— Эй ты! — крикнул ему один из посетителей. — Эту ерунду мы уже слышали! Спой-ка нам что-нибудь возвышенное! Спасительное! Духовное!
Лира поперхнулась на половине аккорда и замолкла. Бард на мгновение задумался.
— Духовное? Что ж, извольте.
Ловкие руки музыканта вновь пробежали по струнам:
— Призвал меня Варлога в храм Облачного бога…
— Так, не могу я больше слушать эту пошлятину, — поднялся из-за стола Эльдмар. — Пойду к себе, подремлю часок.
— Знаете, что самое интересное, друзья? — спросил Бамбур, с прищуром поглядывая на посетителей таверны. — А ведь за нами следят практически с самого въезда в город. Сначала было трое, причем людей. А сейчас остался один, вон тот.
Смуглолицый указал подбородком на сгорбившуюся фигуру за столиком у самого входа. Человек подозвал корчмаря, что-то сказал ему, зыркнув через плечо. Тот внимательно выслушал, вытирая руки передником, посмотрел в нашу сторону, что-то ответил. За гомоном множества голосов и звуками лиры слов было не разобрать.
— Эй, уроды зеленые! — неожиданно донеслось из-за соседнего столика на Всеобщем языке. — Я вам говорю! На кой повылезали из своего болота, клыкастые?
Я обернулся. Столь невежливым образом к нам обращался один из подгулявших студентов, а остальная компашка поддержала его дружным хохотом.
— Оркское дерьмо опять загрязняет наши земли, — произнес его приятель, — зеленомордым место в дикой природе, а не в цивилизованном обществе.
— На диких животных хотя бы можно охотиться, — поддакнул первый. — А вот орки слишком уродливы даже для этого.
Развеселая компания разразилась новым приступом смеха. Холт начал было медленно подниматься со своего места, но я положил ему руку на плечо и с силой усадил обратно. Пьяным студентам захотелось покуражиться, показать свою удаль и поискать приключений. Можно понять.
— Остыньте, господа, — громко сказал я на эльфийском. — Желаете отдыхать — отдыхайте, но не мешайте другим.
— Ух ты, это существо, оказывается, способно разговаривать на нормальном языке! — присвистнул самый задиристый студент. — А ну-ка пойдем выйдем, расскажешь нам, как эльфам следует вести себя в приличном обществе.
— Что ж, с удовольствием поучу вас хорошим манерам, — согласился я. Ужин еще не готов, самое время размяться и немного нагулять аппетит. Отра дернулась было вслед за мной, но я успокаивающе взмахнул рукой:
— Сиди, сам разберусь.
Я вышел на улицу и остановился перед крыльцом таверны. Вся шумная студенческая компания высыпала вслед за мной.
— А как же насчет обязательной уплаты пошлины и присутствия государственного чиновника? — спросил я, памятуя о недавнем поединке на палубе корабля.
— Так то для благородных господ, — ответил главный задира, — у нас ведь тут вовсе не дуэль, а дружеская потасовка, верно, ребята? Обойдемся без секундантов и прочих дурацких формальностей.
— Ну, как скажете, — ответил я, обнажая шпагу. — Кто первый?
Первым ожидаемо вызвался самый языкастый. Стоило парню с самодовольной ухмылкой занять позицию, как улыбку мгновенно сдуло с его лица. Дзынь! — его простенькая шпага отскочила в сторону, будто налетев на стену, а щеку украсила длинная багровая борозда.
— Следующий.
Вторым выступил вперед студент, пошутивший про дикую природу. Дзынь! — парень вскрикнул от боли и выронил оружие, получив неглубокий укол в руку.
— Следующий.
Убивать или калечить их мне решительно не хотелось, да и не было к тому никакого серьезного повода. А вот добавить охальникам парочку болезненных ссадин и царапин показалось мне неплохой идеей — впредь будет наука. Даже удивительно, с какой непринужденной легкостью мне удавалось достать каждого из соперников легким уколом или ударом, — буквально в одно движение. То ли студенты были изрядно пьяны и их реакция оказалась чересчур замедленной, то ли мастерство молодых людей само по себе оставляло желать лучшего. Как бы то ни было, спустя пару минут вся компания растерянно стояла вокруг меня, потирая пораненные и порезанные места.
— А ты чего пялишься? — повернулся главный забияка к тому самому человеку, на которого давеча указал Бамбур: незнакомец выбрался из корчмы вслед за нами и с интересом наблюдал за происходящим. — Тебе тут балаган что ли? Бесплатных зрелищ захотелось?
— Полегче, парень, — отозвался тот. — Я всего лишь вышел подышать свежим воздухом.
Но задиру было уже не остановить: не сумев одолеть меня, он решил во что бы то ни стало отыграться на ком-нибудь другом.
— Дерьмом подыши, вонючка! — выкрикнул эльф, и со всей силы двинул незнакомца кулаком в ухо. Тот отшатнулся, не удержался на ногах и рухнул наземь, с размаху приложившись затылком о ступеньку крыльца. Звук получился гулкий и очень неприятный.
Почувствовав неладное, я кинулся к нему, и, опустившись на колено, приподнял упавшему голову. Тот закатил глаза, из ушей тонкими струйками потекла кровь, в горле что-то заклокотало и забулькало.
— Кто тебя подослал? — крикнул я ему на Всеобщем. — Кто? Говори!
Лицо человека исказила гримаса боли, взгляд на мгновение сделался осознанным.
— Фер… фи… феристиа… — прошептал он, но закончить не успел: по его телу пробежала судорога и человек затих. Вдалеке послышался звук деревянной трещотки, по булыжнику застучали кованые сапоги.
— Полиция! — встревожено загомонили студенты и принялись судорожно прятать шпаги в ножны. Я поднялся на ноги, отерев об одежду покойного перепачканные кровью пальцы.
Полицейский, облаченный в алый кафтан и кивер с пышным белоснежным пером, возник будто из-под земли в считанные минуты. В отличие от нас, он был вооружен автоматическим пистолем, болтавшемся у него на поясе в белой кожаной кобуре, рядом с небольшим масляным фонарем с круглой выпуклой линзой. В руке служитель закона держал толстую деревянную дубинку, одновременно служившую ему посохом.
— Этот человек перебрал вина, вышел освежиться и не удержался на ногах, — видя замешательство студентов, произнес на эльфийском я. — Мы пытались ему помочь, но опоздали.
— Все так и было, — заголосили как один студенты. — Совсем напился, бедняга, едва на своих двоих держался.
— Ты кто? — не обращая на студентов ни малейшего внимания, повернулся ко мне полицейский. Видимо, моя орочья физиономия слишком уж выделялась на фоне благородных эльфийских лиц.
— Он учится с нами в Уинтвиче, на философском факультете, — ответил вместо меня главный задира. — У нас много иностранных студентов, есть и гномы, и даже орки. А декан так вообще типичный гоблин.
За его спиной захрюкали однокашники, давясь от едва сдерживаемого смеха. Служитель закона окинул нас подозрительным взглядом, затем посмотрел на распростертое у порога безжизненное тело, и поморщился. Погибший был иноземцем, а значит, родственники вряд ли будут требовать досконального разбирательства в причинах его смерти. Ссориться же со студентами… Если в приходской участок завалится на выручку этим пропойцам весь университет, юные дарования там камня на камне не оставят.
— Проваливайте, — проворчал служитель закона. — Если хотите, можете вернуться в таверну, но не высовывайтесь и ведите себя тихо.
Дважды студентов упрашивать было не нужно.
— Теперь ты от нас просто так не уйдешь, — прошептал мне на ухо один из них.
— Точно, — подступил с другой стороны главный задира. — Придется тебе, приятель, с нами выпить.
Мы вернулись в полумрак харчевни, и недавние обидчики потащили меня за свой стол, заказав у корчмаря еще один бочонок имбирного пива. Воспользовавшись этой суматохой, ко мне подошел Бамбур.
— Он что-нибудь успел сказать перед смертью? — вполголоса прошептал он мне на ухо.
— Кажется, «феристиал», или «феристиан», я не разобрал толком.
Смуглолицый заметно помрачнел.
— Это плохо, — сказал он. — Это очень плохо.
Глава 22Лесные разбойники
Башка наутро болела так, словно в ней разожгли костер. С новыми знакомыми мы засиделись допоздна, прикончив не один бочонок имбирного пива, пока в полночь моя голова окончательно не превратилась в тыкву. Студенты, заверив меня и присоединившихся к нам Холта с Отрой в вечной дружбе, отправились на нетвердых ногах восвояси, я же поднялся в свою комнату и завалился спать прямо в одежде.
На рассвете меня растолкал Эльдмар. Завтрак не лез в горло, но я все-таки заставил себя проглотить пару кусков яичницы, после чего мы отправились на конюшню седлать купленных Бамбуром лошадей. Путь предстоял неблизкий.
Как ни пытался я выяснить у смуглолицего, что означает произнесенное незнакомцем перед смертью слово, тот лишь отмахивался и бормотал на разные лады «узнаешь в свое время». В итоге я бросил бесполезные расспросы и принялся просто любоваться окружающими пейзажами.
Дороги в Альвионе все-таки неплохие. Ровные, широкие, их не развозит даже после обильного дождя. Путь до границы мы без всяких приключений преодолели за три дня, останавливаясь ночевать на почтовых станциях, что попадались на тракте в изобилии. Городок Талиндор, расположившийся на берегу безымянной речушки с перекинутым меж крутыми берегами подъемным мостом, стал нашей последней остановкой — здесь владения эльфов заканчивались, на том берегу раскинулись земли людей.
Вопреки моим ожиданиям, границу мы прошли быстро. Преисполненный важности эльф в форменном синем камзоле пограничной стражи записал наши имена в толстую книгу, подал знак, и мост, громко звеня ржавыми цепями, опустился. Здесь мы наконец-то смогли сломать сургучные печати на холщовых мешках, и Бамбур, проверив оружие, деловито распихал огнестрел по карманам и седельным сумкам. На противоположном берегу нас и вовсе никто не встречал: он оказался пустынным, а вдаль через густой смешанный лес вела дорога, более похожая на заросшую травой колею.
Княжество Волфорк, на территорию которого мы ступили, даже на карте казалось крошечным. Собственно, здесь имелся всего лишь один крупный населенный пункт — одноименный замок, да несколько мелких деревень, сеньором которых являлся местный князёк. Вся остальная земля заросла густыми непроходимыми лесами, богатыми ягодой и диким зверьем.