Стоя на мостике большого охотника, Августинов, не спускавший взгляда с перехватчика, рассмеялся и крикнул вахтенному офицеру:
— Ну, ты смотри, как утенок, запутавшийся в траве, вырвался, обрадовался и побежал-побежал. Ишь ты, на крыло выходит. Теперь не догонишь! — и взял микрофон. — Миша, с морским крещением тебя… всех вас! Счастливого пути!
— Спасибо за поддержку! Я пошел! — донесся ответ Изотова.
Убедившись, что корабль идет нормально и ровно работают двигатели, Рогов сказал в микрофон:
— Главстаршина Бурмистров, теперь все в порядке. Идите за меня в рубку.
В ответ донесся безразличный хриплый голос Бурмистрова:
— Не могу, Валерий Геннадиевич. Разрешите остаться на месте. Здесь гремит, бросает, а в кресле у меня сил не хватит — засну.
— Опять неладно, — усмехнулся Рогов, положил микрофон и многозначительно посмотрел на Изотова. Тот вместо ответа тоже многозначительно покачал головой.
9
— Товарищ старший лейтенант, старший матрос Буранов прибыл по вашему приказанию.
Изотов осмотрел матроса с ног до головы. Это был парень не крупный, но плотный. Его короткие волосы росли густой щетиной. В прошлом году Буранов подал рапорт с просьбой разрешить ему поступить в летное училище. Субботин по ходатайству Рогова выхлопотал ему отпуск, но это не помогло — Буранов срезался на вступительных экзаменах. Отчитав его, Субботин заявил, что больше не ударит пальцем о палец, чтобы помочь Буранову.
Проверяя кубрик команды, Изотов нашел в тумбочке Буранова учебники и конспекты. А сегодня, осматривая корабль, тоже увидел тетрадки матроса и вызвал его к себе.
— Я вижу, что ты надежду на поступление в училище не оставил.
— Так точно, товарищ старший лейтенант, готовлюсь.
— По-прежнему летчиком собираешься стать?
— Никак нет, бортинженером.
— А почему не флотским инженер-механиком, как Рогов?
Матрос вздохнул и развел руками:
— С детства хочется летать, и машины люблю. Тут все как раз совпадает.
— Готовишься урывками?
— Вторично отпуска не получить.
— Как же иначе?
— Так точно. Да я слышал, как товарищ капитан-лейтенант Субботин, сдавая вам дела, сказал про меня, что этому лодырю никаких поблажек для подготовки в училище давать не следует, не в коня корм.
Изотов нахмурился, потер ладонью подбородок и, вдруг доверительно улыбнувшись, спросил:
— И услышав это, ты решил заниматься назло?
— Ага… прошу прощения, так точно.
Изотов рассмеялся:
— Уже Неплохо, — потом задумался, слыша осторожное дыхание матроса, и произнес: — Не в коня корм… Смотря по тому, какой конь и какой корм. Н-нда. — И пристально посмотрел в глаза Буранову: — Получишь отпуск. На «Сто двадцать шестом» моторист без практики на берегу сидит, договорюсь с его командиром, если командование не даст отпуск, сам устрою. — Изотов хлопнул ладонью по штурманскому столу. — Но даже если командование разрешит, с территории базы не выпущу. Занимайся хоть здесь, хоть в библиотеке, хоть у меня дома. И никаких отвлекающих факторов, которые, уверен, были у тебя во время отпуска. Согласен?
— Согласен. Спасибо, товарищ старший лейтенант.
— Но продолжай, не рассчитывая на отпуск, заниматься, как прежде. Используй каждую минуту. Иди.
— Есть, — ответил Буранов и, уже открыв дверь рубки, обернулся и признался с растерянной улыбкой: — Правильно и сделаете, что отпуск при части… Тогда, дома-то я закуролесил: девчонка одна подвернулась. За сердце забрало…
— Иначе я и не думал, — рассмеялся Изотов. — Иди-иди. Девчонка, если настоящая, то подождет, а вертихвосток везде хватает.
Тотчас после матроса в рубку вошел Рогов, расстроенный и злой, положил на штурманский стол фуражку, сел в свое кресло и закурил.
— Ну как? — спросил Изотов.
Сделав несколько затяжек, Рогов выругался и объяснил ситуацию.
Дело в том, что запасных сфер для двух перехватчиков на складах базы не оказалось. По всей вероятности, часть комплекта запасных частей и оборудования застряла где-то на промежуточных складах. Командир базы срочно отправил запрос.
Перехватчик мог выходить в море и без колпака, сохраняя полную боеспособность. Комендор Росляков раздобыл у одного из старшин базы, имеющего мотоцикл, защитные очки, резонно заявив, что скорость корабля близка к скорости довоенных самолетов, а на тех стрелки-радисты сидели у открытой пулеметной турели в защитных очках.
И хотя артиллерия корабля находилась в ведении помощника командира (он же штурман), Изотов приказал инженер-механику найти или изготовить сферу, поскольку Волков на корабле временно и не так опытен в хозяйственных и технических делах. Перешарив склады базы, Рогов вспомнил рассуждения Рослякова и хлопнул себя по лбу:
— Эврика, черт возьми! Ведь наверняка эта сфера, как и многое из оборудования перехватчика, от серийного бомбардировщика. Надо идти к летчикам, у них-то уж есть запасные сферы.
Во второй половине дня Рогов уже сидел перед столом начальника техснабжения авиационной части. Лысый, с седыми висками майор принял любезно, предложил закурить и спросил, чем он может быть полезен.
Рогов рассказал о потере колпака и показал эскиз. Майор посмотрел его, положил на стол и ответил:
— Да, это от серийного бомбардировщика, уже снятого с вооружения. Такие детали у нас на складе есть, но приказа о списании их в ОФИ[4] еще не поступило.
Рогов даже подпрыгнул на стуле.
— Так, товарищ майор, дайте нам один колпак, хоть на время, пока мы свои получим. Честное слово, вернем. Вот официальная бумага с просьбой нам помочь.
Майор откинулся на спинку стула, скрестил пальцы и укоризненно покачал головой:
— Товарищ капитан…
— Капитан-лейтенант, — вежливо поправил Рогов.
— Тем более. Вы же не первогодок, а опытный офицер инженерной службы, и знаете, как это делается, — он вернул бумаги Рогову. — Мы не купчики какие-нибудь, чтоб на честном слове, взаймы и тому подобное. Пошлите ваше требование по соответствующей инстанции, ваше командование передаст его нашему командованию, мне спустят распоряжение, и я отпущу вам сколько угодно. Как видите, все очень просто.
— Очень просто? — растерянно повторил Рогов. — Да ведь на это полгода уйдет, а нам срочно нужно.
— Таков порядок, и не нам его менять, — вежливо уточнил майор.
— Да поймите, товарищ майор, из-за одного колпака….
— Сферы, — деликатно поправил майор.
— Ну, сферы, председатель комитета будет обращаться к министру обороны? Это так же нелепо, как выдирать зуб через ноздрю.
Майор развел руками:
— Ну, зачем так высоко брать? Я почти уверен, что это можно решить на уровне техуправлений нашего и вашего округов. Вам повезло — мы подчинены военному округу.
— Но ведь эти колпаки вам не нужны!
— Сферы, — уже назидательно поправил майор. — Они нам, конечно, не нужны, но я же не частный владелец, а служебное лицо.
Видя, что до конца рабочего дня осталось полтора часа, Рогов помчался в ОФИ.
Начальник ОФИ прочитал требование и, глядя на эскиз, сказал, что документы написаны не по форме и адресовать их нужно начальнику тыла, которому подчинен начальник ОФИ.
— Так бумажки завтра перепишем, — торопливо успокоил Рогов.
— Но, к сожалению, сейчас таких изделий у меня нет. Были, роздали пионерам, школам, кое-кто из наших взял. Говорят, один из офицеров ванночку для купания своего ребенка смастерил. Так что ничем помочь не могу. Позванивайте, как получим — пишите бумагу, и я отпущу.
Все это, прерывая речь руганью, Рогов рассказал Изотову. Тот посмотрел на часы.
— Поздновато. Хотя начпо часто задерживается, пошли к нему. Чушь какая-то.
Озеров действительно был в кабинете. Он выслушал рассказ Рогова и через оперативного дежурного старшего морского начальника дозвонился до авиационной части. Дежурный по части ответил, что заместителя по политчасти нет на месте, ему нужно звонить утром завтра с девяти ноль-ноль. Повесив трубку, Озеров спокойно сказал:
— Напомните сразу после подъема флага. Позвоню. Уладим.
Когда Рогов и Изотов вышли от начальника политотдела, встретили боцмана. Он спросил, достали ли колпак.
— Сферу, — поправил Рогов и сплюнул.
Узнав о неудаче, Ожегин всплеснул руками:
— Товарищ капитан-лейтенант, разве это так делается? — и повернулся к Изотову. — Разрешите мне утром съездить к этим летчикам. Наверняка там начальник склада старшина-сверхсрочник, найдем общий язык, тем более, что дело уже ОФИ запахло.
Домой идти Рогову не хотелось, уж больно было скверное настроение, и он поехал в город, просто так, без цели. Побродил по парку, остановился возле ресторана, вспомнив, что забыл поужинать на базе, и не мог вспомнить, обедал он или нет.
В зале стоял уютный полумрак и сдержанный гул голосов. Пологая витая лестница вела наверх, где под черным потолком, усеянном маленькими лампочками, за стойкой бара темнели силуэты мужчин и женщин, потягивающих коктейли. Возле лестницы Рогова окликнули:
— Эй, флот, капитан-лейтенант!
Обернувшись, Рогов увидел за столиком трех летчиков-капитанов. Один из них показал на пустующий четвертый стул. Поколебавшись, Рогов подошел, поздоровался и взял меню. Пригласивший его летчик, скуластый, с раскосыми глазами, был до странности белобрысый.
— Потом закажешь, успеешь. Легче с Мао договориться, чем подозвать официанта. Закуски хватит. Э, нет тарелки и прибора. Сейчас сварганим.
Он подошел к столику официанта, взял тарелку, вилку, нож, протер их чистой салфеткой и поставил перед Роговым, заметив:
— Порядок в авиации.
— Тоже мне порядок, — проворчал Рогов и рассказал о разговоре с майором.
Летчики расхохотались.
— Это Бердяев, наверно. Точно, он. Известный жмот и бюрократ. Нашел к кому обращаться. Сказал бы нам.
— Что я, буду у встречных летчиков на улице просить?
— А зачем вам сфера-то?