Вышло буднично, по-деловому, но Грася ничего не захотела. У неё вся жизнь — сплошное представление для людей, а тут ей захотелось глубоко личного таинства, оно и происходило у неё в комнате по ночам. Зибор не торопил её, приучал её тело чувствовать, наслаждаться близостью. Ловил малейшие перемены в её настроении, откровенно балдел видя, как Грася тянется за его ласками, не скрывал своего удовольствия от её ласк, давал ей почувствовать себя повелительницей его тела.
Кровать у них в комнате не была особо широкой, но им хватало, всё равно спали, прижавшись друг к другу, и даже разворачивались одновременно. А вот из-за того, что у них были собственные удобства, никаких других апартаментов им не надо было.
Три дня пролетели, как один миг. На площади стояло двенадцать ледяных фигур, сбоку, недалеко от входа в замок, соорудили горку и залили её водой. Ещё в стороне устроили обычные в это время ярмарочные состязания на силу, ловкость, меткость стрельбы. Из соседнего города, казалось, все жители приехали, столько было народу. Появились и оборотни. Не сказать, чтобы они выделялись среди всех ростом и массивностью, и без них хватало крепких ребят среди местных жителей, да ещё когда на них огромные тулупы надеты, то и помассивнее оборотней будут, но всё же, манера движения их отличалась.
А ещё оборотни не ходили по одному, даже вдвоём редко. Ходили тройками, либо вчетвером, явно выражая людям недоверие.
Грася стояла у лавки, торгующей горячим морсом со специями, и с удовольствием прихлёбывала его, хлюпая и обжигаясь. Она сразу заметила творящееся возле ледяной фигуры медведя с рыбой непотребство. Лэр-в Линей довел её до совершенства, а один из оборотней, прикрытый товарищами описал её. Им было весело, когда они делали пакость. Поначалу Грасе казалось, что в медведе они признали знакомого, ржали над рыбой в его лапах, а потом испортили фигуру. И это в первый же день осмотра экспозиции!
Девушка стремительно рванула к нарушителям, но, опасаясь расплескать горячий морс, опоздала. Первым к оборотням подобрался командир Греф с командой. Он сунул им под нос правила поведения в общественных местах и велел идти за ним, чтобы уплатить штраф за нанесённый общему достоянию вред и справление нужды в неподходящем для этого месте. Заводила захотел отмахнуться от человека, но тот его взял за локоток и потащил за собой. Хватка командира была такова, что вырываться, отчего-то, молодому задире стало боязно, и он подал сигнал о помощи. Вроде и не было столько оборотней на площади, а враз понабежали, окружили нескольких служивых во главе с Грефом.
Вся площадь замерла. Женщин оттеснили к краям, мужчины подходили ближе. Грасю тоже попытались задвинуть, но она что-то жарко зашептала проявившему заботу горожанину, и он приподнял её, чтобы она всё видела.
Оборотни злились, вполне возможно не только на людей, но и на затеявших поганую выходку сородичей, но штраф платить отказывались. Они толпой напирали на оказавшихся в центре Грефа с его людьми, хотели, чтобы тот сейчас же замял конфликт. Особенно старался один здоровенный оборотень. Он давил своей массой, агрессивностью и ребята Зи держались из последних сил. Им не видно было, что за оборотнями стоят люди, готовые оказать им помощь. Здоровяку оборотню оставалось только сломить командира, на которого равнялись его товарищи, и инцидент был бы улажен в пользу гостей, но Греф стоял как скала, да ещё и ухмылялся. Оборотень решил надавить сильнее, схватил командира за широченный воротник тулупа и, подтягивая к себе, прорычал тому:
— Разойдёмся миром, иначе мы вас здесь до косточек обглодаем.
Греф позволил себя подтянуть, но пока здоровяк произносил свою угрожающую речь, Зибор ухватил оборотня так, что теперь тот оказался удерживаемым им.
— Я так понимаю, ты старший среди этих шкур, так тебе и ответ держать.
Что произошло бы дальше, неизвестно. Все оборотни напружинились, люди доставали оружие, а мужчина, держащий Грасю, прокомментировал:
— Ну всё, сейчас начнётся! Беги в сторонку.
У Граси в глазах помутилось, когда её Зи сцепился со здоровенным оборотнем. Ей рассказывали, что те мгновенно меняют свою ипостась и делаются огромными. А если перед Зибором стоит медведь? Он же ему голову откусит и всё, не будет у Граси мужа!
Откуда только силы взялись заорать дурацкое: «Вон!».
— Вон! Все вон! Дорогу! — и, воспользовавшись ошеломлением людей и сжавшихся от её пронзительного выкрика оборотней, Грася вклинилась между здоровяком и Зи. Те недовольно смотрели на неё, а она вкручивалась меж ними и старалась развернуться к мужу спиной.
— Ты что же это, поганец, делаешь?! — шипела она, продолжая оттеснять оборотня от Зибора, — праздник мне портить удумал?! Да я вас всех!..
Чего там она «всех», осталось неизвестно, оборотень собрался что-то делать. Муж мгновенно обхватил Грасю и попробовал отцепить её от здоровяка, тот уже терял человеческое лицо, а девушка вдруг поняла: «Ой, дура я, никак в морсе капля алкоголя была подлита, что так сглупила! Это ж надо, с бугаём лезть силой меряться!»
Оборотни, хорошо чувствующие накал обстановки, негодование и злость, исходящие от людей, и сами распалялись. От командира людей, кроме уверенного спокойствия и лёгкой тревоги, ничего не исходило, пока не влезла яростная девчонка.
И вдруг девицу как отпустило, она улыбнулась и стряхнула крупинки налетевшего снежка со здоровяка. Дальше стало ещё хуже, от неё прянуло таким самодовольством, непрошибаемым превосходством и радостью, что оборотням стало немного не по себе.
Грася не знала, что её так чувствуют, она опустила глаза в пол, чтобы себя не выдать. Зибор часто говорил ей, что у неё всё на лице написано.
«Сейчас я вас как лохов непуганых разведу» — скользнула у неё мысль. Кто такие «лохи», что значит «разведу»? Слова мелькнули новые, но смысл отразили верно.
— Что ж вы, гости наши дорогие, сумятицу в праздник вносите? — начала напевно говорить она. — Али силушку свою показать хотите, посоревноваться, в состязаниях поучаствовать? Так это можно, — и сладенько так улыбнулась.
— Не надо, Аль, ну их. Давайте я штраф заплачу, — просительно, как провинившийся ребёнок перед взрослым, проныл задира, — странные они какие-то, — добавил он оправдываясь.
Граська, если была бы магичкой, в этот момент испепелила бы его взглядом. Чуткие к душевному состоянию оборотни отодвинулись от неё, насколько позволяли подпиравшие сзади люди.
— Ну всё, наш культмасспраздответ взялась за бедолаг, пиши — пропало, — послышалось из толпы, что чуть разрядило обстановку.
— За что их так? — весело поинтересовался другой.
Грася ошеломила оборотней злой эмоцией, направленной на людей, чем ещё больше их насторожила. Ей надо было торопиться, пока зверушки не сбежали от неё. Она покрепче ухватила здоровяка и ласково заворковала.
— Вы, мужчина, главный? Да? Я так и подумала, такой сильный, большой, — кошечкой пела она ему, — значит, мы можем заключить глобальное пари?
— Чего это? — поглядывая на командира людей, оборотень попытался отцепить девичьи пальцы от своей одежды.
— Ну, это состязание, — с радостью бросилась объяснять она. — Если вы победите, то лэр-в Линей заплатит за вас все штрафы, если я выиграю — пересмотрим кое-что в договоре, слегка расширим его, поправим немножко, ну и так, по мелочи…
— Ты это, командир, отцепи от меня свою ненормальную, — попросил оборотень.
— Пушистик, вам ничего делать не надо, — крепче взялась за здоровяка Грася, чтобы не выскользнул, и ласково продолжила — я всё сама! — и, чуть отвернувшись от него, громко, для всех озвучила условия:
— Через две недели все оборотни, что тут соберутся, будут по моей указке делать то, что я захочу! Или не будут. Вот и всё.
— Спятила!
— Обнаглела!
— Да я тебя…!
Это рычали оборотни, а здоровяк с жалостью посмотрел на командира и стал искать взглядом лэр-ва Линея. Тот стоял невдалеке, сосредоточенный.
— Эй, командующий, я эту болезную на голову за язык не тянул, на состязание я согласен, пусть покомандует. Готовьте деньги и извинения за причинённое нам беспокойство, — почти весело крикнул здоровяк.
Лэр-в Линей посмотрел на госпожу Греф, весь её вид излучал скромность и терпение.
«Ну что ж, мастера, вдохновленные ею, как сумасшедшие пробуют изготовить ей барабаны, кто во что горазд, оркестр из них стучит каждый вечер в крепости, скоро дудки изготовят, теперь очередь оборотней плясать под них», — при мысли о дудках, он с некоторой жалостью посмотрел на брата вожака оборотней, медведя Альрика. Кивнул своим мыслям и добавил:
— Подтверждаю слова о выплате штрафа, пункт об извинениях считаю уместным оставить в любом случае, только с вашей стороны. Даже по вашим меркам гости, справляющие нужду на глазах у женщин и детей на праздничное украшение, заслужили наказания.
Оборотень подождал, не скажет ли ещё что лэр-в, после медленно произнёс:
— От лица вожака приношу свои извинения людям Южного Варса за учиненное непотребство.
Народ довольно загудел.
— А теперь мне интересно, где должен собраться наш народ, чтобы посмотреть, на пытающуюся командовать нами самочку?
— Через две недели перед внешними воротами Варса, вы можете подходить в полдень. Там и состоится ваше состязание, — совершенно серьёзно произнес лэр-в, чем заслужил удивлённый взгляд здоровяка. Но, чем бы люди не тешились, приятно будет посмеяться над ними и посмотреть, как командующий заплатит штраф за малыша Ррура.
Под тяжелым взглядом лэр-ва Линея, Грася заспешила к нему с объяснениями, быстро чмокнув в щёку мужа.
— Госпожа Греф, я жду ваших пояснений, почему я должен оплачивать штрафы из своего кармана?
— О, господин командующий, риски в подобных предприятиях всегда присутствуют, — оглядываясь на развешанные уши людей и оборотней, заторопилась девушка.
Лэр-в правильно понял её осторожность, и они вместе удалились в замок, перекусить, побаловать себя вкусностями, и заодно обсудить наметившуюся авантюру.