его невозможно понять. Он обаятелен, как никто другой, и ускользающий, как вода.
Не просто ускользающий. Юркий. Большой ловкач. И тут ее прошиб озноб. А вдруг его предложение насчет сада — тоже ловкий трюк, чтобы держать ее поближе к себе? И снова в голову полезли неприятные мысли. Может, ему вовсе не нравится ее работа. Может, ему вообще наплевать на этот сад. Может, он просто-напросто ловко ею манипулирует. Катриона знала, как легко покупается на малейшую лесть. В своем браке-тюрьме она так долго была лишена внимания и уважения! Перед ней замаячил похожий на Тьена ящик, бездонная ловушка с приманкой из отравленной любви.
Неужто она снова сама себя предала? Ей так хотелось, чтобы это было правдой, чтобы этот сад оказался ее первым шагом к независимости, возможностью доказать, что она чего-то стоит. Она представляла, что не только Майлз, но и все горожане приходят в восторг от ее сада. И последуют новые заказы, начнется ее карьера…
Обмануть можно лишь того, кто сам хочет обмануться, гласит пословица. Если лорд Форкосиган манипулировал ею, то лишь с ее добровольной помощью. Клокочущая ярость мешалась с ледяным стыдом.
Розали тем временем продолжала.
— …захочешь сообщить лейтенанту Формонкрифу хорошую новость сама, или отправить ответ через его сваху?
Катриона моргнула, чтобы фокусировать взгляд.
— Что?! Погоди! Кто ты сказала?
Розали недоуменно уставилась на нее.
— Лейтенант Формонкриф. Алекс.
— Этот дундук?! — в ужасе возопила Катриона. — Розали, только не говори мне, что все время толковала об Алексе Формонкрифе!
— Ну да. — Розали растерялась. — А ты о ком подумала, Кэт?
Госпожа профессор выдохнула и расслабилась.
Катриона так расстроилась, что мгновенно выпалила:
— Я думала, ты говоришь о Майлзе Форкосигане!
Брови тети Фортиц взлетели вверх. Настал черед Розали вытаращиться на золовку:
— Кто? Господи, уж не этого ли Имперского Аудитора ты имеешь в виду?! Этого маленького уродца, что был на похоронах Тьена и едва словом хоть с кем-то перемолвился? Неудивительно, что ты так странно среагировала. Нет-нет! — Она замолчала и присмотрелась к Катрионе повнимательней. — Уж не хочешь ли ты сказать, что он тоже за тобой ухаживает? Как неприятно!
Катриона вдохнула поглубже, чтобы успокоиться.
— Похоже, нет.
— Ну, это радует.
— Хм… да…
— Он ведь мутантик, верно? Высший фор или нет, но семья никогда не станет принуждать тебя выходить за мутанта ради денег, Кэт. Усвой это раз и навсегда. — Она задумчиво помолчала. — И все же… Не так уж много шансов стать графиней. Полагаю, с появлением маточных репликаторов тебе не пришлось бы идти на физический контакт. Чтобы иметь детей, я хочу сказать. Благодаря этим галактическим технологиям браки по расчету получили новый поворот. Но ты ведь не настолько в отчаянном положении.
— Нет, — мрачно согласилась Катриона. Просто отчаянно расстроена. Она была в ярости на Майлза. Ну почему одно только упоминание о том, что ей даже не придется иметь с ним физический контакт, вызывает желание расплакаться? Нет, погодите… Ежели сваху заслал не Форкосиган, то все, что она тут навыдумывала против него, вся ее теория рассыпалась, как карточный домик! Он ни в чем не виноват. Она просто спятила или очень быстро движется к паранойе.
— Я хочу сказать, — с новым вдохновением продолжила Розали, — вот есть, к примеру, Формонкриф.
— Нет никакого Формонкрифа! — решительно отрезала Катриона, ухватившись за возможность вынырнуть из растрепанных чувств. — Совершенно исключено! Ты его ни разу не видела, Розали, но поверь мне на слово, он полный идиот. Тетя Фортиц, я права?
Госпожа профессор ласково улыбнулась:
— Я не стала бы утверждать столь решительно, но право же, Розали, скажем так: по-моему, Катриона достойна лучшего. И у нее еще полно времени.
— Вы так думаете? — Розали с большим сомнением восприняла это заявление, но вынуждена была признать авторитет пожилой тетушки. — Это правда, Формонкриф — всего лишь лейтенант и потомок младшего сына, если уж на то пошло. О Господи! Так что же мы скажем этому бедняге?
— Дипломатия — работа свахи, — пожала плечами Катриона. — Все, что нам нужно сказать, это решительное «нет». А уж как она ему это преподнесет — ее проблемы.
— Верно, — с явным облегчением согласилась Розали. — Одно из преимуществ старой системы. Ну, раз Формонкриф не то — значит не то. Ты достаточно взрослая, чтобы решать сама. И все же, Кэт, не думаю, что тебе следует быть очень уж разборчивой или затягивать это дело по истечении траура. Никки нужен отец. Да и ты не молодеешь. Ты же не захочешь доживать свой век приживалкой у родственников, в мансарде, как старая дева?
Твоя мансарда при любых раскладах в полной безопасности от меня, Розали. Катриона кисловато улыбнулась, но оставила эту мысль при себе.
— Нет, только на третьем этаже.
Тетя Фортиц обиженно сверкнула глазами, и Катриона вспыхнула. Она вовсе не хотела показаться неблагодарной, упаси Бог! Просто… А, черт! Она отодвинула стул.
— Прошу меня простить. Мне надо принять душ и одеться. Мне скоро на работу.
— На работу? — изумилась Розали. — Тебе надо уходить? А я надеялась пообедать с тобой где-нибудь в городе, по магазинам пройтись. Изначально — чтобы присмотреть наряды для невесты, но, полагаю, вместо этого можно прогуляться по городу в виде утешения. Что скажешь, Кэт? Мне кажется, тебе не помешает немного развлечься. Не так уж много у тебя радостей в последнее время.
— Никаких магазинов, — отрезала Кэт. Она вспомнила, как в последний раз ходила по магазинам. Это было на Комарре, в обществе лорда Форкосигана, до смерти Тьена и до того, как все в ее жизни перевернулось вверх дном. Вряд ли прогулка по магазинам с Розали будет похожа на тот веселый поход. Но Розали столь явно огорчилась, что Катриона решила подсластить пилюлю. В конце концов, невестка встала в немыслимую рань ради этой дурацкой поездки. — Но вы с Эди можете забрать меня на ленч, а потом привести обратно.
— Хорошо… А куда заехать? И чем ты вообще в последнее время занимаешься? Ты ведь, кажется, собиралась снова начать учиться? Не очень-то ты общалась с семьей, знаешь ли.
— Я была занята. У меня заказ на разработку и посадку сада для графского городского дома. — Она поколебалась. — Лорда Аудитора Форкосигана. Прежде чем вы с Эди уедете в город, я объясню тебе, как туда доехать.
— Форкосиган тебя и нанял? — удивилась Розали. Затем вдруг сделалась воинственно подозрительной. — Он не… ну, ты знаешь… Он ведь не домогается тебя, нет? Мне наплевать, чей он там сын, у него нет никаких прав тебе навязываться. Помни, что у тебя есть брат, он за тебя всегда заступится. — Она помолчала, возможно, представив возмущенное недовольство Хью, если его вдруг призовут к исполнению долга. — Или я сама охотно выскажу ему все что думаю, если тебе нужна помощь. — И подтвердила свои слова решительным кивком.
— Спасибо, — поперхнулась Катриона, немедленно начав разрабатывать планы, как бы удержать Розали подальше от лорда Форкосигана. — Я буду иметь в виду, если вдруг понадобится. — И удрала наверх.
Стоя под душем, она пыталась навести порядок в мыслях. То, что она испытывает физическое влечение к Майлзу — лорду Форкосигану — Майлзу! — честно говоря, для нее не новость. Прежде она чувствовала это влечение, но старательно игнорировала. Интересно, сочтут ли ее извращенкой, если кто-то узнает о ее странных вкусах? Решительным жестом Катриона отключила горячую воду. Ее окатили ледяные струи.
Но подавление любых эротических мыслей — наследие лет, проведенных с Тьеном. Теперь она сама себе хозяйка. Во всяком случае, хозяйка собственной сексуальности. Свободная и независимая. И может позволить себе мечтать. И смотреть. И даже чувствовать. Действовать — другое дело, конечно, но — черт подери! — хотеть-то она может, пусть и глубоко внутри!
И она ему нравится, действительно нравится. Это не преступление, хотя это и непонятно. И он ей тоже нравится. Даже слишком, но это никого, кроме нее, не касается. Они и дальше могут продолжать в том же духе. Создание сада не продлится вечно. В середине лета, максимум к осени она сможет передать сад и дальнейшие инструкции в ведение садовников. А сама время от времени будет заезжать туда, чтобы проверить, как идут дела. Они даже смогут видеться. Время от времени.
Катриона начала дрожать. Она снова включила горячую воду и стояла в облаках пара.
Можно ли сделать из него любовника в фантазиях? Это кажется насилием. Понравилось бы ей, обнаружь она, что является главной героиней чужих порноснов? Пришла бы в ужас, верно? Отвратительно, если тебя мысленно лапает какой-то чужак. Она представила, что Майлз мечтает о ней таким образом, и проверила, насколько ее это ужасает. Оказалось… не очень.
Совершенно очевидное решение — воплотить мечты в реальность. Раз отринуть мечты нельзя, то как насчет того, чтобы воплотить их? Она представила себе, что заимела любовника. Как люди вообще это делают? Вряд ли она осмелится поинтересоваться у кого-нибудь. Как вообще можно попросить кого-то… Но реальность — это опять-таки огромный риск. Потерять саму себя, все свои мечты ради такой же чудовищной жизни, какой была ее жизнь с Тьеном… Снова над ее головой медленно сомкнется удушающий, засасывающий мрак. Навсегда.
Катриона еще раз снизила температуру воды и отрегулировала душ так, чтобы капли падали ей на кожу, как кристаллики льда. Майлз — не Тьен. Он не пытается завладеть ею или уничтожить ее личность. Он всего лишь нанял ее создать сад. Ничего плохого. Должно быть, она сходит с ума. Остается только надеяться, что это временное помешательство. Должно быть, гормоны разыгрались. Это пройдет, и эти… необычные мысли исчезнут сами собой. И тогда она вспомнит все и сама над собой посмеется.
Катриона попробовала рассмеяться. Наверняка глухое эхо — из-за того, что она стоит в душе. Выключив ледяную воду, она вышла из кабинки.