Неужели вот так сторонники сегрегации одержат победу, думал Джордж? Без конфронтации все вернется на круги своя?
Но нет. Мир длился всего четыре дня.
На пятый день поездки одного из их числа посадили за решетку за то, что он настаивал на своем праве на чистку обуви.
Акты насилия начались на шестой день.
Жертвой стал Джон Льюис, студент-теолог. Хулиганы напали на него в туалете для белых в Рок — хилле, штат Южная Каролина. Льюис не сопротивлялся, когда его били руками и ногами. Джордж не видел происходившего, что, вероятно, было к лучшему, поскольку он не стал бы проявляться гандистскую сдержанность, как Льюис.
На следующий день Джордж прочитал в газете короткие сообщения о насилии, но, к сожалению, эти события затмил полет в космос первого американского астронавта Алана Шепарда. Кому какое дело, с горечью подумал Джордж. Советский космонавт Юрий Гагарин стал первым человеком в космосе месяцем раньше. Русские опередили нас в этом. Белый американец смог полететь в космос, а черный американец не может войти в туалет.
Потом в Атланте участников рейса свободы громкими возгласами приветствовала толпа, когда они вышли из автобуса, и Джордж воспрял духом.
Но это была Джорджия, а сейчас они держали путь в Алабаму.
— Почему Кинг сказал, что в Алабаме у нас могут возникнуть неприятности?
— Говорят, что ку-клукс-клан что-то замышляет в Бирмингеме, — мрачно сказал Джордж. — Очевидно, в ФБР все знают об этом, но никакие меры не принимаются, чтобы не допустить этого.
— А местная полиция?
— Полиция заодно с ку-клукс-кланом.
— А как насчет тех двоих? — Мария кивком головы показала на места в следующем ряду, позади них через проход.
Джордж посмотрел через плечо на двух крепких белых мужчин, сидящих рядом.
— А что такого?
— Тебе не кажется, что они оттуда?
Он понял, что она имела в виду.
— Ты думаешь, они из ФБР?
— Одежда у них слишком дешевая для ФБР. Думаю, они из дорожной полиции Алабамы, только в штатском.
Джордж изумился:
— Как ты стала такой умной?
— Мама заставляла меня есть овощи. А отец — адвокат в Чикаго, гангстерской столице США.
— И что, по — твоему, те двое делают?
— Трудно сказать, но я не думаю, что они здесь, чтобы защищать наши гражданские права. А ты как думаешь?
Джордж посмотрел в окно и увидел указатель, сообщающий, что они въезжают в Алабаму. Часы показывали час дня. На голубом небе ярко светило солнце. Прекрасный день, чтобы расстаться с жизнью, подумал он.
Мария хотела заниматься политикой или работать на государственной службе.
— Оппозиционеры могут оказывать большое влияние, но в конечном счете мир преобразуют правительства, — сказала она.
Джордж задумался, соглашаться ли с этим утверждением или нет. Мария подала заявление на работу в пресс — службу Белого дома, и ее пригласили на собеседование, но работу там она так и не получила. «На работу в Вашингтоне не берут много темнокожих юристов — как — то раз сказала она Джорджу. — Вероятно, я останусь в Чикаго и буду работать в юридической фирме моего отца».
Через проход от Джорджа сидела белая женщина средних лет в пальто и шляпе. На коленях она держала большой белый пластиковый саквояж. Джордж улыбнулся ей и сказал:
— В такую погоду приятно путешествовать в автобусе.
— Я еду к своей дочери в Бирмингем, — ответила она, хотя он не спрашивал.
— Это хорошо. Меня зовут Джордж Джейкс.
— Кора Джоунз. Миссис Джоунз. Моей дочери через неделю рожать.
— Первенец?
— Третий?
— С вашего позволения, вы слишком молоды для бабушки.
Она издала звук, похожий на мурлыканье, и сказала:
— Мне сорок девять лет.
— Я бы ни за что не дал вам столько.
Автобус «Грейхаунд», ехавший во встречном направлении, моргнул фарами, и автобус с участниками рейса замедлил ход и остановился. Белый мужчина подошел к водительскому окну, и Джордж услышал, как тот сказал:
— На автобусной остановке в Аннистоне собралась толпа.
Водитель что — то ответил, чего Джордж не услышал.
— Так что будь осторожен, — сказал человек у окна.
Автобус тронулся с места и поехал дальше.
— Что это значит — толпа? — встревоженно спросила Мария. — Может быть, двадцать человек или тысяча. Встречающие или негодующая толпа. Почему он не сказал ничего более конкретно?
Джордж понял, что под маской раздражения скрывается страх.
Он вспомнил слова матери: «Я боюсь, что они убьют тебя». Некоторые участники рейса говорили, что они готовы умереть за дело свободы. Джорджу как — то не хотелось быть мучеником. Было много всего другого, чего он хотел: например, спать с Марией.
Через минуту они приехали в Аннистон, небольшой город, как любой на Юге: невысокие дома, прямоугольные кварталы, пыльные и раскаленные на солнце улицы. По обеим сторонам вдоль дороги стоял люди, как будто в ожидании парада. Многие оделись по — праздничному, женщины в шляпах, дети тщательно отмытые, несомненно, только что из церкви.
— Что они ожидают увидеть? Людей с рогами? — сказал Джордж. — Вот, полюбуйтесь, мы настоящие северные негры в ботинках и все такое. — Он говорил, словно обращался к ним, хотя его могла слышать только Мария. — Мы здесь, чтобы отобрать у вас ваши винтовки и научить вас коммунизму. Где здесь купаются ваши девушки?
Мария засмеялась.
— Если бы они могли слышать тебя, они не поняли бы твоих шуток.
По сути дела, он не шутил. Это больше походило на браваду. Таким образом он пытался подавить в себе страх.
Автобус повернул к остановке, на которой, как ни странно, никого не было. Дома вокруг казались наглухо закрытыми и запертыми. У Джорджа по спине пробежали мурашки.
Водитель открыл двери автобуса.
Джордж не видел, откуда набежала толпа. Они появились неожиданно вокруг автобуса — белые, некоторые в рабочей одежде, другие в воскресных костюмах. В руках у них были бейсбольные биты, металлические трубы и железные цепи. И они кричали, что именно, в общем гомоне невозможно было разобрать, но Джордж услышал отдельные слова ненависти и даже «Зиг хайль!».
Джордж встал со своего места, его первым желанием было закрыть дверь автобуса, но те двое, которых Мария распознала как алабамских полицейских, оказались проворнее — они вручную захлопнули дверь. Возможно, они здесь для того, чтобы защитить нас, подумал Джордж, или они просто защищают самих себя.
Он посмотрел в окна и не увидел полицейских. Как местная полиция могла не знать, что вооруженная толпа собралась на автобусной остановке? Они не иначе как в сговоре с ку-клукс-кланом.
Секундой позже люди набросились на автобус со своим оружием. Поднялась жуткая какофония от ударов по бортам цепей и ломов. Вдребезги стали разбиваться стекла, и миссис Джоунз закричала. Водитель завел мотор, но кто — то из толпы лег перед автобусом. Джордж с испугом подумал, что водитель может переехать человека, но автобус остановился.
Камень ударил в стекло и разбил его. Джордж почувствовал острую боль, словно в щеку его укусила пчела. В него попал осколок. Мария сидела у окна, ей угрожала опасность. Джордж схватил ее за руку ниже локтя и притянул к себе.
— Встаньте на колени в проходе и пригнитесь, — крикнул он.
Ухмыляющийся человек с кастетом на руке просунул кулак в окно, у которого сидела миссис Джоунз.
— Нагнитесь, — закричала Мария, потянула миссис Джоунз к себе и прикрыла своими руками старшую по возрасту женщину.
Крики на улице становились все громче.
— Коммунисты! — орали в толпе. — Трусы!
— Нагнись, Джордж! — сказала Мария.
Он не мог заставить себя пригибаться перед хулиганами.
Шум толпы вдруг начал стихать. Удары по бортам автобуса прекратились, в окна перестали лететь камни. Джордж увидел полицейского.
Наконец-то, подумал он.
Полисмен, помахивая дубинкой, дружелюбно разговаривал с ухмыляющимся человеком с кастетом.
Потом Джордж увидел еще трех полицейских. Они успокоили толпу, но, к негодованию Джорджа, больше ничего не делали. Они действовали так, словно не было совершено никакого преступления. Они непринужденно разговаривали с налетчиками, как со своими приятелями.
Двое из дорожной полиции сидели на своих местах в некоторой растерянности. Джордж понял, что они получили задание следить за участниками поездки и не рассчитывали стать жертвами насилия со стороны толпы. В целях самозащиты они были вынуждены занять сторону участников рейса свободы. Им представился случай взглянуть на вещи с иной точки зрения.
Автобус снова поехал. Через ветровое стекло Джордж видел, что один полицейский освобождал дорогу от людей, а другой махал, чтобы водитель ехал вперед. Несколько дальше от остановки перед автобусом выехала патрульная машина, и он продолжил следовать за ней до самой дороги из города.
Джордж почувствовал себя лучше.
— Кажется, мы удрали, — сказал он.
Мария встала на ноги, на ней не было ни единой царапины. Она достала платок из нагрудного кармана его пиджака и легкими движениями вытерла ему лицо. На белой ткани осталось пятно крови.
— А ранка глубокая, — сказала она.
— Я выживу.
— Но ты не будешь таким красивым.
— Я красивый?
— Был красивый, а сейчас…
Относительное спокойствие длилось недолго. Джордж посмотрел назад и увидел длинную вереницу грузовиков с открытым кузовом и легковых машин, едущих за автобусом. В них было полно кричащих людей. Джордж простонал:
— Нет, мы не удрали.
Мария сказала:
— В Вашингтоне, до того как мы сели в автобус, ты разговаривал с молодым белым парнем.
— С Джозефом Хьюго. Он учится на юридическом факультете Гарварда. А что?
— Мне показалось, что я видела его там, в толпе.
— Джозефа Хьюго? Нет, он на нашей стороне. Должно быть, ты ошиблась. — Но Джордж вспомнил, что Хьюго из Алабамы.
Мария сказала:
— У него голубые глаза навыкат.
— Если он был с толпой, это означало бы, что все это время он притворялся, что поддерживает гражданские права, а сам шпионил за нами. Он не может быть стукачом.