– Мы знакомы? – наконец изрек Ксержик. От голоса веяло холодом, зато пропала хрипотца. – Не припомню.
– Да я тоже впервые имела счастье. Много у вас знакомых женского полу? – раз начала, пойду до конца.
Только вопрос деликатный, желание соврать у собеседника возникнет непременно. На его месте я бы и вовсе промолчала.
– А вы козлами всех именуете? – парировал Алоис. Он подверг меня пристальному осмотру, медленному, будто сдирал кожу. Неприятное ощущение! – Странный способ знакомиться.
– Я и не знакомлюсь, – хмыкнула, скрестив руки на груди. Вернулось прежнее самообладание. Человек, уходящий от темы, точно любит ходить налево. Раз так, заслужил. – Магистр Лазавей вас представил и рассказал кое-что интересное. Например, о рождении русалок от любителей чужих костей.
Некромант ненадолго впал в ступор. Повертел перстень на пальце и ринулся в атаку. Обошел вокруг и цапнул за подбородок. От неожиданности дернулась и поняла, пилочка – видимость, к изнеженности отношения не имеет. Руки у Ксержика крепкие и цепкие.
– Так, чего мы добиваемся? – прошипел в ухо некромант, не давая возможности пошевелиться.
Пахло от него своеобразно, как в аптеке. Не травами, а эссенцией. Разволновавшись, не могла вспомнить названия. В лазарете облазила каждый шкаф, знала все средства.
Глаза Алоиса Ксержика расширились. Они, не мигая, смотрели на меня.
Показалось или воздух вокруг сгустился? Магией запахло. Рано паниковать, наверное, просто амулет и перстни. Даже если нет, слабину не дам: вреда некромант не причинит. Так, трепку задаст, но не убьет. Право слово, магистры рядом, Алоис не сумасшедший.
– Так что с Большими Выселками? Там кладбище большое, удобное, вампиров много водилось. Лет девятнадцать назад.
– Любите вы вопросы!
Зрачки некроманта практически исчезли. Вместе с ними испарилась уверенность в собственных силах. Вот зачем ляпнула в сердцах про рожу? Ксержик ведь магией смерти занимается, может, она на разум влияет? Превратит в зомби, никто не заметит.
– Девятнадцать лет назад, говорите, – задумчиво повторил Алоис и ослабил хватку. – Да, тогда вампиры частенько нападали на мирных жителей, но чем же так примечательно именно кладбище в Больших Выселках?
– Некроманта там видели. Он одну девушку щедро одарил.
Попыталась вырваться из захвата некроманта, но легче научиться летать.
Ксержик усмехнулся:
– Пальцы у меня тренированные, чуткие. В моей работе важен баланс. Чуть сильнее надавишь – потерян материал. Слабее – выронишь. Поэтому стой спокойно. Как зовут, смелая? Надо знать, кого упокою.
– Агния, – с вызовом посмотрела ему в глаза. Фигушки, не стану зомби! Надо, так завизжу, что уши заложит. Декан подтвердит. – Значит, по роже, иначе бы угрожать не стали. Скажу маме, что пресветлый образ мага сдох. Она, бедняжка, верила, надеялась.
Некромант отпустил и расхохотался. Смеялся долго, вызвав серьезные подозрения в состоянии ума. Я даже подумывала позвать Юлиану для освидетельствования, но обошлось. Алоис взял себя в руки и перестал хрюкать. Глаза вновь зеленели травой, амулет потух.
– В следующий раз осторожнее, детка, а то мало ли, чувство юмора не оценят, – он подмигнул. – Пошли, угощу чем-нибудь вкусненьким, – Ксержик махнул рукой в конец коридора. – Не из гроба, – зачем-то уточнил он. – Публичные выступления – это хорошо, но нужно уметь четко выражать свои мысли, а то случаются недоразумения. Жизнь у тебя одна, а некромантов много, думай сначала, ладно? Либо срочно ищи артефакт бессмертия.
Подозрительно покосилась на некроманта. Он меня клеит? Просто так девочек в комнату не зовут. Ничего, у меня три веские причины для отказа. Даже четыре. Во-первых, потенциальный отец. Во-вторых, не в моем вкусе и возрасте. В-третьих, я замужем. В-четвертых, ничего не выйдет. Зато у Алоиса одна веская причина для согласия – сила. Парализовать волю некромант умеет, лучше закончить разговор в коридоре.
– Испугалась? – Ксержик потрепал по щеке. – Вкусненькое – конфеты. Без приворотного зелья.
Вздохнув, согласилась. Наедине легче разговорить.
Алоис торжественно распахнул передо мной дверь и извлек из сумки обещанные конфеты. Плеснул в кружку воды из кувшина, поколдовал – и получился чай.
– Пей, – он протянул кружку и коробку с лакомствами. – Женщинам нужно сладкое, чтобы не зверели. Чай, правда, с привкусом, потому как магический, но съедобный.
Не понимая, с чего вдруг меня задабривают, отхлебнула из кружки. Трудно не заметить разницы, вкус деревянный. Попробовала конфеты – с сушеными фруктами. Интересно, зачем некроманту сладкое? Или он заранее готовится к победам на личном фронте?
– Сопоставив козла, кладбище, юную деву с подарком и девятнадцать лет, полагаю, ты намекала на родство. – Ксержик, не мигая, уставился на меня. – Деревеньки такой не помню, наличия у себя энного количества ребятишек допускаю, но однозначно утверждать не могу. Доказательства имеешь или на всех некромантов бросаешься?
– Мне сказали, у нас кровь похожа, – с набитым ртом пробормотала я.
Вкусные конфеты, руки сами тянутся.
Алоис задумчиво почесал переносицу.
– Проверим. А семейная легенда какова?
– Что на маму напал вампир, изнасиловал и угробил. Потом ее спас некромант и в процессе оживления тоже развлекся с девичьим телом. Может, и после, для закрепления результата и усиления потенции.
Некромант не выдержал и, хрюкнув, поинтересовался, как же она должна была улучшиться.
– Просвети, а? Столько лет живу, мучаюсь и не знаю.
Смутилась, пробормотала что-то о связи самооценки, опыта и практики. Алоис настойчиво требовал научной выкладки, наслаждаясь моим смущением. Потом сжалился и предложил посвятить в истинное положение дел. Отказалась.
– А чего так? – издевался владелец комнаты. – В жизни бы пригодилось. – Пальцы некроманта подхватили конфету из коробки и отправили в рот. Похоже, он сам любил сладкое. – Допустим, мы выяснили все о мужской силе твоего отца и женской привлекательности матери. Дальше.
– Дальше родилась я. Мама утверждала, будто забеременела от вампира, но я проверяла, это невозможно.
– Сочувствую, – покачал головой Ксержик. – Повезло, что жива осталась. Ты бы не экспериментировала с нежитью, а то обернутся девичьи грезы могильным холмиком. Только в сказках они в любовном деле безвредные, а в реальности я бы людей советовал: и приятнее, и безопаснее.
Вспыхнув, заверила: ни с кем я не пробовала, книжки читала.
– Стремление к знаниям похвально. – Алоис потянулся за второй конфетой. – Особенно у дам.
Некромант задумался, повертел перстень на пальце, а потом велел порезать ладонь.
– Зачем? – опешила я и на всякий случай спрятала руки за спину.
Чокнутый, однозначно!
– Чтобы родство проверить. Если сотворю что-то из твоей крови, значит, дочь, – терпеливо объяснил Ксержик и вытер рот. – Если ничего не выйдет, за козла ответишь. Но в любом случае на слезы умиления не рассчитывай. На извлечение выгоды тоже.
Гордо задрала подбородок и потребовала, чтобы и он не рассчитывал.
– Вот и ладушки! – осклабился Алоис. – Ладошку давай.
Боязно как-то. Вдруг насквозь проколет? Да и какие чары? Может, лучше потихоньку уйти?
Некромант тем временем вытащил нож с червленой кромкой лезвия и выразительно указал глазами на стол: мол, клади руку. Дожевывая конфету, покачала головой. Не стану, пока не уверюсь, что не покалечит.
Ксержик пожал плечами: не хочешь так не хочешь. Он стремительно ухватил за локоть, прижал ладонь к столешнице. Заорала и облила мучителя недопитым чаем. Некромант упорствовал, только отряхнулся. Ловко перевернул руку ладонью вверх и цыкнул:
– Нечего людей пугать!
Привлеченная криком, в комнату заглянула магистр Тшольке. Уставилась на мое перепуганное лицо, затем перевела взгляд на некроманта.
– Господин Ксержик, что здесь происходит? – нахмурилась Осунта.
– Да вот, родство выясняем, а инициатор процедуры на попятную пошла. Боится. Вразумите ее, что немотивированное убийство – дело подсудное и влечет мгновенное исключение из гильдии магов.
Магистр наколдовала табурет и уселась рядом со мной. Недоверчиво покосилась на нож некроманта, скривила губы, но препятствовать экзекуции не стала. Зато мне досталось непривычное слово утешения: мол, не убьют дурашку, а просто ручку порежут. Разумеется, выражения Осунта выбрала другие, не понять, то ли обвиняют, то ли успокаивают.
Мужественно расслабив руку, попросила ее не держать.
Ксержик отпустил, позволил устроиться удобнее и быстро сделал крестообразный надрез.
Взвыла, дернулась, но магистр Тшольке удержала за плечи. Изверг-некромант наслаждался видом текущей из раны крови. Смотрел и ничего не делал. Потом соизволил отложить в сторону нож и обмакнуть в крови палец. Показалось, или он старался расковырять ранку? В любом случае садист!
Дальше началось колдовство.
Некромант что-то шептал, водя пальцем по крови, а затем окропил ею стол, вывел загогулину. Раз – и она обернулась змеей.
От удивления раскрыла рот и забыла о боли. Неужели из моей крови сотворили такое?
Ксержик пожевал губами и протянул носовой платок. Поспешила перевязать ладонь. Глаза упорно возвращались к змейке. Вдруг укусит? Пока гадина вела себя смирно, спала.
– Ну? – подалась вперед Осунта.
– Сами видите. – Похоже, результат эксперимента Алоиса не устроил. – Заклинания крови работают, материализация состоялась. Живое создает псевдоживое.
– Почему псевдо? – ляпнуло мое любопытство.
– Потому что искусственное и убивается только магией.
Змею объяло синее пламя. Через минуту от нее не осталось и следа.
– Слабенькое создание из водянистой крови, – пояснил для Осунты некромант. – Она ваша подопечная? Учится в академии?
Магистр Тшольке ответила утвердительно и назвала факультет, поспешив добавить, что дара у меня нет.
– На алхимика натаскаете, если магию крови освоит.