– Как, ты еще не одета?!
Недоумевая, полюбопытствовала, почему должна быть при параде.
Светана закатила глаза.
– Доску объявлений читала?
Никогда не обращала внимания на бумажки, пришпиленные в холле. Все, что нужно, узнавала в деканате, а после работы не хотелось тратить время на разглядывание инструкций для первокурсников.
– И что там? – Расстегнула шубу и сняла платок.
– Вечеринка. Официальная, – таинственным шепотом подчеркнула Светана. – Празднуем День святого Йордана.
Совсем из головы вылетело! Только что-то не заметила я никаких приготовлений к празднику: ни бумажных фонариков, ни гирлянд.
Быстро сбегала в душевую умыться и поднялась к себе. На сборы полчаса, но успею.
На деньги Магнуса купила кружевной отложной воротник и синее шерстяное платье. Ни разу не надевала, сегодня обновлю.
Веселиться предстояло в общем зале. Какие-то шутники засунули в пасти горгулий на столбах омелу и повязали им розовые ленточки. Не обделили и виновника торжества – на парящего со знаком академии в руках святого Йордана накинули пурпурную мантию, а сам знак увили цветами.
Скамьи сдвинули к стенам, организовав пространство для прыжков, подскоков и прочих танцевальных фигур.
Пузана Златокудрая с витража окрашивала чашу с пуншем во все цвета радуги. Рональд Храбрый, пыжившийся в окне напротив, проделывал тот же фокус со столом с закусками. Подобный эффект достигался за счет магических шаров, развешанных по внешнему периметру здания. Красные, зеленые, синие, они создавали праздничное настроение.
С потолка лился мягкий магический свет. Он искрился, переливался, а потом и вовсе превратился в небосвод. Приглядевшись, поняла, это дело рук ректора: магистр Айв стряхивал с ладоней искорки.
Музыканты расположились там, где обычно заседали преподаватели, сами учителя прогуливались возле столов с закусками и пуншем. Кое-кто уже успел плеснуть горяченького в стакан.
– Надеюсь, обойдется без официальных речей, – скривился Лаэрт.
Кивнула и отыскала в толпе щебечущих студенток Юлиану. Извинилась и поспешила к ней. Если не узнаю все о Лазавее и Тшольке, глаз не сомкну. Магичка меня узнала, приветливо махнула, спросила про здоровье. Давать пищу сплетникам не собиралась, поэтому отвела Юлиану в уголок и выложила все, что слышала в библиотеке.
– Даже так! – Магичка округлила глаза. – Ладно спят, но чтобы отношения!..
Нахмурилась. Значит, все в курсе, одна я – наивная простота.
– И когда Осунта наладила личную жизнь?
– Месяца два как. Однажды, – Юлиана хихикнула и бросила быстрый взгляд через плечо, не стоят ли за спиной преподаватели, – магистра Тшольке спозаранку застали дома у магистра Лазавея. Босую и в мужском халате. К магистру зашел староста по какому-то вопросу – а тут такое! Ну, вся академия уже к обеду знала.
Новость мне не понравилась, да так, что стиснула зубы. Юлиана заметила и подозрительно прищурилась. Вот ведь глазастая!
– Свой интерес имеешь?
Кое-как отшутилась. Мол, Осунта ратует за нравственность, а сама ею пренебрегает. Только, сдается, Юлиана не поверила. В итоге я быстро свернула беседу и поспешила уйти от греха подальше.
За лицом нужно следить, а то стану героиней очередной сплетни. Хуже того – Тшольке и Лазавей узнают. Одна изведет насмешками, перед другим сгорю от стыда. Одно дело, привлечь внимание, другое – заслужить утешение.
– О чем шушукались? – Лаэрт принес нам со Светаной пунша.
– О своем, о девичьем, – прервала я ненужные расспросы.
Подруга толкнула локтем в бок и подмигнула. С тебя, мол, отчет. Ладно, совру что-нибудь.
Пригубила обжигающий напиток и стрельнула глазами по группе преподавателей, чтобы тут же отвести глаза. Демоны, магистр Лазавей на меня смотрит!
Ладно, я праздником наслаждаюсь, никого не трогаю.
Ректор застучал ложкой по серебряному кубку, привлекая внимание. Похоже, речь, которой так опасался Лаэрт, нас не минует.
Магистр Айв, воспользовавшись заклинанием тишины – иначе студентов не перекричишь, – вкратце напомнил житие святого Йордана и его роль в жизни магов. Наконец прозвучало долгожданное: «Пейте и веселитесь!» – и мы дружной толпой рванули к столам с закусками.
Помимо танцев и выпивки, нашему вниманию предлагались различные забавные конкурсы. Один из них назывался «Вылови яблочко». На табурет ставился таз с водой, куда ссыпали плоды. Соревнующиеся с завязанными руками должны были по очереди вытаскивать зубами яблоки. Побеждал тот, кто вытащит последнее.
Соревнование проводилось по кругу и собрало много участников. Я тоже решила испортить прическу и попросила Светану подстраховать.
Оказалось, достать яблоко не так просто. Фырканье и кашлянье неслось от тазиков, в которых упорные студенты отчаянно пытались укротить непокорные плоды. Они подныривали не хуже уток. Ничего, человек сильнее яблока, и я боролась, стараясь ухватить за коварный хвостик. В итоге я обыграла соперника и, утерев лицо, подмигнула Лаэрту, мучившемуся по соседству.
Забава увлекла, и через пару минут снова купалась в тазике.
Веселье кончилось, когда судьба столкнула нос к носу с Лазавеем. Преподаватели соревновались наравне со студентами. Стушевавшись, лихорадочно раздумывала, не солгать ли, что надоело, а потом заметила Тшольке за спиной магистра. Никуда я не уйду, выиграю. Не все на улице Осунты праздник! Только глаза норовили остановиться на лице преподавателя. Тот не слепой, заметил и улыбнулся.
– Все в порядке, Агния, это всего лишь игра.
Он решил, будто я стану поддаваться, чтобы не превзойти преподавателя, а я боялась совсем другого – его самого.
Так, а Тшольке не понравилось, что Лазавей назвал меня по имени. Мелочь, но приятно.
Магистр уступил мне право первого яблока. Едва не проиграла: от волнения никак не могла ухватить черешок. Дальше дело пошло лучше, я расслабилась и вошла во вкус.
Когда яблок осталось мало, каждый норовил ухватить более удобное, не дожидаясь, пока оно достанется сопернику. Кончилось тем, что я и Лазавей столкнулись лбами. Яблоко благополучно юркнуло под подбородок магистра, а мы изрядно хлебнули воды.
Откашлявшись, Лазавей рассмеялся.
– Прыткие же пошли студенты, поперек преподавателя в пекло лезут! Мухлюете вы, Агния, торопитесь.
– А как не торопиться, если остальные яблоки мелкие, – парировала я.
Руки за спиной затекли, но сдаваться я не собиралась. Сейчас мы равны, и я хочу выиграть. На глазах у Тшольке: теперь все буду делать ей назло. И раньше ее не любила, а теперь и подавно.
Когда я только успела по уши вляпаться? Вроде сначала замужем была, потом измену Хендрика тяжело переживала, затем с Алоисом отношения налаживала, демонический учила… и возмущалась в кабинете Маргариты, как посмела Осунта мечтать о мужчине младше ее. Видимо, уже тогда тайком думала о повелителе сущностей.
Ладно, сейчас не место и не время выяснять, когда заболела, надо вытащить-таки бесово яблоко!
– С тобой все в порядке?
Светана похлопала по плечу, вернув в реальный мир.
Молодец, замечталась!
Вместо ответа колодезным журавлем нырнула в воду, но поторопилась, потеряла равновесие и уронила таз. Ладно, если б просто – так облила Лазавея, больно ударилась животом и подбородком.
Соревнование прервали.
Магистр легко избавился от шнурка на запястьях и присел рядом со мной, скрючившейся, содрогающейся в кашле.
Подруга протянула платок:
– Кровь вытри.
Ой, когда я лицо разбить успела?
– Отведите ее к магистру Аластасу, – попросил Лазавей Светану.
Он встревоженно вслушивался в мой кашель, даже заботливо похлопал по спине.
– Не надо, все в порядке, – красная как свекла пробормотала я.
Магистр мокрый как мышь, одежду нужно менять, а то сквозняки, зима на дворе, простудится. Как бы самому к врачу не пришлось заглянуть.
– Не уверен, – упрямо возразил Лазавей и замер с протянутой рукой, выразительно поглядывая на меня.
Оказалось, он хотел проверить, нет ли ушиба, но без разрешения щупать не собирался. Таковое я дала, только вот приступить к осмотру Эдвин не успел: на сцене возникла Тшольке.
– Неуклюжая корова! – Магистр не изменила привычкам. – Хочешь, провожу ее к лекарю?
Осунта бегло осмотрела меня и скривилась, будто при виде крысы или иного неприятного существа. В отместку скрестила пальцы за спиной в неприличном жесте. Студенты, конечно, видели, захихикали, зато магистры нет.
Лазавей промычал нечто неразборчивое, которое можно было трактовать и как «да», и как «нет». Он осторожно положил ладонь мне на живот, слегка надавил, спросив, не больно ли. Мотнула головой. Все с облегчением выдохнули и потеряли ко мне интерес. Вот и хорошо, смогу отжать волосы и попытаться привести одежду в порядок. Хотя что можно сделать с мокрым платьем? Высушить магией? Да скорее Лаэрт сожжет, чем исправит последствия чужой неуклюжести.
Подруга отвела меня в сторону, усадила на скамью и, причитая, начала приводить в порядок.
Синяк на лице – лучшее украшение девушки? Вряд ли. А мне предстоит с ним ходить.
Сказать, что расстроилась, – лучше промолчать. Выть хотелось, и я тихонечко разрыдалась, отвернувшись, чтобы не портить праздник. Подошел Лаэрт, прервавший ради меня участие в соревновании, сел рядом, обнял и заверил: магистр Аластас все уберет. Ну да, конечно, станет он такими пустяками заниматься!
Оттого, что опозорилась на глазах обоих магистров, стало еще горше. Праздник закончился, пора в унылую комнату. Друзья в один голос начали отговаривать, но по части упрямства я могла поспорить с бараном. В итоге Светана направилась за кем-то из магов, с укором бросила Лаэрту: «Сам бы мог!» Эльф виновато развел руками.
– Она очень переживает, уйти хочет, – донеслись до меня торопливые слова подруги.
К кому она обращалась, не видела. Поворачиваться и смотреть не собиралась.
– Из-за такого пустяка? – удивился Лазавей. Демоны, я кого-то убью? Теперь точно нужно провалиться сквозь землю. Мало вокруг магов, зачем идти к Эдвину? – Что за ребячество! Госпожа Выжга, идите сюда, мигом исправим.