. На наших пальцах вспыхнули огненными ободками кольца.
– Я, магистр Беф Чуйко, свидетельствую о заключении брака между Ольгердой Ляхой и Иргой Ирронто,– звучно, как на лекции перед огромной аудиторией, сказал за моей спиной наставник.
– Я, профессор Партик ня Рольд, свидетельствую о заключении брака между… хи-хи-хи, простите, между… ха-ха-ха… – Я не выдержала и обернулась – очень уж хотелось увидеть смеющимся неприступного некроманта, наставника Ирги,– и увидела, как Беф с милой улыбкой с силой наступает на ногу профессору, помогая ему таким образом справиться с неуместным смехом.– …Между Ольгердой Ляхой и Иргой Ирронто.
– Объявляю вас мужем и женой,– с облегчением в голосе сказал жрец.– Можете теперь… – Он посмотрел на мое лицо, поперхнулся фразой и скомканно закончил: – Можете поцеловаться и принимать поздравления от гостей.
Ирга повернулся ко мне, нежно поцеловал в губы и сказал:
– Ты такая синяя, что я мог бы тебя принять за мертвеца. Так что с женитьбой я не прогадал.
– Хорошенькие первые слова мужа своей новоиспеченной жене,– пробормотала я, только сейчас понимая, как сильно я замерзла в огромном храме. Зубы, как по команде, начали стучать, а кожа покрылась мелкими пупырышками.
– Потерпи еще немного, а потом я согрею тебя,– с многообещающей улыбкой пообещал муж.
– А давай всем скажем: «Всем спасибо, все свободны»,– выдвинула я встречное предложение.
– Потерпи,– попросил Ирга.– Лучше послушай, столько хорошего ты о себе больше никогда не услышишь.
– Неправда. Обо мне еще хорошо будут говорить, когда я умру.
– Я же говорил «услышишь».
– Лучше я количество гостей подсчитаю,– пробормотала я.– Что-то их много сильно.
– Видишь, сколько народу тебя любит.
– Скорее, они поесть любят на дармовщинку,– сказала я, улыбаясь подходившим свекрам. Пытка начиналась.
– Молодец, Ирга! – сказал Рауль Ирронто.– Теперь я вижу, что с женой ты не ошибся.
– А ты в этом сомневался, отец? – удивился муж.
– Я знаю только двух женщин, которые способны побить жреца – твою мать и твою жену.– Отец Ирги улыбнулся. Улыбка его необыкновенно красила и молодила. Я только сейчас поняла, насколько он красивый мужчина и как много мой любимый унаследовал от него.
Надин и сестры Ирги расцеловали меня, выразив надежду, что «их любимый мальчик» в надежных руках.