Но этот жест усилил волнение Адель, и она перевела взгляд в окно, ощущая, как самолет двинулся с места и покатился вперед. Она ничего не видела в окне, кроме редких деревьев, верхушки которых быстро проносились вдалеке.
Скорость становилась какой-то нереальной, искусственной и страшной. А звук! Звук давил на уши с такой силой, что Адель все же зажмурила глаза, ее пальцы сильнее сжали подлокотники. Хотя куда сильнее? По прилете она их вырвет с корнем! Но то, что происходило на земле, было ягодками. Самый ужас начался в тот момент, когда она начала ощущать давление сверху. Ее голову будто великан сдавливал рукой, хотел придавить к земле. Но Адель вдруг поняла, что земли уже нет под ногами. Они взлетели! Шум двигателей пропадал, не слыша их, хотелось громко крикнуть, голову сжимало в тиски… А если сглотнуть, то резко появлялся шум, внедряясь в мозг и буквально разрывая его на мелкие куски. Теперь хотелось схватиться за голову.
О, это самое ужасное, что может быть в жизни! Адель ногами уперлась в пол, пытаясь чувствовать хотя бы его, но что толку? Его она чувствует, но это лживое ощущение. Земли нет под ногами, а также нет контроля, есть только невозможность изменить любую ситуацию, отдать свою жизнь Марко, просто сидеть и ждать полтора часа, когда эти мучения закончатся.
Но взлет по прямой – это цветочки! Дыхание остановилось в тот момент, когда самолет накренился. Святая Дева Мария! Это был конец! Она так и думала, что лучше не стоит связываться с Марко дель Боско, несколько человек он уже отправил на тот свет. Сейчас решил то же самое сделать с этим рейсом.
Самолет кренило вправо, случайно Адель стала свидетелем того, что в окне появились дома и дороги. Боже! А по дороге ехали машины! Она прекрасно их видела! Сейчас этот самолет упадет прямо на город, на главную дорогу! Они все разобьются.
Но город пропал и появился туман. Господи! Самолет выровнялся, наверно, кто-то свыше не смог за этим наблюдать. Но теперь туман означает плохую видимость! Марко не видит, куда летит. Одно волнение сменялось другим, и только ноги упорно давили в пол, как на педали, чтобы затормозить!
Руки наконец отпустили подлокотники, но вцепились в пряжку ремня, потому что самолет сотрясала мелкая дрожь. Интересно, многие ли сейчас молятся? Адель перевела взгляд на соседей. Рука жены все еще лежала на руке мужа, в окно они не смотрели и явно тоже боялись. Интересно, есть ли в этом самолете тот, кому нравится летать? Хотела бы она посмотреть на этого ненормального!
Тряска закончилась, но страх и волнение по-прежнему не проходили. Адель даже не ощущала свое дыхание, вся концентрация ушла на то, что она чувствовала: как ее прижимало в креслу, как она видела дома и машины, как ее уши наверняка кровоточили.
Это самое жуткое, что с ней приключалось. Даже стоя на обрывах над морем, она не испытывала ничего подобного. А сейчас весь спектр эмоций, да еще и жажда дала о себе знать.
В салоне сработал сигнал, и табло с пристегнутыми ремнями погасло. Тут же послышался лязг металла – глупые люди начали расстегивать ремни. Но капитан же сказал, что рекомендует оставаться пристегнутыми. У Адель не было мысли в этом перечить Марко. Она ощущала пряжку и согревала ее руками. Ее престарелые соседи тоже не стали расстегивать ремни, но их руки разжались.
Самолет стал лететь ровно, оставляя внизу пухлые тучи. Теперь в окне виднелся ровный нежно-голубой цвет. Надо было перевести дыхание, чтобы приготовиться к посадке, которую она уже вряд ли переживет так просто.
Кстати, тошноты не было, бумажный пакет, который она положила в карман впереди стоящего кресла, не понадобился. Но лучше не убирать его далеко – неизвестно, какие ощущения принесет посадка.
– Уважаемые пассажиры, – раздался приятный женский голос, возможно, Эвы, – наш самолет взлетел, и вы уже можете расстегнуть ремни безопасности, также можете передвигаться по салону самолета. Через несколько минут наш экипаж предложит вам напитки. Спасибо за внимание.
Адель выдохнула и даже расслабилась. Они взлетели! Будут есть и пить! Праздновать взлет, чтобы потом при посадке кормить бумажные пакеты желудочным содержимым. Это ужасно! Она есть не будет точно, все же желудок немного неспокоен.
Эва вышла в салон, чтобы посмотреть на пассажиров. Выглядела она при этом как мама-курица, наблюдавшая за своими цыплятами. Но удовлетворенно улыбнулась и удалилась. Пожалуй, чтобы скоротать еще час, Адель будет наблюдать за стюардессами и пассажирами. А что еще остается делать? Только достать планшет и записать рассказ Марко. Это лучше, чем следить за стюардессами – их работа показалась скучной.
Пришлось расстегнуть ремень безопасности и встать в проходе, чтобы дотянуться до верха и вытащить сумку с планшетом. Когда Адель встала на ноги, то ее слегка качнуло, она не сразу открыла отсек для ручной клади, перевела дыхание и посмотрела на салон. Хотя ей не было никакого дела до всех этих людей, которые сидели в своих креслах, но расслабленность большинства она заметила. Пассажиры читали, спали, переговаривались между собой, и только некоторые смотрели в окно. Она перевела взгляд на дверь в кокпит, это получилось автоматически. Та была закрыта и открываться не собиралась. Марко она не увидит, и, наверно, это неплохо – пусть следит за дорогой.
Адель достала сумку и плюхнулась на свое место, ощущая небольшое покачивание. Вроде пол стоит прямо, но все же… А еще этот отвратительный звук раздражает! Но с другой стороны, хорошо, когда его слышно! Плохо, если двигатели молчат.
Она вытащила из сумки планшет, выдвинула столик и приступила к работе.
– Адель, – к ней наклонилась Эва и протянула стакан воды, – выпей, это вода.
Девушка автоматически взяла стакан, Эва прочитала ее мысли, пить правда хотелось. Но до нее доносился запах кофе, а ей дали воду.
– Мы стараемся не пить на борту другие напитки, кроме воды, – успокоила ее Эва. – Марко сказал позаботиться о тебе. Он очень заботливый брат, – она улыбнулась, – только вода может дать тебе влагу.
– Ясно, – кивнула Адель, мысленно благодаря Марко, что он не забыл про нее. Ответная улыбка на такой милый жест, и на душе стало чуть-чуть спокойнее.
– Если что понадобится, то обращайся. – Эва пошла по проходу в сторону кокпита, а Адель смотрела ей вслед. Все стюардессы выглядели очень привлекательно: голубая форма на них сидела идеально, подчеркивая изгибы фигуры. Таких бы на подиум и показывать моду. А здесь что? Кто их видит? Только пилоты и временные пассажиры. Идти в авиацию, чтобы ходить по узкому проходу, глупо.
Отпив немного воды, она поставила стакан на столик рядом с планшетом. Создала новую папку и начала с того, что написала заголовок «Марко дель Боско, за неделю до авиа…» Дальше рука дернулась, и Адель перевела взгляд в окно, ей показалось, что двигатель заглох. Но это было обманчивое чувство. Она глотнула воды и снова услышала этот ужасный гул.
Работать в такой обстановке было сложно. Она отвлекалась на своих соседей, окидывала взглядом салон, и очередь никак не доходила до планшета. Пришлось его выключить. Напишет потом.
– Я заметила, что вы тоже очень боитесь, – произнесла старушка, та самая жена, которая гладила руку мужа. Сейчас он уснул, скорее всего, ей стало скучно.
– Это мой первый полет, – кивнула Адель, решив ничего не утаивать, – но я никогда не горела желанием начать это делать. Самолеты – не мой вид транспорта.
– Мой муж тоже боится летать, но нам выбирать не приходится, ведь из Лондона можно улететь только на самолете. Каждый полет он пьет успокоительное, но оно мало помогает. В общем, лекарства от страха еще не придумали.
– Снотворное, – улыбнулась Адель, – на весь полет, и сразу как только сели в кресло. Но самое лучшее лекарство от страха – это вообще не летать. Хотя я согласна, что передвигаться по миру на самолете быстрее.
– А иногда это единственный вид транспорта.
– Тоже согласна.
Адель откинулась на спинку кресла, понимая, что в разговоре с соседкой время движется быстрее. Она снова обернулась к старушке:
– Вы надолго останавливаетесь в Риме?
Та обрадовалась продолжению беседы:
– На пару дней, потом нас ждет Франция.
Улыбка Адель исчезла, она опустила взгляд на свои руки, явно чем-то озабоченная.
– У вас плохие ассоциации с Францией?
Старушка увидела перемену в Адель. Может, было не совсем корректно продолжать мучить девушку допросами, но мудрая женщина знала, что иногда надо выговориться.
Адель только открыла рот, чтобы ответить, как на весь салон прозвучал сигнал, призывающий всех пристегнуть ремни безопасности. Самолет начал дрожать. Можно было упереться ногами в пол, но это всего лишь обман сознания. Его не обмануть, если все вокруг ходит ходуном, а ты будто заперт в банке. Адель снова схватилась за подлокотники.
Глава 9
– Сеньоры и сеньориты, говорит капитан, мы пролетаем небольшую зону турбулентности. Она неопасна и вскоре закончится, но прошу во избежание травм сесть в свои кресла и пристегнуть ремни безопасности. Экипаж прошу занять свои места.
Марко отключился, но после его голоса Адель поймала себя на странной мысли, что рада была его слышать. И еще на одной странной – после его голоса стало спокойнее, казалось, что даже самолет стало меньше трясти.
Адель проследила за стюардессами: они вкатили столик обратно на кухню, покинули салон и пассажиров. Послушные стюардессы, ничего не скажешь, капитану здесь никто не перечит. Марко, наверно, ощущает себя богом. Еще бы! Он же единственный, кто принимает решения за всех летящих на этом самолете.
Самолет продолжало трясти, не сильно, но ужасно неприятно. Сложилось ощущение, что они едут по дороге, которая сделана римлянами из камней. Ноги уперлись в пол, нужно было чувствовать твердую опору. Интересно, самолет может упасть в зоне турбулентности? А если его закружит или откажет какой-то датчик? Что вообще такое турбулентность? Почему пилоты не могут ее избежать? Раз Марко предупредил о ней, то, значит, знал. Ну и повернул бы в сторону.