Объяснений этих я совершенно не поняла, но о причинах догадалась и сама. Лесной страж медленно, но верно превращает меня в существо, себе подобное, и неожиданные «способности» — плод навалившихся изменений. От этого становилось по-настоящему жутко.
— Странно, — обратился магистр магии к другу, — что ты не заметил ещё в тот твой приезд.
— Я не смотрел, — отмахнулся Вийник. — Девчонка вела себя странно, но я списал это на дворянский говор. Она только об этом и говорила.
— Эй! — возмутилась я. — Я бы попросила!
— Естественно, что леди пытается освоить непривычные ей переживания через призму уже имеющихся представлений и ценностей, — назидательно произнёс магистр магии, похоже, перепутав нас со своими учениками. — Однако её ненормальная агрессивность очевидно является следствием воздействия, которому она подверглась. Достаточно посмотреть на то, как разгораются зелёные нити, когда леди выходит из себя.
— То есть верёвку мы сняли, но от этой пакости девчонку так и не освободили? — уточнил Вийник.
— Нет, ты же видишь, она проникла в самую суть, а мы разработали заклинание, расплетающее чары, но не влияющее на глубинную структуру живого существа. Тут надо действовать осторожно, потому что иначе мы рискуем привести объект воздействия к летальному исходу.
— Эй! — уже основательно разозлилась я.
— Так-так-так, — постучал кисточкой по столу сэр Везер Алап, привлекая к себе внимание увлекшихся разговором волшебников. — Вот что я скажу. Леди Элесит необходима помощь, и вы двое ей её окажете.
Лицо Залемрана вытянулось.
— Я бы рад, — промямлил он, — но это требует длительных исследований, а я и так с трудом вырвался в Элойзу… меня ждут ученики, и, потом, скоро моя свадьба, а работа над заклинаниями может продлиться довольно долго в силу естественных причин… некоторые структуры требуют дозревания в течение нескольких дней каждый, и я…
— Заль! — возмущённо перебил его Вийник, но сэр Везер Алап только улыбнулся.
— Я понимаю, и ни в коем случае не собираюсь отвлекать вас от ваших обязанностей, почтенный магистр. Однако мы могли бы отправить леди Элесит в Карвийн, чтобы вы могли работать над её спасением, не будучи вынужденным ездить в столицу и обратно. Тем более, что этого же требует соглашение между короной и вашей Коллегией.
— Но, сэр! — взвыла я. Для любого слуги короля нет большего позора, чем быть отправленным в Карвийн для сомнительных магических экспериментов.
— А чтобы не унижать леди Элесит, я мог бы оформить её отъезд как расследование случая, о котором вы рассказали, — как ни в чём не бывало продолжал начальник Ведомства. — Мастер Вийник покажет ей деревню, в которой объявилась ведьма, потом леди перенесёт своё расследование в город. В конце концов, и эта процедура полностью согласуется с нашими законами.
Я подавилась протестами, понимая, что спорить бесполезно: Везер Алап уже всё решил. Он был твёрдо настроен отправить меня за горы через круг белоцвета, и сейчас собирался воспользоваться открывшимся шансом.
— Это не очень удобно… — начал было Залемран, но Вийник перебил его:
— Мы согласны. Сделаем что можем.
Он хлопнул меня по плечу и, наконец, убрал руки.
— Собирайся, леди.
Мы выехали на следующее же утро. Не то из соображений конспирации, не то — экономии корона не выделила нам кучера, хотя снабдила бумагой, позволяющей брать лошадей на станции. Поэтому на козлах сидел мастер Вийник, и магистр Залемран составлял ему компанию, оставив меня одну ехать внутри линеи, небольшого зимнего экипажа. Первый снег выпал так рано и обильно, что линея легко летела по уже хорошо накатанной дороге. Ехать было тепло: рядом со мной поставили грелку-жаровню. На королевской дороге лошадей можно менять каждые три часа, и мы мчались, почти не останавливаясь, до самой развилки, на которой и свернули в Карвийн. Дальше поехали спокойней: свежих коней взять было неоткуда. Жаровня погасла, остывающие угли неохотно расставались с теплом, и я поплотнее закуталась в шубу. Наслаждение скоростью ушло, сквозь промасленную бумагу, натянутую на окошках, проникало всё меньше света, и я невольно прислушалась к доносящемуся спереди бурчанию. Маги изволили обсуждать меня.
— А ты предпочёл бы её бросить? — устало, как будто не в первый раз, спрашивал Вийник. — Сам же говорил — весну не переживёт. Пусть дворянка, но мы люди или степные варвары?
— Я же не отказываюсь! — закипятился Залемран. — Но везти её в Карвийн…
— У тебя есть другие варианты?
— Сам посуди, что я скажу Совету? — не унимался магистр. — Мы везём этнографа с инспекцией!
— Соврёшь что-нибудь, — предложил Вийник. — Например, скажешь правду.
— Заткнись!
— И не из-за Совета ты дёргаешься, — хладнокровно продолжил Вийник. — Всё дело в этой курице, на которой ты сдуру обещал жениться.
— Не говори так о Леани!
— Даже если она в тебя втюрилась, это не повод голову в петлю совать, — настаивал мастер магии.
— Заткнись!
— Тогда бы и переживать было не о чем, — закончил свою мысль Вийник.
— Дело вовсе не в этом, — запротестовал Залемран. — Но поселить девушку у себя дома… Это неудобно, понимаешь?
— Ну, хочешь, останемся в деревне до конца лечения. Потом отправим в Элойзу, не завозя в Карвийн.
— Издеваешься? Держать леди в деревенском доме, когда…
— Когда ты сам рассказывал, в какой дыре она жила, — перебил друга Вийник. — Да для неё кровать с тюфяком — уже верх роскоши!
В голосе мага слышалась откровенная враждебность, и она задела меня куда больше пренебрежительного смысла его слов. Злость постепенно поднималась во мне, требуя выхода. Кто он такой, чтобы так обо мне отзываться?
— Нет, это невозможно, — продолжал протестовать Залемран. — У меня в Карвийне ученики, обязанности…
— Леани… — подхватил Вийник.
— Заткнись!
— Ну, хочешь, я с ней сам поговорю, — предложил Вийник. — Честно заверю, что ты ни-ни, и вообще пальцем к леди не прикасался, и не смотрел даже, и не думал.
— Замолчи!
В линее послышался тихий глухой звук, похожий одновременно и на рычание, и на шипение. Я не сразу поняла, что издаю его сама.
— Или скажу, что сам на неё глаз положил, а? Тогда-то Леани точно отцепится.
— Прекрати!
Рычание набрало силу и звучность, от которых мороз пробирал по коже. Лошади испуганно захрапели и понесли. Меня швырнуло на вбок, на дверцу, к счастью, закрытую, потом в другую сторону. На козлах что-то кричал Залемран и сыпал ругательствами Вийник. Линея неслась, едва ли касаясь полозьями снега, куда-то в сторону от дороги, меня трясло и швыряло в разные стороны, а, может, я металась по крошечной клетке, сходя с ума от страха и злости и не видя пути к спасению. Внезапно всё кончилось.
Лошади устали и успокоились, а, может, смирились перед хваткой Вийника. Линея остановилась, я утомлённо вернулась на сидения, и с ужасом увидела на дверцах и обивке следы царапин. Здесь метался и драл когтями всё вокруг кто-то очень опасный… Маги рывком распахнули дверцы.
— Так-так-так… — Вийник передразнил Везера Алапа и вскочил на подножку. Я съёжилась на сидении и глухо зарычала. От магов исходила чужая, враждебная мне и всему живому сила, к тому же они перекрывали пути к свободе. Мастер был готов отразить любую атаку, а вот магистр показался мне скорее растерянным, и если внезапно броситься, может быть…
— Леди Элесит, — спас положение Залемран, — вы в состоянии говорить?
— Что вы хотите, магистр? — справилась я с собой. Выдавливать из себя звуки человеческой речи было сложно и неприятно, как будто моё горло не было для них предназначено. Но маг меня понял.
— Вы можете объяснить, что предшествовало подобной… трансформации? — заинтересованно спросил он.
— Я вас не понимаю, — холодно ответила я, кое-как совладав со своим горлом.
— Мой друг хочет сказать, — насмешливо пояснил Вийник, который всё это время молча и с любопытством меня разглядывал, — что у вас светятся глаза, изменился прикус зубов, на руках отросли когти и увеличилась в размерах ушная раковина. И то, как вы выглядите, вносит ясность в вопрос «какой зверь напугал рычанием лошадей», тем более, что голос у вас тоже изменился. И вот теперь, когда я вам объяснил значение слова «трансформация», сделайте над собой усилие, и вспомните, с чего всё началось. От чего вы зарычали?
— Вы издеваетесь надо мной! — вскипела я, привычно нащупывая пенал. Пальцы как будто что-то кольнуло, и я поспешила отдёрнуть руку.
— Разве что самую малость, леди Элесит, — признался маг. — Но я считаю здравым предположение, что изменениям подверглась не только ваша внешность, но и личность, а также умственные способности. Проще говоря — возможно, вам стало труднее меня понимать.
— Понимать вас?! — уже совершенно по-человечески рявкнула я, выведенная из себя его равнодушно-насмешливым тоном и изучающим взглядом. — Чего же трудного — понимать вас, когда вы позволяете себе издеваться над личной дворянкой и только что обсуждали меня как будто я подзаборная шлюха, и вам достаточно только…
— А… — осенило мастера магии. Он слегка расслабился, сцепил пальцы и принялся ими по очереди вертеть. Мне показалось, что из-под пальцев исходили знакомые грязно-жёлтые отблески, но как определить, когда мои собственные глаза светятся зелёным? — Леди подслушивала?
— Подслушивала?! Да вы орали так, что вас было слышно за версту.
— Мы приносим искренние извинения, — вмешался густо покрасневший Залемран. — Уверяю вас, ни я, ни мой друг не хотели допустить ни малейшей…
— Да ладно тебе, — перебил друга Вийник. — Ну, обсуждали. Почему бы и нет?
— Почему бы и нет?! — ещё больше разъярилась я.
— В самом деле, — настаивал маг. — В конце концов, личные дворянки для того и предназначены, чтобы…
Он не договорил. Прервал свою возмутительную речь на полуслове, быстро выбрасывая вперёд руки, озарившиеся белым сиянием. Жёлтые отблески терялись за яркостью этого света. На сияние я и натолкнулась в какой-то пяди от наглеца и его горла. Меня пронзила острая боль, по сравнению с которой пытки стража казались лёгкой щекоткой, а после отшвырнуло на сидение.