Потом Грася мучила парня расспросами, откуда у него деньги. Настырная девчонка даже в кузницу прибежала, надеясь, что это там ему дали подзаработать.
Дальше всё закрутилось!
Лэра Куна заболела, учитель по музыке был недоволен успехами Граси, в театре никак не удавалось отучить актёров смешно размахивать руками. Кажется, только Сапфиров понял, что когда все взгляды устремлены на исполнителя, излишне делать всё чересчур, чтобы удерживать внимание. Но он один теперь выделялся выдержанностью, и это тоже было не хорошо.
Пролетел месяц, и Грася ждала первого представления. И совсем не чаяла она, что возвращаться с премьеры будет одна. Зибор не пришёл на представление, не встретил её и после. Триумф обернулся страхами и сбившимся дыханием, когда она поздно вечером, в темноте, бежала до своего дома.
А рано утром она узнала, что её друга вечером принесли избитого и сгрузили в комнате. Всю ночь он провалялся, не приходя в сознание. Соседи пытались помочь, но что они могли сделать? Воды подать, так парень мечется и рта не открывает.
Мать как узнала, что с дружком Граськи случилось, как с цепи сорвалась, разоралась, что дочка — следующая. Кричала, пока прачка на неё корыто с водой не выплеснула. А девчонку трясло от навалившихся событий. Она забилась в угол и, широко раскрыв глаза, дрожала. Потрясений оказалось слишком много для детского организма. Накануне — изводящие душу волнения за премьеру, потом практически ночной забег через весь город в одиночестве, а утром — Зибор. Денег у Граськи не осталось, за свою историю она ещё ничего не получила. Что же делать?
— Мой говорит, что парня нашего на боях отколошматили, — поведала одна из женщин остальным.
— Три раза он там выигрывал, а на четвёртый вот…
Грася вспомнила про ботиночки, про уверенный и счастливый вид друга и сориентировалась дальше очень быстро. Она рванула в комнату Зибора, пока никого не было, обыскала помещение, и нашла заначку. Десять золотых, и горстка серебрушек. Видимо, кое-что осталось ещё от схрона отца, но девочка забрала всё и побежала к своей магичке.
— Лэра Куна, помогите! — с порога зарыдала девочка, — Зибор без сознания. Избили его.
Дело в том, что лэру поддерживал такой же старенький лэр Ручак. Он в прошлом сильный целитель, но уже больше десяти лет никем не занимается. Изредка только помогает таким же, как он, пожилым лэрам, подпитывает их силой.
Лэра по военной привычке действовала быстро и чётко.
— Грася, не уверена, что он возьмётся, слишком дар Ручака не стабилен. Возраст, сама понимаешь, отдаст чуть больше и сам рядом упадёт.
— Пусть хотя бы посмотрит, скажет, что делать дальше. Деньги у меня есть.
— Все о премьере в театре только и говорят…
— Я там пока ещё ничего не получила, это деньги Зибора. Ему отец оставил, и сам он немного подзаработал.
— Ну хорошо, беги.
Грасе далеко бежать не пришлось, целитель проживал на той же улице. Он выслушал девочку, вздохнул.
— Ничего не обещаю, Грасенька, но посмотрю. Один золотой за полную диагностику возьму.
— Хорошо, лэр Ручак. Вот, деньги у меня есть.
Дальше Грасе ноги топтать не пришлось. Вместе с лэром они подъехали на мягкой коляске и не спеша прошли к Зибору. Все соседи столпились, стараясь не пропустить ни одного слова. Маги-целители ещё никогда не приезжали в их дом.
Лэр Ручак попробовал запустить движение светлых искорок по телу лежащего парня, льющихся с его рук, но они при соприкосновении гасли.
— Хм, очень интересно. А если так…
Старенький целитель нажал на какие-то точки на теле пациента и снова попробовал запустить свои искорки, они нехотя поползли по телу, но вскоре всё равно угасли.
— Феноменально! Ну что ж, я знал, что когда-нибудь встречу человека, совершенно не воспринимающего магию! — торжественно заявил лэр Ручак.
— Госпожа Грассария, передайте эту записку моему кучеру. Пусть отдаст её моей экономке, и скажите ему, что это срочно. А я тут буду ждать.
Грася, вопросительно заглядывая в глаза и стараясь прочитать, что пишет лэр, ничего не понимала, но не позволяла себе волноваться, ведь целитель остаётся и что-то задумал. Главное, что он её не бросает с Зибором здесь. Записку она взяла, быстро сбегала передать её кучеру и вернулась, отмахиваясь от любопытных соседей. Лэр Ручак осматривал Зибора, словно простой знахарь. Щупал пульс, оттягивал веки глаз, надавливал на голову, проверял, как движутся руки-ноги у лежащего без сознания Зи. Целитель хмурился всё больше и больше, а Грася закусила кулак и следила за каждым жестом лэра, ожидая самых страшных слов.
За стеной послышался шум и, вскоре, в дверь постучала прачка.
— Грася, там кучер энтого целителя сюда прётся. Пускать? — и сурово посмотрела на старенького лэра, чтобы не думал, что за девочку тут не кому заступиться!
— Да- да, мы его ждём! — встрепенулась Грася.
Лэр задорно подмигнул прачке, чем обескуражил её, отчего она растеряла весь свой грозный запал, и тут же мимо неё протиснулся недовольный задержкой кучер.
— Вот, — протянул он целителю коробочку.
— Отлично, просто чудесно! Теперь у нас дело пойдёт куда как лучше!
Лэр Ручак аккуратно достал из коробочки небольшой кулон на замшевом шнурке. Показал глазами девочке, чтобы та закрыла плотно дверь и, дождавшись, тихо заговорил:
— Это, Грасенька, единственный в мире, во всяком случае, я за свою жизнь других не встречал, амулет для принятия целебной магии. Его может носить обычный человек, и все лечебные магические процедуры будут действовать на него сильнее. Полезная вещь, если рядом только слабенькие маги. Но по-настоящему она создавалась для воинов полностью невосприимчивых к магии. Это очень старый амулет. Его не изготовить снова, потому что это — слеза древнего существа, рожденного магией. Вам лэра Куна, наверное, рассказывала о таких артефактах?
— Да, лэр, рассказывала. Все эти слёзы разных существ — бесценны.
— Правильно. Вот такую слезу я отдаю вашему другу. Пока она на нём, его можно лечить магически.
— О! Лэр Ручак, я буду следить, чтобы её никто не украл и, как только Зибор поправится, сразу верну её, — спешно залопотала девочка.
— Грасенька, этот амулет долгие десятилетия не служил по предназначению, а получил я его с таким условием, что отдам его безвозмездно тому, кто невосприимчив к магии. За всю мою практику ни разу у меня не было пациента, которому я мог бы отдать эту диковинку с чистой совестью. Об одном прошу: когда придёт время, точно так же, отдайте его тому, кому он будет нужен, не беря никакой платы за него. Обещаешь?
— Обещаю, лэр Ручак, — торжественно произнесла девочка.
— Ну, вот и хорошо. А теперь ещё раз посмотрим, чем можно помочь вашему подопечному.
Лэр внимательно следил за искорками, которые теперь весело бегали по телу Зибора и не гасли, и расстроено цокал языком. Вскоре всё прекратилось, старичок написал что-то на бумажке и, вздохнув, начал отчитываться девочке о своей работе:
— К сожалению, сейчас в столице нет целителей такой силы, чтобы помочь вашему другу, уважаемая госпожа Грася. Вот с этим, — старичок протянул бумажку, — пойдёте к зельеварам. Лучше на улицу Драконов, там продают уже готовую настойку. По три капли каждый час будете капать ему на язык. Это поможет ему продержаться до помощи. А вот эту записку передайте моему внуку. Он целитель в Круглой крепости.
Девочка удивленно раскрыла глаза и даже не отреагировала, когда двери снова открылись и соседи проверили, всё ли в порядке, заодно и послушали последние рекомендации.
— Да, если доберётесь туда, то парню будет кому оказать помощь. Кулон с него не снимай. Да и вообще, если нет смертельной угрозы, лучше им не пользоваться, а то так и будет повсюду в драки лезть, надеясь, что все последствия легко устранимы. Чревато, знаешь ли. Так вот, за пять дней доберётесь неспешным ходом, чтобы не растрясти ещё больше раненного, но я бы посоветовал нанять дракона. Он долетит за два-три часа.
Грася, ещё не приняв никакого решения, только кивала. Соседи ахали, жалели Зибора и переживали, кто новый вселится на место парня. Девочка провожала лэра до его коляски и, наконец, сообразила спросить:
— Лэр Ручак, а сколько стоит нанять дракона?
Старичок прищурился, задумался.
— Берите крупного, чтобы удобнее расположить парня. Рассчитывайте на четыре золотых. Два в сторону крепости, два обратно, если никому нет нужды лететь из крепости в столицу. Иногда служащие пользуются оказией. Им подешевле, и вы не внакладе.
— А там, в крепости?
— Мой внук поможет вам устроиться. Вы не первые, кто прилетит туда на лечение. Комната на двоих с питанием в общей столовой обойдётся вам в золотой за месяц. Конечно никакого комфорта, но вам и не до этого будет. А лечение встанет дороже. Здесь нужно вливать силы. Никто не позволит целителю израсходовать себя, чтобы вашего друга сразу поставить на ноги. Сами понимаете, там в любой момент его помощь может потребоваться воинам. Думаю, за десять раз Флат управится. Каждое касание целителя — это пара золотых.
— О…
— Да, — улыбнулся старый лэр, — зато полное исцеление. Не рассчитывайте на помощь зелий, они может и помогут, но оставят вашего друга калекой. Слишком серьёзные у него травмы.
— Я нисколько не сомневаюсь в ваших словах, лэр Ручак, — с грустной улыбкой ответила девочка, — я боюсь не справиться сама.
— Это жизнь. Тогда оставьте его сейчас, через сутки он покинет наш мир. Рассчитывайте свои силы верно, не тяните его агонию и не влезайте в долги, уважаемая Грася.
Девочка покивала головой, давая понять, что услышала и в последний момент попросила:
— Лэр Ручак, не могли бы вы оказать небольшое одолжение и сдать мне в аренду вашу коляску?
Старичок прищурился и бросил своему кучеру:
— Лор, как меня отвезёшь, сразу возвращайся сюда. Поможешь юной госпоже с наймом дракона и раненым.
Вот так все мечты и летят в бездну. Граська представляла, как удивлённо раскроет глаза мать, когда она принесёт золотые в дом. Что сёстры смогут перевести дух и разогнуть свои спины от бесконечного шитья. Даже уже распланировала, какие подарочки купит соседям и вот — сюрприз. Счастливая жизнь, уже бывшая столь близко, что пахла сладкими орешками, тает как утренняя дымка. Сама бы с удовольствием отпинала Зибора за дурость. Кто ему вообще сказал, что он драться умеет?