И пошёл вперёд.
Бросив быстрый взгляд в переулок, я увидел, что два стрелка уже выцеливают Егора. И вряд ли ему поможет щит.
Недолго думая, я скастовал на себя Ускорение, опустился на одно колено и выстрелил. И попал именно туда, куда целился. Не в самих нападавших, а в стену рядом с одни из них.
Бабахнуло так же, как и в прошлый раз. Обоих стрелков снесло взрывной волной и обломками кирпича, а переулок заволокло дымом и пылью.
Мне определённо нравится эта мини базука! Хотя дело тут точно не в самой винтовке. Видимо какой-то артефактор хорошо поработал над патронами. И не мешало бы потом эти патроны изучить – вдруг получится повторить. Если это потом у меня будет.
– За мной, Егор! – скомандовал я. – Фора в несколько секунд у нас есть.
И быстрым шагом направился в сторону сражавшегося боярина.
– Боярич, да мы ему только мешать будем! – начал увещевать меня догнавший боец. – Боярину же сдерживаться придётся, чтобы нас не зацепить!
– Угу, – согласился я с ним, и скастовал ещё одно Ускорение. А затем снова опустился на колено и, выбрав целью крайнего слева врага, начал быстро стрелять.
Выстрел. Попадание в Щит – взрыв. Перезарядка. Выстрел. Снова Щит и снова взрыв. Перезарядка. Выстрел. Есть!
В этот раз взрыв раздал за Щитом. Видимо двумя первыми выстрелами, я сделал то, чего и добивался. А именно – смог ослабить Щит настолько, чтобы одна из пуль прошла сквозь него. Стреляй я с обычной скоростью, и вряд ли что-нибудь вышло. Но под ускорением три выстрела прозвучали практически одновременно и последняя пуля нашла брешь в защите.
Я ещё успел заметить удивление на лице Стихийника, в которого попал, а в следующее мгновение пуля взорвалась внутри его тела. Эффект оказался даже лучше, чем я ожидал. Мало того, что взрыв, раздавшийся за защитой, на мгновение ошеломил врагов, так ещё и их щит моргнул несколько раз и пропал. А снова его активировать им не дал Иван Васильевич.
Ударил боярин знатно! Если раньше он пускал в нападавших небольшие сгустки ледяного тумана, то сейчас это выглядело как самая настоящая волна льда. На несколько секунд я даже перестал видеть врагов. А когда ледяной туман развеялся, то с удивлением обнаружил, что пятеро противников успели поставить личные Щиты. Зато остальных словно что-то размазало по мостовой, а после этого ещё и заморозило. Выглядело это жутко. Но ещё более жутким было то, что оставшиеся пятеро всё же смогли защититься от чудовищного по силе удара. Я, даже находясь в двадцати метрах от боярина, почувствовал ту нереальную мощь, которую он вложил в эту технику. Мана даже рядом со мной с ума сходила, пытаясь замедлить свой круговорот. А ещё с меня буквально сорвало Ускорение. И снова скастовать его не получилось, потому что Иван Васильевич на достигнутом не остановился.
Над оставшимися в живых врагами, метрах в десяти над землей, за пару секунд сформировался очередной сгусток тумана. Только на этот раз он скорее напоминал облако. Или тучу. Если тучи бывают такого необычного белесо-голубого цвета.
Мана, снова забурлившая пока боярин готовил технику, на секунду успокоилась, а затем с невероятной скоростью устремилась в созданную Дёминым тучу. По ушам словно взрывной волной ударило. Но это было практически безобидно, по сравнению с ледяным дождём, который обрушился на оставшихся в живых Стихийников.
Дело в том, что у этого дождя вместо капель были ледяные сосульки размером с руку. И их было очень много.
Через пару секунд со всей пятерки врагов сорвало щиты. Но четверо из них успели активировать «Кольчугу». А вот последний то ли был слабее, то ли менее расторопный… Его сосульки буквально порезали на куски.
Мы с Егором как завороженные смотрели за этой битвой, на время даже забыв про тех бойцов, что остались в переулке.
В себя нас привёл, как ни странно, Иван Васильевич. Он не поворачивался и вообще никак не подавал вида, что нас заметил, но налетевший внезапно ледяной ветер не только охладил окружающее пространство, но и донёс до нас голос боярина.
– Вы почему не ушли?! – раздался словно со всех сторон голос главы средней ветви рода Дёминых. Это было настолько неожиданно, что я растерялся. А ещё в голову внезапно пришла мысль, что хреновенький из меня был архимаг. С таким вот монстром как Иван Васильевич, я смог бы справиться лишь случайно. И дело не в недостатке Силы, уж её-то у меня было достаточно. Нет – дело в опыте. В сотнях проведённых боёв и тренировок. В сродстве со стихией, с которой он работает. А ведь боярин далеко не самый сильный в этом мире. И как же мне вообще стать сильнее такого вот монстра?!
Да и эти пятеро! Точнее – уже четверо. Они смогли пережить несколько сильнейших магических ударов. И не сломались. Даже сейчас, под дождем из взбесившихся сосулек, трое из них смогли скооперироваться и снова создать общий щит. И, кажется, даже готовили какой-то ответный удар.
А четвертый постепенно, небольшими шажками, смещался к краю зоны действия техники. Его фигура, закованная в огненную «Кольчугу» была окутана облаком моментально замерзающего пара. Но не похоже, что Стихийнику это как-то вредило.
– Некуда уходить, боярин! – крикнул в ответ на вопрос Дёмина, Егор. И бросил взгляд на тот самый переулок.
Оттуда как раз показались трое бойцов. Пыльных, потрепанных, но вполне себе живых и здоровых. К счастью, стрелков среди них не было. Видимо мне тем выстрелом удалось вывести из игры обоих. Но от этого не легче. Если они рукопашники высокого ранга, то вполне смогут отправить нас с Егором на тот свет. Тем более что у меня так и не получается скастовать никакого заклинания. Техника боярина словно пылесос качает ману из близлежащего пространства.
Я в очередной раз перезарядил винтовку, прицелился, но выстрелить не успел.
Боярин Дёмин повернул голову в сторону вышедшей из переулка троицы, взмахнул рукой, и облако стужи с огромной скоростью пронеслось мимо нас и смело врагов. Улетели они так быстро, словно кто-то в том переулке пылесос включил и засосал их обратно.
– Уходите! – снова прозвучал со всех сторон голос Ивана Васильевича. – Я уведу оставшихся на площадь Перуна. Там можно будет работать в полную силу.
В полную силу?! А сейчас он что, сдерживался что ли?!
Ответить или как-то иначе отреагировать на слова боярина мы не успели. Троица врагов под общим Щитом воспользовалась тем, что Дёмин отвлекся и ударила.
Огромный огненный шар ударил в Ивана Васильевича со страшной силой и даже смог сбить с ног. Во все стороны снова ударил пар. Вот только на этот раз он не замерзал, а обжигал. Часть улицы, что была ранее покрыта льдом и инеем, моментально оттаяла, а затем высвободившаяся жидкость вскипела и густым паровым облаком понеслась в разные стороны. В том числе – и в нашу.
Не особо соображая, что именно делаю, я шагнул вплотную к Егору, а затем умудрился «зачерпнуть» целую прорву маны. И даже то, что она всё ещё пребывала отнюдь не в спокойном состоянии, мне не помешало. Действуя скорее на рефлексах, я положил руку Егору на плечо, с силой надавил, вынуждая того пригнуться, а затем поставил на пути парового облака «Ледяную стену».
Столкновение двух стихий болью отозвалось в каждой клеточке моего тела. Не знаю, что именно я намудрил с заклинанием, но ощущение было, будто бы меня в кипяток окунули. Но «Ледяная стена» выдержала, хоть и истончилась. Но, как оказалось, ничего ещё не закончилось.
Не успела ещё первая волна пара испариться, как в Ивана Васильевича ударил очередной сгусток огня. И всё повторилось. Снова боль, от которой мутнеет в глазах. И я наконец-то соображаю, что это не из-за действия заклинания. Просто «Ледяная стена» не монолитна, и нас с Егором всё равно обжигает паром.
А в следующую секунду, вместе с волной холода, пришло облегчение. Вся улица, куда хватало взгляда, покрылась льдом. Я даже как-то отстраненно подумал, что моя «Ледяная стена» отлично вписывается в получившуюся композицию. И покрытый ледяной коркой Егор, в чьём остановившемся взгляде всё ещё можно заметить удивление, тоже.
А вообще – не важно. И снежный вихрь, круживший рядом – тоже не важен. Сейчас важнее поспать. Сон – лучшее лекарство!
Глава 16
Человек произошёл от божественной обезьяны.
Просыпался я постепенно. Глаза ещё закрыты, в сознании бродят обрывки сна, и хочется спать дальше, чтобы эти сны досмотреть. Но с каждой минутой они становятся всё менее чёткими, пока не уходят окончательно, оставив после себя понимание – больше не заснуть. И только после этого, досадуя про себя на вселенскую несправедливость, я решил окончательно проснуться и открыть глаза.
Уставившись в белоснежный потолок, я вытянул руки над головой, собираясь потянуться, и чуть не застонал от боли. Болело, казалось, всё тело. Причем и внутри и снаружи. Не так сильно, как это бывало у Маркуса до исцеления, но тоже ничего хорошего. А ещё что-то сильно стягивало кожу. Что за чёрт?!
– Осторожней, боярич! – раздался слева смутно знакомый голос. – Не шевелись особо, а то снова кровить начнёт.
Медленно повернув голову в сторону говорившего, я увидел ещё одну кровать, стоявшую в полуторах метрах от моей, и лежащего на ней… Или лежащую? В общем, на соседней кровати валялась самая настоящая мумия!
– Ты кто?! – удивлённо спросил я у этого существа.
– Егор я, боярич, – белозубо улыбнулась мумия. – Не пугайся, ты сейчас так же выглядишь.
Стараясь не делать резких движений, я перевел взгляд на своё тело, и понял, что Егор прав – я такая же мумия.
– А-а, почему? – неопределенно спросил я, пытаясь вспомнить, как сюда попал. Да и понять, почему всё тело в бинтах тоже не помешало бы.
– Ожоги и обморожение, – ответил Егор. – У нас обоих. Но это всё ладно! Главное, что вообще живы остались. А с остальным целители справятся.
И я вспомнил. Бой. Волны обжигающего пара, сменяющиеся промораживающей насквозь стужей. Застывший взгляд обледеневшего Егора… Стоп!