Моя речь на магов не произвела никакого впечатления. То ли они дошли до крайней точки, то ли им просто нужен был общий враг, но лица дружелюбнее не стали.
– А насчет еды,– зачастила я, понимая, что при таком раскладе меня могут пустить на фарш,– хотели бы нас кормить, просунули бы еду в окошко!
– Оно очень уж маленькое,– сказал кто-то.
– Ничего, сосиски бы пролезли! – При воспоминании о полной кладовой усадьбы у меня заурчало в животе.
– Ольгерда! – заорали из-за двери.– Твоих рук дело?
Не дождавшись ответа, Лойд крикнул:
– Ничего, сейчас мы сломаем дверь, и вы у нас попляшете!
– Все беды от баб! – заявил рыжий.
Толпа утробно зарычала и начала надвигаться на нас.
Разве могли мы с Отто сделать что-то против толпы разъяренных магов? Разве может одна хрупкая девушка что-то сделать против толпы голодных мужиков, даже если ее поддерживает верный, но такой же голодный друг?
Ничего.
Оставалось только готовиться к смерти – смерти более ужасной, чем на плахе, потому что там один удар топора и – привет, демоны! А тут явно ожидается что-то похуже. Сжавшись в комок, я быстро помолилась Госпоже Удаче и Ёшкиному коту.
И вдруг...
Знаете, в книжках часто случается это «и вдруг». Как оказалось, в жизни оно тоже случается, только надо очень-очень захотеть, чтобы оно случилось.
И вдруг сзади нас, у стены с окошком, раздался взрыв и нестерпимо завоняло серой. Посмотрев на разом посеревшие лица сокамерников и на скорость, с которой они отпрянули и прижались к противоположной стене, я, приготовившись к худшему, обернулась.
– Ты! – рявкнул огромный демон шикарного красного цвета с витыми рогами на голове и хвостом с аккуратной кисточкой. Направив на меня палец с длинным черным когтем, он выдыхал клубы дыма и вообще меньше всего подходил под понятие «мирный».– Ты!
Определенно с мужским полом мне сегодня не везло.
– Я,– покорно согласилась я. Умереть от руки высшего демона – чем не достойная кончина для мага?
– Ты испортила мое животное! – заорал демон. Из его глаз посыпались молнии. Увидев, что я пялюсь на него в недоумении, демон уточнил: – Моего Кота!
– Ты – Ёшка? – пролепетала я, чувствуя, как схожу с ума.
– Да! – рявкнул демон.– Я – Ёшка!
Самый главный демон пантеона? Явился сюда, чтобы высказать мне свое «фэ» по поводу обращения с его Котом? Обхватив себя руками, я засмеялась. Отто, стоявший рядом, молча размахнулся и ударил меня по щеке.
– Спа-асибо,– проблеяла я, загоняя истерику внутрь.– Простите, Ёшка, я не специально.
– Пади ниц при лицезрении великого меня,– шепотом посоветовал демон.
– Разумно,– согласилась я, падая на колени.– О прости меня, Великий и Ужасный, за то, что я сделала с твоим Котом! А что, кстати, я сделала?
– Ты ко мне не так обращаешься! – капризно сказал самый высший демон.– И чему вас на демонологии учат?
Я честно попыталась вспомнить, но не смогла. От ужаса у меня в мозгу пропали все мысли до единой.
– Ты обещала основать храм, посвященный моему Коту? – вопросил меня демон.
Я порылась в памяти, ничего не вспомнила, и осторожно ответила:
– Да, наверное, обещала.
– Это кот! Ему не положен храм! – рявкнул Ёшка.– Он возгордился и теперь пишет книги. Кот! Пишет! Книги! Он же Кот! Ему положено что делать?
– Что? – тупо спросила я.
– Лежать на коленях у хозяина и мурлыкать,– снизошел демон до объяснения.
– Идея писать книги была не моя,– пискнула я.
– Все равно, слишком часто он с тобой общается!
– Ну так убейте меня за это! – не выдержала я.– Что вы все орете и орете! Так и оглохнуть недолго!
– Я бы тебя с радостью убил,– сказал демон, наклоняясь ко мне. От едкого запаха, который шел от него, у меня заслезились глаза и перехватило дыхание.– Да не хочу в очередь становиться!
– Демонам... без... очереди...– прохрипела я.
– Ах, с каким удовольствием я бы сделал вот так,– почти любовно сказал Ёшка, беря меня за шею огненными пальцами и поднимая над полом.
Мое сознание на этом отключилось, совершенно не сожалея о том, что может пропустить что-то интересное.
Очнулась я на прекрасной зеленой лужайке посреди леса от тяжести, которая мешала мне дышать и больно давила на живот. Оказалось, что это на мне лежит мой лучший друг, практически бездыханный.
– Отто,– просипела я, осторожно выбравшись из-под него. Горло, сдавленное Ёшкой, горело и саднило.
Перевернув полугнома на спину, я подивилась его на редкость паршивому виду. Не надо было быть целителем, чтобы понять: жизнь медленно, но верно покидает его тело.
– Отто,– всхлипнула я, ложась рядом и крепко обнимая друга. Выяснение того, каким образом мы очутились на поляне, может и подождать.
Прижавшись к полугному, я представила, что он – это артефакт, который требует моей энергии, и принялась вливать в него те крохи силы, которые скопились у меня за прошедшие сутки. Шептала другу на ухо о том, как он мне дорог и как я его люблю, просила не умирать и не оставлять меня.
– Давненько я такого не слышал,– хрипло отозвался Отто.
– Ты живой! – обрадовалась я, вытирая слезы.
– Почти,– пробормотал полугном.– Кажется, я немного надорвался, когда вытаскивал нас оттуда.
– Немного? – переспросила я.– Мне кажется, у тебя внутри кровотечение. Ты такой бледный, а живот твердый. Классический случай.
– Все может быть,– согласился полугном.– Мне довольно плохо. Зато я умру как свободный гном.
Я зажмурилась.
– Слушай! – сказал Отто.– Твой демон разворотил своим появлением половину усадьбы, и пока народ пребывал в шоке, я тебя на плечо – и бежать.
– Как же ты прорвался сквозь ворота?
– А их разнесли в щепки маги из подвала,– сообщил полугном и застонал.– Стражи помчались королеву спасать. Ее, наверное, обломками завалило. Это вообще чудо, что мы спаслись.
– Помимо всего прочего, я еще и виновата в смерти королевы,– подытожила я.– Казнят за государственную измену.
– Не факт,– возразил полугном.– Может, наоборот, награду дадут. Король, думаю, только рад вдовцом оказаться.
– Я Ёшку не вызывала,– вздохнула я, машинально прижимая руки к горлу.
– Он сам пришел,– согласился Отто.– Я бы тоже пришел, если бы мою единственную отраду в жизни начал кто-то к себе переманивать.
– Единственную отраду?
– Ну да. Скучная жизнь у демонов. Сиди да грешников мучай. Кота завел – и того испортили.– Полугном закашлялся кровью.
– Молчи,– сказала я умоляюще.
– Ничего, я крепкий. Тебе бежать надо, мы недалеко от усадьбы.
– Я тебя не дотащу, я еле на ногах держусь,– сказала я.
– Беги.
– Глупо. Я тебе уже говорила, что я тебя не брошу.
– Зачем я тебя тогда спасал? – возмутился Отто, но снова закашлялся и потерял сознание.
– Ы-ы-ы-ы!..– завыла я, понимая, что этим делу не поможешь, но не в силах отказать себе в удовольствии пострадать.
– Ты такая некрасивая, когда плачешь!
– Живко? – Я подняла голову.– О, Живко!
Я кинулась к радостно улыбающемуся орку. Как же уютно было в его объятиях! Ах, как мне за последние дни надоела постоянная тревога и страх за собственную жизнь, и как я рада была, наконец, скинуть на кого-то хоть часть это тяжелой ноши.
– Живко, Отто умирает.– Я попыталась высвободиться из его объятий, но мне это не удалось.
– Ничего,– сказал орк, поглаживая меня по спине.– Сейчас Варсоня сюда подойдет.
– Так,– сказал слабый голос, растягивая гласные,– и что мы тут видим?
Я осторожно выглянула из-за плеча Живко. Мой муж медленно выходил на поляну из-за деревьев. Выглядел и двигался он ну точь-в-точь как оживший мертвец. Цвет лица имел соответствующий, сине-зеленый, деревянная походка мне очень четко напомнила всех зомби, с которыми я когда-либо сталкивалась.
– Ирга? – осторожно спросила я.
– Я ради нее,– горько сказал муж,– а она...
И сказал, как выплюнул, очень обидное слово.
Я резко освободилась от объятий Живко и сказала:
– Ты же умер?..
– А ты и рада,– горько констатировал Ирга, повернулся и поплелся обратно в лес.
– Ирга! – закричала я, бросаясь за ним следом. На бегу я еще успела подумать о том, каково оно – обниматься с мертвецом?
Муж повернулся и уперся мне в грудь холодной рукой. Его глаза ничего не выражали.
– Уйди,– безжизненно сказал он.
– Ирга, но я...– Что-то лепеча, я то ли хотела оправдаться, то ли выразить свою радость при виде драгоценного супруга, но он ничего не хотел слушать.
– Тихо, успокойся,– сказал мне на ухо Варсоня.– Все наладится. Что там с Отто?
– Он умирает,– всхлипнула я.– А где Трохим?
– С лошадьми. И обеспечивает нам охрану на случай появления гостей из усадьбы. С Ирги, сама видела, толку никакого.
Целитель споро доставал из чемоданчика какие-то скляночки и странного вида предметы, стоя на коленях возле Отто.
– Он умрет? – тихо спросила я.
– Нет,– ответил Живко.
– Я не у тебя спрашивала.
– Я командую операцией по вашему спасению,– спокойно объяснил орк.– И, как любой преданный делу подчиненный, Отто не может умереть без моего приказа. Отто! Ты меня слышишь? Не сметь умирать!
Полугном, не открывая глаз, растянул губы в усмешке.
– Прекратите балаган! – рассердился Варсоня.– Ола, успокойся! Он действительно не умрет, во всяком случае, в ближайшее время – точно.
– А почему ты командуешь? – поинтересовалась я.
– Потому что я не ситорский подданный,– объяснил орк.– Поэтому мне, согласно международному праву, в случае нападения на вашу аристократию, ничего не грозит.
– Да ну? – усомнилась я.
– Да. Это тебя могут расстрелять на месте, а вот меня обязаны передать в руки орочьего посла, а потом хлопотать о моей выдаче, чтобы судить по вашим законам.
– Странно, что при таких законах на нашего короля еще никто не покушался,– сказала я, усаживаясь на траву рядом с Отто и наблюдая за действиями целителя.
– Почему это не покушался? Только наш наемный убийца три раза за последние полгода покушался. На третий раз мы его сами казнили – он решил жениться. Зачем неудачников плодить?