– Так что… – Стас хотел продолжить проповедь, но услышал на лестнице шаги.
Подскочил с пола и отошёл от пса он в мгновение ока, даже успел отряхнуться от шерсти – малочисленной, период линьки у овчарки прошёл – и Регину встретил с каменной физиономией и уверенностью настоящего секьюрити. Клиентка успела захватить с собой сумку и идти старалась максимально неслышно, но всё равно в безлюдных коридорах топала, как слон. Генри она обходила по дуге.
– Туда, – Вероцкий указал в нужную сторону. – Всё работает.
Регина остановилась и яростно зыркнула на него. Она определённо злилась и, стыдно признаться, но Стасу это доставляло удовольствие. Странное, нелогичное, но удовольствие.
– Я же сказала, что боюсь оставаться там одна, – капризно воскликнула она, прикусывая губу.
Стас неосознанно поймал взглядом это движение: белый клычок, нежные губы… почти эротично. Почти, потому что теперь каждый жест этой, как он сам сказал псу, «сучки» оценивался через призму реальности.
– Я пообещал проследить за вашей безопасностью и спокойствием, Регина Денисовна. Я прослежу.
– В костюме? – усмехнулась она.
И вновь театральная ужимка: закинуть волосы за спину, выпрямить спину, демонстрируя в вырезе спортивного топа грудь. Аппетитную. С реальностью Стас не спорил.
– Это бассейн, Станислав, – не получив ответа, возмутилась она.
Он знал, что это бассейн, как и знал, что там неплохая вытяжка и весьма удобно будет даже в костюме. Даже плавать можно в костюме, если захочется, так как чистится этот бассейн каждое утро и вечер. Даже без шапочки можно. Хотя последнее Вероцкий решил Регине не сообщать. Всегда приятно полюбоваться на девушку и убить последние крохи влечения, когда она внезапно становится лысым инопланетянином с гондоном на голове.
– Отлично, тогда я вас жду, – вновь не дождавшись от него ни слова, процедила Регина.
Бросила косой взгляд на Генри, вздёрнула носик и потопала в сторону раздевалок. Когда она скрылась из виду, Стас вздохнул и вернулся к псу. Генри был мягким, ласковым и добрым – просто наслаждение, а не пёс. Вероцкий с удовольствием плюхнулся на пол и погладил немца по голове. Генри лизнул друга-человека в щёку, будто хотел поддержать.
«Ладно тебе, Стас, сучка сучкой, а сиськи у неё хоть куда!» – словно говорил пёс, качая лобастой головой. Вероцкий не стал добавлять, что и остальное прекрасно, но… почти ядовито.
Пару минут они просто сидели в обнимку. Стас слушал призрачный шум воды за стеной, оповещающий, что Регина успела переодеться и теперь моется перед заплывом, Генри довольно сопел. А потом вдруг ка-а-а-ак гавкнул.
– Эй, приятель, ты чего? – возмутился Вероцкий, отстраняясь.
Пёс зарычал и оскалился – рядом с ними летала муха. Ещё одна особенность Генри: насекомых он не любил зверски, почти до фобии. И так яростно на них кидался, словно на целую армию грабителей. Стас присмотрелся к недовольному немцу: огромные зубищи, злобный рык, лай, который мёртвого из могилы поднимет. Вид чертовски зловещий. А потом вдруг вспомнилась Регина, по дуге обходящая это зловещее сосредоточие дружелюбия.
Она боится!
– Генри, малыш, кто тут у нас дамский угодник? – протянул Стас, рукой сбивая надоедливую муху.
Пёс мгновенно успокоился и завилял хвостом. Менее дружелюбно (или же зловеще – для человека, который собак боится) выглядеть он не стал.
– Кто обожает воду? – продолжал ворковать Вероцкий, понимая, что чистильщик бассейна его убьёт. – Кто не даст ворчливой дамочке плавать одной?
Генри завилял хвостом. Ради воды он был готов на всё.
А Стас мысленно был готов себя убить, но не мог противостоять хотя бы такому соблазну.
Меня перетряхивало всё время, пока я стояла в душе. Руки тряслись, когда пыталась справиться с завязками купальника, а кончики пальцев были просто ледяными. Даже прекрасный вид в зеркале не радовал. А посмотреть было на что: белоснежное бикини идеально выделялось на загорелой коже, лиф подчёркивал грудь, создавая соблазнительную ложбинку, а плавочки-бикини прикрывали животик, от которого никак не удавалось избавиться, и замечательно обнимали попку. В общем, если мужик на такое не соблазнится, он импотент. Я вечность потратила, подбирая и_д_е_а_л_ь_н_ы_й купальник!
Хотя сейчас и сама не готова была соблазниться, ощущая себя облезлой серой мышкой, трясущейся от одного намёка на возможную опасность. А дело в том, что я боюсь собак. Дико. Ужасно. Панически. На уровне фобии. Притом понятию не имею почему. В детстве с удовольствием играла с псом двоюродного дедушки, даже каталась на нём верхом – лет в шесть девочка я была маленькая, а дедулин ньюфаундленд огромен и мохнат, – но ближе к шестнадцати как переклинило. Баста! Я начала сторониться даже крошечных, одетых в мини-курточки и трясущихся на морозе чихуахуа, опасаясь, что даже они могут хорошенько вцепиться в ногу.
Что произошло? Ничего. Совсем. На меня никто не нападал, в больнице с укусами не лежала… просто появился страх, который и сейчас ледяными пальцами сжимал внутренности, не позволяя взять себя в руки.
Я внимательно посмотрела на своё отражение, глубоко вздохнула и выпрямила спину. Сгорбленная серая мышка в белом купальнике, отражающаяся в зеркале, тоже вздохнула и постаралась выпрямиться. Получилось дерьмово.
– Ну всё, Регина, спокойно, – проворчала я, раздражённо стягивая волосы в хвостик и пряча их под свободной нежно-лиловой шапочкой. – Это милый цепной пёсик, он сидит в коридоре, сторожит и никуда не денется с поводка. – Звучало не особо убедительно, так что я нахмурилась и возмутилась: – Чёрт побери, что он делает в коридоре? Почему не в вольере… или где там «соколы» держат рабочих собак?
Конечно же, мне никто не ответил. Мерно гудела вентиляция, гоняя по помещению воздух, еле слышно плескала вода за стенкой. Можно было прикрыть глаза и почувствовать, что ты здесь одна. Совершенно одна.
Паника ушла, её место заняла спокойная удовлетворённость. Даже если Станислав не впечатлится купальником – и всем, что к нему прилагается, – я наслажусь плаванием. А потом ещё успею придумать, как достать телохранителя.
Улыбнувшись собственным мыслям, я подхватила полотенце, выскользнула из раздевалки и, зябко поёжившись от потока прохладного ветра в тамбуре, вышла к бассейну. Огромному, чистому и восхитительно голубому. Бо-же-мой! Если сюда действительно можно попадать за деньги, то я скоро стану постоянной клиенткой. Двадцать пять метров чистого блаженства и разноцветных искорок, падающих на воду из витражных окон. Затяни это привычным зелёным стеклом – и сказка превратится в обыденность. Но сейчас… это сказка.
Едва удержавшись от восторженного писка я присела на бортик, спуская ноги в воду. Действительно тёплая, гораздо теплей, чем должна быть в спортивном бассейне, но ещё комфортная для быстрого плавания. Насладившись ощущением воды на ступнях, я потрогала её рукой, уже задумываясь о том, чтобы тупо перевалиться за бортик и упасть в водные объятия. А потом заметила трамплин. Не скромное возвышение для детворы, с которого можно нырнуть только солдатиком, а настоящую подкидную доску.
И не смогла устоять.
Подошла к лесенке, ласково погладила перила, потянулась, разминая все суставы до кончиков пальцев…
– Им мало кто пользуется, – раздался глубокий голос, и я от неожиданности едва не сиганула в воду дельфинчиком, наплевав на трамплин и все законы притяжения.
Стас стоял прямо у меня за спиной. Смотрел. Но не с интересом, разглядывая тело и купальник, а скорее с любопытством, как юный натуралист на очередную найденную букашку, которую никогда раньше не видел. При этом на лице его не дёрнулся ни один мускул, выражая лишь скучающее безразличие.
– Но это ведь не означает, что он сломан, – усмехнулась я.
Телохранитель всё же не разделся, лишь избавился от пиджака. Чёрная рубаха под ним была слегка мятой, но это только прибавляло ему шарма и мужественности, тёмные джинсы идеально обтягивали ноги, ботинки были начищены до блеска. До бесконечности чопорный тип. Меня обуревали сразу два желания: наплевать на всё и стянуть со Стаса эту грёбаную одежду (не в интимном плане, просто чтобы мы были одинаково обнажены и равны, чтобы у него не было лишнего защитного слоя) или эротично потянуться и сигануть с трамплина, чтобы где-то там, внутри, у него кипели эмоции и пылал огонь желания. Прыгаю я оч-чень эротично. В основе своей потому, что как-то раз заказала фотосессию в бассейне… и чтобы сделать красивый кадр в прыжке, тренировалась до этого пару недель. Зато как теперь вхожу в воду. Ах!
Победило второе желание – первое пришлось отбросить из-за излишней пошлости, – и я, ступая словно по подиуму, преодолела несколько ступеней лестницы.
– Сообщаю заранее, спасение от несчастных случаев в бассейне в мои обязанности не входит, – снова подал голос Стас.
Я уже вышла на доску, которая опасно раскачивалась под ногами, но всё же обернулась, чтобы посмотреть на телохранителя. Картина маслом: такая вольная и обнажённая я, такой чопорный и застёгнутый на все пуговицы он. Белое и чёрное, свобода и контроль. Инь и ян.
Сердце пропустило удар, когда я представила, как мы сейчас выглядим со стороны.
– Я хорошо плаваю, Станислав. Несчастных случаев не предвидится.
Улыбнулась самыми кончиками губ, продолжая раскачиваться спиной к бассейну. Если постараться смогу исполнить нелюбимый прыжок из задней стойки с вращением вперёд… или с винтами… Давно не тренировалась, но тело помнит ещё со времён спортивного плавания. Раскачка, раскачка, раскачка, теперь сгруппироваться и…
– Ааааааааа! – завизжала я, оступаясь и кувырком падая в бассейн.
Спина плашмя хлопнулась о воду, мышцы сковало дикой болью, из лёгких выбило весь воздух. Но я и не дышала. Я во все глаза смотрела туда, вдаль, где за слоем воды, скрывавшей от звуков и запахов, забивающейся в нос, уши и куда-то внутрь, в грудь – в лёгкие? – ко мне несся монстр.