— Я… Ты… Я не должен был доводить тебя до такой усталости, Госпожа. Прости меня. Мне казалось, в одиночестве ты сможешь сама принять решение, и я… хотел, чтобы ты сама поняла… и не подумал… забыл, ты и без того утомлена дорогой… Прости меня, — еще раз повторил страж.
Вот оно что! Своеобразная у него совесть!
— А больше ты ни за что не хочешь извиниться? — Я по-прежнему не оборачивалась.
— О чем ты, Госпожа? — удивился страж.
— Например, за твое отношение.
— Госпожа?…
— А кто сказал, что я упрямая и доверчивая, как ребенок? — выпалила я, резко повернувшись к собеседнику. Меня задело не только это, но надо же с чего-то начать.
Страж успокоено рассмеялся.
— А я не мог понять, с чего тебя в лес потянуло! Ты знаешь, подслушивать некрасиво?
— Я… — До меня дошло: сейчас очень даже может подойти моя очередь оправдываться.
— Кто подслушивает, ничего хорошего о себе не услышит, — наставительно произнес Орсег.
— Я заметила, — буркнула я, устало отворачиваясь. На что я, собственно, надеялась? Что мне будет позволено качать права, доказывать свою правоту и право на самостоятельные решения? Глупо все это. И по-детски.
— Не злись, Госпожа, — примирительно произнес страж, усаживаясь рядом.
— Угу.
— Правда, не сердись. Разве я неправду про тебя сказал?
— Ты!..
— Ашатан, — предупреждающе проговорил Орсег. — Только честно — разве я неправ? Ашатан?
— Прав, — не выдержав, отмахнулась я. Чтоб ему пусто было, при каждом удобном случае произносит мое имя, будто других аргументов нет! Хотя этот самый действенный, не зря его для допросов применяют. — Ты же обещал так не делать!
— Не сердись, Госпожа, — в который раз повторил страж. — Прости.
Я вздохнула и выдохнула, пытаясь заставить себя успокоиться. И бросилась в безнадежный спор.
— Послушай, вот ты говоришь, я веду себя как ребенок, но как я еще могу себя вести, если ты контролируешь каждый мой шаг и поминутно за меня решаешь!
— Не каждый, Госпожа, — усмехнулся страж. — Кроме твоих выходок в Доме Заклятых, могу тебе напомнить, как ты запретила убивать этого… как его, Куарта. Я же послушался? И в столице я слушался тебя всю неделю.
— А в Варусе, стоило на полчаса оказаться без присмотра, просадил половину моих денег на собственную глупость! — подхватила я.
Здесь покраснел страж.
— Хорошо, Госпожа, ты права. Когда я попадаю в город, я становлюсь так же глуп и доверчивым. Как ты в лесу.
— Ага!
— И во искупление своей вины я согласен в городе не отходить от тебя ни на шаг и во всем слушаться, — продолжил он, ехидно усмехаясь.
— Ты просто самый мерзкий тип из всех, кого я когда-либо!..
— Тише, Госпожа, не кричи, — попросил этот подлец. — Я так понимаю, мы помирились?
— Да ты в своем уме?
— Мы помирились, Ашат?…
— Да! — завопила я еще громче, чем до того. Какое мне дело, что о нас решат его родители и соседи. Что решат родители, не знаю, а вот соседи… да…
Но я действительно больше не сердилась, а возмущалась только привычке стража называть меня по имени каждый раз, когда я, упираясь, отказывалась признавать очевидное. Может, я еще хочу поупрямиться?
Страж тут же поднялся и пошел к двери, настоятельно порекомендовав мне немедленно лечь спать, чтобы отдохнуть как следует. Такие потрясения — не шутка даже для очень выносливых людей. И даже для стражей или Заклятых.
Я только рукой махнула. Выяснение отношений определенно не удалось: предмет спора сам собой потерял значимость.
— Да, Госпожа, — в дверях повернулся ко мне страж. — Не думай, пожалуйста, что я тебя не уважаю. Это не так.
— Госпожа!
Я с трудом подняла голову от подушки. На дворе был день, и в приоткрытую дверь заглядывал страж. Нет, у него есть хоть какое-то представление о приличиях?
— Чего тебе?
— Завтракать будешь? Пора вставать.
— Завтракать? — через силу повторила я. — Вставать?… Ты с ума сошел.
— Так устала? — посочувствовал страж.
— Не то слово, — с трудом выдохнула я, наконец сообразив, в чем причина этой страшной слабости.
— Тогда отдыхай.
— А сбор? — неохотно вспомнила я.
— Не бойся, Госпожа. Сбор откладывается. Один из стражей не явился, вот его ждем.
— Но нам надо спешить! — встрепенулась я.
— Не бойся. Завтра в любом случае начнем, даже если не явится. До завтра у нас вполне есть время. Спи.
— Нет у нас времени, — устало проговорила я и, видимо, заснула.
В следующий раз я проснулась сама, ближе к вечеру. Встав, одевшись и умывшись, я пошла на поиски стража и завтрака. Или уже ужина? По времени, наверное, ужина, но я привыкла первую еду называть завтраком. Это создавало языковые трудности весной, когда я просыпалась после заката.
В доме никого было, и я с трудом нашла стража во дворе.
— А, Госпожа! Есть будешь?
— Ты еще спрашиваешь!
— Тогда идем.
За обедом (ужином) нам никто не прислуживал, не было и родителей стража.
— Орсег! — сказала я, закончив есть. — А где твои родители?
— Как где? Работают.
— Ра-бо-та-ют?
— А как же, Госпожа? Думаешь, в лесу не надо работать, только в городе? Или потому, что ты не добралась до своего задания, остальные могут отдыхать?
— Я не думала об этом…
— Так подумай.
— Уже, — решительно проговорила я. — Пойдешь со мной?
— Куда, Госпожа? — подозрительно спросил страж.
— Работать, — усмехнулась я.
— Но я же объяснял тебе, Госпожа… — с видом человека, у которого вот-вот лопнет терпение, начал страж.
— Я и не предлагаю сейчас идти в Варус, — отмахнулась я. — Предлагаю всего лишь с пользой потратить имеющееся время. — Эту фразу я закончила мерзкой ухмылкой, и бедняга пошел за мной в мою комнату, не зная, что и помыслить.
В комнате я сунула ему в руки мою сумку и велела держать на весу, пока я в ней роюсь. Искомое все никак не находилось, и я уже начала паниковать, когда страж предложил конструктивное решение: вывалить все содержимое. Что мы и сделали. Оказалось, нужный конверт запутался в других вещах, вот я его и не смогла выловить.
— Приступим? — улыбнулась я, усаживаясь на стул.
— К чему, Госпожа? — осторожно спросил Орсег, оседлывая прикроватную тумбочку.
— К подготовке к заданию, конечно. А то придем в Варус, и даже не будем знать, что там делать.
— А-а, вот ты о чем, Госпожа. Если хочешь, давай, приступим.
— Значит, так, — проговорила я, срывая печать. — Что у нас есть?… Это, — я отложила в сторону бумагу, — очередная королевская грамота, ничего интересного.
— А что в ней?
— Деньги, — коротко пояснила я. — На задание. Только тебе будет сложно их спустить в какой-нибудь гостинице, потому что этой грамотой мои расходы признаются расходами короля.
— Госпожа! — взмолился страж. — Ты теперь будешь мне все время напоминать?
— Потом, — отмахнулась я, продолжая осмотр. — Это — план города. — Я развернула бумагу. — Угу, угу, угу… здесь отмечены здания, подчиненные нашему ведомству. Вот гостиница, вот харчевня, вот наш клуб, вот здесь собираются стражники — в случае чего их можно будет привлечь… Знаешь, пусть эта карта будет у тебя.
— Пусть, — удивившись, согласился страж.
— Так будет безопасней, — туманно пояснила я. Если честно, я и сама не знала, почему. Может быть, потому что часть значков на карте явно не предназначена для посторонних глаз. Меня можно схватить и обыскать, стража — наверняка нет.
— Что еще? Тот пакетик, который передали Заклятые.
«Элесит, известной как Заклятая-без-Силы или Мяукающая Мышка, от обменявшейся с ней Силой Заклятой первой ступени Сирк» — прочитала я на пакетике. Рядом был нарисован орех — совсем такой, как на Знаке Ашшас. Это от нее, что ли? А Сирк — ее «мирское» имя? Может быть. Не подписываться же ей настоящим. А вдруг нет? Что тогда? Та же Тиселе могла подсунуть мне смертельное заклинание под видом подарка. Как разобраться?
Я провела рукой над пакетиком. Прошептала формулу узнавания и вслед за ней — одно слово на языке Заклинательниц.
«Правду».
Глава 4
— Что с тобой, Госпожа? — вскочил страж, увидев, как я замерла с остановившимся взглядом. — Ты опять колдовала? — понял он. — И опять без страховки? Ну что с тобой сделать, чтобы ты одумалась!
— Извини, — смущенно улыбнулась я, придя в себя. — Ничего же не случилось.
— На этот раз, — сердито закончил страж. — И ты после этого утверждаешь, что ведешь себя не как ребенок! Зачем ты колдовала хоть? — немного остыл он.
— Не сердись. Я хотела проверить, действительно ли этот пакет от Ашшас.
— А ты умеешь? — оживился страж.
— Не очень, — честно ответила я. — Для этого заклинания нужен особый дар и больше Силы, чем та, которая у меня есть. Но пакет действительно от Ашшас и в нем нет зла. То есть злого умысла, — поправилась я. — И… он хочет, чтобы я его вскрыла… и надела, — добавила я, наконец догадавшись прощупать сквозь бумагу что-то вроде плетенного браслета. — Ладно, потом разберемся.
— Но… — заикнулся было страж.
— Потом. Позже. Сейчас я хочу разобрать бумаги, переданные мне начальником.
— Мне не нравится этот пакет, Госпожа, — сказал все-таки страж.
— А что с ним не так? — я подняла на Орсега удивленный взгляд.
— Ничего, Госпожа, — вздохнул страж. — Только это для тебя Ашшас — подруга, а я не могу забыть: она — ведьма, чуть было не заразившая тебя ведьминской Силой. Ей повезло, что ее Сила так переломилась в тебе.
— Ей? — подняла я брови. — Понимаю — мне, тебе или твоему лесу, но почему ей?
— Я бы убил ее, — спокойно ответил страж, — ведь она сделала все, чтобы нас погубить.
— Тебе не надоело? — рассердилась я. — Только и делаешь, как ищешь, кого бы убить!
— Ты против?
— Да! И, пожалуйста, больше не будем об этом. Я категорически запрещаю кого бы то ни было убивать. И все, и хватит!
— Как прикажет моя Госпожа. А если тебе будет угрожать опасность? Смертельная опасность, Госпожа.