Куда мне всё же отправиться, а?..
Решение подсказал нарядный всадник в жёлтой карманьоле и синих панталонах, который проскакал мимо меня на игреневом жеребце. Вернее, не он, а донесшийся из верхнего окна ближайшего дома женский голос, который крикнул: «После пяти ударов в королевском саду!»
Всадник остановил коня, достал из-за пазухи немного помятую алую розу и швырнул вверх. Не докинул, умудрился поймать и кинул снова. На этот раз, кажется, ему повезло, потому что женщина выкрикнула что-то одобрительное, а после сверху раздался раздражённый мужской голос, и всадник поспешил скрыться.
Королевский сад — звучит вполне неплохо… Там тихо, спокойно и никто никуда не торопится. Его разбили в прошлом веке по капризу старшей королевской дочери, которая, кстати, так никогда и не вышла замуж. Вырастить сад в замке оказалось невозможно, уж больно там тесно, и в сад был превращён центр столицы. Чем ближе к середине, тем знатнее нужно быть, чтобы попасть внутрь. В самое сердце сада пускают только членов королевской семьи и их гостей… но и личной дворянке хватит дорожек и уголков, побродить в одиночестве, полюбоваться заморскими растениями и дорогими цветами.
В саду было тихо: утро — плохое время для прогулок и свиданий. Пахло цветами, подстриженной травой, незнакомыми мне фруктами… садовники расхаживали туда-сюда с лейками, изредка останавливались, вглядывались в моё лицо и спешили дальше. Этнограф всегда привлекает к себе слишком много внимания, и каждому кажется, что он может оказаться на подозрении. Но что может сделать архивный работник? Разве что садовник прямо на моих глазах начнёт применять незаконные заклинания, молиться чужим богам, договариваться с вражескими шпионами или делать ещё что-нибудь столь же противозаконное — и я сумею его арестовать в одиночку. Вздор. Я уселась в тени невысокого деревца с ослепительно жёлтой листвой и в задумчивости уставилась на посыпанную песком дорожку. Куарт прав, в моём положении только топиться.
Но согласиться на его предложение… несколько месяцев привольной жизни — и такая страшная смерть в итоге?.. Неужели Куарт действительно думает, будто лес меня отпустит, будто с ним можно договориться?! Или же надеется удовлетворить аппетиты стража одной-единственной человеческой жертвой? Как глупо. Даже если стражу и понравится «подарок», неужто он будет так глуп и позволит взамен рубить вековые дубы? Что бы сказал сам Куарт или его папаша, если б им предложили оплатить тарелку супа хотя бы потерей пальца на руке? Я уж не помню, о чём мне говорил страж, но точно…
Тряпичный свёрток, который я сунула за пазуху, неожиданно оказался у меня в руках. Сам собой развернулся, дубовые листья посыпались на дорожку… один за другим, один на другой… и превратились в переплетённую записную книжку. Потрёпанную, с пожелтевшими от времени листьями, со смазанной тушью… мою записную книжку, которую я потеряла в лесу четыре года назад.
Я торопливо подхватила книжку с дорожки… вот эти пометки — разговор с Везером Алапом, который лично курировал нашу группу. Вот тут — мои впечатления о поездке… тут к нам навязалась зеленоглазая девушка. На ней было белое платье с зелёным узором, и изумруды неслыханной ценности, они «потерялись» во время обряда, не иначе, как крестьяне стащили. Перелистнув страницу, я прочла описание храма, старухи, которая уговорила графскую наследницу остаться, и, конечно, привязали жертву к пинии… Здесь было всё! Все записи, все подробности, которые я не могла вспомнить в столице и без которых мой рассказ выглядел слишком бледно. А вот тут сделанная впопыхах заметка… это гораздо серьёзнее…
…шатёр был низким, тесным и двоим в нём было неуютно. А уж делить его с перепуганной дворяночкой, которая бьётся в истерике — ей, видите ли, не понравились последствия её же собственной глупости, наивности и безалаберности. Мне ещё, как миссионеру, пришлось заваривать лечебные травы, отпаивать эту дурочку, обещать, что всё будет хорошо и бог удачи больше не будет смотреть в другую сторону. О семь богов, как же я ненавидела её в этот момент!
Шаги раздались у самого шатра и остановились у входа. Вкрадчивый голос со старинным акцентом тихо произнёс:
— Леди Элесит?..
— Кто здесь?! — испуганно вскрикнула дворянка. — Убирайтесь!
— Не пугайтесь, леди, это всего лишь я, — ответил мужской голос, принадлежащий, разумеется, лесному стражу. Но этого я говорить не стала, зачем пугать несчастную дурочку? — Мне нужна леди Элесит.
— Я здесь, — откликнулась я после недолгого молчания. — Что вам нужно?
— Мы могли бы… — страж замялся, будто не знал сам, чего именно хочет, — поговорить? Это важно, леди Элесит.
— Важно? — в сомнении повторила я. Один раз нечисть уже выманила меня из лагеря, можно ли рисковать во второй раз?
— Не ходи! — закричала дворянка, подскочила ко мне и больно ухватила меня за руку. — Не оставляй меня!
Это решило дело.
— О чём ты хотел поговорить? — позже спросила я, когда мы сидели в трёх шагах от лагеря и я сосредоточенно раскладывала письменные принадлежности. В юности ко всему относишься очень серьёзно, и я не собиралась потерять ни единого слова из нашей беседы!
— Мне казалось, у тебя возникли вопросы, прекрасная леди, — мягко ответил лесной страж. — Разве ты приехала сюда не в поисках ответов на них? Или ты удовольствуешься спасённой леди?
— Ох, нет! — невольно вырвалось у меня. — Прекрасные девушки должны иметь более покладистый характер, если хотят, чтобы их спасали! За два дня она извела меня хуже нежити.
— Ты не говорила бы так, если бы тебе пришлось с ней сражаться, — так же мягко возразил страж.
— С кем? — резко спросила я. — С нежитью или девушкой?
Страж засмеялся и только тогда я спохватилась. Хорош этнограф: плачется изучаемому объекту на тяжёлую жизнь! Да, тогда я ещё не представляла, какой тяжёлой жизнь может быть на самом деле.
— Зачем крестьяне привязали её к дереву? — поспешила я исправить свою оплошность.
— Жертва, — равнодушно ответил страж. — Эти люди поселились здесь недавно и откупаются от леса как знают.
— Разве недавно? — не поверила я. — Ещё моя бабушка…
— Я помню твою бабушку, — прервал меня страж. — Я отлично помню твою бабушку и только ради её памяти не завёл тебя подальше в лес на съедение нежити. А деревни у дороги появились совсем недавно — тогда же, когда и дорога. Она стоили жизни моему деду и едва не убила родителей.
Тут я прикусила язык, сообразив, что лесное существо живёт по другому времени, чем люди, и, конечно, с точки зрения стража деревня была построена совсем недавно.
— Так ты моложе деревни? — уточнила я, стараясь удержаться от ненужных вопросов про бабушку.
— Да, я появился через несколько лет после нападения, — спокойно подтвердил страж.
— Какого нападения? — не поняла я.
— Огненных магов, моя леди, — пояснил страж, и мне показалось, что он улыбается.
— А-а… — потянула я. Разговаривать со стражем оказалось непросто. Сквозь его мягкость и предупредительность словно проглядывал звериный оскал. Здесь, в лесу, я полностью в его власти, и стоит ли полагаться на «память о бабушке»? По её же рассказам, нечисть не предупреждает, когда ей вздумается напасть.
— Эти люди поселились в лесу недавно, — не дожидаясь моих вопросов проговорил страж. — Сначала они молились вашим городским богам, но быстро поняли, как мало на них надежды. Мои люди — оттуда родом твоя бабушка — пытались им объяснить, но те оказались слишком глупы. Они поняли, что в лесу есть сила, им неподвластная, но нежить показалась страшнее. Если бы им пришлось всерьёз пахать на себя и пасти скот, они бы поумнели, но ваша корона всё время присылает обозы со всем необходимым для жизни. Почему?
— Обычай, — неопределённо ответила я. Деревни у дороги по сю пору числятся в архивах как рабочие посёлки: ожидалось, что их жители займутся лесозаготовками. Но время шло, им регулярно высылали паёк и кое-какие деньги на прожитье… а лес в казну так и не поступал.
— Вот как, моя леди? — хмыкнул страж. — Словом, люди в этих деревнях знают, что лесу нужна жертва, но плохо понимают, зачем и какая. Стоит по дороге проехать девушке с зелёными глазами, как они принимаются её обхаживать. Обманом или силой заводят в лес, а там… не так-то просто отобрать у нежити законную добычу, да и что мне с ней потом делать? Люди забьют несчастную камнями. Не могу же я жениться на каждой!
— Этих девушек тебе предлагают в жёны? — уточнила я и торопливо сделала в книжке пометку.
— В лесных селениях — да, — помедлив, признал страж. — Но их не привязывают и это делается не каждый год.
— А как? — немедленно спросила я. — Сколько жён тебе уже скорми… кхм… посвятили?
— Лично мне — ни одной, — засмеялся страж. — Я говорю про обычаи. В своё время, когда я подам людям знак, они проберутся к дороге и уведут с неё девушку, у которой будут зелёные глаза, это обязательное условие, и кое-что ещё, о чём тебе знать не надо. Девушку уведут в лес и оставят одну, никакая нежить не посмеет к ней прикоснуться.
— А дальше? — подтолкнула я стража, вслепую выводя очередную пометку. Значит, девушки пропадали из-за поклонения нежити со стороны жителей рабочих посёлков. Но только ли из-за них? Как часто стражу нужна новая жена и сколько стражей живёт в южных лесах?..
— Дальше ты знаешь, — мягко ответил страж, и я поёжилась, вспоминая бабушкины рассказы. — Уверен, тебе рассказывали во всех подробностях.
— Но зачем?! — вскрикнула я, кожей чувствуя, что страшный мой собеседник улыбается… улыбается так близко от моей шеи… и у него очень белые, очень острые зубы… а на пальцах такие острые когти… и нечисть никогда не предупреждает о нападении.
— Затем, чтобы жена покорилась мне, — пояснил страж. Я посмотрела ему прямо в лицо… при свете далёкого костра улыбка лесного создания показалась мне отвратительно плотоядной. — Так надо, леди Элесит, иначе она погибнет впустую.