— Зачем обвинять Гиддингсов в собственных недостатках?
— Я не сделала никаких ошибок.
— Тогда почему вы не можете объяснить? — парировал он.
— А вы, — начала она вкрадчиво, — вы стали бы отчитываться за каждый шаг и каждое движение, которые делаете в мое отсутствие?
— Это не одно и то же, и вы это хорошо знаете. Я…
— …Босс? — закончила девушка, зло вскинув голову.
— Человек, который несет ответственность, когда случаются ошибки. Черт побери, Билли, вы несправедливы.
— Почему? Потому что не хочу быть запуганной? Потому что полагаюсь на доверие? Помните свои слова, Трэвис? Работа в команде, доверие…
— Может быть, вы и правы, — спокойно согласился он. — Но как я могу судить, если вы не приводите никаких фактов.
— Леди Кэтрин дала вам факты, — напомнила Билли.
— Она лишь высказала свою точку зрения. А теперь я хочу знать вашу.
Снова продолжительная неприятная пауза, черные глаза Трэвиса прямо-таки сверлили девушку, но ее взгляд оставался невозмутимым. Патовая ситуация.
Билли вздохнула. Ну что ж, надо разобраться и покончить этим. Она снова вызывающе вздернула подбородок.
— Прекрасно. Дело в том, что позвонила леди Кэтрин. У нее был заказ на пятницу, но она хотела его изменить, хотела приступить к перепланировке сразу же. Вы отсутствовали, а я была занята проектом Досанов. Когда я предложила прислать к ней одного из молодых специалистов, ее милость отказалась. Но не раньше, чем вылила на меня ушат крепких выражений. А потом она бросила трубку. — При воспоминании о подробностях лицо девушки загорелось.
— И это все?
— А разве недостаточно? — спокойно спросила Билли.
— Кейт сказала, что вы были грубы с ней.
— Это она была груба со мной. Поверите вы мне или нет, но я вела себя корректно.
— И все же мы потеряли контракт.
— У нас не было контракта, — возразила Билли. — Только первоначальные консультации.
— Которых мы лишились из-за вас.
Девушка покраснела от досады.
— Я могла бы догадаться, что вы посмотрите на все ее глазами. Учитывая, как вы поступили с Анной…
— С Анной? К чему вы клоните? — недоуменно пробормотал Трэвис.
— Она заслужила того, чтобы быть предупрежденной об увольнении. Конечно, вы вправе ее уволить, но это не значит, что можете унижать ее.
— Я, пожалуй, был с ней краток, но ни в коем случае не груб, уверяю вас.
— А я уверяю вас, что грубы. И правда, что вам беспокоиться? Она для вас только единица в платежной ведомости. А она через несколько коротких недель будет стоять в очереди за бесплатным обедом.
— Вы ничего не упускаете в ваших рассуждениях? — мягко усомнился Трэвис. — На пороге двадцать первый век. Безработица, увольнения, государственные пособия. Если для Анны все закончится бесплатными обедами, то это не будет иметь отношения к Гиддингсам.
— Нет, конечно, не будет. Увольнение более чем щадящее, я уверена.
— Да, щадящее.
— Такое же, как и шесть лет назад.
— Шесть лет назад? — Трэвис в недоумении взглянул на нее.
— Гиддингсы — огромные хищные волки в бизнесе дизайна. Пожирающие более слабых конкурентов.
— Тогда Анна потеряла работу, на это вы намекаете?
— Допустим.
Трэвис пожал плечами.
— Если бы Гиддингсы действительно имели бы к этому отношение, то Анна бы не пострадала. При слиянии компания великодушна до глупости.
— Я так и знала, что вы будете их защищать. В конце концов, они вам за это платят, и платят хорошо.
— И в этом вся проблема? — вкрадчиво поинтересовался он. — Или это другой случай зеленоглазого монстра, поднимающего свою безобразную голову?
— Нет, мистер Кент! Нет, нет, и еще раз нет!
— Да, да, да! Я вам не верю.
— Верьте мне, прошу вас, — ответила девушка, пристально глядя на него застывшим взглядом.
Атмосфера накалялась. Билли испытывала мучительную боль, комната, казалось, плывет перед ней. Трэвис Кент все знает лучше всех — это написано на его красивом усмехающемся лице. Самоуверенность, исходящая из каждой клеточки его сильного мускулистого тела, вместе с опьяняющей аурой мужественности оказывала на нее какое-то парализующее действие. Только бы он ничего не заметил, с ужасом подумала Билли.
Зазвонил телефон, разряжая напряжение.
— Да? — рявкнул Трэвис, и сразу напряжение его лица изменилось. — Клео, дорогая! Какой сюрприз. Занят? — Его ничего не упускающий взгляд скользил по столу, потом остановился на Билли. — Для тебя, душенька, я никогда слишком не занят.
Девушка взяла сумочку и направилась к двери.
— Я еще не закончил с вами, — вполголоса сказал Трэвис, прикрывая микрофон.
— Прекрасно, но мне нужно попудриться, а потом я закажу себе кофе… если сэр не возражает.
Он кивнул, а затем развернулся вместе со стулом, и Билли была тут же забыта.
Билли пропустила свой перерыв на кофе, а ее чашка осталась на столе Трэвиса нетронутой. Кофе давно остыл, и сверху на нем образовалась неаппетитная пленка. К тому же Билли не имела ни малейшего желания выглядеть дурой, оказавшись третьей в любовной сцене. Поэтому она задержалась в туалете, глядя на свое отражение в зеркале. «Дорогая Клео», мысленно насмехалась она, расчесывая свои длинные прямые волосы, не знает и половины всего. Этот мужчина невыносим. Зацикленный на себе, высокомерный, злой — не хватает слов, чтобы описать его. Но что-то неприятно скребло на сердце. Что? Ревность? К Клео? Билли почувствовала, как загорелись щеки. Нет! Мысль просто нелепая. В Трэвисе Кенте сконцентрировалось все, что она ненавидит в мужчинах, к тому же он на стороне Гиддингсов. Нет, они с Клео просто созданы друг для друга.
— Войдите, — раздался низкий голос, когда она постучала в дверь. — А, Билли. На чем мы остановились? — радушно спросил он, безусловно испытав смягчающее влияние любовного антракта.
Билли вся ощетинилась.
— На крохоборстве Гиддингсов, о котором, я уверена, вы знаете.
— Рука, которая кормит вас, — упрекнул он, поднимаясь из-за стола. На кофейном столике стоял поднос с дымящимся кофе. Трэвис терпеливо ждал, пока Билли сядет на низкий диванчик, а затем сам опустился рядом с ней, лишая ее своей близостью присутствия духа. — Но если вы так настроены против Гиддингсов, почему остаетесь работать здесь? — спокойно спросил он.
— Рекомендации, — резко напомнила она. — Вы угрожали мне.
— Угрожал, Билли? Конечно, нет. — Он сверкнул белозубой улыбкой. — Назовите это своевременным напоминанием о холодном и жестоком внешнем мире.
— Называйте это как хотите, но я в состоянии понять, о чем мне говорят. Вы угрожали, отказываясь позволить мне, с моим талантом, с моей интуицией, уйти в другую компанию. Выходило, что, если я не работаю на Гиддингсов, со мной расправятся в два счета.
Рот его сжался.
— Что это с вами? Наверное, у вас есть какие-то причины для такого отношения. Но это хорошая фирма, Билли, одна из лучших.
— Правильно, защищайте их, а в следующий раз вы предложите мне купить акции компании.
— Почему бы и нет? Имея свою долю в компании, вы, может быть, со временем измените мнение о ней.
— Для этого надо забыть их разбойничью тактику, что для меня невозможно.
— Разбойничью тактику? — раздраженно спросил Трэвис. — Да вы сейчас просто смешны.
— Я? Однако вы не отрицаете этого.
— Что я могу отрицать? То, что Гиддингсы преуспевают там, где другие терпят поражение? Это бизнес, дорогая. Я много работаю, и каждый здесь много работает. В этом вся идея. Почему я должен испытывать чувство вины, когда кто-то менее предприимчивый сидит сложа руки?
— Так вот зачем вы притащили меня сюда: чтобы прочитать лекцию о более эффективных методах менеджмента? — язвительно заметила Билли.
Удивительно, но Трэвис улыбнулся одной из своих широких обескураживающих улыбок, и Билли сразу расценила это как сигнал тревоги.
— Дело в том, Билли, — он почти мурлыкал от удовольствия, — что нам сегодня придется задержаться на работе. — Он положил сахар в свой кофе и преднамеренно медленно стал размешивать его, оттягивая момент объяснения.
— Вы шутите? — вежливо усомнилась она.
— Если дело касается бизнеса, я никогда не шучу.
— Но… — Билли заволновалась. — Я занята. У меня много работы и других дел, требующих моего присутствия.
— И тем не менее мы должны задержаться. Поедем в Пеллатон-холл. И поверьте мне, Билли, если потребуется работать до полуночи, то мы будем работать, чтобы уладить дело с Кэтрин. Этот контракт для нас очень важен.
— Но… — Билли запаниковала. Трэвис не знает, что это один из тех вечеров недели, когда она навещает маму. Она собиралась пойти к ней прямо с работы, остаться на ужин, посидеть в саду, почитать, повязать или посмотреть телевизор, то есть заняться теми простыми делами, которыми мать и дочь могут заниматься дома. И, хотя Марианна, казалось, не замечала присутствия Билли, врачи уверяли, что такие встречи ей помогают.
Билли вскочила и подошла к окну. Ей нужно время, чтобы собраться с мыслями.
— Я не могу работать сверхурочно, — сказала она, не оборачиваясь. — По крайней мере, сегодня. У меня есть обязанности, — холодно объяснила она.
— Ах да, сверкающий «БМВ». Наверное, с ним связана настоящая обязанность.
Новый автомобиль Тони, поняла Билли.
— Вы ничего не пропускаете, не так ли? — Взглянув на Трэвиса, она усмехнулась, но глаза ее оставались ледяными.
— Когда это задевает меня или компанию, то нет, — вежливо подтвердил Трэвис.
— Это никак не может задевать ни вас, ни компанию, — холодно подчеркнула она.
— Ошибаетесь, Билли. Первое правило бизнеса — заказчик всегда прав. И Кэтрин ждет нас, ждет нас обоих. И, если я смогу договориться с ней обо всем, вы останетесь и сделаете работу. — Никаких высоких слов, никаких уговоров, лишь тонко замаскированная угроза. Билли должна остаться. Иначе…
— Прекрасно. — Она подавила приступ злости. Зачем устраивать еще одну сцену, давать Трэвису возможность почувствовать удовлетворение, оттого что он настоял на своем? — Но мне надо позвонить.