— На выход! — Проорал медтехник на весь бокс.
«Охрипнет к вечеру», — хихикнула про себя и в два приема выбралась из капсулы. Рядом остальные однокашники переминались. Видимо, как и я, пытались осмыслить новую веху жизни и не решались сделать первый взрослый шаг.
— Вон! — Проорал медтехник, давая нам такой нужный, но ужасно обидный пинок, для первого шага по новой дороге.
«Вот ты и взрослая», — подумала, подчиняясь стадному инстинкту и бросаясь с остальными к двери. Не так я себе все представляла. А как? Да никак! Но точно знаю, что не так. Глаза защипало от обиды, но я только губу закусила. «Все сделаю, чтобы мои дети никогда подобного не испытали», — поклялась себе, выскакивая в коридор.
— Эмма! — Махнула рукой Анна, в компании знакомых ребят оккупировавшая подоконник напротив медбокса. — Ты как? — Спросила она, когда пробилась к ней сквозь толпу переводящих дух однокашников.
— Этот на нас наорал, — вырвалось у меня.
— Наплюй, он урод по жизни и алкаш. Цербер его вздрючил перед работой, вот и отрывается.
— Угу, — мотнула головой, но легче мне не стало.
— Ну все-все, — обняла она меня, — главное сырость не разводи. Смотри вон какое солнышко светит, — указал Анна в окно. — Весна, зелень, свобода и целый мир в нашем полном распоряжении.
— Ага, — улыбнулась, заражаясь ее настроением и непробиваемым оптимизмом.
— Только чтобы мир поделился удовольствиями, нам бы пригодились кредиты, — сказал Нол, и провел рукой по голове. Привычно заправил за ухо локон черных волос и продемонстрировал внушительный бицепс.
Был бы он умнее, не гордился бы кличкой Лом. Не нравился мне этот парень, в первую очередь своей влюбленностью в Анну. С другой стороны, благодаря Лому, к нам никто в штаны залезть не пытался. Лом-дуболом бил больно, сильно и без предупреждения. Тем и брал. Не будь он трусоват, из него бы вышел идеальный кандидат в десантники или еще куда, но в армию он не рвался. Подраться — это одно, а рисковать жизнью, тут у него кишка тонка.
— Скучный ты, и вредный, — ударила Лома по плечу Саманта, и привычно юркнула обратно в объятия Жана.
Сколько помню, эта парочка всегда вместе. Она миниатюрная, светловолосая модница с огромными зелеными глазищами, он здоровый, с оливковой кожей, раскосыми глазами и курчавыми волосами. Что они друг в друге нашли оставалось только гадать. Видимо это и есть любовь.
— Лом, конечно, дуболом и бестактная скотина, но он прав, — сказала Анна, отпуская меня и деловито потирая ладони.
«Сейчас нас будут строить и объяснять политику партии», — подумала с усмешкой и присела на краешек подоконника, уже догадываясь о чем пойдет речь.
— Значит так, для начала ознакомьтесь, — сказал она, и разослала нам микро-базу.
Я аж удивилась, когда это она смогла ее сделать. Хотя, много ли надо, чтобы собственные знания завернуть? Из присланного мы не только узнали всё о благородной стезе камнегрыза, но и познакомились с вполне дельным и проработанным планом.
— Итак, у кого есть дополнения? — Спросила Анна, полным энтузиазма голосом. Она и тени мысли не допускала, что кто-то откажется и решит пойти своей дорогой.
— Я за, — высказался Нол.
— Еще бы, — фыркнула Саманта, и потерлась макушкой о подбородок Жана.
— Мы согласны, — зажмурился он, став на миг похожим на довольного кота, шею которого чешет хозяин.
— Да, — кивнула, смутившись под обратившимися на меня взглядами, и едва удержалась от того, чтобы не начать объяснять задержку с ответом. В самом деле, глупо было бы говорить, что думала, будто оно и так не понятно.
— В таком случае, — Анна соскочила с подоконника, — идем к Церберу. Порадую старика, избавлю от головной боли в своем лице.
Глава 12
Дальнейшее стало для меня каким-то калейдоскопом событий. Привычная жизнь рушилась на глазах и разлеталась осколками и олицетворением орды вандалов стала Анна. Словно могучий локомотив и ледокол, она тащила за собой нас, пустые и безвольные вагоны. Мы без очереди вломились к управляющему детдомом. Поблагодарили за все, Анна его даже обняла, он пожелал нам удачи, дал свои контакты и сбросил данные счетов в Имперском Банке, на которых лежали наши подъемные.
Затем мы дружно погрузились в уже поджидающее нас у выхода аэротакси, непонятно когда вызванное Анной. Короткий перелет и мы приземляемся на одну из многочисленных причальных площадок небоскреба корпорации «Нейросеть». Нас встретил предупредительный и безупречно одетый менеджер, чем-то похожий на мажордома или дворецкого из исторических фильмов. Коридоры, лифт, шикарный кабинет с круглым столиком в центре, заставленный напитками, фруктами в вазах и разными сладостями. Кажется, я что-то даже съела и, вроде бы, спросила, но не уверена. Все переговоры вела Анна, а я просто пыталась собрать и удержать разбегающиеся осколки прошлого. Знать бы еще зачем это делала.
Снова коридоры, опять лифт, сопровождающий нас менеджер-мажордом-дворецкий сказал: «Добро пожаловать». Двери открылись и мы вошли в светлый коридор, по которому, сделав от силы десяток шагов, добрались до двери в медцентр. «Один из многих», — услышала я слова сопровождающего, обращенные к Анне. И только оказавшись в медкапсуле вспомнила, о чем шел разговор в кабинете. Мы купили комплексную базу шахтера и оплатили изучение под разгоном. «Это же надо и как могла…» — додумать не успела. В шею кольнуло и сознание растворилось в потоке информации.
Не успела выбраться из капсулы и в себя толком придти, как Анна потащила нас дальше. Словно и не было этого перерыва на учебу. Казалось, что мы просто зашли на медцентр посмотреть и дальше побежали. Анну вела какая-то одержимость. Заразная, передающаяся не только нам, но и всем вокруг. Во всяком случае, мне так казалось.
Снова аэротакси, стремительный полет, растущая башня орбитального лифта, которую толком не успела разглядеть. Автоматическая платформа, подъехавшая прямо к распахнувшей двери машине. Мелькание лиц и фигур, какие-то тоннели, повороты, от которых тело клонит в сторону и приходится цепляться за спинку впереди стоящего кресла. Бег. Мягкие сидения в первом ряду перед панорамной стеной кабины. Плавно надавившее на грудь ускорение, сразу же убранное заработавшими компенсаторами. Стремительно темнеющее небо, становящиеся крошечными здания и появляющиеся над головой звезды.
Только в кабине орбитального лифта пришла в себя от внезапно наступившей тишины и покоя. Мы больше никуда не бежали, не торопились. Казалось, жизнь замерла и остановилась. Я повернулась к Анне и испугалась. Она сидела совершенно спокойная и пустыми глазами смотрела прямо перед собой. Я могла поклясться, что она ничего не видит. Вот тут-то мне и стало жутко. Тут-то и поняла, что все эти годы она готовилась к этому моменту, мечтала о нем, стремилась к нему, достигла и… Перегорела? Нет-нет, этого не может быть. Только не она.
— Анна, — взяла ее за руку, привлекая внимание. Она повернулась ко мне с блаженной какой-то замороженной улыбкой счастья и неверия на лице. — Что, что дальше? — Попыталась спросить спокойно, даже твердо, но голос подвел и получилось как-то жалко и просительно.
— Мы в пустоте. Получилось, — ответила она невпопад и больно сжала мои пальцы.
— Ты осуществила мечту? — Борясь с дрожью, задала вопрос и закусила край губы, страшась ответа.
— Нет, — мотнула она головой и ее взгляд стал осмысленным.
— Значит, ты знаешь, что делать дальше?
— Конечно, — ответила она твердо и, видимо что-то поняв по моему лицу, решительно кивнула. — Не волнуйся, я не ку-ку, — улыбнулась она, становясь собой.
— Тогда, что дальше? — Выдохнула, ощущая себя вновь уверенно и легко.
— Для начала мы хорошенько напьемся и отметим твой день рожденья, — объявила она достаточно громко, чтобы ее услышали остальные.
— А потом?
— В крайнем случае по плану, — пожала она плечами.
Бездна, я ведь совсем забыла о сброшенной ей микро-базе. Стало стыдно за то, что могла подумать, будто Анна не продумала все на перед и ограничится только частью пути. Конечно же нет! Кто угодно, но только не она. Но вот это ее «в крайнем случае» смущало. Поглощенная мыслями о том, чтобы это все могло значить, вновь выпала из реальности. Умудрившись пропустить прибытие на станцию.
— Так, денег у нас в обрез, поэтому я заранее сняла ангар и заказала в него жилой модуль, — объявила Анна, когда мы оказались в вагоне транспортной системы станции. — Модель бюджетная и в аренду, так что особого комфорта не ждите. Однако, у каждого есть своя комната, — она бросила взгляд на нашу парочку, привычно стоящую в обнимку, — и эти комнатки не чета нашим клетушкам.
Затем она озвучила план и сумму, выделенную на празднование моего дня рождения и загул по поводу вступления во взрослую жизнь, чем воодушевила команду. Заселение прошло буднично и быстро. Вещей у нас было по тощему рюкзачку. Радиально расположенные каюты, выходящие дверями в центральный зал, отличались лишь близостью к ведущему наружу коридору. Кто в какую первым заглянул, тот в той и остановился. Убрали во встроенные шкафы одежду, разложили мелочевку по столам с тумбочками, вот и все заселение.
— Перекусим пайками, — объявила Анна, выставляя на стол в зале саморазогревающиеся рационы. — Пищевого синтезатора нет, а в клубах дорого.
Возражений не последовало. После сытной, полезной, но поразительно безвкусной кормежки в детдоме, нам эти рационы за праздничный ужин по поводу новоселья сошли.
— Теперь в загул, — хлопнула в ладоши наша атаманша, и Лом внезапно заорал, ну а мы поддержали. Весело получилось. Заодно и накопившееся выплеснули.
Анна, как самая опытная, повела нас в ближайший бар, где заказала какой-то полосатый коктейль и объяснила, как надо пить этот разогрев. Правда, она тут же призналась, что знания у нее сугубо теоретические. Конечно же нас это не остановило и, если не считать Саманту, у которой выпитое носом пошло, мы неплохо справились. В голове зашумело и стало хорошо. Появилось желание болтать без умолку и я поймала себя на том, что притопываю в такт музыке.