– Я её уже пару дней не видела. Позавчера столкнулись возле поликлиники, после этого не встречались.
– Ну, спасибо и на том.
Мы с ней распрощались, и я, дождавшись, когда ядрено-зеленая коляска полностью скроется из виду, направилась к машине. Юры в салоне не было, он обнаружился рядом на лавочке. Деланное безразличие во взгляде меня не обмануло – парень заметно переживал.
– Дома её нет, уже пару дней никто не видел.
Насчет «никто не видел» я, конечно, приврала, соседка это ещё не все, но общая картина выходила настораживающей.
– Номер владельца квартиры знаешь?
– Знаю, – он на несколько секунд замолчал. – Но у меня есть ключи.
Опаньки, как удачно вышло. Вот только, если нас прихватят на чужих квадратных метрах, неприятностей огребем по полной программе. Выкрутиться-то сможем, но Потапыч потом плешь проест, а мне закрашенная седина дорога. Разрешения на обыск нам не получить – на каком основании? Да и потом, что может быть разумнее, чем визит молодого человека, заподозрившего неладное после разговора с любимой? Правда, моё присутствие будет лишним, но всегда можно отовраться, что я тут в качестве моральной поддержки.
– Ну, тогда идём, посмотрим, всё ли на месте.
«И нет ли там ничего лишнего, например, трупа», – это я добавила про себя.
К счастью, и во дворе, и в подъезде теперь было совершенно пусто, поэтому внедриться в чужую собственность мы смогли без свидетелей.
На первый взгляд, все было в порядке. Ни разбросанных вещей, ни следов крови (я мысленно снова дала себе по губам), вот только запах какой-то неприятный… Источник я нашла на кухне – кастрюля с забродившим супом стояла на плите, рядом сковородка с не менее благоухающими котлетами. Меня аж замутило.
– Странно, она бы никогда не оставила продукты вот так, – Юра дышал ртом, для чувствительного носа оборотня такое амбре было и вовсе нестерпимым.
– В спальне все в порядке?
– Да.
– А вещи? – Я, обернув пальцы носовым платком, заглянула в шкафчики. Банки с крупами, пакет муки, специи… Ничего преступного. А вот содержимое открытой полочки рядом со столом навело на мысли.
– В смысле?
– Посмотри в шкафах, на месте ли вещи.
В то, что она уехала, забыв убрать еду, верилось с трудом, но бывает и такое. Вот только я почти уверена, что, если это и произошло добровольно, то в сильной спешке.
Юра уже не выглядел оскорбленным страдальцем, тонковатые губы и вовсе превратились в бледную линию, глаза сверкали жаждой деятельности, а кулаки временами сжимались:
– Несколько полок пустые, но теплые вещи на месте.
– Значит, исчезать надолго она не планировала. Звони отцу, пусть подъедет, есть у меня пара мыслей.
Выдавать их стажеру пока не собиралась, надо обдумать, но интуиция подсказывала, что я на верном пути. Как и нос – несмотря на вонь от протухшей еды, в квартире тонким ароматом хвои чувствовалось присутствие ворожбы. И суть её была мне теперь хорошо знакома.
Глава 10
«Все на свете имеет свою оборотную сторону, как сказал один человек, когда у него умерла теща, и пришлось раскошелиться на похороны»
Дж.К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки»
Пока Алесей Егорович, который выслушал и велел сидеть тихо, не покидая квартиры, штурмовал пробки в нашем направлении, я проверила шкафы, заглянула в мусорное ведро и устроила шмон в ванной. Юра поначалу ходил хвостом, чем немало раздражал, пришлось дать ему задание. Теперь он ползал в сети, выискивая нужные сведения, я же почти уверилась в догадке. И мне она сильно не понравилась, поэтому и решила высказаться сначала Воропаеву-старшему, а он уже пусть проявляет отцовский такт и понимание и придумывается, как донести это до сына.
– Вот, нашел, – Юра показал на экране планшета карту с указанием городской поликлиники, к которой были приписаны жители дома. Пока я рассматривала её и понимала, что ничего не понимаю, стажер снова подал голос. – Только Люда же иногородняя, она обслуживается в студенческой, а это…
– Знаю я, где это. Раньше сказать не мог? – Черт, вот почему сразу было не уточнить у этой мамашки, где именно она видела Новикову? Конечно, можно подождать, пока соседка вернется, и задать этот вопрос, но на её месте я бы точно вызвала ментов. Хотя… – А посмотри, где детская поликлиника района.
Когда, спустя пару минут, он показал на карте адрес, а потом я и сама немного покопалась в окрестностях, картинка начала складываться окончательно. Эх, ещё бы в журнал самозаписи заглянуть, чтобы точно убедиться, но придется потерпеть, пока не явится Воропаев-старший.
Поработать с чарами я тоже попыталась, но тут ждал большой облом – прошло слишком много времени. Если бы мы сюда явились хотя бы утром, могло получиться определить, какие именно использовались, теперь же сумела уловить только общее направление. Если не ошибаюсь, здесь кого-то успокаивали. Или утешали. Во всяком случае, это точно не боевое направление, от него остаются совсем другие эманации. И не сонные, спасибо, совсем недавно обновила впечатления.
Пока я неторопливо просматривала книги и листала тетради, исписанные крупным округлым почерком, Юра вертелся рядом, едва не скрипя зубами, и постоянно мешал. Понимаю, что это у него от нервов, но и сама скоро начну скалиться и порыкивать, если он не перестанет ежесекундно лезть под руку.
Поскандалить мы не успели, раздался звонок в дверь, и стажер помчался впускать отца. Пока они шушукались в прихожей, я машинально поправила волосы и даже подумала глянуть в зеркало, но потом себя одернула. Таки надо с этим что-то делать, на старости лет весна начала действовать совершенно недвусмысленно.
Алексей прошел на кухню без сына, поэтому несколько удивился, когда я, не дав сказать и слова, ухватила за руку и, воровато выглянув в коридор, зашептала:
– Можно кого-то из твоих архаровцев отправить по партийному заданию, но так, чтобы Юра не знал?
– И тебе добрый день. Могу узнать, с чего такая секретность?
– Можешь, но я бы предпочла сначала проверить. Привет.
Мало ли, вдруг ошибаюсь, а такой новостью ошарашу. Тем более что Люда пропала, и есть у меня серьезные подозрения, что не по своей воле.
– Подожди минуту, – не скрывая некоторого недовольства, Алексей через мобильник призвал верного оруженосца и даже вышел на пару секунд в коридор. Я бы предпочла думать, что из соображения приличий (хотя что такого интимного у меня может быть с его неведомым подчиненным), но скорее по зову сына, потрошащего шкаф в спальне. На секунду я представила, что девушка уехала куда-то сама и вот-вот заявится домой, ни сном, ни духом не ведая о нашей бурной розыскной деятельности… На её месте поубивала бы за осквернение жилища и устроенный погром.
Мальчик на том конце провода оказался смышленым, глупые вопросы не задавал, только сделал пару толковых уточнений и отбыл выполнять поручение. Осознавая степень высокого доверия, отчитаться пообещал сразу, как только появятся данные. Умница какой.
– Теперь я могу узнать, что у тебя за подозрения? – Воропаев прикрыл дверь кухни, оставив переживающего отпрыска томиться в неизвестности. Странно, но Юра попыток проникнуть на наш режимный объект не предпринимал, я бы на его месте уже дверь с петель снесла, а в беседе поучаствовала.
– Можешь, но у меня пара уточняющих вопросов. Первый – что ты вообще знаешь об этой девушке? – Я уселась напротив, и так уж получилось, что спиной к окну. Только направленной в глаза лампы и не хватает.
Похоже, что такая рекогносцировка Алексей ничуть не смутила, он даже усмехнулся одним уголком губ.
– Знаю, что она существует, встречаются несколько месяцев. Лично не знаком.
Четко по пунктам, как в аптеке. Ладно, зайдем с другой стороны.
– А что ты знаешь о её родне? Неужели не узнавал, с кем проводит время твой сын?
– Если думаешь, что я горю желанием лезть в его личную жизнь, то зря, – не похоже, что оскорбился, но улыбаться перестал. Жаль, ему идет. – Семья обычная, у родителей какой-то мелкий бизнес, есть младшая сестра.
Ага, вот это уже правдоподобнее, а то «не знаю, не видел».
Поскольку пауза затягивалась, а ничего нового я прямо вот сей момент узнать вряд ли смогу, пришлось излагать свои мысли:
– Говорю сразу, точной уверенности пока нет, поэтому и отправила твоего подчиненного в женскую консультацию. Я думаю, что Людмила беременна.
Из коридора грохота не донеслось, значит, Юра нас не подслушивал. Какой выдержанный мальчик.
Его папа тоже порадовал – ни тебе тупых уточнений типа «ты уверена?» или «да быть такого не может!». В том-то и дело, что не уверена, а быть может практически всё, что угодно.
– Излагай, с чего такой вывод, – он откинулся на спинку стула, чуть скрипнувшего от такой фамильярности.
– Прямых доказательств у меня, естественно, нет.
– Естественно.
Поддакнул он с таким видом, что захотелось что-нибудь кинуть. Желательно в самого Воропаева.
– Поэтому твой человечек сейчас поехал в консультацию, возле которой недавно видели девушку. А подозрения вот с чего, – я вытащила из кармана припрятанные пузырьки, вдруг Юра нашел бы раньше времени и сделал такой же вывод. Только буйного оборотня мне тут и не хватало. Тот же, который сидел напротив, осторожно забрал лекарства и, прочитав названия, удивленно вскинул брови:
– Это же просто витамины.
– Да. Но такие и в таком сочетании они применяются на ранних сроках беременности. Заметь, больше на видном месте ничего из препаратов нет, только эти. Плюс к витаминам там есть препарат, который принимают от тошноты. Показания при других состояниях тоже есть, но он довольно слабый, если уж мутит и можно выпить что-то посильнее, на этот никто и не взглянет.
Четыре года назад мы всем отделом отправляли в декрет Наташку, которую всю беременность то мутило, то знобило, то пробивало на слезы. Как вспомню, так вздрогну.
Теперь Алексей задумался намного крепче и глубже.