В глазах Миранды мелькнуло уважение:
— О! Неплохо задумано.
— Да, неплохо. К сожалению, Инга и Владислав помешали его планам. Они подавили Прорыв ещё до того, как начался резонанс с противостоящей Гранью. Кое-какие следы ты там увидишь, но их не очень много. Честно говоря, я был уверен, что после того неудавшегося Прорыва туннель будет обнаружен Инквизицией. Однако за минувшие полтора года никто из этих умников не сообразил наведаться на Контр-Агрис и обследовать его. А недавно там могла побывать Инга со своим дядей Гуннаром, но они всё-таки выбрали другой маршрут — сначала по «колодцу» вдоль оси симметрии Кристалла, а потом уже по Равнине на Агрис. Так что туннель пока не «засвечен», и ты можешь смело им воспользоваться.
После некоторых колебаний Миранда в нерешительности произнесла:
— Коль скоро ты сам об этом заговорил, повелитель, то позволь один вопрос.
— Позволяю.
— Ларссон уже рассказал мне, что Инга рассталась с Владиславом. Это никак не мешает твоим планам?
— Как раз наоборот. Это входило в мои планы. Правда, я больше склонялся к мысли, что она выберет Основу, где живут её приёмные родители, а она всё же предпочла Агрис, но в конечном итоге это не важно. Главное, что теперь Инга и Владислав порознь… Впрочем, это не должно тебя занимать. Ты делай своё дело, а об остальном позабочусь я.
На лице Миранды отразился испуг:
— Прости за неуместное любопытство, повелитель.
— Прощаю, — благосклонно кивнул Велиал. — Вообще-то любопытство штука полезная, особенно для тех, кто хочет возвыситься. Люди, лишённые любознательности, обречены до скончания веков оставаться слепыми исполнителями… Ну ладно, хватит воду в ступе толочь. Ты поняла, куда направляться?
— Да, повелитель.
— С восстановлением нашей связи у тебя по-прежнему не ладится?
— Увы, никакого прогресса. Все эти дни я пыталась воззвать к тебе, но безрезультатно.
Велиал разочарованно кивнул:
— Боюсь, это следствие того, что ты получила слишком взрослое тело. Хорошо хоть доступ к источникам силы у тебя есть.
— А может, — предложила Миранда, — пусть Ларссон проведёт надо мной Чёрное Причастие. Мы потеряем день или полтора, но тогда восстановится наша прямая связь.
— Нет, это рискованно. Причастие может стереть имплантированный тебе отпечаток ауры, и тогда ты не сможешь найти девчонку. Лучше обождём с этим, пока ты не выполнишь своё задание. Будем связываться с помощью Эмиссаров или как сейчас — не очень удобно, зато надёжно.
— А Ларссон будет моим связным?
— По пути на Основу да. А потом посмотрим — скорее всего, ты получишь другого помощника. Ларссону я никогда не доверял — ведь он не мой слуга, а Хозяина Локи. Его единственная ценность заключалась в том, что он занимал ответственный пост и состоял в свите Инги и Владислава. Теперь же он для меня бесполезен.
— И что с ним делать?
— По идее его следовало бы убить, он слишком много знает. Но Локи это наверняка не понравится. Сейчас у него мало слуг на Гранях, не то что раньше, и он дорожит каждым из них. Доберёшься с ним до Основы, а там он получит другое задание. Или вообще вернётся на службу к своему прежнему повелителю. — Велиал сделал короткую паузу. — На сегодня всё. Теперь сотри из памяти Ларссона наш разговор — я оставляю его разум открытым для вмешательства. А потом отправляйся в путь.
Девушка вскочила на ноги и снова присела в глубоком реверансе, прикоснувшись одним коленом к земле.
— Слушаюсь, повелитель!
— Тогда до встречи, Миранда. Удачи тебе.
Ларссон почувствовал, как чужая воля освобождает его сознание от своей железной хватки. Однако двигаться он по-прежнему не мог, а продолжал сидеть как истукан. Миранда простёрла над его головой обе руки и не спеша сотворила все необходимые для стирания памяти чары. В следующее мгновение перед глазами Ларссона мелькнула ослепительная вспышка, и его разум поглотила тьма…
Затем он очнулся, посмотрел на стоявшую перед ним девушку и растерянно произнёс:
— Кажется, Хозяин Велиал хотел поговорить с тобой, но что-то сорвалось.
— Всё в порядке, — усмехнулась она. — Мы уже поговорили. А теперь, Свен Ларссон, помоги мне поскорее собраться. Повелитель приказал нам ехать на Основу.
Глава 11Марк и Беатриса. По следам похитительницы
Марк и Беатриса давно потеряли счёт дням. В спешке покидая замок МакГрегора, они прихватили с собой лишь наручные часы Марка, которые на поверку оказались неисправными — очевидно, механизм был повреждён чарами во время схватки на трактовом пути. Марк пытался наладить их ход, но у него ничего не получилось, и в конце концов он со злости швырнул часы в реку, о чём сразу же пожалел — ведь это был подарок отца к его тринадцатилетию. Однако лезть в воду он не стал — сестра его отговорила…
Путешествуя по Граням, не приходится полагаться на такие естественные ориентиры времени, как положение солнца днём или вид звёздного неба ночью. За какой-нибудь час Марк с Беатрисой могли видеть дюжину рассветов и закатов, из жаркого полудня они попадали прямиком в холодную ночь, а вечерние сумерки мгновенно сменялись утренней мглой. Очень скоро они оказались в неком субъективном безвременье, где единственным мерилом пройденного за условный день пути было чувство усталости. Они ехали, пока не падали с ног, затем отсыпались, пока не набирались сил для следующего перехода, и снова ехали. По длине своих волос, уже порядочно натиравших шею, Марк сосчитал, что они путешествуют около трёх месяцев; Беатриса не соглашалась с ним и утверждала, что гораздо больше.
Вопреки их надеждам, за всё это время им не встретилось ни одной населённой Грани, где они могли бы оставить весточку для родных. И Марк и Беатриса неизмеримо страдали от того, что отец и мать наверняка считают их погибшими, но ничего поделать с этим не могли. Даже львиная шкура, многократно усилившая врождённую магию Марка, не позволяла установить мысленную связь между Гранями. Они с Беатрисой по очереди посылали сообщения — отцу с мамой, другим родственникам, школьным учителям и товарищам, — но ответов не получали.
Двигаясь сквозь Рёбра, они всё больше отставали от ехавшей по Равнине похитительницы, о чём свидетельствовали всё более старые места её стоянок, которые встречались на их пути. Утешало лишь одно: её след тускнел не так быстро, как опасалась Беатриса, и по нему ещё можно было идти. Временами Марк жалел, что поддался на уговоры сестры и согласился на эту безнадёжную погоню, вместо того чтобы сперва отправиться домой или на Торнин за помощью опытного колдуна. Но он ни разу не заговаривал об этом с Беатрисой, так как понимал, что уже поздно менять планы, даже если сестра признает его правоту. Теперь они находились слишком далеко от родных мест, чтобы воспользоваться «колодцем», и у них оставался только один путь — вперёд по следам украденного тела.
Безусловно, самая трудная часть путешествия выпадала на долю Беатрисы. Марк не видел никаких следов, а значит не знал, куда нужно идти, поэтому в дороге сестра управляла их общим телом и только на привалах передавала контроль над ним брату. Таким образом, Марку приходилось страдать от усталости лишь два-три часа в день, а всё остальное время страдала Беатриса. Однако она не ныла и не жаловалась, хотя в своём собственном теле была страшной неженкой и с трудом переносила слишком интенсивные физические нагрузки. Понимая, что на карту поставлено само её существование как отдельной личности, она сжала свою волю в кулак и мужественно сносила все тяготы долгого пути ради того, чтобы вернуть себе тело.
Только один-единственный раз она в разговоре с Марком она допустила возможность, что им это не удастся.
— Ну что ж, — сказал он. — Будем жить вместе. По-моему, мы отлично ладим. Разве не так?
— Да, конечно… Но ведь тогда мне придётся стать мальчиком, а затем — мужчиной.
— Само собой. А тебе что, не нравится?
— Почему же, нравится. Но быть девочкой лучше.
— И чем же?
— Ну, твоё тело не такое нежное, не такое чувствительное, как моё.
— Да, это верно. Однако оно сильнее и выносливее. А самое главное: у меня никогда не бывает месячных. Я же помню, как ты страдала в такие дни.
— Зато во все остальные дни мне было очень хорошо, — возразила сестра. — А у тебя всегда одинаково — ни так, ни сяк. И кроме того: когда ты повзрослеешь, то станешь большим, грубым и волосатым.
Марк, который в это время контролировал тело, громко рассмеялся:
— Так вот чего ты боишься!
— Верно, боюсь, — призналась Беатриса. — И это серьёзно, без всяких шуток… А вот представь себе такую ситуацию: мы немного подрастём, и я влюблюсь в какого-нибудь парня. Что тогда?
Марк содрогнулся.
— Нет-нет! — заявил он поспешно. — Этого не случится. За это время мои гормоны сделают своё дело, ты станешь стопроцентным мальчишкой, и тебя уже будут привлекать не парни, а девушки.
— Ну допустим, — с сомнением произнесла сестра. — Пусть я полюблю девушку. А если она тебе не понравится? Если ты влюбишься в другую?
Марк тяжело вздохнул:
— Надеюсь, мы полюбим одну и ту же девушку. Ведь у нас такие схожие вкусы…
Монотонный ход их путешествия был несколько нарушен, когда они добрались до места, где похитительница, судя по оставленным ею следам, провела не одну ночь, а добрых три или четыре дня, очевидно, кого-то ожидая. После более тщательного осмотра стоянки Марк и Беатриса убедились, что здесь действительно был ещё один человек. Скорее всего, мужчина.
— Если он присоединился к ней, это плохо, — сказала сестра. — Теперь у нас будет двое противников.
— А может, и больше, — заметил Марк. — Если там, куда они идут, находится логово чёрных магов.
В кустах справа от него послышался какой-то шорох. Он резко повернулся, готовый к отражению внезапной атаки, но увидел среди листвы всего лишь кошачью мордочку.
— Кот! — радостно воскликнула Беатриса. — Значит, рядом есть люди! — Перехватив у брата контроль над телом, она ласково позвала: — Кис, кис! Иди сюда, котик. Кис, кис, кис!