Я в ответ покивал, мысленно стряхивая лапшу с ушей. Ведь как убедительно вещает мужик! Будь тут Станиславский, он бы умилился и воскликнул: «Верю!». Настоящий Маркус тоже повелся бы. Вот только я ни на секунду не забывал, что за человек сидит напротив. Главный разведчик и особист рода Дёминых в одном лице.
Вообще, Дёмины по сути своей наемники. Род был основан лихим командиром солдат удачи, три с половиной сотни лет назад. Получил он земли и боярский титул из рук Великого Князя, мгновенно стал благородным человеком, но с одной лишь земли кормиться не захотел. А потому за мзду малую периодически со своей ратью «приходил на помощь» другим боярам, зарабатывая золотишко, да закаляя своих людей в постоянных битвах. Род постепенно матерел, обзавелся множеством детей боярских, и со временем стал силой, с которой не могли ни считаться даже князья. А заработок перестал ограничиваться одной лишь войной. К настоящему времени Дёмины могли предоставить не только умелых воинов, но и высококлассную охрану, профессиональных телохранителей или незаметных разведчиков, способных многое разнюхать о противниках нанимателя.
Восемьдесят лет назад во главе рода стал Василий Васильевич, отец нынешних бояр и прадед Василисы. Мужик он был, судя по всему, умный и хваткий. Подумал он, подумал, да разделил старшую семью рода на три ветви, по числу сыновей. И каждой ветви нарезал свой фронт работ с соответственной подготовкой.
Охарактеризовать их можно просто:
Старшая ветвь – Война. Всё те же высококлассные наёмники, которые за денюжку придут и наваляют вашим врагам.
Средняя ветвь – Разведка, Контрразведка и Диверсии. В зависимости от ситуации могут как накопать компромата на нужного человека, так и прикопать этого самого человека, предварительно по-тихому вырезав всю его охрану.
Младшая ветвь – Охрана. Как ни странно, но именно младшая ветвь со временем стала самой многочисленной и приносящей основной доход роду. Охрана домов или караванов, отдельных людей или другого боярского рода. Причем помимо бойцов Дёминых нанимателя охраняла ещё и многолетняя репутация.
В общем, род сильный, славный, многочисленный и о-очень зубастый. И Иван Васильевич, который в данный момент снова натянул на себя образ рубахи парня, являлся главой именно средней ветви и был опасен вдвойне.
Может попробовать ему вновь игру поломать? Или не стоит…
– Их нашли? – всё же решившись, задал я вопрос.
– Кого? – не понял, или сделал вид, что не понял, боярин. Скорее всё же второе.
– Убийц.
– Каких ещё убийц? – на этот раз всерьёз нахмурился он.
– Так, моих… – наивно хлопая глазами, уточнил я. – Они ведь убить хотели…
– Прям уж так и убить, – негромко пробурчал Иван Васильевич и (О чудо!) отвел глаза. Причем я готов был поклясться, что мужику реально стыдно! Вот только понять бы, за что именно. – Ты же там один был, против четверых. Хотели бы убить – убили.
– Хотели, хотели, – уверенно произнес я, разозлившись. Эти твари ведь своего добились, и Маркуса реально убили. Зарезали, как барана. И если бы не Торсон, то проблемы в виде приёмыша у рода Дёминых больше не было. А этот му… сидит тут, и их выгораживает. – Если бы я одного не вырубил, то точно убили бы.
– Ты вырубил?! – удивленно воскликнул боярин, впившись внимательным взглядом в моё лицо. – Как?!
– Не знаю, – пожал я плечами, внутренне матерясь на собственную несдержанность. Ну кто меня за язык тянул? – Как-то само получилось. Я сначала сознание потерял, а потом один из них нож мне в пузо воткнул и, не вынимая, лезвие вниз повел. Я очнулся и ударил. А он и отрубился.
– О как! – вроде бы спокойно сказал боярин, но в его взгляд вновь вернулась безуминка, а в беседке опять стало холодать.
Безуминка… Это я очень демократично называю то… Даже не знаю как охарактеризовать. Просто чувствую, что внутри у боярина кипит постоянная буря из смеси отчаяния и ярости. Ярости настоящей – не чета моей. И вот этот ураган отнюдь не добрых чувств периодически прорывается наружу, до мокрых штанов пугая окружающих.
– Скорее всего, спонтанная активация… – задумчиво произнес Иван Васильевич, окинув меня долгим взглядом. – Не хочешь снова попробовать на ранг сдать?
– Как?! – с искренним недоумением в голосе спросил я и, похлопав ладонью по животу, поморщился. – Лечиться мне надо, Иван Васильевич!
– Ах да… – недовольно скривился он. – Тогда подождем. Хотя надо бы попробовать. Надо.
– Так вы их нашли? – решил не сдаваться я.
– Нет пока, – снова поморщился он. – Ищем. И именно по этой причине я сейчас здесь.
И многозначительно замолчал.
– Я вас внимательно слушаю, Иван Васильевич, – подыграл я.
– Мы с Михаилом приняли решение, что тебе пока надо пожить за пределами посёлка.
– Значит, все-таки выгоняете.
– Да никто не собирается тебя выгонять, успокойся! – повысил голос боярин. – Просто поживешь пока в городе. Тоже на земле рода. Временно. А мы пока найдем провинившихся…
Я не сдержался и хмыкнул.
– Что? – удивился мой собеседник.
– Да слово вы какой удачное подобрали, Иван Васильевич, – я покрутил ладонью в воздухе, – провинившихся. Словно они гимназию прогуляли, а не человека зарезать хотели.
– А ты считаешь, что они достойны серьезной кары? – спросил боярин и с интересом посмотрел мне в глаза. – Может нам их казнить? Или из рода выгнать? А?
– Ну… – как-то даже растерялся я.
– А может это тебе стоило побольше времени уделять боевым искусствам, а не висеть на перекладине как девчонка? Вспомнить, что ты боярин? Пусть не по рождению, но всё же. Сколько лет ты уже в роду? Семь? И всё ещё не нашел свои яйца? Да, я помню что мать тебя пыталась оградить от всего на свете. Но её больше нет! А из-за твоей безалаберности и никчемности, из-за нежелания развиваться и становиться мужиком… Эх, – разочарованно махнул он рукой. – Ладно, забыли. Дело твоё. Только помни, что в следующий раз ты так же не сможешь за себя постоять. И снова будешь бит. А то и убит.
Мне было стыдно! Ведь по сути Иван Васильевич прав. На все сто прав. Стоило Маркусу перебороть страх, плотнее заняться своей подготовкой и пару раз дать сдачи разным уродам, и никто бы на него не напал. Просто не было бы причины для этого. А мне теперь приходится сидеть и краснеть за чужие грехи. А напавшие… Если бы они просто Марка попинали и унизили, то я бы понял. Это мир такой, со своими законами, намного более жесткими, чем были в моём прежнем. Но дело в том, что взгляд того маньяка до сих пор стоит у меня перед глазами. Он не наказывал Марка, он убивал. И, самое поганое, наслаждался этим убийством и беспомощностью жертвы. А так как жертвой в какой-то мере был я, то и отомстить придется тоже мне.
– Ладно, – Иван Васильевич хлопнул ладонями по столу, показывая, что разговор подошел к концу. – Найти мы их найдем. И накажем. Но это уже не твоя забота. Насчет переезда – я заеду завтра на рассвете. Будь готов. И Ваське не говори пока. Уж очень она горяча да вспыльчива. Наломает дров не разобравшись.
– Хорошо, – кивнул я, поднимаясь. Мысль о том, чтобы пожить отдельно, мне откровенно нравилась. Намного легче будет адаптироваться. Уж слишком моё поведение отлично от прежнего владельца тела.
– Маркус, ещё один вопрос, – заставил меня остановиться голос боярина. – Почему ты говоришь без акцента?
Чёрт! И что ответить? Валить всё на посттравматический синдром? Так это с тётей Ириной прокатит, а не с таким зубром, как глава Средней ветви.
– Так всё равно уже заметили все, – неопределенно развел я руками.
– То есть, раньше ты притворялся?
Мне осталось лишь кивнуть.
– Зачем?
– Так жить легче.
– Объясни, – приказным тоном произнес Иван Васильевич, сверля меня взглядом.
– Я слабый, – вздохнул я. – Но при этом боярич. Соответственно каждый подросток в гимназии захочет самоутвердиться за мой счет. А когда я говорю с акцентом, то окружающие видят перед собой иностранца, к которому по определению относятся иначе, чем к соотечественнику. Как к чудику. А чудиков трогать не принято.
– Но ведь трогали, – уточнил боярин, прищурившись. Причем я совсем не понимал, верит ли он в этот бред, или нет.
– Не так уж и часто.
– Хорошо, иди, – после непродолжительного молчания велел он. – Собирай вещи. Ирине я скажу, чтобы разбудила тебя ко времени.
Интерлюдия 2
Шаги Маркуса давно стихли, а Иван Васильевич всё так же сидел в беседке и размышлял. А подумать было о чём.
Разговор с Маркусом пошёл совсем не так как планировалось. Точнее – этот разговор вообще никто и не собирался планировать. Боярин рассчитывал, что просто велит пацану готовиться к переезду, тот, как всегда, испуганно согласиться и всё.
Вот только не ожидал Иван Васильевич, что с приёмышем произошли такие перемены. И перемены ли? Может быть, это и есть его истинное лицо, а всё, что было раньше – притворство? Как он там сказал – так жить легче? Хм. А ведь действительно к иностранцам русские относятся иначе. Снисходительнее, что ли.
Это что же получается? Маркус умнее, чем все его считали? А может он ещё и смелее?
Боярин задумчиво подергал себя за ус и хмыкнул. Очень даже может быть. Вспомнить хотя бы, как прошел разговор. Парень определенно боялся, Иван Васильевич это видел, но при этом пытался что-то требовать, настаивать на своём, а потом ещё и честью попрекнул. Его, старого боярина, попрекнул! И ведь в точку попал, гадёныш! За живое задел! Иван Васильевич впервые за много лет понял, что ему стыдно. Стыдно за то, что он выполняет приказ главы рода, и не ищет этих поганцев, которые совсем страх потеряли. Это надо же! Поднять руку на представителя Старшей семьи! Да за это всю их родню вырезать мало! В назидание другим детям боярским. И не важно, что досталось именно Маркусу. Он Дёмин! Официально! И только другие Дёмины могут решать его судьбу!
И зря Миша боится, что такое могли сотворить их внуки. Ни Илья, ни Славка до такого не опустятся. Если бы они захотели проучить приёмыша, то не стали собирать толпу прихлебателей.