Ольха, уже давно колдующая с колбочками с растворами на своей верхней полке, вступилась:
— Единственный опасный для женщин элемент в вагоне, Тема, — это ты. А с выделительной системой у нас все в порядке. В костюмах для этого дела отверстия есть. — Понятно, — ответил Артем и растянул лицо в улыбке. В коридоре проплыла очередная полуобнаженная нимфа в камуфляжной майке. Те, что были в тельняшках, приковывали взгляд не меньше.
— Слышь, мартовский кот, сейчас морда порвется, — тем временем ответил Зема, сам ненароком поглядывая в коридор — не мелькнет ли в проходе Вики?
— Эластичная, выдержит, — заверил довольный рейдер, стараясь не моргать и запомнить как можно больше картинок. Чтобы снились ночью. Если многие из старшего поколения подскакивали ночью в поту то от воспоминаний о дне Катастрофы, то от ощущения, что никак не могут разглядеть зеленую траву, — сам он спал, как и большинство молодежи, в основном без снов и что-то приятное видел крайне редко.
Брусов, завернувшись в одеяло, сел на полку и протянул Земе бутыль с темно-коричневой жидкостью.
— Разрази меня гром — коньяк! — едва не закричал рейдер с верхней полки, отчего тут же получил подушкой от адмирала по голове. — Батя, ты где раздобыл это чудо? — опешил Артем, глядя, как Зема с полным безразличием принял драгоценную бутылочку и теперь не знает, что с ней делать.
— Начальство снабдило в дорогу, — хмыкнул Брусов и добавил: — Ты рот-то только так откровенно не разевай. Это превентивный удар по простудам. Так что всем по глотку. Мне тут в купе сопли не нужны.
— Дай сюда, — хмыкнул Артем и забрал рывком у Земы бутылку. — Да что ты в руках ее вертишь? Открываешь и пьешь. Понял?
Брусов рывком вернул бутылку.
— Но-но, Темочка. Шуток не понимаешь? Никаких привилегий. Это всем. Алисе отнести надо. Пусть выльет в чан с чаем. Я бы посоветовал сегодня заварить две-три нормы чая. Пусть сегодня это будет нормальная крепкая заварка, а не подкрашенная жижа. Так что жди своей порции.
— После рожек с тушенкой чаек пойдет на ура. Киборг, чего стоишь? Дуй к Алисе. — Последние слова рейдер сказал уже Земе. Тот покачал головой.
— Иди сам. Может, перехватишь глоток-другой по пути в тамбуре.
Тема подскочил, несмотря на ранение.
— Ты хочешь сказать, что я крыса? Вот так втихаря в одного? Втихомолку от всех?
Зема ткнул пальцем неподалеку от раны. Артем с хрипом осел.
— Я хочу сказать, что как доктор рекомендую тебе не делать резких движений. А если на тебя сделали ставку как на завхоза, то у меня нет никаких причин сомневаться в твоей честности.
— Ну… вам лишь бы сплавить меня из «малинника», — притворно вздохнул Тема, уже равнодушно принимая бутылку. — Душе не дают отдохнуть.
— Да ты единственный сухой! Мухой туда-обратно слетал! Алисе еще на глаза не попадайся. Она баба отходчивая, но не спустя пять минут.
Рейдер снова тяжко вздохнул, как раненный в самое сердце романтик, и медленно вышел из купе.
— Так, теперь, чтобы не сойти с ума от голода и все-таки дождаться пайка, предлагаю поиграть в «тридцать», — подал голос Брусов.
— Это еще что за игра? Не слышал, — ответил Зема.
Адмирал достал вещмешок и извлек на свет пять маленьких костей-кубиков.
— Да придумал в анклаве как-то на досуге. Смотри, вся сумма кубиков, на каждом из которых по шесть очков, — максимум тридцать. А минимальная сумма, что может выпасть на всех пятерых, — пять. Эти максимальная и минимальная цифры почти никогда не выпадают, как и ближайшие к ним. То есть четыре верхних и четыре нижних значения мы убираем. Остается вариация цифр от девяти до двадцати шести. Каждый из игроков, сколько бы их ни было, называет любое число в этом промежутке и пытается его выбросить на игральных костях. Первым кидает тот, кто дальше всего от середины, то есть от семнадцати — восемнадцати. Чем ближе к краям значений, тем меньше вероятность, что они тебе выпадут. В общем, говори число и старайся его выкинуть. — Так, начинается, — протянула Ольха сверху, предвидя развернувшиеся события. — Алкоголь, азартные игры. Что дальше? Работорговля? Ах да, мы и так здесь не по своей воле.
— Да брось, красивая. Карты, нарды и прочие шахматы с шашками никуда не делись. Народ сейчас по купе и будет играть, пока светло. Эта штука с отсутствием ночного освещения по вагонам нам даже на руку — ночью никто не играет. Потому как фонарики в дефиците. А днем, если нет других распоряжений, то почему бы и нет? — спокойно ответил адмирал и придвинул кубики.
— Ага, надо только декрет издать, что играющий на снаряжение, патроны и что-либо общественно полезное будет наказан. — Зема взял кубики, буркнул «двадцать четыре» и бросил.
Выпало в сумме семнадцать.
— Командир, а как будут близиться голодные дни, так можно ввести каннибализм, — хихикнула Ольха и потянулась за кубиками. — Пятнадцать. Если честно, то я никаких аномалий в структуре крови собаки не вижу. Мутагены давно проявили себя, несколько поколений назад, и выжило только здоровое потомство. То есть эта собака пятую ногу передает уже по наследию, а не как мутацию. Рудиментарный признак. Как хвост.
Выпало двадцать пять.
— Идея неплохая. Требует доработки, — согласился Брусов, глядя, как у ребят появляется подобие интереса к игре, когда ничем другим больше не было возможности заняться. — А вот с каннибализмом не шути. Чистильщики не люди совсем. Хотя и «свободные» тоже люди не в своем уме. Богине какой-то поклоняются. — Кстати, насчет доработки, — прервал Зема. — Вода, что льет на улице. Этот гребаный дождь. Мы можем использовать его в собственных целях? Ну, пить, стираться, для охлаждения общий запас пополнить и прочее? Ольха, ты бы лучше воду продиагностировала.
— Хорошо. Кого отправить за образцом на пулеметы? Но хочешь мой предварительный вердикт? Без очистительных сооружений употреблять эту воду в пищу нельзя стопроцентно.
— Счетчик вроде молчит, — напомнил Брусов.
— Это да, радиации нет, но я и без тестов уверена, что нам на голову льется вся таблица Менделеева, — предположила Ольха. — Но вот белье стирать и использовать для технических нужд вполне можно.
— А посуду мыть? — снова задумался Брусов.
— Ну, только если после насухо вытирать. Тогда вроде бы… можно. И для охлаждения… теоретически. Но я не даю стопроцентной гарантии. Тема, ты вернулся? Какой молодец. Вот тебе колба. Иди, набери воды на турели.
— Хуже, чем есть, все равно не будет, — добавил Брусов, в очередной раз кидая кубики. — Мы все давно потенциальные мутанты. Осталось только инородного белка нажраться. Но хоть мяса перед смертью покушать. Как насчет последней трапезы перед путешествием на тот свет? Сварим следующую подстреленную собаку?
— Не стоит усугублять ситуацию, — добавила Ольха, вернувшись в объятья одеяла. — Есть возможность не есть мутантов — пожалуйста. Но если ее не будет, это лучше, чем переходить на поедание себе подобных. Кстати, мы поэтому не хороним людей?
Зема с Брусовым переглянулись.
— Нет, — посуровев, ответил адмирал и подцепил со стола рацию. — Кто там по вышкам дежурит?
— Сержант Ряжин… Ефрейтор Кабурова, — спустя разный период времени ответили по рациям.
Адмирал не слишком помнил их лица. Стоило лучше присмотреться к составу.
— Дождик льет?
— Дождик был, когда мы лопатами махали. Сейчас настоящий ливень, — донес мужской голос. — Командир, хотите составить компанию?
— Вынужден отказаться.
— А может, я вас на свидание зову? — добавила повеселевшая Кабурова, заигрывая. — Придете, адмирал?
Что ж, настроение есть и после тяжелой работы. Это хорошо. Брусов даже вспомнил, как выглядела Кабурова. Симпатичная девчонка. Невысокое звание, скорее всего, означало лишь начальную военную подготовку и статус девочки на побегушках.
«Но мне бы минус пяток лет, я бы ее погонял», — промелькнуло в голове.
— Не могу, меня мама не пускает, — поддержал адмирал общий настрой, — но вот тазики выдать могу. Скучно вам там, наверное, без посуды.
— Набрать воды и утопиться? — тут же спросила девушка.
— Направление мысли правильное, но не верное. Просто наберите воды для технических нужд. Мытье гальюнов никто не отменял. Гостям, опять же, жопу в костюмах подмывать.
— Ха-ха, понятно, командир. Но зачем набирать? Давайте я просто шлюз открою. Вагоны промоет на раз-два. И сортиры заодно, — хохотнул Ряжин. — И народ помоется. Чтоб уж наверняка. Банный день — так в течение всего дня, а не только с утра.
— Шутников любим. Они лучше всего гальюны моют, — напомнил Брусов. — Тазики под мышки взять! Ать-два! С ними не так печально будет мокнуть. Задача ясна?
— Так точно, шеф, — звонко ответила ефрейтор.
— Слушаюсь, товарищ адмирал, — добавил Ряжин на полном серьезе.
Еще с четверть часа играли с докторами и рейдером в кости, а после весь личный состав экспедиции ожидал долгожданный горячий обед. Каждый накинулся на свою порцию волком. Казалось, что съедят и ложки. Да и надо ли говорить, что чай пользовался особым спросом?
После обеда в тепле народ разморило. Адмирал и сам ощутил, что неплохо бы прикорнуть. Неполная ночь, рабочее утро, дождь, холод — немудрено, что после обеда весь состав потянуло на боковую. На ногах остались лишь Кузьмич, Пий и проклинающие погоду дежурные. Под дождем особо не поспишь… Но кто-то должен смотреть за округой, постоянно быть на дежурстве, даже если в нем нет необходимости. Это должно впитаться в кровь вместе с ощущением защищенности, пока кто-то охраняет твой сон.
Тепло, сытно, хорошо…
Брусову показалось, что стоило чуть-чуть закрыть глаза, как состав затормозил и тут же ожила рация:
— Кай Саныч, у станции Баневурово трасса завалена песком.
Не открывая глаз — такая сладкая дремота! — нащупал рацию, надавил клавишу:
— Алферов! Ты там песок искал? Новогоднее желание сбылось — он сам тебя нашел. Берите лучшие дождевики, лопаты и вперед, наберите запаса, если чистый. Сергеев, организуй охрану по периметру.