— Демон! Демон⁈ Ты где⁈
— Беги, Зёма, беги! Их слишком много! — снова закричал Богдан, давая очередь у завхоза над головой.
Юноша пригнулся, повернувшись рефлекторно назад. Там никого не было. Но Богдан упорно уверял его, что за спиной полно врагов, что надо спасаться, что от него зависит успех всей операции, а он обязательно прикроет, задержит.
Чертыхаясь на спятивших солдат и переступая валяющихся в снегу технарей, Зёма едва увернулся от попыток рабочих треснуть ему по хребту. Едва добрался до Ленки.
Обняв её сзади, прижал к себе.
— Что ты делаешь? Он же убьет тебя… беги, Зёма, беги… я люблю тебя… спасись… — заревела она, бессильно опуская винтовку.
Все десять патронов в рожке кончились, а достать другой не позволял невидимый враг.
Зёма почесал лоб. Его люди вокруг как-то разом побросали оружие, поприседали на коленки, сотрясаясь в рыданиях или просто отходя от сильнейшего эмоционального потрясения. Они словно выдохлись в бесконечном бою. Были и те, кто просто застыл в состоянии шока.
«Каждый стрелок потратил по два-три рожка и несколько гранат, стреляя черт-те куда. Что за бред происходит?» — мелькнуло в мозгу.
Ленка рыдала, содрогаясь всем телом. Зёма отобрал винтовку и снова попытался найти Демона.
«Где он? Он же вот только что кричал из-за спины».
Сердце дрогнуло, когда увидел зарывшееся лицом в снег тело. Капитаншу пришлось отпустить. Перебросив ее винтовку через плечо, как и свой калаш, Зёма побежал к Демону.
Поздно.
Друг лежал лицом вниз бездыханный. По шее сочилась кровь. Пуля угодила в ту зону, где позвоночник соединяется с черепом. Смертельное ранение без вариантов.
«Он же что-то говорил, пытался остановить нас. Кто успел выстрелить ему в затылок?»
Заслышав очередную очередь из автомата, Зёма в гневе закричал:
— ХВАТИТ СТРЕЛЯТЬ! ЗДЕСЬ НЕТ ВРАГОВ! ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИИ! ЗАПРЕТ НА СТРЕЛЬБУ! ПОЛНЫЙ! ТАБУ! СЛУШАТЬ МОЮ КОМАНДУ!
Подцепив рацию, ощущая, как на глаза наворачиваются слезы от всей этой нелепицы, окликнул:
— Ольха, ты в порядке?
Молчание.
— Нужны успокаивающие. И нашатырь… что-нибудь… не знаю, надо привести всех в чувство… Ольха. Ты слышишь? Ответь!
Молчание длилось еще долго, затем сиплый, едва различимый голос Вики ответил:
— Зёма, я убила Ольху.
— ЧТО⁈
— Её укусила кобра, я хотела избавить ее от мучений. Она так кричала. У нас же нет антидотов.
Зёма отложил рацию, кусая себя за руку, чтобы не заорать.
«Мы все сошли с ума!»
— Вики, какая кобра⁈ Мы в каком поясе⁈ Тропики нашла? Приди в себя!!! — закричал он бесполезно в рацию, по щекам побежали слезы. — Вколи себе чего-нибудь тонизирующего! Мне нужен хоть один адекватный человек в группе!
«Демон, Ольха… кто ещё погиб в бою с тенями?»
Зёма приподнялся, осматривая поле боя. Бойцы выдохлись, почти все попадав в талый снег перрона. Если минут за двадцать не разобраться с ситуацией, то запросто можно потерять всю группу от переохлаждения.
— Отложить оружие! Кто способен понимать происходящее, идите ко мне! Это я — командор! Завхоз. Новый АДМИРАЛ ваш! Очнитесь!
Зёма ходил и собирал людей по перрону, подгоняя к действию кого пинками, кого тащил за шкирятник. Некоторых приходилось поднимать прямо со снега. Глядя на юношу осоловелыми глазами, они замедленно двигались, тормозили, но все же выполняли то, что он от них хотел.
Военные с полным безразличием отдавали Зёме оружие, как будто война была проиграна, и они сдавались в плен. Завхоз складировал оружие в кучу на перроне. Рядом ложились ломики, лопаты, ножи рабочих. Люди как безвольные зомби столпились в кучу, глядя не столько на главнокомандующего, сколько куда-то сквозь человека.
Зёма дотронулся рукой до головы. Скривился. Наверное, тот удар осколком в каску как-то повлиял на голову и прекратил воздействие галлюцинации на разум. Юноша пришёл к выводу, что он был единственным, кто мыслил адекватно. Худшая ситуация, которую можно было себе представить — вся ответственность на одних плечах.
Со стороны перрона послышался крик Богдана. Он поднял на руки девушку. Та лежала, запрокинув голову назад. Куртка Богдана медленно пропитывалась кровью. Её кровью. Голова Жанки была размозжена чем-то тяжелым. Видимо, ломом.
Зёма подлетел, пытаясь найти признаки жизни в бездыханном теле. Ни пульса, ни реакции зрачков. Мертва.
— Господи, да что же это делается, — пробормотал он.
— Шеф, вокруг меня огромные мухи, — сообщил Богдан. — Это же бред, да? Откуда здесь мухи? Зима же. Такие только в тепле, под землей.
— Это галлюцинация. Не поддавайся ей.
— Понимаю, что это бред, но ничего не могу поделать. Тело само реагирует.
Зёма взял его за плечи. Тело Жанны-технаря снова пришлось опустить в снег.
— Богдан. Ты должен мне помочь. Не обращай внимания на мух. Мы должны загнать народ в вагоны и собрать оружие.
— Шеф, я помогу. Но эти мухи…
— Не думай о них. — Зёма отвесил бойцу легкую оплеуху. — Сконцентрируйся на задаче. Люди! Веди людей в вагон. Пусть возьмутся за руки. За оружием я вернусь сам. Спасай людей. Доведи их до жилых вагонов. Справишься?
— Да… и чёрт с ними, с мухами… они же безвредные.
— Точно, Богдан, точно… иди. Возьми мою рацию. Доберусь до Кузьмича — свяжусь с тобой.
— Хорошо… А Жанка?
— Мы соберём тела и оружие, даю тебе слово. А пока мне надо сходить к Кузьмичу. Ты понял меня?
— Да, шеф.
Зёма побежал к розовому вагону со всех ног. Надо быстрее убираться отсюда, пока сам не сошёл с ума. Только Вики могла объяснить, что здесь происходит, но она была не в себе.
Запрыгнув в розовый вагончик, Зёма побежал вдоль уложенных рельсов, инвентаря и провизии. Вагон-столовка преподнес новый сюрприз. По нему как погром прошел. Все валялось в беспорядке, уничтожив ту идиллию, которая творилась ранее.
Алиса бросилась с ножом на вошедшего без всяких предисловий. Глаза были полны решимости к убийству. Зёма едва успел перехватить руку. Столько силы оказалось в поварихе. За неимением времени, вывернул нож, грубо заломив руку. После же пришлось бросить Грицко через бедро и уже на полу отвесить ощутимую оплеуху.
— Лежать и не двигаться! Встанешь — убью!
Бросив повариху на полу, извивающуюся в истерике, Зёма побежал дальше через пустующий жилой мужской вагон. Но прежде чем пробежать до вагона с оружием, задержался у вагона с аппаратурой. Оттуда шел такой треск приборов, что показалось, что экспедиция в эпицентре какой-то катастрофы. Мельком глянув на стрелки показателей, парень пришёл в ужас. Они ВСЕ зашкаливали.
Заставил себя бежать дальше.
Посреди женского жилого вагона, склонившись над телом, рыдала Вики. Нож лежал невдалеке. Горло жертвы было аккуратно перерезано по яремной вене. Ольха истекла кровью, умирая у подруги на руках.
Зёма с разгону врезал ботинком Вики в лицо, откидывая её от тела и ножа. Она упала, ударившись головой, и отключилась. Юноша перепрыгнул подругу и побежал дальше.
Вагоны с оружием. Первый, второй… Там, прижавшись к ящикам спиной, подогнув ноги под себя, сидел Пий, качая головой в одном ритме вперед-назад. Губы его что-то шептали. Зёма склонился и услышал:
— Мы все умрем… мы все умрем…
Видимо, психике в аномальной зоне приходилось несладко. Какие уж к черту артефакты⁈ Каждый здесь сходил с ума по-своему от неэкранированного воздействия.
Подхватив рабочего за шкирку, Зёма заорал в самое ухо:
— Пий, мне нужен рабочий кочегар! Ты слышишь?
— Умрем… мы все… умрём… — продолжал он, не обращая внимания на внешние раздражители.
— Твою ж мать!
Завхоз бросил парня и побежал дальше.
«Только бы с Кузьмичом все было в порядке. Только бы…»
Машинист стоял перед входом в паровоз, сложив руки на груди. Зёма приблизился, и он тут же выставил руку вперед:
— Во имя короля, проход закрыт!
— Чего? Какого короля?
— Гвардейцы короля стоят на страже короны, — пылко заверил Амосов. — Проход закрыт.
— Отлично! Ну, ты-то куда? Я могу либо кидать уголь, либо следить за «Варягом». Но кто будет контролировать людей, таскать оружие и инвентарь с перрона? Тела кто заберет?
— Смерть шпионам кардинала!
— Старый дурак! — вырвалось из Зёмы и он отвесил машинисту пощечину от злости и отчаянья.
— Изменник! — презренно процедил Амосов и врезал в ответ.
Удар оказался на зависть хорошему боксеру. Челюсть едва не вывернуло. Зёма едва устоял на ногах.
— Кузьмич, паскуда! Очнись!
— Изменники короны будут наказаны гвардейцами его величества! — вновь без надежды на компромисс ответил машинист и пошел в атаку.
Сбросив винтовку под ноги, Зёма подхватил Калашников и успокоил деда прикладом в лоб. Другого выбора за неимением времени не было. Ситуация становилась критической.
Стянув машинисту руки ремнями за спиной его же ремнем, завхоз быстро проверил паровоз. Все было в порядке, Кузьмич ничего не испортил. Это оказалось на руку, так как Зёма только предполагал, как здесь все работает, но чтобы починить — вряд ли.
Давление в паровом котле было низкое, стрелка уползла ниже середины. Температура сильно понизилась. Требовалось подбросить угля в печь. Почти весь прогорел.
Метнувшись к печи, Зёма подхватил лопату и побежал в соседний вагон за углем. Угля оказалось совсем мало. Только бы хватило, чтобы увести состав из аномальной зоны.
— Спасти людей, спасти, — забормотал Зёма, открывая ногой задвижку и закидывая в топку порцию угля.
За пару минут беготни успел взопреть. Неудивительно, что Пий был постоянно обнаженным по пояс. От печи шёл жар, да и внутренний жар давал о себе знать.
Разобравшись с печкой, вспомнил о рации. Стоило связаться с Богданом.
— Да будь ты проклят, предатель короны! — забормотал пришедший в себя машинист. — Твоя голова будет катиться с плахи под смех челяди!
На кляп не было времени. Подхватил рацию, висящую рядом со счетчиком Гейгера и иконой в углу поезда. Радиометр — единственный датчик, который был спокоен.