- Зачем тогда признаваться в этом? Свалил бы на личную неприязнь и всё.
- Чтобы история получила огласку, вдруг кто-то ещё задумается, стоит ли вносить раскол ради того, чтобы огрести ещё больше проблем с людьми в будущем.
Щелкнул закипевший чайник, и Альбина разлила кипяток по чашкам. Запахло мятой со специфическим душком запаренного веника. Значит, чай зеленый.
- Кто та ведьма, что помогала Аркадию? Если он не особо сильный менталист, то не смог бы так заморочить меня. Её нашли?
- Пока нет, - ведьма подула на огненный чай, но отпивать не рискнула, сосредоточенно подергав за ниточный хвост «мышку». – Ты не равняй, Аркаша средненький в сравнении с Антоном, на тебя умений хватило с избытком, но и моё племя тоже наследило.. Я не уверена, что ведьма работала с ним с тандеме, возможно, это был амулет. Но этот хрен совсем не слаще редьки.
- Почему?
- Потому что амулет должен быть очень нехилый, создать его может только такая же неслабая ведьма. И она не могла не знать, для чего он будет использоваться. Понимаешь, охранные чары, заложенные в камни, это одно. Алеськины щиты из этого разряда - поуровневое наложение, которое будет так же по слоям расходоваться, дело обычное. А чары, влияющие на сознание, и чтобы их можно было извлечь из амулета не просто быстро, а почти мгновенно, да ещё и не самой ведьме, а вампиру… Честно говоря, я надеюсь, что кто-то из моих товарок непосредственно помогал ему, иначе беда. Я бы не хотела, чтобы специалистка такого уровня была на стороне врагов.
Мы обе мрачно уставились в чашки. За разговором я не заметила, как успокоилась, пальцы перестали трястись, как у запойного алкоголика, да и гулявший в крови адреналин потихоньку рассосался, оставив после себя чувство не только физической, но и моральной усталости. Я чувствовала, как наливаются тяжестью ноги, да и виски начало сдавливать ноющей болью. По всей видимости, организм решил намекнуть хозяйке, что запас прочности у него не бесконечный, и теперь меня настиг откат после пережитого.
- Как думаешь, ещё долго?
- Нет, скоро закончат. – Я вопросительно кивнула, и Альбина пояснила. – Основное он уже подтвердил, теперь по мелочам пробегутся, пока клиент в сознании и может говорить.
Меня от её слов передернуло, но больше не от смысла, а от того, что тон был деловито-равнодушный.
- И что будет теперь?
- За Аркадия наши кудесники возьмутся, после Антона он будет, как шелковый. Братец его крыса та ещё, взять так и не смогли. Но доказать, что пистолет, из которого застрелился Тимур, покупал именно этот гаденыш, сумели. А на кого он работает, все знают, так и появились доказательства причастности Аркаши. Все эти дни мы следили и за ними, и за счетами. Братьям неплохо платили, вот только отследить, кто, не вышло – через офшор шло. Наверное, мы где-то прокололись, раз один успел слинять… Но это ерунда, поймаем, без денег в бега особо не сорвешься, засветится. С теми, кто над ними стоит, сложнее, но тоже постепенно распутаем. Так что можешь расслабиться, им сейчас точно не до тебя.
Мне эта информация показалась куцей, будто выданной с купюрами, но я же не знаю практически никого из паранормальной тусовки, наверное, это оправданно.
Громко хлопнувшая дверь вывела меня из этого задумчивого состояния, я оглянулась, чтобы сразу столкнуться взглядами с Антоном. Он стоял, привалившись к стене, не делая попытки подойти. Просто стоял и смотрел. Глаза были всё ещё темноваты, пусть и не до того штормового уровня, как было раньше. Но холодок у меня по спине скользнул, хотя я и старалась этого не показать. Судя по тому, как он невесело хмыкнул, получилось так себе.
Не обращая внимания на Альбину, которая отвернулась, будто не замечая нас, поднялась и подошла к нему вплотную.
Нет, ужасом от него не веяло, но было заметно, что за каждым моим жестом он следит с предельным вниманием. Как будто ищет признаки, что теперь стал мне противен.
Руки у него оказались ледяными, будто это не я, а он простоял под холодным дождем. Потихоньку провела по его ладони пальцами, но он не отреагировал.
- Поехали домой. – Голос у меня звучал вполне привычно, как на мой вкус.
Антон медленно кивнул, потом повернулся к Альбине:
- Дальше сами. Если будут новости, звони.
- Договорились.
Машины Алеси рядом не было, видимо, она не стала дожидаться окончания допроса. Может, и правильно, мало радости слушать о себе то, что вылил Аркадий. А ведь он не единственный, кто её за человека не считает…
Я подождала, пока Антон пристегнет меня ремнем безопасности, не делая попыток сделать это самостоятельно. И следить за собой, чтобы не шарахнуться, не приходилось. Он действительно не вызывал ни страха, ни отвращения. Да, немного неуютно, но только от того, что не ожидала от него настолько пробирающей до мозга костей демонстрации способностей, но не более того.
Пока ехали, почти не разговаривали, но свою руку, которую он на протяжении всей дороги так и не выпустил из пальцев, отнять не пыталась. Если ему так легче, мне не жалко, да и коробка-автомат, особого неудобства это не доставило. Но от ощущения, что с каждой минутой напряжение только усиливается, отделаться так и не смогла.
Это не было бегством. Во всяком случае, я приложила все силы, чтобы мои действия на него не походили.
Спокойно вышла из машины, боковым зрением замечая, как Антон смотрит на меня. Испытующе, будто пытается в чем-то уличить. Я же старалась сохранять если не расслабленное, то хотя бы приемлемо сосредоточенное выражение лица. Будто могла его этим обмануть…
Пока он ставил машину в гараж, вошла в дом, сама удивляясь тому, что руки у меня совершенно не дрожат, разве что слабость в коленках окончательно не прошла. Покормила Бульку, тут же примчавшегося на шум.
Все-таки это удобно, когда не нужно обходить дом, чтобы войти в парадную дверь, ещё один вход был прямо из гаража. Удобно, но не всегда достаточно, мне сейчас не повредила бы прогулка, пусть даже в ограниченном пространстве двора. Чтобы порывистым ветром выдуло из головы всякие посторонние мысли, оставив только действительно важное.
Антон не спешил заходить вслед за мной, наверное, ему тоже нужно было обдумать то, что узнал. Я даже ощутила что-то вроде укола стыда, потому что Аркадий Тимофеевич был ему не чужим, они много лет работали вместе, Антон даже доверял ему, пусть и не безоговорочно. Думаю, если бы предполагал, что тот гадит исподтишка, уж точно не оставил бы рядом с собой, и сейчас мне бы подойти к нему, обнять, сказать что-то правильное… Вот только что будет правильным, я не очень представляю, потому и не лезла с утешениями. Пусть у самой в груди немного щемило и от сочувствия, и от тревоги. Раньше все эти рассказы о сущности иных, даже то, с чем сталкивалась лично, были лайт-версией. И увидеть, что мужчина, с которым ты спишь, которому веришь, в которого, наконец, влюблена, на самом деле совсем не белый пусечка, а зверь, просто очень похожий на человека, было отрезвляюще.
Похоже, нам обоим нужно немного подумать. Антону о том, что даже среди ближайшего окружения есть те, кому его мысли и планы поперек горла. Мне же главным образом даже не разложить информацию, а принять то, что я увидела. Наверное, его привычное поведение обаятельного и юморного парня и меня обмануло. Не то, чтобы допрос полностью развеял этот образ, но через существенно истончившуюся маску смотрел совсем другой человек. Куда серьезнее и жестче. Почти незнакомый, оттого страшный. И теперь я понимаю, почему он не хотел, чтобы я видела, как он применяет дар. Когда ментально меня сканировал, он осторожничал и действовал нежно, не давай своим способностям развернуться даже не сотую часть.
Не дожидаясь, когда он войдет в гостиную, я быстро убрала верхнюю одежду в шкаф и направилась в душ. Не оттого, что чувствовала потребность смыть с себя воспоминания. Я не наивная ромашка, которая жестокость и кровь видит только в кино, и то старается зажмуриться. И то, что в отношении таких сволочей нельзя применять исключительно мягкие меры, полностью поддерживаю. Потому что когда исчезает страх перед наказанием, начинается хаос. Просто не думала, что это будет так… впечатляюще.
Но я не жалела, что вынудила взять себя в отделение. Пусть теперь нам придется это как-то преодолеть, переговорить, потому что оставлять невысказанным нельзя, и всё равно это было нужно нам обоим. Вот только говорить об этом сейчас у меня не было ни сил, ни желания. Оттого и поддалась трусливому порыву спрятаться в ванной.
Выставив напор так, чтобы он не бил тугими струями, а больше походил на летний дождь, зажмурилась. Вода стекала по лицу, набрякшие волосы чуть оттягивали голову назад. А я снова видела перед закрытыми веками, как кричит толстячок-вампир, белыми от ужаса глазами глядя на склонившегося к нему Антона. Как захлебывается словами, торопясь рассказать, оправдаться, выторговать хоть что-то…
- Так и будешь молчать?
Каюсь, я все-таки подпрыгнула, тут же поскользнувшись и едва не упав. Вернее, я бы точно упала, если бы не ладони, сжавшие талию и не давшие рухнуть на пол.
- Ты меня напугал. – Вырвавшийся смешок прозвучал слегка истерически.
- Сейчас или вообще?
Антон не дал мне повернуться, настойчиво сжав пальцы на мокрой коже, когда я попыталась оглянуться на него. Я видела только его руку, когда он потянулся за бутылочкой шампуня, стоящей на полке напротив моего лица.
- Сейчас.
- Не ври. – В противовес строгому тону, движения, которыми он начал намыливать мне волосы, были бережными и мягкими. Под ними захотелось замурлыкать. Шум воды был довольно тихим, поэтому я без труда слышала его дыхание у меня над ухом, спокойное и ровное. Как мне показалось, даже слишком спокойное.
- Не вру. Я никогда не думала, что ты прямо весь плюшевый, поэтому не могу сказать, что сильно удивилась.
- Мне не хотелось, чтобы ты видела меня таким. – Скользкие ладони прекратили перебирать тяжелые пряди, закончив терзать приятной болью напряженный затылок, спустились на шею, медленно проследили линию ключиц. Замерли на плечах.