– Правда? – задумчиво произнесла Адель и перевела взгляд на стюардессу. Ее звали Сесиль. Она была красивой девушкой, очень хрупкой, даже не верилось, что она могла бы дать отпор сумасшедшему пассажиру.
Неожиданно стало стыдно за то, что она, Адель, считала стюардесс глупыми, идущими по салону самолета с гордо поднятой головой! Как она ошибалась! И как стыдно стало за случай в туалете в момент посадки, когда она вскочила со своего места и побежала в туалет. Какая глупая! Но ведь она понятия не имела, что ставит стюардесс под угрозу. А вдруг наступила бы внештатная ситуация и все бы свалились на пол и ударились головой?
Если она еще раз в своей жизни встретит Марису и Эву, то попросит у них прощения за все.
– Видимо, стюардессой быть сложно…
– Очень, – согласился Марко, – даже мы, пилоты, часто многое не видим. Нас информируют только в экстренном случае, если кому-то на борту плохо либо дебош.
Адель вздрогнула:
– А были такие ситуации?
– Были. – Марко сделал глоток воды и поставил стаканчик на столик.
– И что ты делал?
Она смотрела на него большими серо-голубыми глазами в ожидании ответа, но Марко не хотел ее пугать, поэтому с ответом тянул. Но что он мог сказать? Врать смысла не было.
– Экстренно сажал самолет в том аэропорту, над которым пролетал.
Адель сжала челюсти, вопросов у нее возникало с каждой секундой все больше и больше. В какой-то момент она поняла, что писать статью о жизни пилотов и стюардесс гораздо интереснее, чем о катастрофах.
– Какой твой самый любимый момент в рейсе?
Марко удивился такой перемене. Она задает вопросы далеко не про катастрофу и неприятные случаи в полете. Он уселся поудобнее, улыбаясь и делая вид, что сидит на конференции, где ему задают вопросы. Даже взял стаканчик в роли микрофона, чем посмешил Адель. Но ей пришлось подыграть и вытащить из сумочки блокнот и ручку. Она будет записывать!
– Сложно сказать про какой-то один момент, их много. Но точно знаю, что полностью ухожу в работу только в двух случаях, когда взлет и посадка. В эти моменты я срастаюсь с самолетом. Очень важно его чувствовать. И очень важно быть одним целым с самолетом.
Адель улыбнулась и записала цитату «быть одним целым с самолетом». Прекрасная цитата!
– Хорошо, – задумчиво произнесла она. – Что для вас самолет, капитан? Средство передвижения? Работа? Или профессия?
– Любовь, – сразу же ответил он, – к профессии, к работе и стиль жизни.
Она кивнула и снова сделала пометку: «любовь всей жизни».
– Ваша жена ревнует вас к такой любви?
– Ревнует, – просто ответил он, и Адель тут же взглянула в его глаза, – потому что не понимает, что любовь к своему делу и любовь к женщине – это две разные вещи.
Как бы ей хотелось спросить, а любит ли он свою жену. Она даже опустила глаза и ручкой провела линию в блокноте, делая вид, что пишет. Но на самом деле она ничего не могла написать.
– Я надеюсь, что в вашей жизни все будет хорошо, – тихо прошептала она, боясь посмотреть в его глаза. Да что же с ней?! С каких пор она стала стесняться смотреть в глаза и задавать обычные вопросы?
– В моей жизни уже ничего не может быть хорошо, – начал отвечать он, но голос старшей стюардессы по громкой связи его отвлек:
– Уважаемые дамы и господа, нам срочно понадобилась медицинская помощь. Если среди вас есть медицинский работник, то очень прошу срочно подойти к любому бортпроводнику.
Эти объявления Марко не любил, поэтому нахмурил брови. А Адель смотрела за его реакцией:
– Что это? Кому-то плохо?
Он кивнул и перевел взгляд на выход со второго этажа, только сейчас замечая, что дверь в кабину к пилотам открыта. Либо стюардессы бегают туда-сюда и информируют пилотов о состоянии больного пассажира, либо… О втором не хотелось бы думать.
– Марко, что? – не унималась Адель. На ее лице был страх и волнение. – Скажи, что все будет хорошо.
Он натянул улыбку и кивнул, но взгляд застыл на стюардессе, которую он видел здесь лишь один раз, когда поднялся на борт. Она встречала пассажиров и была старшей стюардессой. И вид сейчас у нее был растерянный, шокированный! Она остановилась в проходе и обвела взглядом всех летящих в бизнес-классе пассажиров. А когда ее взгляд коснулся Марко, то почувствовалось облегчение, она кинулась к нему.
Облегчение во взгляде стюардессы, когда она знает, что на борту летит еще один пилот, ничего хорошего не сулило. Марко уже понимал, в чем дело. Ее слова не стали неожиданностью. Но для успокоения Адель он схватил ее за руку, а сам смотрел, как стюардесса приближается к ним. Адель сначала не поняла столь резкой перемены, но когда услышала слова стюардессы, то вцепилась пальцами в руку Марко, боясь его отпустить, боясь остаться одной.
– Простите, месье. – Стюардесса, на бейджике которой Марко прочитал имя Николь, нагнулась к нему. – Это ведь вы ученик капитана Гюстава?
– Совершенно верно, – спокойно ответил Марко, чтобы дать понять ей, что пилот не имеет права оказаться во власти эмоций, – капитан Марко дель Боско.
– Боже, Святая Дева Мария! – прошептала Николь и заплакала. – Наш капитан… Он умер прямо за штурвалом. Второй пилот только что закончил летный институт, ему нужна помощь.
Услышав такое, Адель в голос ахнула, но Марко протянул ее руку к себе, этим привлекая к себе ее внимание.
– Послушай меня, ты останешься здесь, а я пойду, – твердо сказал он, смотря прямо в ее глаза, держа ее руку в своей руке, крепко сжимая, чтобы она чувствовала эту силу. – Будешь сидеть тихо, без паники, чаще смотри в окно, а еще лучше рисуй, что ты там увидишь.
– Марко, он умер! – Она воскликнула и тут же прижалась к креслу. – Мы все умрем!
– Не умрем, если ты прекратишь истерику и дашь мне уйти, чтоб сесть за штурвал.
Она разжала руку, отпуская его, понимая, что он сжимал ее даже сильнее.
Марко перевел взгляд на стюардессу, в глазах которой ужаса было больше, чем у Адель. Он пока не думал о смерти Гюстава, сейчас на первое место встало другое.
– Я готов. – Он встал и пошел за Николь. Они быстро дошли до кокпита, и, зайдя внутрь, Марко увидел ужасное зрелище: на полу в полусидячем состоянии развалился капитан Рено. Уложить его в кокпите было невозможно – кабина была маленькой. Над ним склонился молодой врач, а может, просто медбрат, один из тех пассажиров, кто высказал желание оказать помощь.
Но помощь уже была не нужна.
– Он умер, пульса и сердцебиения нет. – Молодой человек встал, грустно выдохнул, слушая возглас стюардессы. – Похоже на инфаркт.
Слова о смерти отошли на второй план, Марко быстро взял контроль в свои руки. Но был лишь один вопрос.
– Я капитан Марко дель Боско, – обратился он ко второму пилоту, тот сидел за штурвалом и ошарашенно смотрел на своего уже бывшего капитана, потом перевел взгляд на нынешнего. – Гюстав Рено был моим учителем, я начинал карьеру с управления «Боингом 747», но перешел на «737», летаю в авиакомпании Sicily Airways, являюсь также преподавателем на внутренних экзаменах. Могу сейчас взять управление в свои руки, но тем самым мы с вами нарушаем устав вашей авиакомпании. Вы пускаете чужого человека к штурвалу?
Марко видел, в каком шоке от услышанных слов сидел второй пилот. Даже стюардесса зажала рот рукой, сидя на корточках возле тела старого капитана. Ей было страшно, Марко это видел. А второй пилот тянул с ответом, хотя принять такое решение очень сложно. По прилете его ждет тонна бумаг.
– Это мой второй полет. – На миг он закрыл глаза, пытался сконцентрироваться на проблеме. – Один я не посажу самолет, если только на автопилоте, но… – Он запнулся и перевел взгляд на Николь. Она умоляюще смотрела на него, ожидая одобрения. – Я боюсь сделать ошибку. Меня зовут Леон… Леон Денев. Вы покажете мне свое удостоверение пилота?
– Конечно! – Марко перевел взгляд на мертвого старика, потом на врача-пассажира, одновременно вытаскивая из кармана паспорт с летным удостоверением. Он всегда брал его с собой, не знаешь, где ты окажешься завтра и в какую ситуацию попадешь. Летный документ – это крылья и это спасение в любой ситуации.
Он протянул документы второму пилоту и наблюдал, как тот досконально все рассматривает. Марко он уже нравился! Не посадил в кресло капитана террориста или больного на голову маньяка, который разобьет все к чертям.
– Добро пожаловать, капитан. – Леон протянул обратно документы. – Пожалуйста, помогите нам. Я передаю вам право быть здесь главным.
Вот теперь стюардесса выдохнула, даже Марко расслабился, хотя понимал, что работы предстоит много.
– Хорошо, – произнес он и прошел к левому креслу. – Давайте для начала решим две большие проблемы: первая – Николь, прошу вас, позовите мужчин стюардов, надо вынести тело в комнату для отдыха пилотов. Это единственное место, куда можно донести тело и не вызвать паники у пассажиров. Мы должны делать вид, что ничего не произошло.
Николь встала с колен, машинально кивнула несколько раз, соглашаясь с новым капитаном.
– Я тоже помогу, – произнес молодой врач, – и буду нем, как рыба.
– Да, паника нам не нужна. – Марко надел наушники, теперь начиная осознавать то, что в этом кресле умер его учитель, тело которого распростерто на полу.
– А вторая? – спросил Леон.
– Вторая, – задумчиво повторил Марко. – Над чем мы сейчас летим?
– Минут пятнадцать назад пролетели Корсику, я выходил на связь с диспетчером.
Марко взял карты, посматривая на панель управления, автопилот летел без сбоя, ничего не отказало за время, пока была полная неразбериха.
– Нам надо решить еще один вопрос, – произнес он, сначала перевел взгляд на Леона, а потом на стюардессу и врача-пассажира, им не стоит знать все тонкости и секреты. Просто Марко дал понять, что пора приступать к работе. Они оба вышли из задумчивости и принялись исполнять приказ капитана – уносить тело, но сначала Николь позвала на помощь стюарда, имя которого Марко не увидел на бейджике. Не столь оно важно.