И вздрагиваю от протяжного скрипа двери за спиной.
Пальцы холодеют, сжимая чашку.
Ох, чёрт. Стас. Он…
Он что, услышал?
Глава 4
Стас
Проснулся я резко, с головной болью и часто грохочущим сердцем. Несколько секунд просто лежал с закрытыми глазами, пытаясь определить природу внезапного испуга. Прислушался к скрипу двери за стеной. На кухне чихнул кран, полилась вода, звякнула посуда.
Адреналина во мне до сих пор столько, что причина явно не в бытовых шорохах. Такое чувство зудящее, будто на помощь позвали, а я никак не разберу, куда сорваться.
Щурюсь от яркого света, стоя в дверях кухни. Затягиваю туже завязки на шортах. Я уже предвкушаю заспанное лицо и колючую ухмылку своей соседки, но когда зрение, наконец, фокусируется, понимаю, что что-то не так.
Ася нервно крутит чашку в руках, не знает, куда деть глаза. Тяжёлый халат волочится по полу, огромный, будто снят с чужого плеча. Худые кисти и пальцы теряются в чересчур длинных разношенных рукавах. Какая-то она вся… как воробей после ливня — сжавшаяся, взъерошенная и в то же время поразительно трогательная.
— Тоже не спится?
Ася заговаривает первой. Натянуто. Излишне настороженно.
— Разбудило кое-что, — продолжаю внимательно пробивать её реакции.
Взгляд в пол. Губы дёргаются в кривой усмешке, будто бы я своим ответом влепил ей пощёчину.
— Надо полагать, проблема во мне?
Вопросительные интонации только для проформы. Ася знает ответ, она пытается просчитать, что известно мне.
— Я слышал твой голос, — отзываюсь ровно.
Тонкие пальцы вздрагивают, едва не роняя чашку на стол, чем полностью подтверждают догадку.
Приехали, вашу мать. Застав меня в душе она так не робела.
А чего вдруг? Нечего смущаться, но есть что скрывать?
— Мне иногда снятся кошмары.
Ну да, ну да… Спала она, святая невинность. Влажные волосы расчёсаны прядка к прядке.
— Я так не думаю, — медленно делаю шаг вперёд, в упор глядя на помертвевшую девчонку.
Миловидная, но не красавица. Щуплая настолько, что на спине отчётливо проступают рёбра. Это я запомнил. Болезненно-бледная кожа и волосы, какого-то невыносимо рыжего оттенка, которые она по мере моего приближения нервно заправляет за ухо. Глаза… интересные. Обычно у рыжих зелёные, про них ещё говорят ведьмовские, а эти — наивные омуты, отдающие синевой летних сумерек. Вот только их выражение мне совсем не нравится. Злит.
— Я говорил, что мы нескучно проведём время. Беру свои слова назад, — Ася пытается проскользнуть к себе, но в последний момент я успеваю захлопнуть дверь. Сжимаю пальцы на тонкой шее, фиксируя её затылок у стены. — Мы ни черта не поладим, Солнце.
Она слишком мелкая добыча для меня. Рыжая. Странная. Себе на уме. Хорошенькая, но не так чтоб сверх. Не знаю, какая сила тянет из меня жилы, заставляя хотеть в неё до искр под веками, но отпираться глупо. Особенно когда халат сползает с острых плеч и мы оба вздрагиваем от прямого контакта кожа к коже.
Помимо испуга есть ещё кое-что — стыд, бегающий во взгляде. Ася хрипит, извивается, но смотрит глазами нашкодившей кошки. Такими виноватыми, что я неосознанно скалюсь, грубо впиваясь в раскрытые губы.
А вот не нужно было меня провоцировать. Я сейчас слишком голоден.
Слишком хочу узнать вкус её голоса.
Мгновение она даже не двигается. Вырываться начинает позже, со сходом первого шока. Сопротивление подхлёстывает. Лёгкое сжатие пальцев и Ася разжимает губы, чтобы вдохнуть. А заодно впустить меня в свой жаркий рот.
Так и знал.
Голос у рыжей пигалицы огненный. И это не метафора.
Тихий стон разбивается о мой язык, щекочет нёбо, разжигая кровь. Воздуха мало, а тот что есть, плавит горло как подожжённый. Чувствую, как шипят мысли и трещит самоконтроль. Как бьётся её сердце прямо в мою грудь, будто в гости ломится.
Отстраняюсь, пока вконец не сорвался, продолжая удерживать шею уже без нажима. Прохладная кожа под моими пальцами покрыта мурашками. Красиво смотрится, завораживающе — как живой ошейник.
Не нужно нам было этого делать. К несчастью для неё мне понравилось.
— Кто у тебя в спальне?
— Никого, — шепчет она. — Зайди, сам убедишься.
А глаза отводит. Снова. Либо уже выпроводила, либо… Сам не знаю. Но точно юлит.
— Не делай из меня дурака, — выдаю с жёсткими расстановками. — Или пойдёшь вон.
— Мне больше некуда идти.
— Хочешь задержаться в этом доме? Тогда учти, что я не потерплю других мужчин. Если приспичит — маякни. Вниманием не обижу.
— Ты… Ты просто невыносим! Я была о тебе лучшего мнения, — она тоже выходит из себя.
— Зря.
Попытка пристыдить меня разбивается в пыль. В другой ситуации я бы может, не сорвался, но чужак на моей территории не тот случай. Продолжаю твёрдо смотреть ей в глаза. Какое-то время жду правды. Даже готов забыть на первый раз. Наверное.
Впустую всё. Молчит как партизан.
Устав ждать, опускаю взгляд ниже. Хоть гляну, как выглядит её грудь без белья.
Вдыхаю глубоко. Очень глубоко. И медленно выдыхаю.
Меня ждёт шикарный приз.
— Сказал, моей будешь — значит, будешь, — отстраняюсь с такой неохотой, что мышцы ломит.
— Добровольно? — цедит она хрипло, запахивая халат.
А взгляд плывёт не хуже моего.
— Разумеется, — с интересом рассматриваю появившуюся на влажных губах усмешку.
Ты уже моя. Только пока не знаешь.
— Не водить в дом мужиков — единственное условие? По другой причине за дверь не выставишь?
Странная всё-таки эта Ася. И дотошность какая-то нервирующая.
— Всё верно, — проговариваю медленно, пытаясь просчитать, в чём подвох. Такой подход сбивает с толку.
Ася вытягивает между нами руку.
— Тогда не делай так больше.
Даже не пытаюсь скрыть кривой ухмылки.
Она действительно верит, что захочет вырываться?
Глава 5
Ася
Я люблю возиться с волосами, но сегодня с трудом дождалась окончания рабочего дня. Если в будни стоять на ногах по девять часов и в выходные по семь ещё несложно, то в дни, когда добавляется ночная работа, а это два через два, я чувствую, что выгораю.
От недосыпа мутит и постоянно холодно. Кусок в горло не лезет. Только кофе. Литрами. Но последнюю четверть часа уже и он не спасает. Я боюсь рухнуть, не дойдя до кровати, предварительно стукнув ворчливую клиентку феном по голове. На редкость капризная дама.
Чтобы взбодриться, прислушиваюсь к дежурным причитаниям парикмахерши Сони. У Сони очередная семейная драма — на неё не так посмотрел муж. Внятных объяснений, как именно не последовало, но «не так».
Целый день клиентки по-женски сочувствовали горемыке и щедро делились ценными советами. Однако стать лучиком света в кромешном мраке мужского равнодушия сегодня выпало консультанту одной известной косметической фирмы.
— Ручаюсь, Сонечка, вот этот глиттер придаст губам объём как после пластики. Сама понимаешь, мужчины любят глазами. Но главное — духи. Эти точно сведут его с ума, — безостановочно щебечет бойкая девица.
— Ты в прошлый раз так же говорила, — вздыхает Соня, с сомнением нюхая пробник. — По-моему, они как-то странно пахнут. Смердит то ли смородиной, то ли мочой кошачьей…
— Разумеется! — не теряется консультант. — Это же новая линия. С феромонами.
— А прошлая с чем была?
— Прошлая — с обычными отдушками. Не смотри на цену, потом спасибо скажешь. Мир в семье дороже.
Финальный аргумент бьёт доводы рассудка и оставляет счастливую Соню с флакончиком вожделенных феромонов и пустым бумажником.
Отправив довольную — наконец-то! — клиентку восвояси, одалживаю Соне часть аванса на покупку эротического белья, и с искренними пожеланиями сразить свой неприступный бастион, прощаюсь с девчатами.
Оставшихся денег как раз хватит на покупку новых ножниц. Конечно, не самых качественных, но и не совсем уж доморощенных, какими были мои первые — выторгованные за полцены у пришлого коробейника. До сих пор удивляюсь, как получалось ими стричь. Полотна еле раздвигались. Помню, дело даже дошло до кровавых мозолей. Потом уже Миша подарил мне японские с ультратонкими кончиками. Которые я впоследствии всадила ему в плечо. Но об этом сейчас вспоминать не хочется. Хотя ножницы жалко. Хорошие были.
Тёплый летний вечер. Привычный маршрут, те же сверкающие витрины бутиков. За десять месяцев я привязалась к этому городу и даже, наверное, буду скучать. Светлых воспоминаний отсюда набралось намного больше, чем реального багажа. Если бы у меня был выбор…
Мысль сбивается так и не оформившись. Я шарахаюсь в сторону от угловатого парня с чёрными кудрявыми волосами. Страх накатывает штормовыми волнами. Иногда так боязно с ним столкнуться, хоть в петлю лезь.
Но показалось. Снова.
Так много времени прошло, вроде бы пора расслабиться, но я привычно высматриваю Мишу в отражениях, в каждом проходящем мужчине, в тени подворотен. Это всё больше смахивает на паранойю. Но он уже два раза меня находил. И на третий раз точно не упустит.
Это пройдёт. Обязательно пройдёт. Уеду далеко, как мечтала, и вдохну полной грудью.
Дверь в квартиру не заперта. Я морщусь от громкой музыки, прибавляя к соседству с драгоценным внуком Анастасии Львовны ещё один недостаток. Туда же пытаюсь задвинуть его бесспорный талант обрывать сердца одним поцелуем. Но пока безуспешно. Что тоже не есть хорошо, но сейчас не до этого. Вот серьёзно, конкуренцию подушке как минимум до завтрашнего утра ничто не выдержит.
На кухне бардак. В зале дым стоит коромыслом. Одним чудом вовремя прикусываю рвущийся из глубины души «Что за нафиг?!».
Я здесь в гостях, а не он.
Кстати, нас — гостей — сегодня собралось аж трое. И я, увы, единственная девушка.
— Привет, — хищно улыбается Стас, щёлкая кнопкой на пульте.
Внезапная тишина бьёт по ушам. Все смотрят на меня. А я… Я неимоверным усилием сдерживаюсь, чтобы не пуститься наутёк. Как-то совсем не хочется оставаться в этой нетрезвой компании. Мало ли…