Харутерчи сутулился и как-то угрожающе шагнул к принцессе. Но она приподнялась на локте и бесстрашно взглянула в лицо мужу.
— Завтра, — пообещала она. — Я приду к тебе завтра.
Кузнец пожал плечами и вышел. Он шёл по коридору, от которого нас отгораживала только тонкая стенка, и мы слышали ворчание о том, что наградило, мол, Небо жёнушкой. У всех бабы как бабы, а его вечно с затеями.
— Правда, он милый? — смеясь, спросила принцесса. Показалось ли мне или взгляд принцессы вдруг утратил всю беспечность?..
— А теперь, сестра моя Элесит-дари, поговорим о деле, — предложила она. — Вот что рассказывают мои люди…
Глава третьяо том, как испортить всю посольскую миссию
Люди рассказывали принцессе много интересного. Маги проникали на территорию империи в основном со стороны границы с королевством, в глубине страны кругов белоцвета, видимо, не было. Их незаконный способ помогал незаконным волшебникам обходить заставы и это уже было нехорошо. Далеко они не ходили — подделаться под купцов в империи невозможно, на границе любой путник обязан предъявить проходную бумагу или иначе проход. На каждой заставе на проходе расписывались заставщики. Изучив проход, вы могли бы в точности понять, как двигался путник по империи — и не только иностранец, но и местный житель, который без прохода не мог ни покинуть родное селение, ни въехать в соседнее. Так что незаконным магам оставалось только скрываться, тайком проситься на ночлег и тайком же предлагать имперцам свои услуги в обмен на товары. Наши деньги не имели хождения в империи, так что волшебникам нужно было хорошенько подумать, что они могут здесь предложить. Чаще всего это были чары. Магия, отгоняющая нежить. Магия, помогающая строить дома, растить животных и злаки, плавать по рекам, лечить болезни и многое другое, чего сами жители империи не умели: волшебство здесь было под запретом. Поймать магов было не так-то просто: они умели предвидеть такие поиски и легко уходили от погони.
— Однако, — небрежно завершила принцесса ночной разговор, — недавно мы поймали одного. Я хочу, чтобы ты посмотрела на него, сестра моя Элесит-дари. Мы бы хотели судить его по законам империи… если ты выдашь его головой.
Утром я первым делом пошла проведать своих спутников. Со мной увязалась Чаедин, которая шла впереди и предупреждала, когда я должна была закрыть лицо.
— Никто не посмеет разглядывать знатную даму, — объяснила она, — поэтому, если нам и встретится достаточно важный человек, он опустит взгляд заранее. Но твоя вежливость, госпожа Элесит-дини, предполагает, что ты не заставишь его ходить так долго и позаботишься о его глазах.
Я не спорила. Принцесса ночью поведала мне, что позже на внутреннюю восточную заставу приедет ещё один принц, уже настоящий, и к его приезду я должна быть пристойна и во внешности, и в словах, и в поступках. И я усердно училась соединять собранные храмом знаний материалы с наставлениями Кайодиви, замечаниями служанки и со всем, что мне удавалось подметить.
Так, то и дело вскидывая руку — непременно правую, потому что левой рукой лицо заслоняют от взглядов тех, кто знатнее, — я дошла до флигеля, в котором поместили огненных магов. В отличие от приёмного дворца, который был выстроен — небывалая для нас роскошь! — целиком из дерева, флигель был кирпичный, словно имперцы боялись, что волшебники устроят пожар.
— А, леди, — равнодушно приветствовал меня брат Тевер. Со слов принцессы я знала, что их накормили и предоставили возможность вымыться с дороги в местной купальне. Для привыкших к суровой жизни орденцев это было, наверное, чересчур. Но разговаривать с ними не стали, сочли неотёсанными варварами, недостойными беседы цивилизованных людей. — Какие новости?
— С вами хочет поговорить муж принцессы, — ответила я, знаком отпуская служанку. Та поджала губы, но послушно вышла за дверь. Наверное, мне полагалось её оставить или попросить выйти как-то иначе, но суровые лица волшебников заставили меня на время забыть уроки этикета.
— Что ему от нас понадобилось? — нахмурился брат Ватр.
— Он кузнец, — пояснила я, оглядываясь по сторонам. В комнате волшебников была такая же труба-скамейка, как и в моей, но сесть они мне не предложили.
— Поговорим, — пообещал брат Тевер. Ватр, напротив, оживился.
— Наслышан про местных мастеров, — сказал он. — Ты передашь, что мы будем рады?
— Передам, — кивнула я, решив не обижаться на полное отсутствие вежливости. — Но я думала, лучшее железо куют у нас…
Ватр хмыкнул.
— У нас железо лучше. Чище, крепче. Упругое и крепкое. И руда добрая, и мы до ума доводим. А имперцы как раз тонкостью славятся. Хоть и плохонькое тут железо, а всё же такие штуки выделывают — нам и не снились. Ну, и мы найдём, что показать.
— Вот и отлично, — согласилась я. — Мы планируем продавать железо в империю?
— Мы, — засмеялся Ватр. — Корона, леди, — планирует. Орден руду не добывает, только плавит, так что тут у нас интерес общий.
— Ещё неизвестно, может ли этот кузнечный муж заключать договоры, — нахмурился Тевер.
— Он будет говорить о деталях, — пояснила я. — Потом приедет принц и мы с ним договоримся официально.
— Ты кажешься настоящей имперкой, — хмыкнул брат Ватр. — Вон как вырядилась, личико закрываешь… Теперь вот с принцами будешь разговаривать. Смотри, не загордись, леди Элесит.
— Я тебя не понимаю, — холодно ответила я. Орденцы только пожали плечами.
— Поговорим с кузнецом — будет понятно, что к чему, — заключил брат Тевер. — Не нравится мне здесь, скользкие они какие-то. Крутят они, помяните моё слово — крутят. Как бы нас не обкрутили.
— Посмотрим, — вздохнула я.
Дверь без стука распахнулась и в комнату вошла Чаедин.
— Господин Харутерчи-тиви нижайше просит принять его, — заявила служанка.
— Вот о чём я говорил, — на языке королевства сообщил брат Тевер. Язык империи огненные маги понимали прекрасно, а вот обычаи страны не знали и не хотели знать.
— Это значит, что он требует немедленно его впустить, — «перевела» я.
— Тебе лучше уйти, госпожа Элесит-дини, — сообщила мне служанка. — Нехорошо, если муж принцессы увидит тебя при свете дня.
Брат Тевер издевательски мне подмигнул и я ушла из флигеля, едва не столкнувшись с Харутерчи-тиви в дверях. Я чуть не забыла, что надо прикрыть лицо и впопыхах вскинула левую руку. Кузнец польщённо хмыкнул и протопал внутрь.
Чаедин потащила меня в обход флигеля и буквально втолкнула в изящный паланкин, который стоял во дворе. Там меня уже ждала принцесса Кайодиви.
— Сестра моя Элесит-дари, — обратилась она ко мне и хлопнула в ладоши. — Я хочу показать тебе нарушителя наших законов, который пришёл из твоей страны.
— Покажи, сестра моя Кайодари, — послушно ответила я. Кайодиви хлопнула в ладоши и паланкин поднялся так плавно, что я даже выглянула наружу. Никаких чудес не произошло: нас подняли двое слуг. Принцесса пристроила со своей стороны широкий рукав вместо занавески и выразительно посмотрела на меня. Когда я кое-как справилась со своей стороной, она опять хлопнула в ладоши и мы тронулись в путь.
— Некоторое время назад, — принялась рассказывать принцесса, — мои люди поймали нарушителя. Он не был магом и легко попался нам в руки.
Она достала откуда-то странный пупырчатый фрукт и маленький серебряный ножик, которым стала изящно очищать фрукт, искоса поглядывая при этом на меня.
— Мы с ним… поговорили, но разговор дал нам так мало…
Кайодиви выразительно всплеснула тонкими руками и позволила шкурке упасть на дно паланкина. Я только сейчас обратила внимание на её наряд. Принцесса была одета в чёрный шёлк, по которому шла чёрная же вышивка. Это оттеняло её белоснежную кожу и делало принцессу не только прекрасной, но и опасной, как затаившаяся в траве гадюка.
— Он ничего не знал, — сокрушённо призналась Кайодиви, принимаясь вырезать из плода причудливую фигурку. — Нарушитель не удосужился поинтересоваться именами тех, кто переправил его в нашу страну. Он просто надеялся «прикупить что-нибудь подороже», а то и вовсе украсть.
В словах, которые принцесса произнесла на языке королевства, прозвучало что-то отвратительно знакомое. В интонациях, которые Кайодиви старательно воспроизвела. Но у меня не было времени подумать и вспомнить: принцесса продолжала рассказ.
— Когда стало ясно, что ничего от него не добиться, я распорядилась продать нарушителя на большом восточном рынке. Раз уж он так рвался сюда, было бы невежливо не дать ему возможности разделить наши тяготы… Но по дороге на рынок на конвой напали. Всего один человек, волшебник из вашей страны. Я уж думала, мы не увидим ни одного из них, но… Небо милостиво. Мои люди нашли нарушителя-мага спящим в одной из приграничных деревень. Конвой узнал его и…
Паланкин остановился. Принцесса отцепила рукав и выпрыгнула наружу. Я неуклюже последовала за ней. Кайодиви кинула вырезанную фигурку себе под ноги и тщательно наступила обутой в деревянную сандалию ногой.
— Это защитит нас от злых духов, — пояснила она. Мы стояли перед большим каменным зданием, до того мрачным, что мне стало не по себе. А принцесса, как ни в чём ни бывало шагнула к массивным дверям и при её приближении они сами собой распахнулись. Я было испугалась от неожиданности, но заметила, что Кайодиви искоса на меня поглядывает, и взяла себя в руки. Принцесса на мгновение поджала губы, но после переступила порог, сделав мне знак следовать за ней.
Едва мы оказались внутри, как по всему зданию раздался низкий протяжный гул и зал, в который мы вошли, озарился ровным светом. Здесь не было никого и ничего, только двери в глубине, которые немедленно распахнулись. Кайодиви лениво повела рукавом, но закрывать лицо не стала. К нам подошли пятеро мужчин, трое из них были с оружием, один с поклоном нёс лист бумаги, второй — поднос с письменными принадлежностями.
Принцесса, не говоря ни слова, положила бумагу на поднос, макнула кисть в тушенницу и принялась выводить в углах листа причудливые знаки. Её руки двигались так же быстро, как и изящно и я стояла, открыв рот, всё больше ненавидя себя за свою неуклюжесть. Но вот принцесса закончила выводить знаки, небрежно бросила кисть на поднос и принялась складывать бумагу, то перегибая весь лист, то отгибая уголки, а то выворачивая получившееся наизнанку. Когда результат её, казалось, устроил, она нанесла на грани получившейся фигуры несколько аккуратных красных точек и нежно подула.