я подданными. Разумней разрушить мир, в котором они жили, и потом проследить, чтобы на новых местах они не натворили особых бед. Меня подобная позиция скорее шокировала, но с начальством, как известно, не спорят.
И всё равно принятые короной и Этнографическим ведомством решения кое-кого задели.
Я как раз покинула Ведомство ради визита в храм бога плодородия. Разумеется, жрецы ничем не могли помочь в моём деле, однако, как служительница (пусть и самая младшая) богов закона и знаний, я не могла обратиться к служителям другого бога, не получив благословения от его жрецов. Другое дело, если бы мне потребовался департамент внутренней дипломатии: он принадлежал богу закона, и благословение храма тут не требовалось.
И только я вышла за ворота Ведомства, как от стены ближайшего дома отошёл Куарт и направился прямиком ко мне. Кажется, он давно стоял здесь, поджидая меня… но зачем? Всё ещё надеется, что я пойду жертвой в южные леса? Сейчас, когда закрылись рабочие посёлки, его отцу может особенно понадобиться помощь в покорении враждебной нечисти… Но неужели они всё ещё не знают?..
Первые же слова давнего недоброжелателя, самый их тон, показали: знают. И злятся. Семь богов, сколько ещё людей будут ненавидеть меня за моё внезапное продвижение по службе?
— Приветствую тебя, леди этнограф Элесит, — сквозь зубы процедил старший писарь департамента, обходя вокруг меня, будто вокруг лошади на рынке.
— И тебе привет, сэр внутренний дипломат, — спокойно ответила я, как бы ненароком кладя руку на новенький пенал.
— Прости, не поздравил с успехами в карьере, — тем же тоном извинился Куарт, становясь прямо напротив меня.
— Не бери в голову, — великодушно отмахнулась я и сделала шаг вперёд в слабой надежде пройти мимо бывшего товарища. Не тут-то было.
Куарт загородил мне путь, и теперь стоял так близко, что я, не выдержав, отступила назад.
— Торопишься, леди Элесит? — всё с той же злостью осведомился он.
— Как видишь, Куарт, — неохотно ответила я.
Мимо нас спешили по своим делам люди, кое-кто уже стал оборачиваться, а некоторые даже останавливались и неприкрыто ждали продолжения. В груди гулко стучало сердце. Разумеется, я знала, что сейчас должно произойти.
— Не спеши, — почти доброжелательно посоветовал Куарт, дружеским жестом подхватывая меня под локоть. — Такой прекрасный день… А мы так давно не виделись… помнишь, как славно мы пообедали тогда? Пойдём сейчас в ту харчевню!
— Некогда мне, Куарт, — ответила я, безуспешно пытаясь высвободить руку.
— Да неужто? — неискренне засмеялся писарь. — А вот тогда времени хватало. Ты ещё выглядела тогда, как драная кошка. Дай, думаю, накормлю бедняжку… Впрок пошло, да? Поела тогда, щёки разрумянились, глаза заблестели… Кому ты так понравилась, что тебя повысили? А? А говорила, не шл…
Договорить своё оскорбление Куарт не успел. Одним движением я вырвала руку и заткнула ударом его наглый рот. Губы писаря оказались разбитыми в кровь, лицо побледнело.
Я отшатнулась, чувствуя, как злость бежит по жилам вместо крови, и как окрыляет меня чужая, враждебная сила. Куарт сглотнул — всё происходило очень медленно, — потом сплюнул, попав точно перед носками моих башмаков. Положил руку на пенал. Я выхватила свой. Люди вокруг нас подобрались ближе.
— Оскорбление нанесено, — выкрикнула я. Поздно надеяться замять скандал, поздно пытаться спрятаться. Назначать тайный поединок тоже поздно. Осталось только объявить себя обиженной стороной, и получить право защищать свою честь.
Куарт, вопреки моим ожиданиям, кивнул.
— Здесь и сейчас.
А потом прыгнул вперёд, на ходу выхватывая и замахиваясь своим пеналом. Я попятилась, неловко взмахнула рукой и запоздало вспомнила про вынимающийся штырь, которым я так страшно ранила ту несчастную архивную девушку. То, что так легко получалось в стенах Ведомства ночью, сейчас, на улице, при свете дня, казалось волшебной сказкой. Страшной сказкой, но сейчас всё будет страшнее. Первый удар пришёлся по руке, оглушил неожиданной болью и заставил меня выронить пенал. Вторым писарь метил мне в лицо, и я отпрянула, понимая, что заслониться не успею. Под ноги что-то попало, я потеряла равновесие. Кто-то в толпе издевательски засвистел. Неловко взмахнув руками, я сжалась в ожидании удара о камни мостовой, как вдруг чья-то рука вздёрнула меня за шиворот и оттащила в сторону.
— Странные нравы у вас тут в столице, — прозвучал над головой незнакомый мужской голос, и чья-то рука перехватила занесённый для удара пенал Куарта. — В первый раз вижу, чтобы эдакий здоровяк избивал девчонку, а толпа стояла и любовалась.
Неизвестный сделал неуловимое движение рукой, и пенал Куарта отлетел в сторону, а писарь с воплем схватился за вывернутое запястье. Я повернула голову и посмотрела на неожиданного заступника.
Незнакомый мужчина со смуглым и обветренным лицом, простая серая одежда видала и лучшие дни, на рукаве повязка со значком королевского флота. Ясные серые глаза и откинутые со лба тёмные волосы. Моряк? Но речь грамотная, это речь образованного человека. Хотя и удивительно невоспитанного.
— Благодарю за помощь, добрый человек, — сдержанно проговорила я, переводя дыхание. — Пожалуйста, обращаясь ко мне, называй меня «леди этнограф», а не «девчонка».
Незнакомец насмешливо вскинул брови.
— Я не добрый человек, леди, я только проходил мимо. Так, значит, правду рассказывают, что этнографы все сумасшедшие.
Я вспыхнула от обиды.
— Послушайте, как вас там…
— Эй, вы! — вмешался подобравший свой пенал Куарт. — Я не знаю, кто вы такой и какая нежить вас сюда принесла, но шли бы вы подобру-поздорову. Эта леди бросила мне вызов, и спор наш ещё не закончен.
— Вы тоже этнограф? — заинтересовался незнакомец. Только сейчас я сообразила, что он продолжает придерживать меня за воротник: до того просто, не задумываясь, принимала поддержку. После драки колени у меня подгибались. Теперь же попыталась сбросить чужую руку, но не тут-то было. Как бы ненароком незнакомец оттащил меня в сторону и сделал шаг, закрывая собой.
— Нет, — слегка удивился Куарт. — Я старший писарь из Департамента внутренней дипломатии и эта леди…
— Знаю, знаю, — всё так же благодушно прервал его чужак. — Эта леди бросила вам вызов. Я уже понял.
— Так отойдите в сторону и дайте нам закончить разговор! — вспылил Куарт, сжимая пенал в левой руке.
— И не подумаю, — усмехнулся незнакомец и проговорил, обращаясь ко мне: — Кстати, милая девушка, меня зовут не «Как-вас-там», а мастер магии Вийник.
— Маг, — презрительно сморщился Куарт. — Развелось вас тут. Проваливай, простолюдин, с тобой разговаривает дворянин и служитель бога закона.
— Чтобы ты сделал отбивную из бедной девочки? — уточнил маг.
— Да твоё какое собачье дело?! — вконец распалился писарь. — Катись отсюда, пока я не приказал тебя арестовать.
Мага этот разговор, казалось, забавлял. Он не выказывал ни малейшего желания лезть в драку с оскорбляющим его Куартом. Его спокойствие странным образом передавалось и мне. Во всяком случае, я уже не считала, что непременно должна вступить в поединок с оскорбившим меня писарем, поединок, который неминуемо закончился бы моим поражением.
— Многоуважаемый сэр внутренний дипломат, — с издевательской вежливостью проговорил мастер магии. — Спешу обратить ваше высочайшее внимание на то, что в облике лягушки вам будет невероятно трудно отдавать приказы, равно как и далее служить вашему богу.
— Ты на что это намекаешь?! — рявкнул Куарт и замахнулся левой рукой. Маг снова перехватил пенал, а после повторил своё неуловимое движение, и Куарт взвыл.
— Какая жалость, — сокрушённо проговорил мастер магии. — Теперь вы какое-то время не сможете писать ни правой, ни левой рукой, и всё равно не будете служить своему богу. Надеюсь, вам быстро вправят суставы.
— А заодно и мозги, — крикнул кто-то в толпе, и вокруг послышался смех.
— Проваливай, — отбросив напускную вежливость, велел маг. — И побыстрее.
Похоже, вывих обоих запястий и правда вправил писарю мозги. Во всяком случае, он выкрикнул непотребное ругательство и убрался.
Мой спаситель повернулся ко мне.
— Ну так что? — спросил он, пристально оглядывая меня с головы до ног. — Вы в столице все сумасшедшие или только личные дворяне?
— Послушайте, мастер, я благодарна вам за помощь, но это не даёт вам права…
— Право мне даёт здравый смысл, — перебил меня маг. — Девочка, ты не в своём уме. Зачем полезла в драку?
— Он оскорбил меня, — буркнула я. Под насмешливым взглядом волшебника мне было не по себе.
— Ну и что? — не отставал он. — Много ты бы выиграла, если б тебе пробили голову?
— Не ваше дело, — взвилась я. — Это моя честь и моё право.
— Неизлечимо, — подытожил маг. — Как тебя зовут хоть?
— Элесит, — ответила я. — Леди Элесит. И прошу обращаться ко мне с должным почтением.
Волшебник снова смерил меня оценивающим взглядом.
— Не заслужила, — коротко ответил он. — Куда ты шла?
— Куда бы ни шла, вам со мной не по пути, — уязвлённо отозвалась я. Честь запрещала мне нападать на человека, спасшего мне если не жизнь, то здоровье. А он будто знал, и пользовался своим преимуществом. Вот и сейчас: пропустив мимо ушей мой ответ, он ждал, пока я, наконец, не выговорила: — В храм плодородия. По службе.
— Даже так? — непонятно чем засмеялся волшебник. — Ну, так я до шести ударов полностью свободен. Провожу.
— Я не нуждаюсь…
— Нуждаешься, леди, нуждаешься, — возразил волшебник, разворачивая меня в сторону храма плодородия и подталкивая в спину. — Знавал я парочку таких людей, как этот твой приятель.
Вийник оказался прав: нас поджидали у выхода из храма плодородия. За то время, пока я разговаривала с жрецами и получала благословение (а, помимо него, печать на запрос Ведомства), Куарт успел где-то получить помощь лекаря. Сейчас он стоял у ворот храма с перемотанными запястьями, а рядом околачивались пятеро верзил самого разбойного вида. Маг невесело хмыкнул и встал так, чтобы я оказалась между ним и дверями храма. Моя рука сама собой легла на пенал, но толку от этого, понятное дело, не было, равно как и надежды, что вмешается кто-нибудь из жрецов бога плодородия. Поскольку мы с Куартом оба принадлежали богу закона, разнимать нас служители другого бога не могли. Даже вмешательство Вийника было не совсем допустимо, но, коль скоро его и меня также связывал общий бог, бог знаний…