– У нас есть полчаса, чтобы улететь. Делать надо все быстро. Пассажиров будем принимать сразу, сейчас я как раз позвоню Майе, чтобы она их уже вела на борт.
Он достал телефон и на ходу принялся звонить, совсем забыв про свой китель, которым прикрыл спящую Адель. Зато она не забыла, просто еще спросонья не поняла, не осознала, а все удивленно кидали взгляды на нее.
– Майя, веди пассажиров, – произнес Марко в трубку, – только поторопи их, нам дали полчаса на посадку.
– Уже бегу, Марко. Все сделаю как надо, не переживай, – ответила она, а в этот момент капитан получил свой китель обратно – Адель вернула его, даже не желая ничего обсуждать.
Но вот Саманья желала. Конечно, она бы не прошла молча – догнала Адель и пошла рядом:
– Тебе идет быть капитаном, – поддела она, – или с капитаном.
– Отстань, я просто задремала и замерзла, – начала оправдываться Адель, злясь на Марко, что он вообще ее укрыл.
– Может, мне тоже замерзнуть?
Но тут же встряла Арани:
– Если ты умрешь от холода, он не заметит, потому что ты, как и я, сидела далеко от него! Наша Адель куда умнее. – Она буквально навалилась на двух стюардесс. – Плевать, что он женат, у мужика любовница должна быть обязательно! Чур, Ханс мой. И Кевин тоже.
– Будешь чередовать? – фыркнула Саманья, а Адель вообще старалась молчать и ничего не комментировать.
– Займитесь более полезным делом, чем сплетничать! – неожиданно громогласно вставила Тора, и девушки тут же отошли друг от друга, но Арани промолчать не смогла:
– Мы идем, и более полезного дела, чем разговаривать во время пешей прогулки, я не знаю. Зато весело. Вот ты кого бы выбрала из наших мужчин?
Тора даже открыла рот от неожиданного вопроса. А потом внезапно улыбнулась, взглядом давая понять, что капитана. Все девушки рассмеялись, даже Адель это повеселило.
Дорога до самолета прошла весело, в обсуждении мужчин, которые шли впереди и не подозревали об этом. Не печалило даже то, что все еще остается вероятность не улететь из Исландии. Если так и случится, то Адель решила, что напьется – надо срочно снять стресс. Хотя это довольно-таки странный способ. Но, говорят, помогает.
На борт они попали по телетрапу, быстро покидали свои вещи, и пока Марко осматривал самолет, начали принимать пассажиров.
Было уже приятно видеть некоторых из них, например, мистера Хоффмана и молодоженов Дюссо, даже когда внесли Жозефину, все улыбнулись, кроме Саманьи. Она по-прежнему ненавидела эту собаку.
– Вы сказали про нее капитану? – задала она этот вопрос Майе, но та лишь улыбнулась.
– Она не доставляет хлопот, пусть летит.
Саманья рассвирепела после этих слов:
– Может, вам она даже принесла денег, а вот мне дерьмо, лежащее на кресле.
– Саманья! – тут же воскликнула Тора. – Марко уже ничего не сможет сделать. Решение руководства неоспоримо. Просто давайте побережем нервную систему капитана, ему и так несладко.
– А мою нервную систему кто будет беречь? – Саманья развернулась и пошла к себе в салон.
В кокпите пилотам точно было не до собачки, и если бы Марко сказали про нее, он бы не услышал – так был занят работой и желанием улететь отсюда побыстрее и подальше.
– Charlemagne, запуск двигателей разрешаю, – послышался голос диспетчера, и Марко кивнул Хансу. Пока тот запускал двигатели, капитан следил за показаниями приборов. Все было идеально. Пусть дорога будет гладкой!
Тора закрыла двери в кокпит и осмотрела салоны – все бортпроводники стояли в проходе возле кресел и ждали приказа капитана. Адель улыбнулась старику и не смогла промолчать:
– Вам понравилась Исландия, мистер Хоффман?
Он скромно улыбнулся, но Адель хотелось, чтобы этот старичок расслабился хотя бы здесь.
– На этой земле очень скромная природа, но она по-своему уникальна. Нас возили на горячие источники, мне очень понравилось. Я видел ваших коллег, Адель, но я не видел вас.
– Я устала больше, чем думала, решила отдохнуть в номере.
– Я так и подумал, – кивнул он, – если бы моя дочь не заплатила, то я бы тоже остался в номере.
Теперь уныло улыбнулась Адель: он не знает, что может не ходить, если не хочет. Воспитание не дает ему транжирить деньги дочери впустую. Но за все заплачено изначально.
– Вы можете не ходить, если вам не хочется. А если вдруг нездоровится, то оставайтесь в номере и пригласите врача.
– Ах, нездоровится, – он задумался, – одной мадам было плохо, она все время чихала и чихала. Кажется, они с мужем сидят в салоне дальше.
Адель вспомнила, как в гостинице наткнулась на ее мужа, тот хотел вызвать врача. Может быть, что-то серьезное? Адель занервничала, если она заразит других, то никто не испытает удовольствия от путешествия.
Она подошла к Майе:
– Вы знаете, что одна ваша пассажирка болеет?
– Та, которая чихает? Это аллергия, так сказал доктор, ничего серьезного. Это незаразно.
Майя натянула улыбку, победив в этой схватке. Адель не оставалось ничего, как отойти и снова взглянуть на своих пассажиров. Слава богу, что в ее салоне никто не чихает. А мистер Хоффман всегда очень бодр, что радует. Молодожены через проход коснулись рук друг друга. А вот Аврора сидела тихо, уставившись в иллюминатор. Ее муж, наверно, отдыхал по полной в отдельной кабинке. Мужчина, имя которого Адель даже не знала, до сих пор казался ей странным: молчаливым и угрюмым. Он среднего возраста, а летает один. Хотя, кажется, в аэропорту она видела его друга, они стояли вместе, но молча. Очень странно, что летят они в разных салонах самолета.
– Уважаемые леди и джентльмены, говорит капитан. Прошу прощения за небольшую задержку, мы не могли взлететь по расписанию, потому что пепел из проснувшегося вулкана пригоняло ветром в сторону аэропорта. Сейчас ветер изменил направление, и мы готовы к взлету в Монреаль. Я желаю вам приятного полета. Экипажу занять свои места.
Саманья села рядом с Адель, которая уставилась в маленькое окошко, огороженное красной сигнальной лентой:
– Предчувствие у меня какое-то плохое, – произнесла она, привлекая внимание Адель.
Та взглянула на нахмуренные брови и озабоченный взгляд подруги:
– Иногда бывает, это пройдет. Просто волнение от этого вулкана, пепел от которого может достичь нас в небе… – Она чуть не поперхнулась, представив такую картину. Нет, Марко опытный пилот, он не позволит умереть стольким пассажирам, рисковать он не станет. Если почувствует опасность, то обязательно посадит самолет в ближайшем аэропорту.
– Обычно все сбывается, что я чувствую. Моя бабка была ясновидящей, даже моя мама что-то может видеть. Я не вижу, но я чувствую.
– И что ты чувствуешь? Можно поконкретнее, – обернулась к ней Адель, слегка заволновавшись.
– Тревогу, волнение, должно что-то произойти.
С минуту Адель смотрела на Саманью и не знала, что ответить. В мыслях чего только не было. Если бы та сказала такое лет пять назад, то с Адель точно бы случилась истерика. Но сейчас нельзя показывать свои страх и неуверенность. Да и вообще, существуют ли ясновидящие? Это смех. Нет, Саманья преувеличивает, и не более. Ей страшно, поэтому она себя накручивает.
– Успокойся, иначе твое волнение заметят пассажиры. К тому же мы уже взлетели, все нормально, летим плавно, даже турбулентности нет…
Но ее слова прервало внезапное колебание самолета, которое увеличивалось все больше и больше… Адель продолжала смотреть на Саманью большими испуганными глазами. Как давно Адель не испытывала страха, даже не думала о нем, а теперь снова запустился этот механизм.
Через несколько секунд самолет вновь полетел плавно, погасло табло «пристегните ремни», и девушки выдохнули.
– Ну ты меня напугала, – пробурчала Адель, вставая со своего места, – это всего лишь турбулентность.
Но стюардесса коснулась ее руки и мотнула головой:
– Турбулентность прошла, а тревога осталась.
– Пройдет, а если Тора заметит, то пройдет быстрее. Пойдем работать, курица и рыба нас ждут.
Пока они ставили тарелки на тележку бортового питания, к ним присоединились Кевин и Дав. Запах подогретой еды разжигал аппетит, Адель только сейчас поняла, что ничего не ела:
– А почему пилоты едят, а мы – нет?
– Мозг надо питать, – тут же вставила Дав и получила едкий взгляд от Кевина, – я не хотела сказать, что мы глупее…
– Это развлекаловка такая – еда, – теперь высказала свое мнение Саманья, – посиди на одном месте столько времени. Да еще экстренные решения принимай, следи за цифрами на дисплее, ой, за такое их надо кормить еще больше и чаще.
– От еды мозги как раз хуже работают, – наконец вставил свое слово Кевин, – глюкоза поступает в кровь, потом в мозги, и все! Мы можем получить спящих пилотов.
Все уставились на него, и явно каждый думал о своем спящем пилоте.
– Давайте сегодня не будем их кормить, – тихо прошептала Дав, переживая за то, что полет сегодня чуть сложнее из-за вулкана.
Кевин даже улыбнулся и кивнул, соглашаясь, но Адель вставила свое слово:
– С ума сошли? Мозги, если их не питать, работать не будут. А у нас сложный полет. Я отнесу им еду. Кстати, а где Тора?
– Ее позвала Эмма, там какие-то проблемы, ее пассажирка все время чихает, – произнес Кевин, расставляя бутылки с напитками, – та самая, которая всем в округе уже надоела.
Адель не придала значения его словам, ведь Майя ей сказала, что вопрос решен – пассажирка незаразна и может лететь без проблем.
– Майя сказала, что у нее аллергия. Если Тора занята, то я отнесу Марко и Хансу ужин. – Она стала собирать им поднос, аккуратно раскладывая салфетки, бережно положив столовые приборы. Но так бы она делала для всех пилотов, а не только для Марко. От процесса ее отвлек голос Торы, которая влетела на кухню:
– У нас проблемы, девушка задыхается, и это уже несмешно.
Все обернулись и замерли. Адель поставила чашку на поднос, чуть его не опрокинув. Первые секунды – это осознание проблемы, в следующие наступает паника. Но пока была надежда на умение Торы действовать в таких ситуациях.