– Да, садись со мной, Айвен, – похлопал Байерли по подлокотнику кресла.
– Сядь, Айвен! – рявкнул лорд Доно. Его глаза внезапно сощурились, и он уже тише добавил: – В память о старых добрых временах хотя бы. Обычно в такой ситуации ты стремился войти в мою комнату, а не выйти из нее. Или мне нужно запереть дверь, и мы снова поиграем в игру «найди ключ»?
Айвен открыл рот, раздраженно поднял палец в знак протеста, но передумал, заткнулся и опустился на угол кровати. Сказать бывшей леди Донне «ты не посмеешь» вдруг показалось не самым лучшим решением. Он испытывал глубочайшую неловкость. Он скрестил ноги, тут же торопливо выпрямил их и поставил порознь, потом скрестил снова, да еще скрестил руки – и чувствовал себя все неуютнее.
– Не понимаю, зачем я вам тут нужен, – жалобно проныл он.
– Чтобы вы могли засвидетельствовать, – пояснил Цабо.
– Чтобы ты мог подтвердить, – сказал Доно.
Пиджак шлепнулся на кровать рядом с подпрыгнувшим от неожиданности Айвеном. За пиджаком последовала черная футболка.
Что ж, о бетанской хирургии Доно сказал правду. Никаких видимых шрамов. На его груди курчавились темные волосы. Мышцы оказались внушительными – плечи у пиджака не были подбиты.
– И чтобы ты мог посплетничать, конечно, – сообщил Байерли, на лице которого читалось нечто вроде нездорового интереса или искреннего удовольствия от явного смущения Айвена. А скорее – и то, и другое.
– Если ты думаешь, что я скажу хоть кому-нибудь, что нынче вечером был тут…
Ловким движением Доно швырнул на пиджак брюки, потом трусы.
– Ну? – Он с довольным видом предстал перед Айвеном. – Как по-твоему? Хорошую работу проделали на Бете?
Айвен искоса глянул на него и поспешил отвести глаза.
– Ты выглядишь… нормально, – нехотя признал он.
– Эй, покажи уж и мне, коли так, – хохотнул Байерли.
Доно повернулся к кузену.
– Неплохо, – одобрительно кивнул Бай. – Но мне кажется, немного детский, нет?
Доно вздохнул:
– Все делалось в темпе. Качественно, но быстро. По выходе из госпиталя мне пришлось сразу же отправляться домой. Так что органам придется расти до кондиции in situ, как сказали врачи. Еще несколько месяцев до полного взрослого размера. По крайней мере шрамы уже не болят.
– О-о! – восторженно протянул Байерли. – Половое созревание! Вот уж развлечешься!
– Этот процесс ускорили, но бетанцы сильно облегчили мне это дело. Надо отдать им должное, контролировать гормоны они умеют.
– Майлз, которому заменили сердце, легкие и кишки, – нехотя сообщил Айвен, – рассказывал, что потребовался год, чтобы восстановилось нормальное дыхание и вернулась прежняя энергия. Его новым органам тоже пришлось расти до нужной кондиции уже на месте. Уверен… что все будет в порядке. – После беспомощной паузы он добавил: – Значит, он работает?
– Ага, писать стоя я могу. – Доно натянул трусы. – А что касается остального, так это, насколько я понимаю, не за горами. Не могу дождаться первых поллюций.
– Но захочет ли какая-нибудь женщина… Ну, то есть тебе ведь вряд ли удастся сохранить в тайне, кем ты был раньше… как ты будешь… хм… В этом деле оруженосец Пигмалион, – указал Айвен на Цабо, – вряд ли сможет тебе помочь.
Цабо слегка улыбнулся – единственное проявление эмоций, которое сегодня заметил у него Айвен.
– Айвен, Айвен! – покачал головой Доно, взяв брюки от мундира. – Разве не я тебя учил, как это делается, нет? Из всех стоящих передо мной проблем… размышления о том, как я потеряю девственность, беспокоят меня меньше всего. Ей-богу.
– Это… это нечестно, – промямлил Айвен. – То есть нам пришлось размышлять над этой проблемой лет в тринадцать.
– По сравнению, скажем, с двенадцатью годами? – ехидно вопросил Доно.
– Хм…
Доно застегнул брюки – при ближайшем рассмотрении они оказались вовсе не в обтяжку, – надел пиджак и, нахмурясь, посмотрелся в зеркало. Он одернул пиджак.
– Да, годится! Пусть портной его переделает к завтрашнему вечеру. Я хочу надеть его, когда отправлюсь предъявлять мои доказательства в замок Форхартунг.
Айвен вынужден был признать, что сине-серый мундир Форратьеров лорду Доно весьма к лицу. Может, воспользоваться правом фора, взять билет и устроиться незаметно на гостевой галерее во время заседания Совета Графов? Просто чтобы посмотреть, что из этого выйдет, как любит выражаться Грегор.
Грегор…
– А Грегор знает? – внезапно спросил Айвен. – Его посвятили в ваши планы перед твоим отлетом на Бету?
– Нет, конечно! – ответил Доно. Усевшись на край постели, он принялся натягивать сапоги.
Айвен аж зубами клацнул.
– Вы что, спятили?!
– Как, если не ошибаюсь, любит говорить твой кузен Майлз, легче получить прощение, чем разрешение.
Айвен вцепился в шевелюру.
– Ладно. Вы двое… трое… втравили меня в эту историю под предлогом, что нуждаетесь в моей помощи. Так я дам вам совет. Бесплатно. – Он глубоко вздохнул. – Вы могли огорошить меня и ржать надо мной, сколько хотите. Не впервой. Можете огорошить Ришара. Флаг вам в руки. Можете огорошить весь Совет Графов оптом. Майлза – сколько угодно. Но ни в коем случае, если вам дороги имеющиеся у вас шансы и если вся ваша затея – не колоссальная шутка, не вздумайте огорошить Грегора!
Байерли неуверенно поморщился. Доно, резко обернувшись, внимательно посмотрел на Айвена.
– Ты хочешь сказать, мне нужно пойти к нему?
– Да. Я не могу вас заставить, но, если вы этого не сделаете, я категорически отказываюсь дальше иметь с вами дело, – непреклонно заявил Айвен.
– Грегор может прихлопнуть всю затею одним своим словом, – осторожно сказал Доно. – Еще до того, как все начнется.
– Может, – кивнул Айвен. – Но не станет, если у него не будет веских причин. Не предоставляйте ему этих причин. Грегор терпеть не может политических сюрпризов.
– Я думал, что Грегор довольно покладист, – заметил Байерли. – Для императора, разумеется.
– Нет, – решительно отрубил Айвен. – Совсем нет. Он просто очень уравновешенный и спокойный. А это далеко не одно и то же. Тебе не захочется видеть, каков он, когда действительно зол.
– А каков он? – с любопытством спросил Бай.
– В точности как всегда. Это-то и наводит ужас.
Байерли снова открыл рот, но Доно упреждающе поднял руку.
– Бай, помимо того, чтобы поразвлечься, ты привел Айвена сюда именно из-за его связей. Во всяком случае, ты так заявил. Исходя из моего опыта, вредно игнорировать советы специалистов.
Бай пожал плечами:
– Мы ведь ему не платим.
– Я лично прошу помощи в память о прошлых услугах. И мне это непросто. И вряд ли я смогу восполнить потери. – Доно перевел взгляд на Айвена. – Так что ты нам посоветуешь сделать? Конкретно?
– Попросите Грегора о краткой аудиенции. Прежде чем встретитесь или переговорите с кем бы то ни было даже по комму. Смело, глядя ему прямо в глаза… – Тут Айвену пришла в голову чудовищная мысль: – Погоди-ка! Ты ведь с ним не спала, да?
Доно усмехнулся в усы.
– Увы, нет. Упущенная возможность, о которой я теперь глубоко сожалею, заверяю тебя.
– Ага! – облегченно выдохнул Айвен. – Ну ладно. Тогда просто изложи ему свой план. Заяви о своих правах. Либо он разрешит тебе продолжать, либо зарубит все на корню. Если он запретит – что ж, тогда самое худшее останется позади, и быстро. Если же он решит позволить тебе продолжать… у тебя появится скрытая поддержка, которую Ришару при всем его желании не переплюнуть.
Прислонившись к конторке, Доно побарабанил пальцами по пыльной крышке. Забытые орхидеи лежали увядшие, как мечты Айвена. Доно пожевал губу.
– Ты можешь помочь нам получить аудиенцию? – спросил он наконец.
– Я… э… я…
Взгляд Доно сделался более настойчивым и пронзительным.
– Завтра?
– Э-э…
– Утром?
– Только не утром! – слабо запротестовал Байерли.
– Пораньше, – настаивал Доно.
– Я… посмотрю, что смогу сделать, – промямлил наконец Айвен.
Доно просветлел:
– Спасибо!
Получение этого – сделанного весьма неохотно – обещания имело один побочный положительный эффект: Форратьеры соизволили отпустить гостя, чтобы он поспешил домой и связался как можно быстрей с императором. Доно настоял, чтобы Айвен воспользовался лимузином для поездки к себе на квартиру, зарубив таким образом на корню слабую надежду Айвена, что – если повезет – по пути домой его прикончат на какой-нибудь темной аллее и он избежит последствий сегодняшних откровений.
Оказавшись в благословенном одиночестве салона, Айвен мысленно вознес краткую молитву, чтобы график Грегора оказался слишком забит и у него не нашлось времени на аудиенцию. Но скорее всего Грегор, узнав, что Айвен вдруг изменил своей привычке держаться в тени, обалдеет настолько, что мгновенно найдет время. Айвен имел случай убедиться на собственном опыте, что для сторонних наблюдателей страшнее императорского гнева было только императорское любопытство.
Войдя в квартиру, Айвен накрепко запер дверь от всех Форратьеров, прошлых и нынешних. Вчера он потратил кучу времени, прикидывая, как будет принимать у себя леди Донну… Какая потеря! Не то что из лорда Доно не получился приличный мужик, просто Барраяр не нуждается в дополнительных мужчинах. Впрочем, подумал Айвен, можно пойти по пути Донны, только наоборот, и отправить лишнюю мужскую популяцию на Колонию Бета, чтобы придать более приятный вид… Он содрогнулся, представив себе это.
С тяжелым вздохом Айвен достал карту, которой ухитрялся не пользоваться уже много лет, и сунул ее в комм.
Цербер Грегора, мужчина в штатском, не соизволивший представиться (раз у тебя есть доступ к этой линии, то ты и сам должен знать, кто он), ответил немедленно:
– Да? А, Айвен!
– Я хотел бы переговорить с Грегором.
– Простите, лорд Форпатрил, вы желаете воспользоваться этим каналом?
– Да.
Брови цербера изумленно поднялись, но рука сдвинулась в сторону, и его изображение померкло. Комм мигнул.